Кулаков глянул на часы. Стрелки показывали без пяти минут семь. «Пора вставать», - подумал он и посмотрел в сторону Евгения. Тот мирно посапывал в своём углу палатки. Осторожно, чтобы не разбудить спящего Евгения, Кулаков выполз из палатки прихватив с собой туалетные принадлежности. Умывшись и почистив зубы, он сел возле родничка, поглядывая на противоположные склоны гор, которые начинало освещать утреннее солнце. Спешить особо было некуда. Кулаков с удовольствием сидел, осматривался и прислушивался к различным шорохам. Посидев минут десять, он отправился к палатке, возле которой уже суетился Евгений.

- Доброе утро, Генри! Я что-то не слышал, когда вы проснулись и ушли умываться. Обычно я чутко сплю.

- Доброе утро, Женя! Утро, действительно, доброе! Тихо, небо голубое! Я привык, Женя, никому не мешать. Если человек спит и спешить не надо, то я всегда за то, чтобы человек отдыхал. Так и в нашем случае. Сегодня у нас времени предостаточно. Мы успеем добраться до следующей ночёвки без всяких проблем. Я так прикидываю, что часов за пять, максимум за шесть, мы обязательно дойдём до того места, где я планирую провести следующую ночь. Ну что? Вскипятим чай или ты хочешь поплотнее позавтракать? – спросил Кулаков Евгения.

- Собственно говоря, есть я не хочу, можно обойтись чаем и хорошими бутербродами. А нормальный обед сделать уже там, наверху. Я сейчас примус быстренько разожгу, и мы вскипятим чай, - Евгений начал возиться с примусом.

- Меня такой вариант тоже устраивает, - сказал Кулаков и, взяв котелок, пошёл к роднику.

Пока закипала вода в котелке, Кулаков и Евгений быстро свернули палатку и начали укладывать рюкзаки. Ровно в восемь часов утра двое мужчин взвалили рюкзаки на плечи и начали медленно подниматься по крутой тропе в сторону перевала «Выпускников». Возле границы леса Кулаков остановился и предложил Евгению насобирать немного сухих дров, для вечернего костра. Приторочив к рюкзакам по вязанке сухого валежника, приятели двинулись дальше. В десять часов утра путешественники поднялись на перевал. Опустив рюкзак на землю, Кулаков зажмурился. Яркие солнечные лучи светили прямо в лицо. Развернувшись, он открыл глаза и перед ним открылся живописнейший вид, который он на протяжении более двух десятков лет часто видел во сне. Всякий раз, когда во сне приходило это видение, он просыпался, потом пытался вновь уснуть, и ничего не получалось. Сейчас это был не сон и открывшаяся панорама с высоты птичьего полёта никуда не исчезала. Сердце бешено колотилось и от физической нагрузки, и от восторга переполнявшего Генкину душу. Более четверти века он не видел этой красоты. Он пристально вглядывался в каждую вершину, в каждое ущелье, мысленно возвращаясь в те далёкие времена.

- Генри, с вами всё в порядке? – вывел из задумчивости Кулакова голос Евгения.

- О…, да-да! Женя, не беспокойся! Просто я вернулся во времена своей молодости, глядя на все эти красоты. Не знаю, удастся мне ещё раз побывать в этих краях или нет, вот и любуюсь, а, может, и прощаюсь…, навсегда…, - с лёгкой грустью произнёс Кулаков, - хотя мы будем возвращаться этим же путём, и я ещё раз смогу насладиться этими пейзажами.

- Генри, а почему вы не снимаете всё это своим прекрасным цифровым фотоаппаратом? Он у вас на поясе совершенно без дела болтается, - заметил Евгений.

- Действительно… Как-то всё время забываю про него, - спохватился тот и защёлкал фотоаппаратом, поворачиваясь во все стороны, - всё, хватит! Пойдём Женя по этой вот тропке, что идёт чуть вверх. Метров через сто, прямо возле тропки, должен быть родник.

- Столько лет прошло, а вы всё помните! Удивительно, - восхищённо сказал Евгений.

- Если мимо родника каждый год проходить по нескольку раз, то это можно запомнить. Ничего удивительного в этом нет, - возразил Кулаков, - а вот эту большую морену, я уже не помню. Такое впечатление, что она за эти годы появилась, - он показал ледорубом в сторону ущелья, где находилась перевал «Связной», - будто совсем молодая морена.

- Не может быть, Генри! Я года три или четыре назад поднимался с группой туристов к леднику этого ущелья и обратил внимание, что камни на морене покрыты мхом и лишайником. Это говорит о том, что морена уже старая! – возразил Евгений.

