Женька лежал в спальном мешке и смотрел в потолок палатки. Изредка поворачивал голову в сторону Кулакова - смотрел, спит он или нет.

- Да не сплю я, не сплю, - неожиданно промолвил Кулаков, - ты что-то хочешь спросить, так не майся, спрашивай, постараюсь ответить, если знаю ответ.

- Мне как-то неудобно вас тревожить, а вопросов у меня много, - расплылся в улыбке Женька, - вот, к примеру: может ли что-то перемещаться быстрее скорости света?

- У-у-у, какой ты интересный вопрос задаёшь. Сам то, как считаешь? Хочу послушать твои рассуждения, прежде чем ответить тебе на этот вопрос, - Кулаков открыл глаза и посмотрел на Женьку.

- Насколько я помню из того, что мне преподавали в школе и в институте, быстрее скорости света ничего не может двигаться! Но ведь что-то не так. Мне кажется, что у вас другое мнение. Вот поэтому я и задал такой вопрос. Сами же говорили, что прочитали много научной литературы из этой области. Поделитесь своими знаниями. Мне тоже интересно знать, как устроен наш мир. Честно сказать, до встречи с вами я о таких вещах не задумывался. А вот сейчас я взглянул на эту проблему, как бы, с другой стороны. Возможно, появляющийся зелёный луч из ниши – это какой-то неведомый сгусток энергии, уносящийся в бесконечные просторы вселенной со скоростью, превышающую скорость света? В противном случае, какой смысл передавать какую-то информацию со световой скоростью. Такая информация достигнет своего адресата только лишь через десятки, сотни, а то и тысячи лет! Кому нужна такая запоздалая информация? Сомневаюсь я, и это сомнение не даёт мне покоя, - высказался Женька.

- Твои сомнения не лишены здравого смысла. Я тоже думаю, что здесь что-то не так. А вот что? Учёные до сих пор опираются на фундаментальные законы физики, сформулированные ещё Ньютоном, Эйнштейном и другими знаменитыми физиками прошлого. Но появляются уже смелые мысли, что есть некие гипотетические частицы, способные перемещаться со сверхсветовой скоростью, - Кулаков оживился, - на то они и гипотетические, что их никто ещё не обнаружил, но такая возможность не исключается. В частности, одну из таких гипотетических частиц назвали – тахионом. Вообще-то, преодолеть скорость света можно. К примеру: скорость светового зайчика или точки пересечения закрывающихся ножниц. Но в этом случае речь не идёт о волновом эффекте, а значит и вопрос о передаче какой-либо информации - не стоит.

- Мне немного непонятно по поводу ножниц и световых зайчиков. Можно как-то пояснить эти явления? - попросил Женька.

- Конечно. Суть этих явлений вот в чём. Начнём с пересечением закрывающихся ножниц или гильотины. Принцип действия у ножниц и у гильотины одинаков. Смыкаются два лезвия и отрезают то, что между ними попадает. Трёхметровых ножниц я не видел, а вот на гильотине с трёхметровым лезвием, в молодости мне как-то пришлось немного поработать. Гильотина была предназначена для рубки листового железа. В момент, когда подвижное лезвие опускается, то точка пересечения лезвий перемещается с огромной скоростью, которая может достигать скорости света, а то и выше. Я думаю, теперь тебе понятно это явление. Теперь со световыми зайчиками разберёмся. Если взять лазерную указку, кстати сказать, китайцы изготовили такую лазерную указку, которая бьёт направленным зелёным лучом на 194 километра!!! Этот рекорд официально зарегистрирован. Обрати внимание, не красным, а зелёным лучом! Так вот, если взять такую лазерную указку и направить в небо, когда на нём находятся перистые облака на высоте порядка 10-12 километров, и начать очерчивать лучом огромный круг на большой скорости, то световое пятно лазерного луча на облаках, может перемещаться со скоростью, превышающую скорость света. Но, как я уже сказал, вопрос о передаче какой-либо информации в этих случаях - не стоит. Теперь тебе понятно? – спросил Кулаков, закончив разъяснение.

- Да, конечно! Просто я о таких вещах никогда не слышал, - ответил Женька.

