- Вы считаете себя сумасшедшей? - спросил

Врач.

- Конечно! - ответила она.

- Какой сейчас год?

- Высокосный!- ответила задиристо.

- Номер года от рождества знаете?

- Знаю!

- Какое число?

- Черное в календаре.

- Число дня, - очень мягко попросил Врач.

- Собираетесь все 400 тестов спрашивать? На календаре написано!-

- Дату скажите! - Врач был вежлив.

Она назвала.

- Сосчитайте от одного до десяти.

- Десять девять восемь семь шесть пять четыре три два один пуск!-

она выстрелила без запинки.

Он выдержал паузу. Задумался.

- Расскажите просто о жизни. Где родились и когда.

- Это два вопроса. Давайте по порядку! - она повелительно подняла

подбородок.

- Дата рождения, - сказал Он.

- Среда! Вечно прокаженная!

- Где вы родились?

- В паспорте написано.

- Пусть будет "Пуск"! Дата рождения.

- Уже была.

- Ещё раз повторите где.

- Где родилась? - Она старалась сдержать раздражение.

- Да, просто о жизни, - врач был невозмутим. Это и выводило из себя.

- Хорошо! Значит "Пуск"! Я помню, где и как я родилась. Это было

ночью. Сначала было очень темно и влажно, но тепло, уютно. Иногда

все вокруг бултыхалось, немного потряхивало, но все равно было

спокойно. Потом вдруг стало не хватать воздуха, а окно закрыто. Стало

тесно, руки стали расти до огромности, меня понесло в длинную трубу ...

- А в конце свет? Вы не путаете рождение со смертью?

- Не было в конце света!

- Что же было в конце трубы?

- Вы сбили меня! Я не могу вспомнить! - она не удержалась от вопля!

- Может вам попить успокаивающие, немного, а?-вкрадчиво сказал

Врач.

- Не надо мне ваших транков! Я хочу чувствовать! Жизнь!

- Видите ли, тонкие чувства исходят из богатого интеллекта. А от

истонченных нервов - только истерики.

- Я не хочу быть каменной башкой с острова Ява! - она потеряла

контроль и плакала.

- Освободите интеллект и душу от больных нервов, не бойтесь своих

фантазий! Она станет свободной и будет чувствовать все, начнет

творить! Она начнет летать, это свобода! Ваше воображение - это и есть

ваша свобода! - и Врач встал, размахивая крыльями, как чеховская

чайка :

- Вы полетите вместе с душой! Свобода! Душа летит! Летит и творит!

Твори, душа! Лети тело!!

Врач сбросил белый халат и кинулся к ней с возгласом птички

Хичкока:

- Дайте своему телу свободу и душа полетит! Раздевайтесь! Ну же!

- Забрать! Связать! Накачать! Инсулин! В одиночку! - Она вопила

неистово и нажала на заветную кнопку под столом.

Прибежали медбратья. Пациента скрутили, увезли на каталке. Она

долго сидела неподвижно, запахнувшись в белый халат, ломая голову:

удалась ли её новая методика гиперкомпенсации?

Внезапно резко встала, не сломленная, запела в ритме марша

«Славянки», пританцовывая вокруг стола, стараясь попасть в ноты:

- Как хороши как свежи были розы! Как они взор ласкали мой. И я

молила осенние морозы не трогать их, их холодною рукой! Ой! Ой!

Пам пам пам пам парам пирацетам пам пам!

Зайти на очередной круг пляски Главному врачу помешал громкий стук

в дверь, и не дожидаясь разрешения, вошел молоденький ординатор,

сообщая:

- Главный врач, мы от вас только что вывели пациента. Того самого, в

оранжевом свитере с фиолетовыми носками, так вот- он повесился прямо в

палате!

- Нет! Он был вполне адекватен.

- Он, волосы его кудрявые, лохматые, казенная пижама поверх

свитера...

Она бегом бросилась в палату пациента.

- Четвертый висельник! Снимут! Сняли уже тело?

- Вас ждут!

- С ума сошли! Может он ещё жив был?

- Может и сейчас не умер.

У палаты «особо буйных» толпились медики.

