- Ну, что? Притащили? Вместе с паспортом? – старик окинул строгим взглядом двух бугаёв, держащих молодого парня с двух сторон.

- Да, шеф, всё в порядке. Вот его паспорт, - один из бугаёв протянул паспорт старику.

- Хорошо. Тащите его в подвал, в лабораторию, - велел старик.

Двое крепких парней потащили, не стоявшего на ногах молодого третьего, по крутой лестнице в подвал, заброшенного корпуса психиатрической лечебницы. Старик, опираясь на посох, поковылял вслед за ними. Спустившись на два лестничных пролёта, все остановились перед закрытой железной дверью. Старик поковырялся в замке и распахнул двери настежь. За дверью оказался длинный коридор, ведший куда-то вдаль и слегка освещённый тусклым светом электрических лампочек.

- Осторожно, не помните его, - проскрипел старческим голосом шеф.

Пройдя метров 100 по плохо освещённому коридору, старик остановился возле ещё одной железной двери с правой стороны. Опять долго ковырялся в замке и наконец-то распахнул двери. Тут ярко светили лампы, всё сверкало белизной. То была настоящая лаборатория, предназначенная для каких-то опытов, то ли медицинских, то ли ещё для каких-то непонятных исследований.

- Положите его на кушетку, - поступило распоряжение, - Что с ним? Только честно, мне с ним работать, - потребовал старик.

- Ну, мы это, - начал один из бугаёв, - по голове его стукнули, вот сюда, - ткнул пальцем бугай в голову молодого парня.

- Чем это вы его приложили? – пытал дальше шеф.

- Да, бейсбольной битой…, - промямлил бугай.

- Придурки! – взорвался старик, - Я же просил аккуратно вырубить его. Могли бы взять мешочек с песком и трахнуть по голове, чтобы сознание потерял. Получил бы сотрясение мозга, которое мне не нужно. А вы что? Бейсбольной битой его огрели! У него сейчас не только сотрясение мозга, у него может череп проломлен. Уроды! Ничего вам доверять нельзя! Придётся его теперь лечить несколько дней.

- Ну, мы не очень сильно, даже крови нет, - всё оправдывался один и тот же бугай.

- Мне теперь его обследовать надо. Давайте, тащите его к рентгеновскому аппарату, сделаем снимок. Из-за вас лишнюю работу приходится делать, - ворчал старик.

Рентгеновский снимок показал, что череп молодого человека не пострадал и это успокоило старика.

- Всё равно придётся ему пару часов полежать, пока боль в ушибленном месте не утихнет. Берите и несите его на кровать и пристегните тело так, чтобы он не мог пошевелится, когда очухается. Руки, ноги зафиксируйте, потом можете идти отдыхать, - распорядился старик, а сам примостился за компьютер.

 

*****

 

Старик был доктором медицинских наук, по специализации психолог. Кроме психологии он интересовался физикой, и его главная задача в жизни была выявить возможность пересадки мозга, не прибегая к хирургическому вмешательству. То есть, стереть напрочь всю информацию из одной головы и в неё закачать память из другой. По сути дела, индивидуальность одного человека, его сознание, память, пересадить в другое тело. Так мог появиться совсем другой человек, но внешне это было незаметно. Долгие годы доктор работал над этой проблемой и вот несколько лет назад он изобрёл прибор, позволяющий начисто стирать память, сознание из головного мозга одного человека и «закачивать» в освободившийся мозг сознание и память другого человека. Было произведено несколько опытов, которые показали неплохие результаты. Но был один недостаток, тело, из которого забирали память и сознание, к дальнейшему существованию было нежизнеспособно.

Первый опыт был проведён на одном из бомжей и пациентом психиатрической лечебницы, где старик работал заведующим психиатрического отделения. Всё произошло спонтанно. В психбольницу поступил пациент из ближайшего посёлка. Он что-то бессвязно бормотал, когда его подобрал патрульный наряд полиции. Полицейские вызвали бригаду скорой помощи, поскольку не могли определить, что с бомжом случилось. Видимых повреждений на теле не обнаружили и поэтому полицейские решили вызвать врачей, чтобы они определили, в какую больницу везти найденного. Врачи скорой помощи быстро определили, что бомж нуждается в психологической помощи и не мудрствуя лукаво, отвезли в ближайшую психиатрическую больницу. Тут-то его и принял старый врач психолог, поскольку дежурил в это время в приёмном покое.

Нового пациента психбольницы помыли, переодели в больничную одежду, вкололи успокаивающего и уложили спать. На следующий день старик-врач навестил вновь прибывшего и с удовлетворением отметил, что пациент пришёл в себя и возможно, что-то может связно рассказать о том, что с ним случилось. Однако выяснить ничего не получилось. Пациент нёс какую-то ахинею о инопланетянах, монстрах и ещё кукую-то чепуху. Старик доктор понял, что человек действительно тронулся умом и нуждается в длительном лечении в больнице соответствующего профиля, где он в конце концов и находился.

