Мой папа Моряк.

Маленькая девочка с тоненькими косичками и суровым лицом приходила на берег и ждала вместе с мамой папу. Уже второй день. Он у нее рыбак. Но для нее и ее друзей папа был моряком дальнего плаванья. Рыбаки должны были вернуться еще вчера. Обычно они на своих катерах должны были проверить у устье реки сети с уловом. Но вчера из-за разыгравшейся стихии, их лодка пропала из виду локаторов. Посланные на их поиски вертолеты бороздили воздушное пространство над водой, пытаясь найти хоть какую то зацепку, хоть какое то пятно.

Хрупкая женщина с тонкими чертами лица и маленькая девочка неотрывно всматривались в горизонт, где кроме громких чаек и пронизывающего ветра с пенистыми волнами, ничего нельзя было рассмотреть. Потому что горизонт и вода слились в одно целое. И маленькая только надежда не покидала и теплилась в этих самоотверженных сердцах, ждущих родного им человека.

Эту же картину можно было наблюдать и на третий день, но под вечер к ним подъехала машина и забрала их.

Каждый раз, когда она провожала отца, она, не отрываясь от него, шептала ему не оставлять ее. И всегда она, вот так стояла и упрямо, ждала. Жена его пару раз срывалась, что не может так жить, уезжала к своим родителям, потом она опять возвращалась к мужу.

Вот и сейчас не дождавшись его на берегу, уже сидели у его изголовья и ждали, когда мужчина с волевыми чертами лица придет в себя. Он что то громко выкрикивал во сне, а иногда спал как младенец.

Их лодку сильный ветер, как маленькую щепку, выбросил в открытое море. Вертолет только на третьи сутки нашел их крохотную шлюпку в огромном океане нескончаемой воды. Чудом уцелели. Вода с накатившейся волной конечно попала к ним в шлюпку. Они в своем "суденышке" казались какой то маленькой игрушкой в неведомых руках разозлившейся силы. Казалось что их спасло Чудо. Швыряло так, что лодка могла опрокинуться навзничь. Чтобы не покалечиться, рыбаки, он и двое напарника, привязали друг друга морским узлом к каким то поручням шлюпки. Какое-то время шторм оставил их в покое. Они словно безмолвные рыбы, которых с запахом тины и тухлятины разбросало тоже по всему трюму, и измотанные сокрушительной тряской, лежали в спертом воздухом крохотном помещении. Остекленевшие глаза и бессвязно извлекающий слова рот. Закончилась питьевая вода. Силы стали покидать на третьи сутки. Хотелось пить. Казалось, что все внутренности пересохли и умоляли воды. Воды, которой было много вокруг. Вода или сила воли! Кто кого? От соленой воды, чтобы как-то избежать от обезвоживания, заливали в себя. От нее воротило. Ноги и руки стали ватными. Сон с бредом стал сливаться. Перед его глазами вставал нежный образ его дочурки.

Иногда он вспоминал отца, который когда то рассказывал, как они во время войны, в тылу, снабжали фронт рыбой. И вот он шестилетним мальчишкой с отцом уплывали в море. Тогда и еды не было. Голодный, в холодную пору. Какое то жалкое тряпье на исхудалом теле. И так же стихия срывалась. И мальчишка весь мокрый, по колено в воде, не думая что он ребенок, не по детски, до крови раздирая ладони рук, помогая своему отцу, вытягивал тяжелый невод с рыбой. Тогда нужно было сдать план столько то тонн рыбы. Иначе им не видать пайка, которого ждали дома мать и его сопливые малыши братишки. Могли не вернуться. Но их ждали!

Не знаю, что ему дало больше сил не впасть в отчаянье: отец со своими воспоминаниями, ждущая дочь на берегу или теплый образ его любимой женщины. Вот и сейчас, наконец открыв свинцовые веки, он не мог понять снится ему или наяву. Его дочь бережно вытирала со лба капельки пота и говорила себе, что больше не отпустит его в море. А жена рядом тихо сидела и молча про себя молилась. Она была благодарна небесам , что услышаны ее молитвы. Он шел на поправку и самое главное, что он был с ними, их Моряк!