- А вот несколько лет назад был проведён интересный эксперимент, - Кулаков приподнялся в своём спальном мешке и посмотрел на Женьку, - как раз с передачей информации на большое расстояние. Вкратце этот эксперимент выглядел так: один человек находится в США, а другой, к примеру, в Австралии. Необходимо, чтобы человек, находящийся в Австралии, мысленно передал человеку в США какую-то информацию. Человек, передающий информацию, назовём его «передатчик», не обладает никакими экстрасенсорными способностями. Просто, ему поставили задачу мысленно представить человека, находящегося в США и передать некую информацию, а именно, рисовать геометрические фигуры на бумаге в произвольном порядке. Второй человек, принимающий информацию, назовём его «приёмник», вроде бы, такими способностями обладает. Так вот, «приёмник» в заранее оговорённое время начинает рисовать геометрические фигуры. Но соль этого эксперимента состоит в том, что «передатчик» начинает передавать информацию на один час позже! То есть, «приёмник» принял информацию, когда «передатчик» ещё не начинал работать! Переданная информация и полученная, совпали на 100 процентов! Невероятно! За экспериментом следили независимые эксперты в области психологии и физики. До меня самого не совсем доходят такие вещи. Я к чему тебе всё это говорю, а к тому, что человеческая мысль может передаваться независимо от расстояния и времени! Конечно же, это фантастика и существование какого-то разумного «приёмника» или «передатчика» за много десятков, сотен или тысяч световых лет, никто не сможет отрицать, но в то же время - проблема в его поиске. Стоп, - Кулаков на пару секунд замолчал, - беседуя сейчас с тобой, у меня появилась мысль, а что если зелёный луч является таким мостиком, связью между мирами?! Зелёный луч передаёт какую-то информацию «приёмнику», находящемуся от нашей солнечной системы на огромном расстоянии! Только вот, что передаётся, и как это осуществляется? – Кулаков замолчал, задумавшись над своей догадкой.

- Как вы всё интересно излагаете, - восхитился Женька спустя несколько секунд увидев, что Кулаков отвлёкся от своих мыслей, - я о таких вещах ничего не слышал. А может зелёный луч и есть пучок этих самых, тахионов?

- Вполне возможно, - неопределённо ответил Кулаков, - может, это и тахионы, кто его знает. Тахионы, пока только теоретические догадки учёных. Одна из основных проблем, связанных с тахионами - это нарушение причинности.

- Не совсем понял выражение: «нарушение причинности», - прервал объяснения Кулакова Женька.

- Попросту говоря, мы не можем наблюдать то, что ещё не свершилось. В случае передачи мысли на расстоянии, о котором я тебе рассказал, как раз такой принцип был нарушен. Это свидетельствует о том, что всё-таки факт «нарушения причинности» может иметь место. Отсюда я делаю вывод: возможное нарушение других фундаментальных законов физики - не исключается.

- Генри, вы меня поразили такими интересными фактами. Даже не знаю, как теперь относиться к той физике, которую я учил в школе, в институте. Конечно же, я в курсе того, что каждый год в физике делаются всё новые и новые открытия, особенно в той области, что связана с изучением строения атома, но то, о чём вы мне рассказали, поражает своей необычностью, - с восхищением сказал Женька.

- Ладно, не будем сейчас углубляться в дебри квантовой теории, тем более что я в этом не очень силён. Можно сказать, имею поверхностные знания, которые мне были необходимы для понятия природы зелёного луча. Но, к сожалению, я так ещё и не понял, что собой представляет этот самый зелёный луч. Вот и сегодня, ночью, опять предстоит прикоснуться к неизведанному. У меня нет уверенности в том, что я что-то выясню. Вообще-то, я эту ночь ждал более сорока лет для того, чтобы найти своего друга. Всё остальное, это сбор информации, расшифровкой которой займутся соответствующие специалисты. Ну что? Я хоть чем-то удовлетворил твоё любопытство? - спросил Кулаков.

- Несомненно, Генри! Вы такой интересный рассказчик, что я с большим удовольствием слушаю ваши рассказы на любые темы. Мне очень здорово повезло, что я встретился и познакомился с вами, - с лёгкой лестью, но без иронии, сказал Женька.