Вот, тут то у доктора и появилась мысль, испытать изготовленную аппаратуру на новом пациенте и на одном из своих подопечных, но не совсем психе, а более или менее адекватном больном. Просто у этого больного на фоне онкологии и постоянных болей наблюдался психоз и депрессия. Когда боли утихали, то был совершенно нормальный человек, который кстати был отличным инженером-электронщиком и даже немного помогал в создании уникального аппарата доктора-психолога. Побеседовав с больным в тот момент, когда у него утихли боли и он смог адекватно реагировать на происходящее вокруг, доктор не сразу, но всё-таки решил произвести эксперимент, о чём и сообщил своему наблюдаемому больному инженеру. На удивление, инженер почти сразу согласился на эксперимент, заявив, что боли его всё равно доконают, и он уже подумывал о самоубийстве, а так, хоть какая-то надежда останется.

Доктор долго не мог принять окончательного решения, но мысль об испытании своего аппарата не покидала его. Понаблюдав за пациентом-бомжом несколько дней, доктор понял, что с бомжом, кроме бесконечной возни, никакого лечения не получится. Не смотря на психическое состояние бомжа, доктор всё равно в течении недели провёл полное медицинское обследование всех его внутренних органов. Просмотрев полученные анализы, с удивлением обнаружил, что бомж в физическом плане абсолютно здоров, кроме, естественно, мозгов.

В одно из ночных дежурств, вколов инженеру дозу болеутоляющего, а бомжу хорошую дозу успокоительного, обоих привёл в свою тайную лабораторию, находящуюся в этой же психбольнице. Мало что соображающего бомжа уложил на каталку, пристегнул ремнями, чтобы не скатился случайно и начал присоединять свою аппаратуру. Закончив с бомжом, примерно такую же процедуру произвёл с больным инженером. Так как, никакого хирургического вмешательства не предполагалось, но во избежание не нужных проблем, обоих испытуемых подверг наркозу. После того, как оба пациента заснули, доктор включил свою аппаратуру.

Замигали различные лампочки, сигнализируя о том, что устройство работает нормально и, что-то производит. Лампочки мигали часа два, пока наконец мигание не прекратилось и не включилась яркая зелёная лампочка на панели устройства. Отключив аппаратуру от своих подопытных пациентов, доктор стал ждать их пробуждения.

Примерно через час, первым очнулось тело инженера и начало орать о каких-то пришельцах, которые ставят над ним опыты. Доктор сразу понял, что у инженера мозги теперь работают, как работали раньше у бомжа. Вскоре очнулось и тело бомжа. Спокойно, без лишних эмоций, бомж попросил попить. Доктор отстегнул его от каталки и подал стакан воды.

- Как вы себя чувствуете, дорогой Кирилл Михайлович? (так звали инженера-электронщика) – спросил доктор.

- Прекрасно, доктор! Хорошо выспался и что удивительно, не ощущаю никаких болей в своём многострадальном организме, - ответило тело бомжа.

- Привыкайте теперь жить без болей и постарайтесь приспособится к своему новому телу, - посоветовал доктор.

- Действительно, тело то не моё, но слушается, как будто оно всегда принадлежало мне! – чуть ли не прокричал, теперь уже Кирилл Михайлович.

- Ну, да-да, теперь оно ваше. Нам необходимо с вами обговорить кое-какие моменты. Вы ведь понимаете, что теперь вы с мозгами Кирилл Михайловича, но тело не ваше? В связи с этим возникает вопрос с идентификацией вашей личности. Вы не можете быть Кириллом Михайловичем. Кирилл Михайлович теперь тот, кто лежит на соседней каталке и орёт, что попало, о каких-то пришельцах. К сожалению, личность бомжа нам установить так и не удалось…

- Так что, я теперь никто? – удивилось тело с мозгами инженера.

- Ну, почему же? Я об этом подумал ещё до начала нашего эксперимента, но ещё не был уверен в успехе, поэтому с вами не делился своими соображениями, - пояснил доктор, - думаю, мы решим эту проблему. Я уже кое-что сделал по этому поводу и вот, пожалуйста, - доктор открыл небольшой сейф и вытащил какие-то бумаги, - вы теперь Николай Петрович Свиркин, вот паспорт. Извините, пришлось изъять вашу, то есть, вон того бомжа фотографию из дела, и вклеить в бланк паспорта, который предусмотрительно я приобрёл. А ничего! Вполне похож. Это пусть будет временный документ. Потом мы как-нибудь, вроде нечаянно, его испортим, а вы пойдёте в паспортный отдел районного отделения полиции и замените его на настоящий.

- А с моим телом, которое орёт на каталке, что будет? – поинтересовался инженер.

- Не хотел я вам этого говорить перед экспериментом, но сейчас это уже не имеет никакого значения. Дело в том, что по всему вашему телу пошли метастазы. А вот ваш головной мозг метастазы не задели. Вам оставалось жить несколько дней. Это тело тихо умрёт на больничной койке, а с ним должен умереть и Кирилл Михайлович, как личность, принадлежавшая этому телу. Я ответил на ваш вопрос? – спросил доктор.