- Посмотрим Женя. Отсюда хорошо не разглядеть. Внизу морена, действительно, зелёная, а вот выше, одни серые камни только видно. Да и крутая она какая-то стала. Даже забыл, с какой стороны на морену поднимался, - озабоченно сказал Кулаков.

- А я помню, как мы поднимались. С левой стороны ущелья, где морена, прижимается к скалистому склону. Там не очень круто и камни не крупные, и не мелкие, плотно лежат, не шевелятся. Как по ступенькам подняться можно, - с горячностью стал убеждать Кулакова Евгений.

- Хорошо-хорошо, Женя! Мы так и поступим, вот только напьёмся вон из того родничка и пойдём дальше, - Кулаков кивнул в сторону тонкой струйки воды, в метрах в 70, прямо по тропе.

У подножья морены путешественники присели передохнуть перед крутым подъёмом. Внизу морена и вправду, выглядела древней. Камни, поросшие мхом и лишайником, имели зеленоватый оттенок. Однако, когда путешественники почти поднялись на морену, зеленоватый оттенок камней исчез, а серые камни под ногами стали подвижными со свежими сколами и царапинами. Всё говорило о том, что в верхней части морены камни под действием ледника постоянно находятся в движении. Поднявшись на самый верх морены Кулаков ещё издали увидал огромный валун, возле которого ему довелось ночевать несколько раз. Сегодня этот валун был конечной точкой дневного путешествия. Время было около двух часов дня, когда Кулаков и Евгений сбросили со своих плеч большие рюкзаки возле огромного валуна. Кулаков, не присаживаясь, несколько раз обошёл валун, что-то выглядывая и примечая. Наконец присел на камень возле своего рюкзака.

- А что вы разглядывали, Генри? – с интересом спросил Евгений.

- Знаешь, Женя, этот огромный валун почти на треть занесло обломками камней со стороны ледника, а с этой стороны, где мы сидим, песком и галькой. А вот ледник ушёл вверх метров на триста. Раньше ледник почти около валуна был, а сейчас из-за обломков камней не видно. Сильно всё изменилось. Так, Женя, сегодня мы будем ночевать здесь, - подвёл итог своим рассуждениям Кулаков.

- Как скажете! Где палатку будем ставить?

- Около валуна так, чтобы он ночью от ветра со стороны ледника прикрывал. Ночью будет холодно, хоть ледник и уменьшился, но ветер будет холодный, - со знанием дела сказал Кулаков.

На установку палатки потребовалось совсем немного времени, после чего Евгений сразу же принялся колдовать над примусом.

- Генри! А куда мы дальше пойдём? – спросил Евгений, ставя на примус котелок с водой, - Я так понял, что нам надо в верховья реки Чин-Тургень попасть, а это только через гребень, который прямо перед нами. Но с северной стороны этот гребень отвесный! Без специального снаряжения и альпинисткой подготовки нам не пройти, - забеспокоился Евгений, - От одной вершины слева, до другой справа, сплошная каменная стена! В самой нижней части гребня ничего похожего на перевал нет. Мы что, скалолазанием будем заниматься? Так у нас для этого никакого снаряжения нет.

- Ты прав, Женя! Тут перевала нет. Вообще-то он есть, но, ни в одном каталоге и описании перевалов Северного Тянь-Шаня его нет. Но нам нужно попасть именно в то ущелье, которое находится за этим гребнем. Конечно же, в ущелье можно попасть и с другой стороны, но на это уйдёт дня два, да и крюк приличный придётся делать. Тем не менее мы поднимемся на этот гребень, вернее сказать, мы спустимся на этот гребень вон с той левой вершины, которая упирается в облака. В своё время мы эту вершину назвали «Связной». Она, действительно, как бы связывает три ущелья. Это ущелье, где мы с тобой сейчас находимся, ущелье, где находится перевал «Оранжевый» и верховья реки Чин-Тургень. Подниматься на вершину будем вот поэтому крутому контрфорсу, - Кулаков показал рукой на скалистый гребень, который спускался от самой вершины до ледника.

- Но там тоже сложный скальный участок. Сейчас я в бинокль посмотрю, - сказал Евгений и стал рыться в своём рюкзаке, - Ага! Вот он! Так, что же мы видим в бинокль? В принципе, подняться можно, но мне кажется, что контрфорс не доходит да самой вершины, а вершина полностью ледяная!

- Так оно и есть! – подтвердил его опасения Кулаков, - это и будет самый сложный участок подъёма. По контрфорсу подниматься проблем нет. Есть пару мест, где по скалам лазать придётся, но скалы несложные и мы их без труда преодолеем. А вот под вершиной крутой ледяной склон. Посмотри внимательно, на самой вершине снег лежит или же там лёд.

- Сейчас попробую рассмотреть, - и Евгений начал крутить окуляры бинокля, наводя резкость, - Нет, далеко очень. Не могу понять, снег это или лёд.