 

*****

 

Прошёл месяц с момента возвращения Генки из Пакистана. В конце ноября погода окончательно испортилась. На улице шёл мелкий, холодный, противный дождь. По такой погоде выходить на улицу совсем не хотелось, но Генке пришлось чуть ли не каждый день выходить из своего «бункера» и навещать различные лаборатории университета. Ему всё-таки хотелось выяснить природу маленьких зелёных кристалликов. К сожалению, никаких успехов в этом деле не было. Отдавая их на исследование, через несколько дней получал ответ, что провести какой-либо анализ кристалликов не представляется возможным: их невозможно было ни измельчить в порошок, ни обработать химическими реактивами. Сущность атомного строения - была непонятной. Единственное изменение происходило при нагреве до температуры 800-900 градусов по Цельсию. Нагретые до такой температуры кристаллики становились мягкими, как пластилин, и им можно было придать любую форму. Но при повышении температуры выше 1000 градусов, они не сгорали и не переходили в жидкое состояние, как это происходит со многими веществами, а вновь становились твёрдыми и сверхпрочными. Ни с какими другими веществами: кислотами, щелочами, в реакцию не вступали. Единственное исключение было только для обыкновенного стекла, нагретого до такой же температуры. В этом состоянии эти две субстанции можно было перемешать в любой пропорции, примерно так же, как мы перемешиваем между собой два куска пластилина разного цвета. Такая масса-смесь кристалликов со стеклом при остывании становилась также твёрдой и сверхпрочной. Даже незначительный процент содержания кристалликов в стеклянной массе, придавал полученной смеси твёрдость и прочность.

Генка воспользовался этим свойством и в одной из лабораторий университета проделал такой опыт. В разогретое до пластического состояния стекло, массой примерно в двадцать грамм, поместил всего лишь один кристаллик, разогретый до такой же температуры. Тщательно перемешал, а потом эту массу пропустил через небольшой прокатный станок, уменьшенную копию обыкновенных прокатных станов для изготовления стекла. Пришлось несколько раз проделать эту операцию с промежуточным прогревом массы до необходимого состояния. Получился лист стекла, толщиной в 0,1 миллиметра и площадью около одного квадратного метра, точнее, 70 на 140 сантиметров.

Придя в свою лабораторию, Генка вместе с Тимом начал проделывать различные опыты с этим листом стекла. Для начала попробовали испытать на твёрдость и прочность. Алмазный стеклорез скользил по поверхности испытуемого листа, как шариковая ручка по стеклу, не оставляя царапин. Под прессом в одну тонну, лист стекла даже не прогнулся, и это при толщине листа всего в 100 микрон! Стало ясно, что прочность и твёрдость изготовленному листу стекла придал кристаллик.

Различные опыты с изготовленным «стеклом» выявили ряд интересных свойств. Луч света проходил через это тонкое «стекло» целых три секунды! То есть, за это время пучок фотонов мог бы улететь за миллион километров, а фактически, он проходил через это тончайшее экспериментальное «стекло» целых три секунды! Оно не пропускало радиоактивные лучи любого типа. Экранировало электромагнитные излучения и даже – гравитационное поле Земли! Это было невероятно, но Генка был готов к такому повороту событий. Ведь кристаллики обладали тем же свойством и уже помогли спустить тело Мервина с большой высоты. Значит, материал, изготовленный из смеси обыкновенного стекла и кристалликов, мог обладать такими же свойствами. Все результаты опытов и экспериментов были тщательно описаны и подшиты в соответствующие папки.

Как-то в один из рабочих дней в кабинет Генки заглянул Джейк. Генка рассказал о проделанных опытах и показал материалы. Джейка очень заинтересовали результаты опытов, и он попросил Генку сделать краткий письменный обзор всех опытов и экспериментов. В конце беседы рассказал о проведённых исследованиях останков Мервина. То, что Мервин умер от разрыва аорты, Генка знал, а вот о результатах дальнейших экспертиз, ещё ничего ему не было известно.

- Самое удивительное то, что все внутренние органы Мервина были абсолютно здоровы, - начал Джейк, - его жалобы на сердце оказались безосновательны. Не выявилось никакой патологии. В то же время, при определении возраста Мервина, все эксперты сошлись в единодушном мнении, что возраст его не превышал тот, который был до каменного плена. То есть, 16 лет проведённых им в каменной нише на его возраст никак не повлияли, как будто он пробыл там всего несколько минут. Даже в желудке нашли пищу, которую мы употребили вечером накануне появления зелёного луча. Короче, исследование останков Мервина не приблизило нас к разгадке таинственных скал ни на один шаг. Но с другой стороны, необходимо сделать выводы из всех этих исследований. Возьми это себе на заметку, может в твоей работе и пригодится.