- Вполне! Как же мне теперь себя вести и что делать дальше? – задал очередной вопрос новоиспечённый Николай Петрович Свиркин.

- Для начала вы вернётесь в палату, где лежал этот бомж, - доктор кивнул в сторону не прекращающего ворчать личность бомжа с телом инженера, - а потом потихоньку, не сразу, мы как будто вас вылечим и выпишем из больницы вполне здоровым. Паспорт останется пока у меня, я его потом приобщу к делу о выписке, но вы не забудьте, что вы теперь Николай Петрович Свиркин. Через пару дней вы будете должны, вроде бы, вспомнить, кто вы такой.

- Хорошо, это понятно. У меня возникает следующий вопрос.

- Давайте, задавайте свой вопрос? – милостиво разрешил доктор.

- Теперь я молодой, здоровый, но я же бомж! Я нигде не живу, нигде не работаю, на что я жить буду?

- Ничего страшного, об этом я уже подумал. Пока ваше бывшее тело вон на той каталке не умрёт, вы будете находиться в клинике. Потом вас выпишут, в связи с выздоровлением. К тому времени я открою экспериментальную лабораторию и с удовольствием приму вас в свой штат. Тем более, что мне просто необходимо держать вас в поле зрения и наблюдать вас, как врач. С жильём определимся. В клинике есть много пустующих помещений. Договоримся с главным врачом, чтобы выделил какую-нибудь пустующую комнатёнку. обставим и обживёмся, - успокоил Свиркина доктор.

- Гладко у вас всё получается, а ведь ничего не сделаешь, придётся соглашаться, - улыбнулся Николай Петрович.

- Вот и хорошо, вроде, по основным пунктам дальнейшей вашей жизни мы договорились. А теперь мне надо потихоньку вернуть вас в свои палаты. Сейчас я введу успокаивающее вашему бывшему телу, оно заснёт, и мы его на каталке увезём в палату, где стоит ваша кровать. Вы же пойдёте в палату бомжа. То, что там постель не поменяли, ничего страшного, завтра всё поменяют. Да вам то какая разница? Ваше же новое тело там лежало. Примите душ, приведёте себя в порядок и начинайте постепенно выздоравливать, - улыбнулся доктор.

- Конечно, конечно! Я без претензий! Раз так надо, значит надо, - согласился инженер.

Недели через две, тело с мозгами бомжа, ушло в мир иной. Его выдали родственникам для захоронения со всеми документами на имя Кирилла Михайловича, бывшего инженера-электронщика. Никаких вопросов у родственников, а также у персонала клиники по поводу личности умершего, не возникло. Николай Петрович Свиркин постепенно начал «выздоравливать». Вспомнил, якобы, как его зовут и даже в его лохмотьях, в которых его доставили в клинику, обнаружили потрёпанный паспорт на имя Свиркина. Паспорт был в таком состоянии, что кроме размытой фотографии, на которой всё-таки угадывались черты Николая Петровича Свиркина, некоторые данные о его дате рождения, органа, выдавшего паспорт, ничего больше разобрать не представлялось возможным. Естественно, всё это произошло не без участия доктора-психолога.

Прошла ещё неделя после того, как похоронили Кирилла Михайловича. Свиркин приосанился, приоделся и стал выглядеть вполне респектабельным молодым человеком, которому в психиатрической лечебнице делать уже было нечего. Старичок, доктор-психолог Вениамин Кондратьевич Загубный, приготовил все необходимые документы для выздоровевшего Николая Петровича Свиркина. По ходу «лечения» выяснилось, что в прошлом Свиркин был неплохим инженером-электронщиком и прекрасно разбирался в компьютерах. К моменту его выписки из клиники, доктор-психолог открыл при клинике экспериментальную лабораторию и рекомендовал главному врачу принять в штат лаборатории «выздоровевшего» больного. Попутно была решена проблема с жильём, исходя из ситуации, что «бывшему бомжу» жить было негде. Так старичок, доктор-психолог Вениамин Кондратьевич Загубный, в лице новоиспечённого Николая Петровича Свиркина, приобрёл верного помощника. Со временем Свиркин получил новый паспорт и вполне легально стал существовать в этом мире.

- Ну, вот Коля, все твои превращения в нового человека подошли к концу. Ты получил новое, вполне здоровое тело. От твоей смертельной болезни ничего не осталось, и я надеюсь, что ты проживёшь ещё долгую и счастливую жизнь. Теперь посмотри на меня, старого и дряхлого человека и как ты думаешь, стоит ли мне тоже поменять своё тело? – в один из дней спросил доктор своего помощника.

- Нисколько не сомневаюсь Вениамин Кондратьевич! У вас ум великого учёного и такой ум не должен умирать в старом и дряхлом теле. Я готов во всём вам помогать, пусть это будет и не совсем по закону.