- Ладно, завтра увидим, что там есть. Если снег, то хорошо, поднимемся, как по лесенке. Если лёд, придётся рубить ступени. Ничего, Женя, преодолеем эти трудности. После вершины, начнём спускаться по гребню к самой его нижней точке. А там недалеко и конечная цель нашего путешествия, - успокоил своего напарника Кулаков.

- А что за цель, Генри? Может уже скажете? – спросил Евгений.

- Конечно, Женя, скажу! Завтра я тебя к этой цели выведу и покажу, а потом расскажу тебе ещё много чего интересного и удивительного. Наберись терпения, завтра всё узнаешь. Ой, Женя! Вода в котелке закипела! Давай, что там у нас сегодня на обед? – резко меняя тему разговора, спросил Кулаков.

- Макароны по-флотски, - не задумываясь, ответил тот, - минут через 15 всё будет готово.

- Макароны, это хорошо. Я люблю макароны. Может, у меня от походов осталась любовь к таким продуктам, как макароны, гречка, тушёнка. Иногда в ресторане закажешь себе всевозможные яства, но настоящего удовлетворения ресторанная еда не приносит, - мечтательно проговорил Кулаков.

- Я тоже от ресторанов не в восторге, - поддержал его Евгений, - для меня, чем проще – тем лучше!

- В этом у нас с тобой полное единство мнений. Ну что ж, макароны, так макароны! Давай, чем-нибудь тебе помогу, ну, хоть тушёнку открою, - предложил свои услуги Кулаков.

Евгений от помощи отказался заявив, что здесь и одному делать нечего. После сытного обеда седовласый Кулаков и молодой Евгений удобно расположившись под ярким, горным солнцем, повели незатейливые беседы на самые различные темы. Неожиданно Кулаков вспомнил, что при знакомстве с Евгением он обещал поупражнять его в английском языке. Как бы невзначай, он перешёл на английский язык и заметил, что это нисколько не смутило того. Евгений легко и свободно общался с Кулаковым на английском языке.

- Прекрасно, Женя! У тебя отличный английский язык! Ты, наверно, специальную подготовку проходил по изучению английского языка? – спросил Кулаков.

- Если честно, то я окончил институт иностранных языков. После института меня сразу распределили в КНБ, а там, естественно, постарались, чтобы я знал английский язык не хуже, чем русский, да и казахскому языку заодно научили. Правда, казахский язык я не так хорошо освоил, но это дело практики. Освоюсь, потихоньку, - ничего не скрывая, ответил Евгений.

- Начинает холодать, - заметил Кулаков, когда солнце скрылось за гребнем, - ночью может и минусовая температура быть. Завтра нам надо пораньше встать. Если часов в 9 утра подойдём под вершину, то преодолеем её без труда. По подмороженному снежному насту мы легко пройдём последние метры. А сейчас давай разожжём костерок около валуна, да подольше, пока не стемнеет, посидим, поговорим, - предложил Кулаков.

Остаток вечера пролетел незаметно и когда на небе появились первые звёзды, путешественники перебрались в палатку. Снаружи заметно похолодало.

 

*****

 

В понедельник с утра Генка и Джейк отправились в Колумбийский Университет. Оформление на работу заняло не более получаса. Оказалось, что все необходимые анкеты от имени Генри Кулена были аккуратно заполнены и находились у Джейка. Генке только оставалось их подписать в присутствии степенной мисс, руководившей службой, которую в СССР называли «Отдел кадров». Сверив паспортные данные с заполненными документами, и внимательно изучив диплом о высшем образовании, степенная мисс добродушно улыбнулась заявив, что Генри Кулен принят на работу с сегодняшнего дня и может приступить к своим обязанностям прямо сейчас. Генка удивлённо посмотрел на Джейка, но тот только улыбнулся и сказал почтенной мисс, что мистера Кулена он сам проводит в нужную лабораторию и познакомит с шефом. Степенная мисс с доброй улыбкой поздравила Генри Кулена с началом трудовой деятельности в их Университете и пожелала всяческих благ на новом рабочем месте. Джейк повёл Генку длинными университетскими коридорами и, наконец, остановились перед дверью с надписью: «Лаборатория электротехники».

- Ну вот и пришли, Генри, - Джейк глянул на свои часы, - и как раз вовремя. Твоему будущему шефу я сегодня утром позвонил и сказал, что к лаборатории подойдём в десять часов утра. Сейчас без двух минут десять, так что мы пунктуальны, - сказал Джейк, открывая двери лаборатории.