- Интересное заключение, - с задумчивостью проговорил Генка, - наводит на кое-какие мысли. Хорошо, я попробую проанализировать полученную информацию. Может, что-то интересное придёт в голову.

- Вот, собственно, мы и провели производственное совещание и обменялись мнениями, - улыбнулся Джейк.

- Джейк, а Мервина уже похоронили? – спросил Генка.

- Пока ещё нет. Не улажены все формальности, да и эксперты ещё не полностью закончили свою работу, - ответил Джейк, - Генри, вот ещё что хотел спросить у тебя, ты в отпуск не хочешь куда-нибудь съездить? Ну, не прямо сейчас, может сразу после Нового Года? Подумай над этим. Мне кажется, что тебе пора отдохнуть. Прошло почти полтора года, как ты приехал в США из Пакистана, да и в разведшколе вряд ли Рустам тебе предоставлял отпуск, за исключением того, что мы с тобой в горы поднимались. А в горы подниматься, так это не отдых, а тяжёлая работа! Есть два варианта зимнего отдыха. Первый: куда-нибудь в горы, на горных лыжах покататься. Второй: полететь в тёплые края, да погреться на солнышке. Тебе какой вариант больше нравится? – спросил Генку.

- Я как-то об отпуске не думал. Если честно сказать, то я на горных лыжах не катался, даже не знаю, как на них стоять. В молодости не довелось, а сейчас уже и желания нет. А что до тёплого моря…, то над этим предложением стоит подумать, - Генка мечтательно поднял свой взор к потолку, - заманчиво, но я не знаю куда можно поехать.

- О, это не проблема, - живо откликнулся Джейк, - на нашей планете столько прекрасных райских уголков, все - за всю свою жизнь не объедешь. Это я беру на себя, подыщу хороший вариант недельки на две. Так что? Согласен?

- В общем – не против такого предложения, - согласился Генка.

- Тогда так и договоримся: где-то сразу после Нового Года, в начале января, у тебя будет отпуск. Я постараюсь организовать тебе хороший отдых. Ладно, пойду заниматься другими делами, - Джейк поднялся, распрощался с Генкой и ушёл.

В начале декабря в Штаты прилетел Рустам. Генка совсем выпустил из вида, что почти каждый год Рустам прилетает в Америку на рождественские праздники всей семьёй. Рустам позвонил Генке уже из своей американской служебной квартиры. По телефону договорились, что на рождественские праздники Генка приедет к Рустаму и они «по-семейному» отметят этот праздник. Сразу же после рождественских праздников, Рустам улетел в Пакистан, но жена с детьми остались в Штатах ещё недели на две.

Новогоднюю ночь Генка провёл в одиночестве, но это обстоятельство его нисколько не смутило. Так сложилась Генкина жизнь, что семьёй не обзавёлся и потому к одиночеству, ему было не привыкать. На улице шёл снег, а с океана дул сильный ветер, закручивая снежные вихри среди небоскрёбов. В квартире у Генки было тепло и уютно. Генка в новогодний вечер приготовил себе нехитрую закуску, взял из домашнего бара бутылку виски «Johnnie Walker» с чёрной этикеткой, коньячный бокал и устроился на диване, напротив телевизора. Прошло несколько дней нового, 1985 года. Как-то, ближе к концу рабочего дня, Джейк вызвал Генку к себе.

- С Новым Годом, Генри! – поприветствовал Джейк Генку, - Мы ещё не виделись в новом году, не получилось. Новый год, новые проблемы и заботы. Пока со всеми делами разобрался - несколько дней пролетело.

- Здравствуй Джейк! И тебя поздравляю с наступившим Новым Годом! – ответил на приветствие Генка, - Что-то случилось, раз позвал в неурочное время? Обычно ты меня вызываешь по утрам.