- Прекрасно! Я нисколько не сомневался в твоей преданности и готовности мне помогать в этом деле. Ты же ведь прекрасно понимаешь, что мне одному не осуществить такую операцию, по замене тела. Ты должен вникнуть во все хитрости этого устройства, возможно, его надо будет модифицировать, улучшить, так сказать, его мощность и производительность. Займись изучением всей его электронной части. Будем постепенно придавать ему товарный вид. Глядишь, со временем, получим на это устройство патент и станем миллионерами! – глаза старика загорелись каким-то дьявольским огоньком.

- Хорошо, я постараюсь разобраться с вашим устройством, но мне кажется, что у вас вся документация на него есть, не в слепую же вы его монтировали?

- Да, конечно. Вот вся документация, разбирайся, только долго не тяни. Нам нужно ещё раз попробовать проделать эту операцию, тем более, что для работы в нашей лаборатории необходимо ещё хотя бы пара сотрудников. Задействуем их на вспомогательных работах. Я тебе завтра попробую всё разъяснить, весь принцип работы устройства и вдвоём пройдёмся по документации. Я хочу, чтобы ты вник во все тонкости этого процесса, поскольку, когда будем менять мне тело, всё делать будешь ты самостоятельно, так сказать, играть первую скрипку, - поставил точку в разговоре Вениамин Кондратьевич.

Свиркин изучал аппаратуру целую неделю. Его никто не подгонял, никто за ним не следил, чем он занимается, а он был этому только рад. Целиком и полностью погрузился в учебный процесс. Если что-то было неясно, дожидался, когда к нему заглянет доктор-старичок. Наконец перелистнул последнюю страницу документации и задумался. Это был какой-то невероятный прорыв не только в медицине, но и в физике. Свиркин восхитился умом старого доктора. Ведь сам то он уже был, можно сказать, детищем этого научного эксперимента, и довольно неплохо себя чувствовал в новом теле.

- Так, мой молодой друг, как успехи в изучении аппаратуры? – поинтересовался доктор, когда зашёл в очередной раз к своему подопечному.

- Всё нормально! Во всём разобрался, и я восхищён вашим умом! Это же надо придумать такой прибор, чтобы как в компьютере стирал все данные из человеческого мозга и закачивал в него совершенно чужую информацию. Понимаете, ведь это устройство может закачать в человеческий мозг такое количество информации, что за какой-то час-два, простой школьник может получить академические знания в любой области науки! С одной стороны - прогресс, а с другой стороны – страшное оружие!

- Да-да, Коля, получилось страшное оружие. Поэтому всё, что здесь происходит необходимо держать в строжайшей тайне. Ты меня понял? – доктор строго взглянул на своего помощника.

- Конечно, Вениамин Кондратьевич! Всё понял!

- То-то, - пробурчал старик.

 

*****

 

С помощью Свиркина, доктор усовершенствовал свою аппаратуру. Теперь можно было скачать всю информацию из головного мозга человека и некоторой время хранить на носителе, который напоминал небольшой куб с размером ребра около 50 сантиметров. Для проведения эксперимента требовались подопытные. С подопытными из психбольницы проблем не было. Загубный уже давно присмотрел двух, вполне физических здоровых «психа». А вот найти человека с нормальными мозгами, но физически увечного или смертельно больного, было не очень просто. Однако и этот вопрос решился, не так быстро, но всё же доктор присмотрел одного калеку возле церкви, просящего милостыню.

Подав калеке некоторую сумму, доктор разговорил убогого и выяснил причину, по которой тот очутился на паперти. Калека оказался достаточно молодым человеком, когда-то работавшим строителем-отделочником в домостроительном комбинате. Он был холостой и проживал в строительном общежитии. Стоял в очереди на квартиру и мечтал в скором времени переселится в свою, пусть хоть и однокомнатную квартиру. Несчастный случай на производстве перечеркнул все его надежды и мечты. На строительных лесах подломились доски, и он с высоты третьего этажа упал прямо на торчащую из бетонного фундамента арматуру, которая проткнула ему правую ногу чуть выше колена.

Пока приехали врачи, чуть не истёк кровью, а дальше ещё хуже: заражение, ампутация ноги. К тому же при падении отбил, практически, все внутренние органы. Четыре месяца по больницам, немного привели в нормальное состояние и выписали. Дальше суды, назначение пенсии по инвалидности. Но и на этом мытарства Виктора, так звали молодого человека, не закончились. Его попросили освободить место в общежитии, в связи с тем, что он больше не работает на комбинате и общежитие ему не положено. По сути дела, инвалида выкинули на улицу. А месяца через два перестали платить и пенсию, поскольку он лишился прописки и стал лицом без определённого места жительства.

Так бы и помер где-нибудь на улице, да какие-то «братки» его подобрали, определили на жильё в какой-то подвал, где было ещё человек двадцать, таких же убогих, как и он. «Братки» забрали у Виктора последние документы, которые были ещё при нём и заставили сидеть возле церкви и просить милостыню. Привозили с самого утра и только вечером отвозили в подвал. Естественно, все вырученные деньги отбирали, оставляя какую-то мелочь, чтобы он мог себе купить хлеба.