Лаборатория оказалась довольно большим помещением, уставленным стендами и макетами. На стенах висело множество плакатов. В дальнем углу возле одного из стендов, возилось несколько студентов, по всей видимости собирали какую-то электрическую схему. Недалеко от них ещё трое студентов что-то писали в своих тетрадях, изредка поглядывая в книги, лежащие перед ними. На звук открываемой двери обернулся лишь один человек. На вид ему было лет шестьдесят. Большую, гладкую и блестящую лысину обрамлял ободок из коротких седых волос на висках и затылке. На носу у него сидели очки в тонкой металлической оправе, поверх которых он посмотрел на вошедших друзей.

- Доброе утро, мистер Гордон! – поприветствовал Джейк человека в очках, - как обещал, ровно в десять мы у вас.

- Доброе утро, Джейк! Доброе утро мистер…, - мистер Гордон сделал многозначительную паузу, глянув на Джейка.

- Кулен! Генри Кулен, мистер Гордон! – быстро среагировал Джейк, - Генри! Это твой новый шеф, профессор кафедры электротехники, доктор Гордон!

- Приятно познакомиться! - профессор подошёл к друзьям и подал руку для пожатия, вначале Джейку, а потом Генке, - Пройдёмте вон в ту комнатку. - профессор показал на небольшую дверь в углу большого помещения, - Кстати, мистер Кулен, там стоит ваш рабочий стол, но основная работа у вас будет именно здесь, в этом помещении, - профессор правой рукой сделал жест, который однозначно воспринимался, что большая лаборатория и есть рабочее место Генки.

В небольшой уютной комнате стояло четыре письменных стола, большой железный шкаф, больше похожий на банковский сейф, два книжных шкафа, и на стене висело несколько деревянных полок, на которых стояли какие-то книги и папки. Джейк извинился перед профессором и Генкой, сославшись на важные дела и, предупредив последнего, чтобы тот без него не уезжал домой, удалился. Профессор показал на два письменных стола и сказал Генке, что он может выбирать любой, в данный момент эти столы свободны. Два других стола занимают инженер лаборатории и лаборант. Инженер сейчас находится в отпуске, а лаборант на сегодня отпросился по каким-то своим личным делам. Генка подошёл к столу, который стоял в углу, возле окна и сел в удобное кресло. Профессор подвинул другое кресло, к теперь уже Генкиному рабочему столу и без всяких предисловий начал объяснять тому, что он должен будет делать, каковы его обязанности и права. Беседа продолжалась больше часа. Из этого разговора Генка уяснил, что он принят на должность ассистента профессора, а это означает, что по должности он выше инженера и лаборанта данной лаборатории. По сути дела, он будет старшим в этой небольшой группе сотрудников и за порядок в лаборатории отвечать будет непосредственно он, то есть, Генри Кулен.

Генка всё прекрасно понял. После беседы профессор пошёл заниматься со своими студентами, а Генка - самостоятельно знакомиться со своим новым рабочим местом. К концу дня за ним зашёл Джейк, и они вместе поехали домой. Первые три рабочих дня Джейк и Генка вместе приезжали в университет и вместе уезжали домой. Заблудиться в большом мегаполисе на первых порах, не составляло никакого труда. Потому Джейк в самом начале трудовой деятельности Генки сопровождал того к месту работы и обратно. Но прошло несколько дней, и Генка свободно стал ориентироваться в маршрутах общественного транспорта от своего дома, до университета и обратно. Жизнь постепенно налаживалась. Работа Генке нравилась, жилищные условия были прекрасными. С английским языком Генка освоился настолько, что едва уловимый акцент списывался на то, что Генри Кулен родился на Аляске и долгое время общался с местными жителями, эскимосами и алеутами. Даже его сны стали на английском языке. Генка жил, можно сказать, в самом центре цивилизации, работая в одном из престижнейших университетов мира, но иногда вечерами с грустью вспоминал свои далёкие горы. В душе жила надежда, что он когда-нибудь поднимется к таинственным скалам с загадочной нишей и вызволит из каменного плена Антона. Думал и о Симакове, но наводить о нём справки пока ещё не решался.

В середине сентября Джейк неожиданно заявил, что в США прилетает недели на две Рустам. Как только Рустам решит свои неотложные дела, сразу же нагрянет к Генке в гости. Генка этому сообщению обрадовался и стал с нетерпением ждать приезда Рустама. У него, на данный момент, осталось только два друга: Джейк и Рустам. Симаков был так же далёк, как и его любимые горы, а об Антоне вот уже двадцатый год, он так ничего определённого не знал.

В двадцатых числах сентября, вечером, когда Генка смотрел по телевизору очередную новостную программу, раздался телефонный звонок. Генка сразу же узнал голос Рустама. Рустам сообщил, что завтра прилетит в Нью-Йорк и часам к семи вечера приедет к Генке. Генка забеспокоился о том, как же Рустам найдёт его квартиру, но в трубке раздался смех Рустама: «Ты что, Генри, я же сам тебе эту квартиру нашёл! Жди, в семь часов обязательно буду!». Генка тут же перезвонил Джейку и сообщил эту новость, на что Джейк ответил, что он в курсе и тоже придёт к нему в семь часов вечера.