- Отойдите!- главный врач прильнула к окошку в двери,- и ноги его в

фиолетовых носках, одна косолапит, башмак стоптан.

- Что же вы не открываете?

- Он закрылся изнутри.

- Олухи!- кричала она, в отчаянии кинулась вон из больницы.

- Не врач я - тупица!  Он меня с детства доставал! Ах, бедный мой

папа! - спрятавшись под кустом в больничном сквере, она откровенно

рыдала.- Снимут! Один был утопленник, другой вены порезал, а может, и

не посчитают: все-таки родной папа, мало ли, чего не бывает в семье,

больница тут ни при чём. Всего два висельника, ну тогда, глядишь, и не

снимут. Главное, сразу всем объявить,что это дело семейное, и пациентом

он не значился. Не было на него официальной карты заведено.Или была?

Она кинулась искать амбулаторную карту.Ординатор, объявивший о

висельнике, тоже имел нехитрые соображения о своей карьере: обещала

мне главная сделать зав.отделением год назад!

Не стесняясь, не лукавя, не таясь, не наглея, а разумно, он тут же

звонит в департамент :

- Докладываю, господин начальник, только что совершил акт

самоубийства через повешение зав.отделением. Он был стар,

необходимости не было, его и так уже увольняли, было ему

предупреждение по состоянию здоровья, все попустительство главного

врача. Понимаю, он отец - основатель нашей клиники, но место

вакантно, осмелюсь его занять, наказать виновных, это все методики

новомодные.Прошу дать место зав.отделением.

- Он да, он - основатель, официально он у нас на пенсии и в штате

не числится, больница ему -дом родной, царство ему небесное. Кто над

кем там у них эксперименты экспериментировал: он ведь приходился

родным отцом не только больничке вашей, но и главному врачу.Так что -

это их дела семейные, нечего там копать - психи они и есть психи!

Помалкивай знай! Чего с них взять?

- Как скажете, вы всегда указываете нам на суть, какую постигнуть

надо, раз он отец- семейные. Так что по поводу моего назначения?- снова

спрашивает ординатор, не давая сбить себя с панталыку никакой сверх

новостью.

- Ну, раз первый позвонил - получай, ставка свободна, не на

главного же ты просишься, занимай, хоть докладывать будешь, а

решений там никаких сам ни-ни, без меня не принимать. Чего уж там,

иди, заступай.

Бодро и весело ординатор вернулся в больничный коридор. Толпа не

разошлась, ждали слесаря с инструментом, чтобы взломать дверь.

- У вас скорее труп протухнет, чем вы слесаря дождетесь!- с

начальственным видом заявляет ординатор, - эй, посторонись!

Он отходит на пару метров, разбегается и лихо плечом выбивает дверь!

- Поздравьте меня! Начальник департамента только что назначил

меня на должность зав.отделением,- он начал раскланиваться, но

аплодисментов не последовало. Все потянулись заглянуть в палату.

Но едва включили свет и приблизились к висельнику - стало ясно:

висел он вам не просто так, а висел чучелом - наспех связанное из

простыней и подушек чучело это было. В углу,зажимая рот руками,

давился от смеха старик, босой и полуголый. Когда они зашли всей

толпой он не сдержался:

- Эх, как я вас! Расшутилось вам?

- Вы! Марш играть в шахматы к другим психам! - взвизгнул контр-

тенором молоденький ординатор. - Satis! Non sum paratus терпеть этот

дурдом! Я здесь теперь заведующий! Расшутилось вам!

Главный врач судорожно перебирала служебные бумаги, швыряла

их, раскидывая по полу, пугая подчиненных.

Простая мысль побудила её остановится:

- Это ведь мой старый папка, его давно нет в учёте - его вроде как

нет, он тут почётный экспериментатор и почётный пациент. Чушь и

ахинея -вот что я делаю! Он нарочно меня довел до лихоманки!

- Извините, - сказала она,- уберите тут за мной бумаги, я совершенно

здорова, спасибо, ни «транков», ни корвалола, сами пейте, ведь я верно

вас достала, я всё почувствовала. Наконец-то! Чувствую!

