Послушник

 

Перед самым отправлением в вагон общих мест вошел скромно одетый мужчина и остановился возле купе проводников.

– Поп, – шепнул Юрий Косарев, неприязненно глядя в сторону незнакомца.

– Почему ты так думаешь? – не из любопытства, а скорее машинально спросил Андрей Яковлев. – Рясы-то нет.

– А ты на бородку его посмотри.

Яковлев не стал спорить, хотя и не был согласен: мало ли мужчин носят бороды клинышком, причем здесь "поп"? Неприязненное отношение Косарева ему было понятно. Его товарищ видел в каждом священнослужителе идеологического противника.

Тем временем мужчина, показав проводнику билет, стал двигаться по вагону. Остановился возле них.

– У вас есть свободное место? – спросил он и, получив согласие, присел с краю.

Поезд плавно набирал ход. Все молча глядели в окно.

Первым нарушил молчание незнакомец:

– Далеко ли едете? – спросил он.

Косарев, демонстративно раскрыл газету и ничего не ответил.

– Едем домой, с партийной конференции. А Вы? – спросил Андрей.

Оказывается, Юрий не так уж далек был от правды. Сосед назвался православным миссионером, ехал из Владивостока в Москву. В Новосибирске делал пересадку: посещал церковь.

– И что же Вы делали там, в церкви? – спросил Андрей. – Ходили, наверное, молиться?

– Я молюсь всегда и везде, – ответил он. – Но у меня есть и особая миссия: в каждом крупном городе останавливаюсь в церкви, живу недолго, неся в народ слово божье. И снова отправляюсь в путь…

Косарев, слушая кроткую речь нового соседа, не вытерпел:

– Посмотрите, как живет народ! – воскликнул он. – Зарплаты у большинства людей низкие. Мало того их еще и задерживают. Люди живут в лачугах. А вы храмы с позолотами строите! Это нормально?

– Юра,– попытался успокоить товарища Андрей, – Не надо...

– Пусть продолжает, – спокойно произнес сосед – Я ведь сам когда-то так же рассуждал. Это я сейчас послушник. А раньше был членом коммунистической партии.

– Интересно...

– Кстати, это не так уж и давно было…

– Ну, поведайте нам, слуга божий, вашу историю, – язвительно произнес Косарев. – Может, и мы перекуем "мечи на орало".

Из рассказа Николая, так его звали прежде, товарищи узнали, что был он не просто рядовым коммунистом, а активным политическим деятелем регионального масштаба. Служил в армии, где вступил в партию. Работал на заводе инженером на строительстве подводных лодок. Избирался депутатом краевого законодательного собрания.

– Что же Вас, все-таки, побудило бросить политику и пойти в миссионеры?

– Желание служить господу, – ответил послушник. – Приобрести вечную жизнь.

– Неужели, Вы, в самом деле, верите, что есть бог? – с нескрываемой иронией спросил Юрий. – Нежели верите в жизнь после смерти?

– Верю. Не смейтесь. Я раньше тоже многого не понимал…

– Но ведь Бога никто не видел…

– Бог у каждого должен быть в душе. Каждый к нему идет по-своему, но рано или поздно к человеку приходит озарение. Это ведь в начале жизненного пути мы многого не понимаем, ибо все мы – грешники, но чем короче становится наш путь на земле, тем сильнее осознаем, что есть истина. И эта истина – Бог. С Богом не страшно жить…

– Страх должен быть. Это природное чувство, – не согласился Косарев. – Хотите сказать, если верите в Бога, то вас ничто не страшит в этой жизни, вы ничего не боитесь?

– Страшит. Но это страх не тот, о котором вы думаете. Мой страх заключается в том, что я боюсь не угодить Богу – боюсь согрешить.

– Все грешат, – махнул рукой Юрий. Тем самым, давая понять, что какой бы ответ не получил, он, все равно, останется при своем мнении.

– Мы часто думаем, что грех – это проступок, – продолжал послушник. – Но в грехе есть нечто гораздо более страшное, что должно вызывать глубокую, острую боль. Грех – это измена Богу; Поэтому, когда мы грешим, отворачиваемся от него. И вот, в результате такого отношения мы беспрерывно нарушаем те законы жизни, которые ведут к жизни вечной, которые сделали бы нас подлинно, совершенно человечными – как Христос был подлинным человеком – в полноте гармонии между Богом и нами.

Косарев усмехнулся. Не обращая внимания на товарища, Андрей спросил:

– Когда же к вам пришло озарение?

– Был трудный момент в моей жизни, – послушник вздохнул: – Много зла причинил близким людям. Все отвернулись от меня, и никто даже не хотел взглянуть в мою сторону. Я понял страшную вещь: никто на земле мне не в силах помочь. Мне стало страшно жить. Понимаете, жить стало страшно. Всем своим существом я понимал, что не найду утешения ни в своем доме, ни среди близких людей. Но в те трудные минуты я не обращался к господу, ибо не верил в его силу. Как раненый зверь, я искал место, где бы смог залечить свои раны... Но Господь, несмотря на мое неверие, не отвернулся от меня. Это трудно объяснить… в моем воображении все чаще стал рисоваться образ Церкви.

– Церкви?

–Да просто церковь стояла перед глазами. И я понял, что это то место, где смогу вылечить больную душу. И я пошел туда. Хотите – верьте, хотите – нет, но, когда я вышел из храма, то стал другим человеком. Абсолютно другим. Страх и зависть покинули меня. Зависть – это страшное зло. Даже избавившись только от этого порока, вы станете не просто другим человеком, станете счастливым и свободным! В бога нужно верить искренне. Он всегда будет готов прийти тебе на помощь. Но ты должен верить в него. Любить по-настоящему…

– И в чем же заключается ваша миссионерская служба? – спросил Яковлев.

Тем временем поезд остановился. Они не придали этому значения: такая задержка, пусть не часто, но случается, когда возникает, необходимость пропустить встречный состав.

– Моя служба заключается в противодействии антихристу, – ответил послушник.

– В противодействии антихристу? – снова вступил в разговор, Косарев. – Мне кажется, вся ваша миссионерская служба заключается не в противодействии, а содействии антихристу. Разве во власти сейчас не антихристы? Молча глядеть на произвол властей, которые Россию превратили в руины, а народ сделали нищим, божью Землю сделали объектом купли–продажи, разве это не содействие антихристу?

Послушник слушал спокойно.

– Не все так просто, – после некоторой паузы произнес он. – Мы тоже не со всем согласны...

 

Прошло уже минут тридцать, а поезд все стоял. Андрей взглянул на часы:

– Что-то надолго мы застряли – задумчиво, с внезапно охватившим его недобрым предчувствием, произнес он. – Пойду, узнаю у проводницы, в чем дело.

Проводница, средних лет с уставшим от многодневной поездки лицом, пила чай.

– Стоять будем долго, – ответила она, откусывая шоколадку. – Как минимум часов шесть.

– Шесть часов?!! А что случилось?

– Авария на железной дороге, – спокойно ответила женщина. – Пассажирский поезд "Адлер–Новосибирск" сошел с рельсов…Народу, говорят, много погибло, раненые есть.

Вернувшись на место, Андрей рассказал обстановку.

Услышав печальное известие, Юрий и послушник, несколько секунд молчали.

Первым нарушил молчание послушник.

– Пойду, спрошу, в каком точно месте случилась авария, – сказал он. – Может, моя помощь нужна будет.

 

Вскоре, открыв двери вагона, три человека сошли на насыпь и, ежась от колючего ветра, направились вдоль железнодорожного полотна туда, где перемешалось все: боль, кровь и людское горе.