Календарный листок, удаляемый от собратьев, В ту же секунду становится глупой вещью. Время его покидает, как дева - платье. И зажимает новые сутки в клещи. Когда на часах стрелка меняет позу, Жизнь поспевает слиться с подвижной тенью И заставляет подернуться тленом - розу, Чтобы она превратилась в предмет забвенья. Четкая верность рук вдоль глухой портьеры Дарит пространство для отголоска света, Вдоль незаметной плоскости интерьера Делает воздух желтым текучим фетром. Он возвращается в тело, проснувшись ночью. Слышит часы и момент перехода жизни, Радуясь чувству, что тело свое упрочил В полном стакане - суть в нулевом оптимизме. Там - где легко переставить часы-будильник, Перелистнуть календарь мановением шторы. Он чувствует себя силой - почти бессильной, Преодолевшей время путем офшора. |