На следующий день Генка отпросился у профессора Гордона уйти с работы часа на два пораньше и отправился по магазинам. В холодильнике было пусто и его надо было заполнить продуктами. Когда в семь часов вечера в дверь позвонили, у Генки для встречи гостей всё было готово. Рустам и Джейк пришли вместе, и Генкина квартира наполнилась радостным шумом. Хоть с Рустамом Генка расстался чуть меньше трёх месяцев назад, но радости было столько, что казалось они не виделись несколько лет. Генка усадил друзей за стол, налил в большие бокалы сразу граммов по 100 виски и предложил выпить за встречу. Весь вечер друзья вели себя легко и непринуждённо. Часов в 10 вечера Джейк сказал, что ему пора и распрощался с друзьями. После ухода Джейка, Рустам с Генкой перешли на русский язык. Генка соскучился по общению на родном языке и с явным удовольствием стал рассказывать Рустаму о своей новой работе, знакомых, впечатлениях о жизни в цивилизованном мире. Рустам внимательно слушал, как это он умел делать, искренне радуясь, что у друга всё налаживается. Когда Генка закончил изливать свои новости, которые у него накопились за два с половиной месяца, голос подал Рустам.

- У меня тоже для тебя есть новость, - спокойно произнёс Рустам, - Мустафу убили. Напоролся он на засаду советских военных, а те недолго думая, уничтожили весь его отряд. В отряде было 150 человек из моей школы, Мустафа, его сын Карахан и верный помощник Исахан. Уцелел только Исахан, он то и рассказал, как всё произошло.

- Откуда же у Мустафы столько людей было? В школе всего-то курсантов со всех групп не более 80-ти человек набирается, - спросил Генка.

- Как только ты с Джейком улетел, буквально дня через два в школу прибыло сразу 160 человек. Мне по специальной связи сообщили, что я должен организовать ускоренное обучение для всех вновь поступивших боевиков. Пришлось их разделить на две группы, но они всё равно получились большие, по 80 человек в каждой! С размещением были проблемы, но потом всё утряслось. За два-три дня, до окончания обучения на «курсе молодого бойца», в Читрал прибыл Мустафа с сыном и Исаханом. Привёз документы, по которым я должен был ему передать 150 боевиков для отправки в Афганистан. Забрал он этих 150 человек и увёл своими контрабандными тропами. А через неделю после того, как Мустафа ушёл, можно сказать, приполз Исахан. Его окровавленного на окраине Читрала подобрал местный житель. Исахан только успел сказать, что ему надо в разведшколу и потерял сознание. Местный житель привёз Исахана на телеге к нам, ну, а мы его сразу в госпиталь. Три пулевых ранения и осколок от гранаты или бомбы в правом бедре застрял. Крови много потерял, но успешно прооперировали и дня через три, он очнулся. Долго ничего вспомнить не мог, а потом память стала возвращаться. Из рассказа Исахана я понял, что Мустафа повёл отряд своей самой тайной тропой. Правда, я с Мустафой прошёл тем путём два раза. Это был исключительный случай. Обычно Мустафа по своим тайным тропам никого больше одного раза не водил. Разве что только его верные нукеры Исахан и Вахид по нескольку раз проходили его секретными тропами, и то, не по всем. Не знаю, как получилось, но уже на афганской территории при спуске с перевала в тесном каньоне, их попросту закидали бомбами с вертолётов. К месту бомбёжки через полчаса поднялись советские войска и вступили в перестрелку с уцелевшими боевиками Мустафы. Исахан сказал, что только он один через перевал ушёл обратно в Пакистан. Видел, как погиб Мустафа и его сын Карахан. Одна из бомб разорвалась рядом с ними и, если они не погибли от осколков снаряда, то наверняка их придавило камнями, которые сыпались сверху после каждого взрыва бомбы. Давай помянем Мустафу, по-нашему советскому обычаю. Всё-таки я его знал 17 лет и даже, вроде, мы дружили. Но как началась война в Афганистане, так он стал совсем другим. Лучше бы он продолжал заниматься своей контрабандой и не ввязывался в военные действия. Теперь что говорить…, - Рустам поднял свой бокал, приглашая Генку последовать его примеру.