- Я бы не сказал, что что-то случилось… Ну, в общем, завтра состоятся похороны Мервина. Только что определилось. Гроб с телом Мервина мы уже отправили на кладбище Вудлон. Там есть специальные помещения для проведения панихиды и всего прочего. Короче, завтра в 9 часов утра от здания нашей лаборатории поедет служебная машина. Я поеду на похороны Мервина, хотел бы и тебя с Тимом видеть на этом мероприятии. Всё-таки, какое-то участие ты в его жизни принял, да и после смерти тебе пришлось спускать его с огромной горы. Народу на похоронах будет немного. Родственников и близких у Мервина уже почти не осталось. Самый близкий родственник, брат отца Мервина, живёт в Австралии, и на похороны приехать не сможет. Я уже разговаривал с ним по телефону. Обзвонил его старых друзей-альпинистов. К сожалению, их тоже осталось очень мало. Кто в горах погиб, кто умер, а кто-то перебрался в другие края, не оставив своих координат. Придут только человек 7-8 его старых друзей, которых я смог найти, да от нашей лаборатории придут три человека: я, ты и Тим. Может, ещё кто-то подойдёт, я не знаю. Вот, это главная новость, которую я хотел сообщить тебе, - сказал Джейк.

- А далеко кладбище? – поинтересовался Генка.

- Кладбище Вудлон самое большое кладбище Нью-Йорка. От нашей лаборатории в милях 12-13 на север. Это не только кладбище, но и красивый парк. Правда, сейчас зима, а зимой, сам понимаешь, как всё выглядит. Но весной или летом, рекомендую посетить это кладбище и побродить по тенистым аллеям, - дал объяснение Джейк.

- Я в той стороне города ещё не был. А вот советом твоим, как-нибудь воспользуюсь. Хорошо, завтра в 9 часов утра буду у входа в лабораторию. Тима предупрежу, - сказал Генка и поднялся, чтобы покинуть кабинет Джейка, сочтя разговор законченным.

- Подожди, Генри, - остановил Джейк Генку, - я ещё не всё тебе сказал. В ближайшие дни будет готов официальный отчёт об обследовании тела Мервина. Там будут освещены все вопросы, которые нас интересовали. Но, увы, на некоторые вопросы мы так и не получили ответы. Копию отчёта я потом тебе передам. Подошьёшь к своим бумагам проекта «Зелёный луч». Но и это ещё не всё, - Джейк пристально посмотрел на Генку, - ты к отпуску приготовился?

- Я ещё об отпуске не думал, - неуверенно произнёс Генка.

- А пора об отпуске уже подумать, - сменив строгое выражение лица на улыбку, сказал Джейк, - мы же, вроде, договаривались. В январе – в отпуск!

- Да, но мы как-то об этом больше не говорили, - смутился Генка.

- Ладно, не смущайся! Два месяца назад я тебе обещал устроить отдых у тёплого моря, пришла пора выполнять обещание. Представь себе зима, а ты на пляже загораешь возле тёплого моря. Красота! Всё! Через пять дней улетаешь на остров Барбадос. Обратно жду тебя не раньше, чем через две недели. Вот твой билет на самолёт, - Джейк достал из ящика своего стола большой конверт и вытряхнул его содержимое на стол, - а вот бумаги для отеля. Остановишься в отеле «Сэнди-Лэйн», на западном побережье Барбадоса. Это самый фешенебельный отель острова. На твоё имя заказан одноместный номер с видом на море. Трёхразовое питание в ресторане отеля включено в стоимость проживания. Кстати, в ресторане очень хорошо готовят. Был я в этом отеле лет шесть назад. На острове проводили трёхдневный международный семинар, в котором я тоже принимал участие. Так что ещё? А, вспомнил. Когда прилетишь на Барбадос, на выходе тебя встретят. У встречающего тебя будет в руках табличка с надписью твоего отеля. Подойдёшь к встречающему человеку, скажешь, что у тебя заказан номер в этом отеле. Встречающий заберёт твой багаж и проводит тебя в микроавтобус. Микроавтобус принадлежит отелю и тебя доставят прямо в отель. Отель от аэропорта находится не так далеко, миль 15-16. Точно не помню, но не больше. На острове говорят по-английски, так что языковых проблем у тебя не должно быть. Считай, что эта поездка - твоя премия за работу в экстремальных условиях на горе Мак-Кинли и за спуск тела Мервина с горы Тирич Мир. Ну вот кажется и всё.

- Джейк, это как-то несправедливо по отношению к Тиму. Он же тоже был и на Мак-Кинли и вместе со мной спускал Мервина. Думаю, что он тоже чего-то заслуживает. А то некрасиво получается - вместе работаем, так сказать, тянем одну лямку, мне поощрение, а ему ничего, - попытался Генка замолвить слово за своего подчинённого.

