Глава 1

 

До визита к врачу оставался ещё час времени. Рита придержала тормоз и плавно повернула на парковку вдоль дороги. Кладбище.. Оно находилось прямо в центре города. Большая парковая зона, с огромными вековыми дубами, с разноцветными в эту осеннюю пору клёнами и липами, меж которых ровными рядами лежали надгробные плиты с именами и годами жизни.

«Как давно я здесь не была, даже забыла где это место, по какой дорожке идти».

Рита пошла наугад.

«А вот, вижу ориентир, старый склеп, отсюда налево». Она шагала теперь уверенно.

Вот она, небольшая возвышенность, рядом две скамьи. Здесь общая могила, где хоронят мертворожденных младенцев. Памятные камни с именами, детские игрушки, живые цветы. Здесь лежит её не родившийся сыночек, которого хотели назвать Ромкой. В то день, когда Рита узнала, что беременна, российская футбольная команда играла с голландцами. Они с мужем смотрели игру, бурно болели, кидались подушками. Отличался один игрок, Роман Павловский. Рита решила: «Если выиграют, назову сына Ромкой». Игрок не подвёл, четыре гола забил. А её сыночку не повезло, не суждено ему было родиться.

Рита присела на скамейку. Центр города, а здесь тишина, только птицы весело перекликаются в кронах деревьев.

 

Глава 2

 

Тогда тоже была осень. Но очень дождливая. Серая, мрачная, неуютная.

В геологическую партию, где работала Рита, приехали студенты-практиканты.

Один из них сразу бросался в глаза. Она сразу выделила его среди всех. Тёмные кудри, пронзительные синие глаза, добрый взгляд.

Рита даже вздохнула: «Где мои 17 лет...»

Её года уже стремительно приближались к 30. А замуж особенно никто не звал. То есть были претенденты, но Рите ведь была нужна большая любовь, чтобы прямо горело и плавилось. А такого не встречалось, так, лишь бы в замуж сходить — не хотелось. Да и работа была у ней сезонная, из летней партии в зимнюю. Только с кем-нибудь познакомишься, а уже уезжать.

Рите нравилась её кочевая жизнь, свободная, не рабочий день с 9 до 5. Любила она новые места, переезды, даже не совсем устроенный геологический быт нисколько не напрягал.

Лучшие моменты, когда она в штормовке, кирзачах и с рюкзаком, полным всяких гостинцев, приезжала к маме. Наливала горячую ванну, слышала, как на кухне готовится обед и матушка громко рассказывает последние новости.

А потом, за бутылочкой винца, они вели долгие разговоры. Мама всё сокрушалась о затянувшемся Ритином одиночестве, а сама она, Рита, утешала её, мол, всё ещё будет. Ну повыскакивали её подружки в 18 лет замуж, половина уже развелась, что хорошего.

Но где-то, очень глубоко, гнездилась надежда. Что есть на свете тот, с которым раз и навсегда и любовь до гроба и умрут, как говорится, в один день.

Ведь даже в голову не могло прийти, что этот мальчик, студент, и станет тем единственным.

А случилось именно так. Рита сразу поняла, что Вадим, так звали юношу, не какой-то легкомысленный повеса. Обстоятельный, вежливый, он помогал ей во всём. Рита тогда всё успевала, и свою работу делать и кашеварить для мужичков и даже с рейкой на профиле постоять. Вставала ещё когда птицы спали, падала заполночь. И не уставала, всё горело в её руках.

 

И мальчик влюбился, и Ритка влюбилась. Поистине не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.

Она даже не замечала, что между ними разница в 8 лет. Чувствовалась в Вадиме уже мужская зрелость, ответственность что-ли. Так вот, в сентябре они познакомились, а в декабре поженились.

Жили у Риты в общежитии. Ровно через год родилась дочка. Счастье в 20 квадратах общаги было безмерно. Именно об этом она и мечтала. Чтобы дыхание перехватывало от одного прикосновения.