- Отношение к Мустафе у меня двоякое, - сказал Генка, ставя пустой бокал на стол, - с одной стороны, если бы не он, то с тобой бы я никогда не встретился. С другой стороны, может у меня не было бы этих смертельных афганских приключений. Даже не знаю…, какую роль в моей жизни сыграл Мустафа, положительную или отрицательную. Сейчас, когда уже всё позади, мне вроде и жалко его. А по сути дела, Мустафа был бандит, контрабандист, преступник короче, делавший деньги на несчастье других людей. Всё равно, рано или поздно его бы вычислили и уничтожили. Я думаю, что он об этом знал, но он вошёл в азарт с этими смертельными играми. Ему казалось, что он всегда будет в выигрыше, но во всех играх есть победители и побеждённые. В этот раз Мустафе не повезло, он проиграл.

- Да, Мустафа проиграл. Меня, вообще-то, в США именно по этому поводу и вызвали. Руководство потребовало объяснений по данному случаю, что я в письменной форме и сделал со слов Исахана. Война есть война! Потому она войной и называется, что на войне гибнут люди. Да, ладно, хватит об этом! Мир в Афганистане будет ещё не скоро, если он вообще будет. Я планирую на Рождество прилететь в Америку всей семьёй. Надеюсь, что Рождественские праздники мы проведём вместе? – меняя тему разговора, спросил Рустам.

- А почему бы и нет? – вопросом на вопрос, ответил тот, - я с удовольствием пообщался бы и с твоей женой, и с сыновьями.

- Вот и прекрасно! Договорились! Ближе к декабрю мы с тобой ещё созвонимся и обо всём конкретно поговорим. Ну что? Давай по последней, да спать пойдём. Мне завтра с утра необходимо ещё в одно место здесь заглянуть, кое-какие вопросы есть, которые надо решить, а потом меня отвезут в аэропорт, улетаю я завтра, - извиняющимся тоном сообщил Рустам.

- Как это завтра? - возмутился Генка, - я думал мы с тобой ещё пообщаемся.

- Извини, Гена, но так получилось, что в этот раз у меня очень короткая командировка. В следующий раз у меня времени будет обязательно больше. Давай, Гена, за твои успехи здесь, в Америке! Я верю, что у тебя будет всё хорошо и ты никогда не пожалеешь о том, что живёшь и работаешь в Америке. За тебя! – Рустам поднял свой бокал.

- А я пью за тебя! – Генка поднял свой бокал, - за то, что у меня есть настоящий друг!

На следующий день Рустам улетел в Пакистан. Генка вновь окунулся с головой в работу. Работы было много. Постоянно ломались макеты, стенды и Генка с помощниками целыми днями приводили их в порядок. К тому же профессор Гордон привлекал его к работе в качестве ассистента, когда у студентов проводились лабораторные работы. Остальное свободное время Генка корпел над созданием нового стенда для лаборатории, по заказу профессора.

Рождество подошло незаметно. Вначале декабря Рустам позвонил Генке домой и сообщил, что всей семьёй прилетает в Америку 16-го декабря. Пробудет в США, почти месяц. Пригласил Генку приехать к нему на Рождественские праздники в Вашингтон. Рустаму всегда предоставляли фешенебельную служебную квартиру в пригороде Вашингтона, если он приезжал всей семьёй. Джейка на праздники Рустам тоже позвал, о чём сказал Генке. Это известие обрадовало того, всё-таки не одному добираться до Вашингтона в ещё малознакомой большой стране.

У Генки получились настоящие Рождественские каникулы. Весь учебный процесс приостановился на две недели. Конечно, он мог продолжать работать и тогда, когда студенты на каникулах, но профессор Гордон спросил Генку, желает ли он работать дальше или возьмёт короткий отпуск на праздники. Генка ответил, что о своём решении скажет завтра. Вечером он по телефону созвонился с Джейком и Рустамом, чтобы посоветоваться насчёт отпуска. Рустам сказал однозначно, чтобы он не раздумывал, брал отпуск и приезжал к нему в Вашингтон. Отметят и Рождество, и Новый Год. Джейк тоже ничего плохого не увидел в том, что Генка возьмёт отпуск и побывает в столице США. Таким образом, после обеда, в пятницу 23 декабря, Генка в сопровождении Джейка на поезде отправились к Рустаму. Джейк прекрасно знал адрес Рустама и Генку беспокойство по этому поводу не одолевало. Квартиру Рустаму всегда выделяли одну и ту же, а Джейк часто бывал в гостях у Рустама, когда тот на длительное время прилетал в США.

Вечером, в седьмом часу, Джейк и Генка стояли на пороге квартиры Рустама. Встрече все были несказанно рады. Даже сыновья Рустама, воспитанные и всегда сдержанные, с детской непосредственностью крутились возле прибывших друзей. Ужин был ещё не Рождественский, однако хозяйка постаралась украсить стол всевозможными деликатесами. Всё же гости приехали, пусть не в её дом, но в квартиру, где она в данный момент была в статусе хозяйки. После ужина мужчины прихватив початую бутылку виски, которую Рустам распечатал за ужином, перебрались в холл и расположились в креслах возле журнального столика. Начался неспешный разговор о разных вещах и событиях, произошедших за то время, которое друзья не виделись.