Вот так старичок-доктор познакомился с бомжом Виктором, которому жить уже совсем не хотелось. Вениамин Кондратьевич предложил Виктору перебраться на жильё в свою секретную лабораторию, которую он организовал в подвале заброшенного здания на территории психбольницы, пообещав при этом, бесплатное питание, чистую постель, уютное и тёплое жильё, одежду, а также медицинский уход, в котором нуждался нищий. Виктор, долго не раздумывал, сразу согласился и на одного нищего возле церкви стало меньше.

Второго бомжа Загубный подобрал на вокзале. Тот сидел возле стены здания вокзала, в небольшом закутке, а перед ним стояла картонная коробка с небольшой кучкой мелочи, которую он изредка перебирал и более крупные монетки прятал в складках своей рваной одежды. Бомж был тощий, щёки ввалились, нос казался длинным и тонким. Лишь из-под шапки на прохожих смотрели живые, но очень усталые глаза. Доктор-старичок и с этим бомжом побеседовал по душам. И вот что он выяснил.

Павел, так звали этого бомжа, работал на машиностроительном заводе. Был отличным токарем и фрезеровщиком. Был женат, правда, детьми не обзавёлся. Жил с женой в двухкомнатной квартире, которая жене досталась по наследству от родителей. Прекрасно жили, Павел неплохо зарабатывал. Однажды в понедельник, он как всегда, отправился первым в заводскую столовую. Самым первым взял стандартную порцию еды и быстренько проглотил её с таким расчётом, чтобы ещё успеть немного подремать в обеденный перерыв, возле своего станка, где у него было оборудовано место для отдыха. Только дойти до своего станка не смог. Его скрутило прямо у выхода из столовой. «Скорая» прибыла быстро и Пашку увезли в больницу.

В больнице определили, что он отравился крысиным ядом, попавшим в порцию его супа. Накануне в столовой травили мышей и крыс и по всей видимости яд случайно попал в пустую тарелку, куда раздатчица столовой и плеснула порцию супа для Павла. Мужика еле откачали, но пришлось произвести несколько операций. Удалили часть кишечника и желудка. В больнице пролежал почти два месяца. Врачи не давали каких-то оптимистических прогнозов даже на то, выживет он или нет. Жена навестила мужа в больнице всего раза два, в самом начале, и потом ещё как-то забегала минут на пять. У неё уже давно был любовник, но всё это держалось в тайне. Пашке кое-как подлечили внутренности и выписали домой. Жена не приехала забирать его из больницы.

С трудом на общественном транспорте добрался до дому, позвонил в дверь квартиры и тут его ожидал сюрприз. Дверь открыла жена, но в квартиру не пустила. В прихожей стоял небольшой чемодан, а на чемодане лежало свидетельство о расторжении брака. Она молча сунула Пашке чемодан в одну руку, свидетельство о разводе в другую и захлопнула дверь. Пашка растерянно постоял несколько минут возле двери и спустился в подвал своего дома. Забился в тихий, тёмный и тёплый уголок, и просидел так до самого утра. Он находился в отчаянии, жить ему не хотелось. За время болезни он похудел килограммов на 20. Внутренности продолжали болеть, но он уже к этим болям так привык, что не обращал на них внимания. Утром, оставив свой чемодан в подвале, Пашка отправился в свою поликлинику, чтобы продлить бюллетень. Участковый врач продлять бюллетень отказался и направил его к заведующей отделением терапии. Та долго осматривала пациента, изредка качала головой, что-то записывая в карточку больного. Однако больничный продлила ещё на месяц.

Месяц пролетел незаметно. Пашка обосновался в подвале, благо туда никто не заглядывал. Старался не попадаться никому на глаза. Вылезал из своей берлоги, когда ещё все спали, а возвращался, когда было уже темно. Пропадал, в основном, на вокзале, где его и приметил доктор-старичок. Когда доктор в приватной беседе пообещал Пашке всё то, что он когда-то пообещал Виктору-бомжу, тот с радостью согласился на такое совместное сотрудничество и существование. Другого выбора у него просто не было.

С помощью новых «жителей» экспериментальной лаборатории, внешний вид её преобразился, и она превратилась в идеальную научную лабораторию. К лаборатории примыкало ещё пара комнат, которые переоборудовали под жильё и хозяйственные нужды. Загубный строго-настрого запретил бомжам до поры до времени выходить из этого убежища.

Доктор психолог несколько раз проводил беседы с новыми подопечными, проводил регулярные медицинские осмотры. Эти осмотры лишний раз подтвердили, что организмы двух бомжей существенно искалечены, особенно внутренности Пашки. По всем признакам тому оставалось пожить совсем немного. После всех обследований и длительных разговоров, Загубный прямо предложил бомжам поменять тела на более здоровые и избавится от всех мучивших их болей. Правда, тела будут чужими и им придётся не только мозгами переселится в новые тела, но и стать совершенно другими людьми по документам. Бомжи на такой подарок судьбы согласились и стали готовиться к предстоящему перевоплощению.

