Заседание

Оно было назначено на конец рабочего дня. В кабинет начальника

цеха мы с Олегом зашли последние из бригады. А всего нас десять

человек - слесарей-ремонтников прессового цеха.

-«Нам предстоит решить вопрос о присвоении звания «Бригада

коммунистического труда» бригаде Афанасьева Василия Михайловича -

объявил председатель цехкома, как будто мы этого не знали! Знали и

немного волновались.

-«Слово предоставляется начальнику цеха Первезенцеву Григорию

Ивановичу». Интересно, чего скажет про наши дела сам начальник

цеха? - перекинулись взглядами мы с дружком и пристроились на полу

возле ног, сидящих слесарей.

-«За первое полугодие 1961 года бригадой Афанасьева проведено…тут

Первезенцев поднес листок поближе к своим близоруким глазам,

прищурился и с облегчением прочитал – шестнадцать средних и сорок

восемь малых плановых ремонтов оборудования. Не плановых, т.е.

аварийных ремонтов случилось в это время два.

-«Не два, а один»- возразил наш горячий и едкий на слово бригадир

Михалыч.

-«Как один?»

- «А вот так, один! Вы когда должны были вывести девятый

четырехсоттонник в плановый ремонт? В феврале? В феврале. Вывели?

Нет. А в мае у него срезало шпильки на тормозной муфте. А ведь я вас

предупреждал, Григорий Иванович, не простоят тормозные колодки до

мая. Начальник цеха, не зная, что ответить посмотрел с надеждой на

члена парткома завода, но тот сигнала SOS не принял.

Тогда председатель собрания встал и привычно потребовал не кричать

с места, затем предложил докладчику продолжить.

Тот с облегчением перешел на вопрос о трудовой дисциплине в

бригаде.

Отметив, как положительный факт, что прогулов, опозданий на работу

и попадания в медвытрезвитель в бригаде не имелось уже в течении

года, начальник цеха сказал, что имеют место мелкие, но постоянные

нарушения дисциплины и конкретно преждевременный уход на обед.

- «Да нет у нас такого!» -возразил опять Михалыч.

- «Как нет? А помните, как на прошлой недели я лично почти всю

бригаду застал у двери в столовую в 10:45,хотя обед у вас в 11:00, во

главе с вами, Василий Михайлович? Или запамятовали?

Бригадир молчал - было дело, крыть нечем. « Ага! Один-один» -подвел

счет мой ироничный друг Олег!

В вопросе участия в общественной жизни цеха у нас все было в порядке

- один слесарь был членом цехкома профсоюза, были и два спортсмена,

это Юра-шахматист и Николай-лыжник. Оба имели вторые разряды. А я

даже однажды заметку написал в цеховую стенгазету о своем

наставнике, Иване Степановиче, про то как он научил меня по искре

отличать углеродистую сталь, которую можно закалить, от той, которая

не калится.

Перешли к следующему показателю - росту профессионального и

культурного уровня. Решили послушать по этому вопросу бригадира.

- «В нашей бригаде сорок процентов состава учатся в вечерних школах

и институтах»,- бодро доложил наш Михалыч. «Трое за последние

полгода повысили свою квалификацию».

Это он имел в виду нас с Олегом и слесаря Геннадия, который пересдал

с 4-го на 5-й разряд. Ну, а мы из учеников слесаря-ремонтника стали

слесарями-ремонтниками сразу второго разряда, потому, что мы -

студенты политехнического института. Вообще-то мы все поступили на

дневное отделение, но для пользы дела нас на три семестра перевели

на вечернее обучение, а днем мы по полной смене и ежедневно

работали на заводах. Наша будущая профессия - обработка металлов

давлением и поэтому мы - слесари по ремонту кузнечного и прессового

оборудование. Учились при этом всего три вечера в неделю по четыре

часа, всего двенадцать часов в неделю

-«Позвольте, Василий Михайлович! Что же вы студентов считаете? Они

уйдут!» - спросили из-за стола.

- Ну и что? Других дадите,- находчиво ответил бригадир. Все

понимающе улыбнулись.

- А почему ваш Александр Колокольцев в январе пропустил занятия в

вечерней школе четыре раза, в феврале три раза, а в марте пять раз?

- спросила член цехкома, отвечающая за учебу в вечерних школах.

- Надежда Петровна! Вы же знаете, что у Колокольцевых в декабре

родилась Сонечка, а живут они без родителей, в общежитии, вот и

приходится Сане помогать жене. Ведь она учится в техникуме».

- Ну, хорошо! А Разуваев Василий Никифорович имеет четыре

отрицательные отметки по русскому и три по алгебре? Это как?! Может

у него то же родился ребенок? Все засмеялись - Василию Никифоровичу

шел 54-й год. - Да

тяжело ему учится! Не молодой ведь! - взмолился Михалыч.

- Тяжело, согласна. Но надо ему помочь, закрепите за ним вот хоть

студента Евдокимова, он поможет.

- Ладно, закрепим - охотно согласился бригадир, не спрашивая меня.

При обсуждении роста культурного уровня выяснилось, что никто не

купил даже за полцены абонементы на лекции-концерты по

симфонической музыке в городской филармонии.

Тут опять была наша промашка.

Стали подводить итоги. Председатель цехкома заявил, что бригаде

еще рано присваивать звание, Бригады Коммунистического труда и,

что она не достойна его.

- А мы просили? - вызывающе выкрикнул наш Михалыч. Наступило

неловкое молчание.

Тогда поднялся из-за стола член парткома завода, Говорко, имеющий

установку свыше на крутой рост движения за коммунистический труд.

Выдержав такую необходимую в данный момент паузу, он начал

спокойно перечислять наши плюсы: с работой справляются, серьезных

нарушений трудовой дисциплины нет, участвуют в общественной

жизни завода, работают над повышением своего профессионального и

культурного уровня. А над имеющимися недостатками бригада обещает

поработать.

- Верно я говорю, Василий Михайлович, - обратился он к бригадиру -

Поработаете?

- А куда мы денемся?− уловил направление наш бывалый Михалыч.

- Вот и хорошо. Кто – «за»? Все члены комиссии были − «за».

Я по молодости своей, принимая все близко к сердцу, спросил своего

наставника, Ивана Степановича, как теперь будем работать?

- А! - раздраженно махнул он рукой, говорильня это все. Показуха!

Лучше бы они о запчастях подумали.

А мой пессимистичный друг Олег подвел итог одним словом:

- Анекдот! - с чем я, конечно, не мог согласиться и у нас, как всегда,

разгорелся спор.

Константин Евдокимов