Вышла она с совершенно другим настроением, но всё-таки вернулась

и спряталась в тех же кустах гортензий на укромной скамье отдышаться.

Ей много чего вспоминалось из детства, вспоминала отцовские

диссертации и книги. А у неё одна брошюрка, да и то, как продолжение

его тем. Никогда ей его не переиграть, как когда-то в детское лото.

- Тебе меня не переиграть, это всего лишь сон,- позади неё отец

зарылся носом в волосы на её затылке и пел песню Боба Дилана,

дребезжа прямо в голову:

- На следующий день после моей смерти,

Мой доктор сказал: это был плохой сон,

Только в вашей голове, это всего лишь сон, дорогая.

 

Главный врач, дочь отца-основателя вне себя заорала:

- Папа! Если ты еще раз так пошутишь - я сама тебя убью! Не смей

подходить ко мне сзади украдкой каждый раз после повешения!

- Заигрался, не могу остановиться от экспериментов, вы правы, мой

главный врач!

- Ты можешь дома заниматься наукой,слушать Боба Дилана на всю

катушку, не запираясь для этого в пустой палате.

Отец продолжал петь, переиначивая песню на свой лад, ехидно

подмигивая и щелкая пальцами в такт Дилану:

- Мой доктор сказал:Медсестра, запиши, этот мальчик сумасшедший.

Она воскликнула : Сестра, старик -то помешался!

Ты схватила меня за руку, я сказал: Ой!

Я уселся на психиатрическую кушетку.

Она сказала: Расскажи мне об этом...

Я отвечаю - Ничего! Но я бы не переживал,

Это ведь фантазии и они лишь у нас в голове.

 

Отец дал себя уговорить в благодушном настроении после очередной

кончины - он был снова в раю, здесь, рядом со своей дочерью. Она

усадила его в служебную машину- «психушку» и отправила домой, строго-

настрого наказав водителю нигде не останавливаться, даже около киоска

с мороженым.

Не прошло пяти минут как позвонил сам начальник департамента:

- У вас драматический день сегодня, но именно поэтому я посылаю

вас на международный семинар.Отвлекитесь. Возражения не

принимаются, приказ подписан.

Ахнула главный врач, но делать нечего.

Начальник департамента, выйдя из кулуаров, осмотрелся, убедившись,

что все сотрудники и секретарь покинули рабочие кабинеты, набрал

номер:

- Папа? Как твоё настроение после висельницы? Какое мороженное ты

купил? Целый килограмм! Милота! Я сейчас приеду, не торопись доедать.

Сестра? Нет, не будет мешать, я отправил её на симпозиум заграницу. Нет,

не догадается! Папа, если ты не скажешь, что мы сводные брат с сестрой,

то больше некому. Не было инцеста, трудно поверить, знаю, но обошлось,

а ведь обычная история между кузенами.

- Мой внук так расстроился, что я не повесился! Визжал фальцетом!

- Звонил он,просится на твое место, навязчивая идея, шустрый

психопат, дале- ко пойдет! У него развивается мания величия с

параноидальным синдромом, представляешь, что с ним будет, когда он

узнает,что его мать была всего лишь девкой из хостела!

- Даже я этого не знал! Ты говорил-она была обычная нимфоманка с

маниакально-депрессивным синдромом! Ты прав, сынок, не будем

спешить, пусть укрепит сначала самомнение, а там посмотрим, какова

будет реакция нарцисса на новые условия самоутверждения.

- Папа, с тобой все разговоры такие содержательные!

- Внучка возьми с собой, новоявленного зама! Поиграем с ним в

гиперкомпенсацию? Славный будет у нас мальчишник!

 

Главный врач привела себя в форму, что-то глотнув, чем-то уколов.

Выбрала в стопке реферат по теме, зарегистрировала его на сайте

симпозиума, заказала авиабилет и такси-онлайн и была такова.

На следующее утро, свежая не по годам, она явилась на симпозиум. Её

записывала и выдавала бейдж роскошная яркая дама, из тех, к которым

«не подступись», а ей небрежно сказала:

- Вы зарегистрировались в последний момент, у меня к Вам вопросы

по поводу выступления. Я найду Вас в зале.