Однако для такого перевоплощения требовалось ещё два тела, которые были бы относительно здоровыми, без всяких хронический заболеваний и физических увечий. На примете доктора-старичка имелось два подходящих тела психически больных Гришки и Степана. Это были больные с вялотекущей шизофренией. Физически достаточно крепкие, даже можно сказать здоровенные, но с мозгами они совсем не дружили. Вот их то и присмотрел старичок-психолог для своих опытов. Под надуманным предлогом провёл полное медицинское обследование и пришёл к выводу, что эти тела достойны «лучших» мозгов.

Так как Загубный являлся их лечащим врачом, то в один из дней ни у кого из персонала психбольницы не вызвало подозрения, когда врач ввёл двум своим пациентам успокаивающие и поочередно увёз на каталках в свою лабораторию. С помощью Николая Свиркина первую пересадку сознания сделали бомжу Пашке и психически больному Гришке. Перевоплощение проходило более часа, после чего тело Гришки с «мозгами» Пашки Николай увёз обратно в палату. Естественно, Пашка предварительно был проинструктирован, как себя вести. Следом к аппаратуре подсоединили бомжа-инвалида Виктора и Степана. Процедура повторилась и тело с «мозгами» Виктора тоже было отправлено в палату. Тела бывших бомжей с «мозгами» психически больных накачали снотворным и оставили их прикованными к кроватям, в специально оборудованном дополнительном помещении. Как поступить с этими телами, Вениамин Кондратьевич отложил решение этого вопроса до следующего утра.

К удивлению медицинского и обслуживающего персонала больницы, пациенты Григорий и Степан перестали проявлять явные признаки шизофрении и по всем параметрам пошли на поправку. Это стали приписывать к замечательной методике лечения доктора психолога Загубного Вениамина Кондратьевича. В тоже время доктор отменил своим пациентам приём психотропных медикаментов. С каждым в отдельности проводил персональные беседы, в которых он поучал, как нужно вести себя выздоравливающим пациентам.

С телами бомжей, теперь уже бывших Виктора и Павла и нынешних с «мозгами» Григория и Степана, поступили довольно жестоко. Рано утром вывезли их в город, инвалида «Витьку» высадили возле церкви, бросили перед ним картонную коробку и оставили сидеть, предварительно вколов успокоительное. Так он и остался сидеть с блаженной улыбкой. Аналогично поступили с «Пашкой», отвезли на вокзал и пристроили в тёмном углу, прислонив к зданию вокзала.

В тот же день к «Витьку» с блаженной улыбкой подкатили «братки» и стали его прессовать, выспрашивая, где он болтался больше месяца и не приносил им доход. На все их расспросы, тот только улыбался своей блаженной улыбкой, но что-то вразумительного сказать ничего не смог. «Братки» обшарили все его карманы, но никаких денег не нашли, кроме той мелочи, что уже накидали добрые люди в картонную коробку. За то, что его не было на «рабочем месте» в течении месяца на «Витька» наложили штраф, предупредив, что вечером они отвезут его «домой». На следующий день «братки» появились вновь, но, естественно, кроме мелочи в картонке ничего у нищего не было. Они ещё раз попытались поговорить с нищим, но поняли, что тот окончательно свихнулся. «Братки» загрузили инвалида в багажник своего джипа и куда-то увезли. Больше блаженного «Витька» никто никогда не видел.

С «Пашкой» получилась почти похожая история, только тут постарались не «братки», а постовые полицейские, которые при очередном патрулировании обнаружили сидящего «Пашку». Обшарив его одежду, нашли свидетельство о расторжении брака и решили забрать его в отделение полиции для выяснения личности. Про свою личность «Пашка» так ничего не сказал. Да и не мог он ничего сказать. Он вообще не понимал, что от него хотят эти люди в форме и только тихонько подвывал, сидя в обезьяннике. Дежурному в отделении полиции завывание «Пашки» действовало на нервы, и он несколько раз пытался его утихомирить, но ничего не помогало. Последний раз дежурный зашёл в обезьянник и от всей души приложил по спине резиновой дубинкой «Пашку». «Пашка» затих, но не через полчаса, ни через час он так и не очнулся. Вызвали «Скорую», но та лишь констатировала смерть. Вскрытие показало, что он умер от обширного внутреннего кровоизлияния.

 

*****

 

Григорий и Степан постепенно шли на поправку. Однако доктор-старичок не советовал им быстро приходить в норму. Пациенты привыкали к своим новым именам, а также изучали свою «прошлую» жизнь, согласно тех документов, что имелись в клинике. Наступило время врачебной комиссии, которая без всяких колебаний определила, что пациенты практически здоровы и опасности для окружающих не представляют. Было принято решение о выписке их из больницы. Подготовили все соответствующие документы, которые положены для нормальных, здоровых граждан и встал вопрос, куда они пойдут из больницы. После длительного пребывания в психиатрической лечебнице у них не осталось ни родных, ни близких, ни жилья, ни специальности, ни профессии. Тут то Загубный и предложил забрать их к себе, в качестве подсобных рабочих, а жить будут при лаборатории. Об этом доктор уже давно договорился с новоявленными Григорием и Степаном.

