Старый Новый Колян встречал в одиночестве. Он один из компании выдержал многосуточный марафон от Нового до Старого и сидел на ковре посреди комнаты с бутылкой английского первача и двумя стаканами. Второй – на всякий случай. Силы уже были, конечно, на исходе. Чтобы не проспать на работу, завел будильник, выбрав сигналом мощную полицейскую сирену. Едва пробило полночь, поздравил себя и хряпнул стакан. В глазах потемнело, а когда туман растаял, перед ним на ковре сидел здоровенный зеленый мужик с рогами на голове и курительным прибором в руках. «Ну вот, допился до чертиков», - грустно подумал Колян, машинально наливая незваному гостю.

- Не, мне нельзя,- возразил тот. – Мой бог не разрешает. И так уже вон обкурился до человечков.

-Постой, причем здесь бог? Разве ты не черт?

- Сам ты шайтан, - обиделся гость.- Мы, джинны – правоверные. И ты, и я существуем каждый в своем мире. Но наши миры невидимы друг для друга. Только когда начинает ехать крыша, можно увидеть бледных человечков.

- Или зеленых чертиков, когда допьешься, - повеселел Колян. – За это грех не выпить. А про бога – забудь на время. Ничего он не увидит.

- Бог все видит. Он смотрит моими глазами.

- А ты пей с закрытыми глазами, - посоветовал хозяин.

На это джинну возразить было нечего.

…Пробухали всю ночь: двум представителям разных цивилизаций было о чем поговорить.

Уже под утро, когда кончился его «Галуаз», Колян поддался на уговоры джинна и отведал его курева. И почувствовал себя маленьким, как бухой тараканчик, забившийся в щель под плинтусом. Внезапно совсем близко завыла полицейская сирена. «Шухер!» -завопил Колян и спрятался в курительный прибор. А джинн с перепугу полез в бутылку. Так они там и остались.

С тех пор английский первач называют «джин», а курительный прибор - «кальян», - так на Востоке произносится имя Колян. А если вы в этой истории видите анахронизм, мол, как могло случиться, что вещи старые, а названия – нынешние, не торопитесь делать выводы, поинтересуйтесь лучше, который теперь год, например, по мусульманскому календарю. Время – тонкая вещь, особенно на Востоке…