В этом году весна припозднилась на пару недель, не торопясь осчастливить нас своим присутствием. Молодая поросль трав, с трудом пробиваясь сквозь коросту прошлогодней листвы, зелёным ёршиком топорщилась на открытых для солнца местах. Почки на деревьях слегка набухли, но словно бы ждали команды свыше, чтобы выстрелить всеобщим зелёным салютом.

По словам очевидцев, первые сморчки появились в близлежащем лесу. Грибы, будь то опята или грузди - предмет нашего постоянного вожделения, и не столько гастрономического, сколько душевного. Тихая охота в лесу – что может быть для души приятнее?!

Однако до леса нужно ещё добраться. Он виднеется на линии горизонта серой, едва различимой полосой, весь окутанный лёгкой влажной дымкой.

 

Вдоль грунтовой дороги, ведущей к лесу, тянутся поля с неубранным подсолнечником… Жалкое зрелище! Сухие стебли растений, не сломленные ни вьюгами, ни метелями, похожи на стойких оловянных солдатиков. В борьбе за существование выстояли до конца, только вот теперь никому не нужны…

Наконец, поле закончилось, и местность стала более живописной. Пригорки, щедро обогретые солнцем, радуют глаз яркой зеленью. В овражках, куда солнечные лучи едва дотянулись, белеет последний рыхлый снег. Кое-где, вдоль дороги, среди суглинка и сухой травы, мелькают жёлтые «веснушки» мать-и-мачехи…

 

Небо сегодня переменчиво, как и речушка, через которую нам предстоит переправиться. Речка хоть и мала, но по-весеннему капризна - то убыстряет течение, то замедляет свой бег.

Белые кучи каменистой почвы, явно с примесью известняка, издалека привлекли наше внимание. Среди высокого сухостоя мы заметили едва уловимое движение – неясная тень промелькнула среди его зарослей. Присмотрелись более внимательно… Так и есть! Животное, размером с небольшую собаку, покрытое рыжим мехом с чёрными подпалинами, неподвижным столбиком остановилось возле кучи и коротко свистнуло. Чуть поодаль, у другой норы, мы заметили ещё одного зверька. Повернув голову в нашу сторону и сложив крупные передние лапы на округлом животике, грызун внимательно смотрел в нашу сторону.

Осторожно ступая, я пытаюсь подобраться к животным поближе, чтобы сделать снимок крупным планом. Не тут-то было!

Рыжий зверёк, тот, что покрупнее, не выдержал напряжения и, издав тревожный свист, молниеносно скрылся в норе. Второй грызун подпустил чуть ближе, и я успела сделать один-единственный кадр…

 

Сурки, или байбаки, появились в этих местах относительно недавно. Оказалось, эти животные живут небольшими колониями. Продолжительность жизни сурка на воле достигает двадцати лет! Кстати, в неволе сурки чувствуют себя тоже неплохо. Единственное условие при их содержании – искусственно вводить в спячку, иначе питомец проживёт гораздо меньше.

Отрадно осознавать, что в наши края постепенно возвращается живность. На речушках в большом количестве расплодились бобры. Несколько пар серых цапель облюбовали местные водоёмы. На речках и прудах с удовольствием гнездятся утки, чайки и даже лебеди. И это вселяет надежду!

 

Весенний лес трогателен, беззащитен и непритязателен в своей красоте…

Прошлогодняя бурая листва стелется под ногами мягким ковром. Осины и клёны ещё наги, ещё не примерили на себя молодую листву. И только на берёзах, благодаря раннему сокодвижению, появились первые клейкие листочки. Берёзовые серёжки причудливой ажурной вязью виднеются на фоне синеющего неба. И нега, и покой, и тишина… Но тишина относительная!

Невидимые глазу пичуги стараются изо всех сил, поют на все лады: невдалеке перекликаются синички, чуть поодаль дятел выстукивает звонкую дробь... А теперь соловей завёл свою руладу… Или, может быть, скворец? Иногда несведущему слушателю трудно отличить пение одного виртуоза от другого.

 

Мы заранее позаботились о средствах самозащиты – приобрели аэрозоль против клещей. Верхнюю одежду обработали щедро, не скупясь! Если верить инструкции, повторная обработка понадобится нам не ранее, чем через десять дней.

Но не проходит и десяти минут, как мы снимаем с одежды одно насекомое за другим… По спине пробегает неприятный озноб. Кажется, что клещи забрались под одежду и вот-вот приступят к своему гнусному занятию!

Мы включили внимание на «максимум», время от времени осматривая друг друга с ног до головы.

 

По ложбине, пересекающей лес, бежит говорливый прозрачный ручей. Он полнится не только вешними водами, но и водой источника, бьющего неподалёку.