Теперь уже в экспериментальной лаборатории появилось три постоянных жителя: Николай, Григорий и Степан, на вполне легальном положении. Они могли свободно перемещаться как внутри больницы, так и за её пределами. Все трое были преданы своему старичку-доктору и выполняли все его требования.

Вениамин Кондратьевич убедился на сто процентов, что аппаратура, созданная им, работает. Как-никак, а три здоровых поменянных тела, с нормальными «мозгами», каждый день крутились около него, не проявляя каких-либо симптомов отторжения сознания от новых тел. Старик основательно задумался над тем, где бы взять здоровое и молодое тело, чтобы переместить своё сознание в хорошее, непотрёпанное тело. Подбирать тело из пациентов психиатрической больницы не хотелось. Ведь надо же было продолжать жить, работать, пусть и под чужим именем, но не под именем бывшего больного психиатрической лечебницы. После долгих размышлений, старик пришёл к выводу, что ему нужно присмотреть тело какого-нибудь успешного молодого аспиранта, желательно изучавшего психологию, психиатрию.

Такой кандидат нашёлся. Молодой человек заканчивал ординатуру, как раз по специальности психология. Посоветовавшись с главным врачом психиатрической лечебницы, Загубный рекомендовал для работы в клинике молодого психолога после защиты диссертации. Ждать молодого специалиста пришлось недолго. Буквально месяца через два тот защитил свою кандидатскую диссертацию на отлично и был принят на должность заместителя заведующего отделения, где заведующим был… Загубный Вениамин Кондратьевич. Всё складывалось для старика хорошо. Своего заместителя в секретную экспериментальную лабораторию он не пускал и даже не намекал, что такая существует. У молодого парня и без того хватало работы с пациентами клиники.

Аркадий Семёнович Бехман был чистокровный еврей. Это был физически крепкий и здоровый молодой человек. Речь его была правильная, без всякой примеси еврейского акцента. Умный, энергичный заместитель заведующего отделения психиатрии нравился старичку своей практичностью и умением общаться с пациентами психиатрической клиники, что было важно для его профессии. Он мог только одним движением руки утихомирить разбушевавшегося «психа» и заставить его делать то, что скажет лечащий врач. Всё шло по плану доктора-старичка.

Со своими помощниками из секретной лаборатории Вениамин Кондратьевич заместителя не знакомил. А им строго-настрого запретил показываться тому на глаза. Если Николай Петрович Свиркин больше времени проводил за аппаратурой, постоянно что-то добавлял, улучшал, тестировал бесконечно, то Григорий со Степаном выполняли мелкие поручения своего шефа. Следили за порядком в помещениях, бегали в магазин за продуктами, да готовили еду на всех. Они радовались своим новым телам, которые не болели и слушались их так, как будто они всю жизнь были их родными. К такому же перевоплощению готовился и психолог. Он не торопился, хотел всё основательно подготовить. И вот однажды, отослав Свиркина по каким-то делам, заперся вместе с другими помощниками в свой лаборатории.

- Ну, вот, мои друзья. Настало время и мне поменять тело на более молодое и здоровое, как это получилось у вас, - начал разговор доктор Загубный, - и в этом деле я надеюсь на вашу помощь.

- Конечно, Вениамин Кондратьевич, всё что зависит от нас, мы сделаем, - в один голос стали уверять доктора его помощники.

- Вы же понимаете, что это будет совершенно секретная операция, о которой не должен знать никто, - с заговорщицким видом сказал доктор.

- Да-да, мы всё понимаем, - закивали в знак согласия Гриша и Степан.

- Так вот, как я уже сказал, мне нужно молодое и здоровое тело. Я такое тело подыскал. Теперь осталось незаметно и аккуратно доставить его в нашу лабораторию. Вот фотография этого тела, - с этими словами доктор достал из папки, лежащей на столе, фотографию Аркадия Семёновича Бехмана, - когда мы сделаем полностью перевоплощение, это тело будет вашим шефом, каким сейчас являюсь я. Это тоже буду я, но об этом будут знать только вы двое и Николай, и меня вы будете называть Аркадием Семёновичем Бехманом. Ясно?!

- Всё понятно, Вениамин Кондратьевич! – заверили бугаи в лице Гришки и Степана.