- Похвально! Не забываешь своих сотрудников, меня это радует. За Тима не беспокойся. Я немного знаю его вкусы и увлечения. Для него я приготовил соответствующий сюрприз. Он любитель покататься на горных лыжах. У меня есть рекламный каталог европейских горнолыжных курортов. Я планировал завтра, после похорон Мервина, поговорить с ним и предложить выбрать что-нибудь из этого каталога дней на 10, где-нибудь в феврале. Естественно, после того, как ты вернёшься со своего отдыха. Февраль, март – это самый сезон для занятия горными лыжами. Я думаю, что такая поездка для него будет не хуже твоего отпуска возле тёплого моря зимой, - развеял Генкины сомнения по поводу поощрения Тима, Джейк.

- Это другое дело! Мне нравится такой расклад, - удовлетворённо согласился Генка.

На похоронах Мервина, как и сказал Джейк, было мало народу. Генка насчитал всего 11 человек, не считая служителей кладбища. Джейк, Генка, Тим и ещё 8 человек, старых друзей альпинистов Мервина, которых удалось разыскать Джейку, отдали последние почести погибшему товарищу. Генка, перед тем как покинуть кладбище, успел прочитать на установленном на могиле кресте дату смерти – «23 июня 1967 года». «Всё правильно, - про себя подумал Генка, - так оно и должно быть».

После похорон Мервина, через четыре дня, Генка сидел в самолёте, летевшего на остров Барбадос. Самолёт приземлился в единственном на острове международном аэропорту. Как и предупреждал Джейк, у выхода из зала прилёта аэропорта стояла толпа встречающих с табличками. Кто-то держал свою табличку в руках, кто-то повесил табличку на шею. Генка сразу же увидел табличку с надписью своего отеля. Табличку с надписью - «Отель Сэнди-Лэйн» держал высоко над головой темнокожий молодой человек в белой рубашке и белых брюках. Белая одежда здорово контрастировала с тёмным цветом кожи и явно выделяло его из толпы встречающих. После паспортного контроля Генка продолжал держать в руках паспорт и документ удостоверяющий, в какой отель и на какой срок прибыл Генри Кулен, гражданин США. Подойдя к молодому человеку, державшего табличку с названием нужного Генке отеля, Генка поздоровался и назвал своё имя, подав свой паспорт и документ для отеля. Молодой человек тут же опустил свою табличку, представился служащим отеля «Сэнди-Лэйн» и предложил Генке пройти в микроавтобус, взяв из его рук багаж. На улице раскалённый воздух, так Генке показалось после холодного Нью-Йорка, обдал его жаром, и он невольно поднял глаза к полуденному солнцу.

- Что, жарко? - улыбнулся молодой человек, - Ничего, это первое впечатление. Вообще-то, январь не самый жаркий месяц, но и не самый холодный. Вы выбрали самое удачное время для отдыха на нашем острове. Сегодня вы единственный гость нашего отеля, прибывший этим рейсом. Так что никого ждать нам не нужно. Минут через 30, максимум 40, мы будем в отеле. Проходите, пожалуйста, вот в этот микроавтобус и устраивайтесь, - сопровождающий открыл дверцу, а сам пошёл укладывать Генкины вещи в багажник.

Уложив багаж с помощью водителя, служащий отеля сел рядом с водителем и автобус поехал. Генка был единственным пассажиром небольшого микроавтобуса, оборудованного кондиционером. Гид, а именно им и был встретивший Генку молодой человек, всю дорогу до отеля не умолкал. Коротко рассказал историю государства Барбадос, географические и климатические особенности острова, а также выдал много полезной информации о достопримечательностях острова, обычаях и нравах местных жителей. Уже возле самого отеля гид протянул Генке небольшую стопку рекламных буклетов и свою визитную карточку со словами, что в любой момент будет рад помочь организовать любую экскурсию по интересным местам острова.