Это глухое место давно облюбовали сохатые – и корма достаточно, и вода рядом, и человеческого жилья поблизости нет… А вот, кстати, следы их присутствия – крупный горох помёта и оголённые стволы деревьев. Кора отсутствует на такой высоте, что мы шутим: в этом лесу живут не лоси, а африканские жирафы!

Несколько лет назад, в этом же самом лесу, мы собирали сморчки. Грибов тогда уродилось так много, что мы делились урожаем с друзьями. Видимо, я слишком увлеклась и не заметила, как пересекла невидимую границу «лосиного царства». Невдалеке вдруг послышался хруст валежника, и лес огласил трубный крик сохатого. Спина моя предательски покрылась липким потом.

Я быстренько ретировалась, чтобы не накликать беду…

 

В своей квартире или частном доме мы – полноправные хозяева. Но только не в лесу! Здесь мы – непрошенные гости. Почему же, несмотря на это, мы ведём себя в царстве Природы так нагло, самоуверенно, жестоко?..

А вот, кстати, и следы пребывания «двуногого неразумного» - пластиковые бутылки, консервные банки… И горько, стыдно.

 

У мшистого пня, улыбаясь голубыми и фиолетовыми очами – цветы медуницы. Вспомнилось, как бабушка учила в детстве:

- Захочешь в лесу пить или есть, сорви медуницу. Стебель очисти и кушай. В ней много витаминов.

- Ба, а ты тоже кушала медуницу?

- Ещё бы! Знаешь, сколько я медуницы съела во время войны? Голодно было. И лебеду ели, и медуницу, и кислицу, и щавель… Как только снег в лесу сойдёт, солнышко пригреет, а медуница – вот она, тут как тут!

 

В лесу по-весеннему свежо и сыро…

У муравьиной кучи копошатся муравьи. Вот и дорожку протоптали к ближайшей осине. Бегут куда-то по своим муравьиным делам, торопятся… За зиму столько дел накопилось – беда! И муравейник надо почистить, и новые кладовые выкопать, и о потомстве позаботиться.

От муравейника исходит тонкий, с кислинкой, едва ощутимый аромат. Только вот грибов что-то не видать… Сколько ни всматриваюсь в пожухлую траву, сколько не ворошу листву – пусто.

Подняла с земли подвернувшуюся кривоватую палку-ковырялку, случайно сковырнула небольшой бугорок, а под ним… Самый настоящий сморчок! Маленький, сморщенный, влажный. Даже срезать его не хочется!

Если он один такой на всю округу, то и брать не буду – пускай себе растёт, толстеет.

Двигаюсь вперёд осторожно, вороша палкой листву и валежник. Листва поднимается цельными пластами, обнажая рыхлую почву, высвобождая лесной аромат – грибной, прелый, с горчинкой. Выпускаю из тёмного плена тонкие, тянущиеся к солнцу, стебли травы – ура, свобода!

А вот и второй грибочек… И третий… И ещё!

На суп набрали – и славно! Со взбитым яйцом, приправленный сметаной… Не суп - объедение!

Из-под моих ног вдруг испуганно взлетела небольшая пёстрая пташка. Села неподалёку на ветку берёзы, закричала жалобно и тревожно. Эх, спугнула я ненароком беднягу, испугала! Наверняка на гнёздышке сидела, птенцов высиживала... Ухожу с этого места быстро, не оглядываясь и помня, что я здесь – гость. И мне не особо рады...

 

Огромный мир Природы, видимый человеческому глазу лишь отчасти, бурлит, кипит, тянется к солнцу, радуется жизни!

Трава, листва, корни деревьев – всё шевелится, просыпаясь после долгой зимней спячки. Каждый обитатель Природы старается всё успеть – обзавестись парой, выбросить семена, дать потомство…

Вот ползёт «солдатик», или по-другому - «красный клоп». Он, словно жук-навозник, катит перед собой передними лапками какое-то круглое зёрнышко. Перешагиваю через насекомое, чтобы не раздавить… На горицвет, выросший у самой опушки, присела маленькая пчёлка. Она опустила хоботок в солнечную сердцевину цветка, наслаждаясь сладким нектаром… Неповторимый хрупкий мир, гармонию которого так легко разрушить, сломать и уничтожить.

 

Пора! Мы возвращаемся домой…

А вот и первые тяжёлые капли дождя, ниспосланного небом! Но дождь, не успев начаться, так же быстро закончился. К запахам леса примешался его неповторимый аромат – первых гроз, радуги над лесом, заливных лугов… Птицы, ненадолго притихшие в его присутствии, с новой силой завели свою какофонию.

Лес стряхнул с ветвей капли дождя, беззаботно улыбнулся выглянувшему из-за тучи солнцу и томно вздохнул. Живи, Лес!