Так Рустам поведал, что факт гибели Мустафы подтвердился. Исахан, залечив свои раны, остался работать инструктором в школе у Рустама. Остальные боевики Мустафы, которых знал Генка, растворились в неизвестности афганской войны. Генка увлечённо рассказывал о своих новых конструкциях макетов и стендов, позволяющих студентам наглядно демонстрировать и изучать не только электротехнику, но и новые технологии в области связи и телекоммуникаций. Только Джейк молча слушал и изредка задавал вопросы то Рустаму, то Генке. Но скоро пришёл черёд Джейка. Первая волна впечатлений прошла и появилась пауза в разговоре, вот тут Джейк начал выдавать свои новости.

- Дорогие мои друзья! У вас получился небольшой устный отчёт о том, что вы сделали или, что произошло за последние шесть месяцев. Со своей стороны, я бы тоже хотел кое в чём отчитаться, - начал издалека Джейк, - дело в том, что в лаборатории, работу которой я курирую, в течение полугода должна открыться новая тема. Эту тему я пробивал у руководства своего ведомства последние несколько месяцев. Вначале я устно доложил своему шефу о таинственных скалах и о тех событиях, в которых мне удалось поучаствовать. Затем я предоставил фотоснимки, сделанные мной и Генри. Рассказал я и о Мервине. О том, что где-то существуют ещё подобные скалы, я умолчал. В противном случае, мне пришлось бы рассекретить Генри, а пока мне делать этого не хочется. Мой шеф очень серьёзно заинтересовался этим аномальным явлением и я, буквально на днях, получил распоряжение подобрать сотрудников для нового проекта и предоставить анкетные данные кандидатов непосредственно шефу. Сами понимаете, данная информация является закрытой темой. Я почему вам это говорю? Вы в курсе всех этих событий, а Генри по этим загадкам, можно сказать, специалист. У меня возникла идея привлечь Генри к этим работам в качестве руководителя темы. Я бы хотел послушать ваше мнение на этот счёт.

- Может оно и так, - подал голос Рустам, - я был бы только рад такому повороту событий, но твоя лаборатория - это же сверхсекретный объект! Её так и называют: «Лаборатория Х». У вас в лабораторию даже муха без пропуска не пролетит. Как ты планируешь в данной ситуации представлять Генри? Ведь начнут копаться в его биографии досконально! Могут всплыть какие-то, нами не учтённые факты и тогда Генри придётся туго! Одно дело, сделать его гражданином США по чужим документам и совершенно другое дело, когда эти документы начнут проверять спецслужбы, а не миграционное ведомство.

- Я думал над этим вопросом и у меня появились кое-какие соображения по этому поводу. Но для того, чтобы я занялся решением этих проблем, мне необходимо принципиальное согласие Генри, - Джейк посмотрел на Генку, как тот среагирует на его предложение.

- Ситуация довольно щекотливая, - сомневающимся тоном подал голос Генка, - С одной стороны, сейчас меня всё устраивает. Живу в цивилизованной стране, есть интересная работа, стабильный доход, приличные жилищные условия. С другой стороны, вот уже почти 20 лет не имею никакого покоя из-за этих таинственных скал, где пропал мой друг Антон, который мне дорог так же, как и вы. В общем, - сомневающаяся интонация в голосе Генки стала исчезать, - я согласен. Раз Джейк говорит, что существуют варианты преодоления проблем с проверкой документов, значит он знает, что надо делать. А возможность официально заниматься исследованием загадочных скал и искать Антона, мне будет только на руку. Ведь всё это время я занимался разгадкой странных явлений нелегально! На свой страх и риск! А теперь я приложу максимум усилий, чтобы понять в чём тут дело.

- Хорошо-хорошо, Генри! Я нисколько в тебе не сомневался, - улыбнулся Рустам, - а про проверку документов, это я так, на всякий случай. Я знаю, что Джейк решит этот вопрос. Кстати, у меня к Джейку ещё один вопрос, не принципиальный, но всё же. Как мне известно, руководителем научного проекта может быть только тот, кто имеет учёную степень. Как же дело будет обстоять с нашим другом Генри?