Но косых взглядов и разговоров было не избежать. И теперь у Риты появился враг, знаете такой враг №1-свекровь. Сказать что она была против, ничего не сказать.

Это была борьба не на живо, а на смерть.

Ещё на маленькой и скромной свадьбе свекровушка устроила грандиозный скандал и Ритке было бы совсем плохо, но её руку сжимал Вадим и твёрдо ответил маме: «Я люблю её, поэтому и женюсь».

Жили небогато, прямо скажем. Он, ещё студент, подрабатывал на стройке, Ритка в декретном отпуске. А ещё на дворе тяжёлые 90- годы. Если бы ни мама Риты и её пенсия, да дача, совсем туго бы пришлось.

Но ничего, держались. Только родить ещё Ритка не решалась. Хотя сразу после дочки ещё пару раз беременела. Слишком всё неустроено было, и с жильём, и с работой.

А потом семья Вадима уехала в Германию, свекровушка была из этнических немцев.

А через три года, в 99-ом, уехала и Ритина семья. Как не кривилась свекровь, а вызов сделала.

В Германии тоже по-началу не слишком гладко было, тоже соплей на кулак достаточно помотали.

Да и оказалась Ритка на чужбине одна, без друзей и родственников. Семья мужа её не слишком привечала.

Потом потихоньку всё устроилось. Вадим нашёл работу, дом построили, дочка в школе хорошо училась. В отпуск ездили по разным странам.

Вот бы и родить самое время. Но как отрубило. И Рита по-началу ещё как-то надеялась, всё-таки 35 лет не возраст. На Западе только в 40, в основном, рожают, за редким исключением в 30. А потом уже и рукой махнула, ну не получается, значит так надо.

 

Глава 3

 

И вот в 44 года случилось непонятное. Две полоски на тесте. Она глазам своим не поверила. Показала мужу с растерянным видом. Вадим, не сомневаясь, сказал: «Рожай!»

Дочка тоже обрадовалась: «Хоть от меня наконец отстанете.»

И Рита решилась. Хотя смутно себя уже представляла в роли молодой мамы. Дочка Дашка далась ей очень легко. Спокойный был ребёнок, а младенцем вообще не орала.

И женский врач обнадёжил: « У меня женщина в 47 лет родила, здорового малыша.»

Ходила Рита тяжело, давление, всё-таки возраст, всё время на больничном.

Много читала про риск беременности за 40. Страшилок было много, одна из них — Синдром Дауна.

« Ну это с кем угодно, только не со мной», думала Рита.

Но вышло как раз именно так. Когда после обследования, а было уже почти 18 недель беременности, ей сказали, что у ребёнка синдром Дауна, это было не просто шоком, это был удар под дыхло, да так, что Ритка чуть не свихнулась.

Естественно, ни о каких родах не могло быть и речи. Хотя здесь, в Германии, к инвалидам совсем иное отношение, чем в России.

Но они то с Вадимом были воспитаны по другому.

Так что, поехала Рита в больницу. И вот зачем ей показали этого маленького мальчика в медицинской ванночке? Он до сих пор стоит перед её глазами, хотя прошло уже немало лет.

Но время лечит, раны затягиваются, но на сердце остаются рубцы, и сколько их — не пересчитать.

У Риты неплохое чувство юмора, в первую очередь, и она считала это своим достоинством, она умела посмеяться над собой.

Уже потом, она пыталась вспомнить о неудавшейся беременности немного оптимистичней.

Например, когда шла эта мучительная процедура искусственных родов, врач всё время спрашивал: «Где ваш партнёр?»

Здесь, на Западе давно отсутствует слово «любовь». Есть партнёрство.

И сквозь боль Ритка думала: «Действительно, а где мой партнёр, с которым мы прожили 20 лет?»

А Вадим работал. И лучше, что его не было рядом. Он жутко боится крови.

«Так, надо идти». Рита встала, пошла, ещё раз оглянулась на могильный холмик.

Сказала про себя: «Прости меня, Ромка... », и решительно зашагала к выходу