Генку поселили в одноместном номере. Из окна небольшого, уютного номера открывался вид на море. До берега было всего каких-то 50-60 метров. Генка быстро распаковал свой багаж, принял душ, переоделся и пошёл в ресторан. После обеда подошёл к стойке администратора, где на светящемся табло светились цифры, показывающие температуру воздуха и воды. Температура воздуха была - + 29, а воды - + 27. Генка посмотрел на часы, которые показывали три часа пополудни. «Можно уже идти на пляж», - подумал Генка и направился в свой номер, чтобы переодеться для водных процедур. На немноголюдном и хорошо обустроенном пляже рядом с отелем, он пробыл до самого захода солнца. Понаблюдав, как солнце садится в море, собрал свои вещи и отправился в отель.

Пока ополаскивался под душем и переодевался, на улице стало совсем темно. Генка впервые находился в тропических широтах, и такая быстрая смена дневного света на ночную тьму поразила его. Буквально через полчаса после того, как солнце скрылось за горизонтом, на небе стали появляться первые яркие звёздочки. Как таковых, вечерних сумерек здесь не наблюдалось. Словно выключили лампочку под названием «Солнце». Однако с наступлением темноты жизнь в курортной зоне только просыпалась. Везде зажглись фонари, всевозможные подсветки и разноцветные гирлянды. Из многочисленных кафе и баров доносилась музыка. На остров опустилась вечерняя прохлада, зовущая гостей острова прогуляться по освещённым набережным, под шум морского прибоя.

Две недели пролетели незаметно. Генка чередовал морские процедуры с экскурсиями. Один день на пляже, другой - на какой-нибудь экскурсии, что позволило Генке загореть без болезненных солнечных ожогов. Лет 20 тому назад Генка сильно обгорел и желания испытать ещё раз это состояние, у него не было. Дело было летом, находиться в большом душном городе не хотелось, и он рано утром, с первым автобусом, отправился на Медео. Миновав горнолыжную базу Чимбулак, поднялся на Талгарский перевал, а потом ещё выше – на ледник Богдановича. Возле самого ледника пристроился на большом плоском камне. А потом, часа полтора, раздетый по пояс наслаждался горным солнцем и прохладным ветерком. Солнце изредка скрывалось за лёгкими тучками. В этот момент становилось даже прохладно. Всё было хорошо, но, когда Генка спустился на Талгарский перевал, снизу пахнул тёплый ветер и он понял, что получил сильнейший солнечный ожог. Кое-как добрался до автобусной остановки, но сев в автобус - тут же вышел. Ехать в переполненном автобусе, когда со всех сторон задевают твоё обожжённое тело, было невозможно. С трудом поймав такси, доехал до дому и два дня провалялся с высокой температурой. На второй день всё тело покрылось волдырями, а ещё через день стала облезать обожжённая кожа. Этот урок Генка запомнил на всю оставшуюся жизнь. Поэтому, находясь на острове Барбадос, Генка с большой осторожностью принимал солнечные ванны жаркого тропического солнца.

Генка никогда ещё не отдыхал с таким комфортом. Ему нравилось всё: и пляжный отдых, и экскурсии. Барбадос сам по себе не очень большой остров, и Генка, практически, побывал во всех интересных уголках маленькой страны. Особенно его поразили своей красотой карстовые пещеры. Это целые галереи, украшенные сталактитами и сталагмитами. Генка посетил самую известную сеть пещер острова – «Харрисонс», расположенную в центре острова. Общая протяжённость сети пещер составляла 2,3 километра, а возраст - 20 тысяч лет! Путешествие по пещерам «Харрисонс» проходило в электрических вагончиках. По дну пещер протекали реки, образуя подземные водопады и озёра.

Побывал он и на севере острова, в заповеднике дикой природы Барбадоса, где охраняются леса красного дерева. По восточному побережью острова Генка проехал на экскурсионном автобусе. Здесь преобладали скалистые берега, о которые бились мощные волны Атлантического океана. Вдоль автомобильного шоссе восточного побережья находились многочисленные смотровые площадки, с которых можно было полюбоваться живописными пейзажами, и Атлантическим океаном.

В один из вечеров, Генка отправился на южный берег острова. Эта часть побережья страны известна, как центр ночной жизни острова и виндсёрфинга. В основном «тусовочном» месте южного побережья, курортном городке Сент-Лоуренс-Гэп, Генка бродил чуть ли не до утра. Повсюду устраивались различные представления, концерты карибской музыки, танцы. Генка отдыхал по полной программе – душой и телом. Неудивительно, что две недели пролетели, как один день. Улетая с острова, Генка дал себе слово, опять посетить остров через несколько лет.