- Наша лаборатория только находится под крышей университета. Это нужно, прежде всего, для получения быстрых, квалифицированных, научных консультаций, не привлекая ненужного внимания, - стал пояснять Джейк, - кадровым вопросом занимается исключительно наше ведомство. Ну, что тебе объяснять, ты сам всё это знаешь. Со временем диссертацию Генри защитит. Тему, соответствующую - подберём, хотя бы из области связи или телекоммуникаций. А что? Неплохая идея! Генри уже достаточно хорошо освоился в лаборатории профессора Гордона, а профессор может взяться за руководство написания его диссертации. Тем более что это руководство даёт ощутимую прибавку к жалованию. Я с профессором об этом переговорю. В долгий ящик не будем откладывать этот вопрос. Сразу после Нового Года обсудим детально все доступные возможности и тему будущей диссертации.

- Эх, как это у тебя, Джейк, всё просто? Раз-два – руководитель темы, три-четыре – диссертация! Хватит ли у меня способности и сил на всё это? Я согласен заниматься исследованием загадочных скал, а вот про диссертацию, я даже не думал. Хотя, если разобраться - в связи я не новичок, а сейчас появляются всё новые и новые разработки в этой области, возможностей – хоть отбавляй!

- Вот и прекрасно! Мы уже почти определились с темой диссертации, - засмеялся Джейк, - через своё ведомство найду заказ на изготовление какого-нибудь прибора или комплекса для связи, а ты его, вместе с профессором разработаешь и запустишь опытный образец. Это и будет решением данной проблемы. А насчёт руководства проекта, - уже обращаясь к Рустаму, - этот вопрос решает непосредственно мой шеф. Как я этот вопрос преподнесу, так и будет!

- Молодец, Джейк! Ты слов на ветер не бросаешь! Если за что-то берёшься, обязательно доводишь до конца! Мне повезло, что когда-то я встретил тебя в горах Гиндукуша. Ты и со мной также возился. Мы у тебя будем всю жизнь, в неоплаченном долгу.

- Да, ладно, Рустам! Ты мне тоже много в чём помогаешь. Вот и сейчас, когда заработает новый проект от тебя тоже помощь потребуется. Надо будет тело Мервина с Тирич Мира спустить в целости и сохранности. Конечно, основная тяжесть ляжет на Генри, но от тебя потребуется помощь в оформлении разрешительных документов на спуск и вывоз тела Мервина.

- В этом деле проблем не будет. Обо всём договоримся и оформим все необходимые документы. С властями Пакистана все формальности уладим, - с готовностью помочь, откликнулся Рустам.

- Вот и отлично! Удачный у нас получился вечерок! Сколько полезной информации узнал каждый для себя. О! Уже первый час! Сегодня не рождественский ужин, а мы засиделись. Рустам на правах хозяина отправить нас спать не решается, потому я предлагаю всем отправиться отдыхать. Завтра у нас будет время посидеть и обсудить вопросы, которые могут возникнуть в течение дня, а сейчас, пойдём отдыхать, - предложил Джейк.

- Ничего страшного, Джейк! Вас никто никуда не гонит! – запротестовал Рустам.

- Нет, Рустам, пойдём отдыхать. Завтра с утра погуляем по городу, покажем Генри Рождественскую красоту, а вечерком, если надо будет, ещё поговорим о наших делах, - настаивал Джейк.

- Хорошо! Отдыхать – так отдыхать! – сдался Рустам.

На следующие утро, сразу после завтрака, Рустам, Генка и Джейк, прихватив с собой двух сыновей Рустама, отправились на прогулку в центр города. Прогулка затянулась до самого вечера. Многочисленные рождественские базары привлекали к себе яркими огнями, красками, а главное – запахами! На каждом углу продавалось что-нибудь вкусненькое. Потому, когда трое друзей в сопровождении мальчиков вернулись домой, есть никто не хотел. До Рождественского ужина оставалось ещё около двух часов. Ужин прошёл в прекрасной, дружеской обстановке. Мальчишки для взрослых спели несколько рождественских песенок, а сами взрослые не переставали рассказывать различные весёлые, забавные истории и анекдоты. Всем было весело. По своим комнатам отдыхать разошлись далеко за полночь. Утром позавтракав, Джек объявил, что ему после обеда необходимо вернуться в Нью-Йорк для решения важных проблем, связанных с открытием новой темы. В три часа дня Джейк поездом отбыл в Нью-Йорк.

Генка остался у Рустама встречать Новый Год. За время, проведённое в Вашингтоне, он познакомился со многими достопримечательностями столицы. Посмотрел, естественно через ограду, на Белый Дом и резиденцию ЦРУ в Лэнгли. Побывал в национальном музее воздухоплавания и космонавтики, а также в художественных галереях Фрир и Коркоран. В общем, Генка провёл дни в Вашингтоне с максимальной пользой для себя. Конечно же, в этом была и заслуга Рустама. 2-го января, после обеда, Рустам проводил Генку на поезд до Нью-Йорка, и Генка вечером был уже у себя дома.