Нашла. Грузно опустилась рядом в кресло и в ухо прошептала:

- Мама, я беременна.

- Ладно, рожай, наука всесильна и в твоем возрасте первородки

случаются!

- Мама! Я уже рожала двадцать два года тому назад.

- Ах, милая! Я забыла.

- Ты думала я его забуду в роддоме так же, как ты меня когда-то

«забыла»?

- Прости, моя милая! Ты должно быть так страдала!

- Да! Да. Я забыла его в роддоме.

Мать замурлыкала навязчивый папочкин мотивчик.После некоторых

раздумий, глубоких и виноватых, она вдруг спохватилась, что это её дочь,

а не какая-нибудь сестра - хозяйка из диспансера, и, предвкушая

удовольствие, спросила:

- И куда ты его запихнула после роддома?

- Как куда? Поближе к бабушке с дедушкой - он твой новый

ординатор.

- К бабушке с прадедушкой.Выражайся научнее, не амбулаторную

карту заполняешь. Но его к нам направили по разнарядке министерства!

- С ума сошла, какая разнарядка в наше время? Ты только об отце

печёшься- держишь его у себя в психушке. А про меня хоть иногда

вспоминаешь? Тебе хоть что скажи - и ты поверишь, альцгеймер у тебя

что ли?

- Детка, так вас много всех. Надо заглянуть в амбулаторную

карту,не помню его историю.

- Как тебе удается каждый месяц выдумывать симпозиумы для

поездок заграницу? И как твой начальник департамента допускает такое

безграничное баловство?

- Я им слегка манипулирую, он уверен, что избавляется от меня с

радостью; отрывать меня от клинической работы - он думает для меня это

наказание. У них ведь там мальчишник, а тут я! Мне всё известно, я

кинестетик-лингвист, я вам не просто так, а наши чувства никто не

знает,как далеко простираются! Не увидишь-так почувствуешь, не

почувствуешь - так услышишь, одним словом - я женщина!

- Хорошие рефераты, где ты их берешь?

- У нас есть один новый ординатор, способный, но выскочка,

жаждет самоутверждения- пишет мне рефераты. Патологический

карьерист. Симпатюшка такая, эротоман .

- Мама, ты забыла! Твой новый ординатор - это мой сын. Как там

твой папа? Еще не повесился с тобой?

- Надеюсь,сегодня это было последний раз. .

- Помнишь бывшего мужа, моего папу. Ты сама научила его ставить

эксперименты, а он теперь новоявленный министр, он меня вытащил с

улицы, сам женился третий раз, взял фамилию молоденькой жены на

«нская»!.

- Милая!

- Мама! Это же весело. Тебя скоро уволят, я тебя просто готовлю к

переменам - другие сделали бы это не так мягко как я, поверь! Я тоже

взяла себе фамилию третьей жены папы.

- Какая фамилия теперь будет на моем месте?

- Не ваша фамилия.Твоя дочь с твоим внуком!-торжествуя

объявила дочь - У меня и дипломчик есть для такого случая! Я раскаялась,

смыла все грехи юности и твои в патронажных медсестрах, забудь - ты

это умеешь!

Она вернулась домой.

- Папа ? Ты где?

- Я в саду!

Она записала: Гиперкомпенсация удалась! Иду в розы!

- Папа, мы вырастили не розы, а династию!

- А дурдом сам по себе вырастает -его я вырастил!

- Мама у меня была ли?

Отец долго рассказывал про свою жизнь, ощипывая пальцами в

«паркинсоне» цветочек за цветочком соцветия гортензии. Дочь в ответ

тоже рассказала о личной жизни, цветочек за цветочком складывая

цветки строго по деревяшкам скамьи, все более отодвигаясь к краю так,

что в конце концов упала на землю под жизнерадостный смех отца:

дрыгая руками и ногами он сам свалился под её фальцетное хихиканье.

Откровения не даются легко- без падения не обходится ни одно.

- Тебе орден Иуды полагается с висельником.

- У нас выходит один на всех внучок!

Взявшись за руки, они заплясали :

- Пам-пам -пам -пам -парам - пирацетам!