- Операция начнётся в самое ближайшее время. Вы должны будете незаметно похитить Бехмана и доставить его сюда, в лабораторию. После Николай подключит тело Бехмана и моё к аппаратуре, и начнётся перекачивание сознание из одного тела в другое. По завершению, моё нынешнее тело с мозгами Бехмана, вы должны будете закрыть в дальней комнате до моего особого распоряжения. Потом мне будет нужен его паспорт, - задумчиво пробормотал доктор, - ну, ладно это я устрою. Только когда вы его будете тащить сюда, обязательно проверьте у него наличие паспорта. Всё! Инструктаж закончен. До сигнала к началу операции, никуда из помещения не выходить! Не светиться!

В дальнейшем, когда вернулся Николай, доктор и с ним провёл подробный инструктаж о предстоящей операции. Поскольку подключение к аппаратуре и отключение от неё будет производить Николай, доктор уже не просил, а требовал, чтобы всё было аккуратно и без приключений. Через несколько дней, после этого инструктажа, Загубный попросил своего заместителя захватить с собой паспорт, якобы для каких-то сверок документов. Час превращения старенького доктора психолога в молодого, здорового, подающего большие надежды, настал. Поздно вечером был дан сигнал и два бугая, Гришка и Степан, вышли на охоту. В эту ночь в клинике дежурил Аркадий Семёнович Бехман. Перед уходом с работы, Загубный отдал паспорт своему заместителю, сказав, что всё в порядке и, пожелав ему счастливого дежурства, удалился. Бехман сунул свой паспорт в куртку.

Два бугая долго прятались в кустах, рядом с корпусом больницы, где в эту ночь дежурил заместитель заведующего отделением. Ждали, когда вечерняя суета поутихнет. Около полуночи Степан постучал в окно, за которым маячила фигура Аркадия Семёновича. Тот с беспокойством приоткрыв зарешёченное окно спросил: «Кто там?». Степан ответил, что он охранник и во время обхода обнаружил в кустах какого-то больного, скорее всего из этого корпуса и попросил доктора посмотреть, его ли это пациент или нет и помочь водворить пациента на место. Бехман накинул на себя куртку, открыл дверь корпуса и получил удар бейсбольной битой по голове.

 

*****

 

Аркадий Семёнович Бехман медленно приходил в себя. Кружилась голова и тошнило. Попытался было рукой пощупать ушибленное место, но понял, что его руки и ноги надёжно зафиксированы. Он был привязан к кровати. Внезапно, вынырнув откуда-то из темноты, над ним наклонился его непосредственный шеф Загубный.

- Вениамин Кондратьевич, в чём дело? – попытался спросить привязанный к кровати Бехман.

- Ничего, голубчик, ничего. Просто нехорошие дяди стукнули тебя по голове. Сейчас я введу тебе успокоительное и твоя головная боль пройдёт. Лежи спокойненько, сейчас я проверю твою головку, как сильно она пострадала. А то, что ты надёжно зафиксирован, так надо, чтобы во время обследования ты не мешал мне, - ласково проговорил старичок-доктор, - Николай! Давай, подключай пострадавшего к аппарату, а я ему наркоз введу.

Сделав все необходимые приготовления, Загубный сам лёг на соседнюю кушетку и велел Николаю подключить его к аппаратуре и начать операцию по перемещению сознания из одной головы в другую. Примерно через два часа Свиркин выключил аппаратуру. Процесс был завершён. Первым очнулось тело Бехмана. Организм был молодой, здоровый и от наркоза отходил быстрее.

- Николай! – позвало тело Бехмана Свиркина, - давай, отвязывай меня от кровати.

Николай засуетился, выполняя распоряжение теперь уже тела Бехмана, с «мозгами» своего шефа.

- А теперь давай тело твоего бывшего шефа, - хохотнуло тело Бехмана, - привяжем покрепче к кровати, где я лежал, то есть, наш бывший Аркаша. Всё, теперь пусть старичок полежит, отдохнёт. Как очнётся, дай знать, я ему ещё снотворного вколю.

Новое тело доктора Загубного с удовольствием потянулось, крякнуло от удовольствия, сделало несколько интенсивных приседаний, покрутило туловищем из стороны в сторону и осталось довольным произведённым эффектом. Молодое и здоровое тело слушалось, нигде ничего не болело. Немного побаливала большая шишка на ушибленной голове. Но это были мелочи по сравнению с тем, что сейчас ощущал доктор психолог Загубный Вениамин Кондратьевич.

- Вениамин Кондратьевич…, - начал было Николай.

- Стоп, Коля! Теперь Вениамин Кондратьевич вон тот старичок, привязанный к кровати, а я для тебя Аркадий Семёнович Бехман, - с этими словами новоявленный Аркадий достал паспорт и пролистал его, - Вот! Даже документ имеется, не то, что мы тебе делали.

- Аркадий Семёнович, а что мы будем делать с Вениамином Кондратьевичем? – робко спросил Николай.

- Да ничего, пусть себе лежит, отдыхает, да и ты иди к ребятам отдыхать, время-то уже скоро утро. Держи таблеточку успокоительную и ложись спать.

- А вот и старичок начал шевелится, - забеспокоился Николай.

- Да-а-а, - протянул Аркадий, - сейчас успокою, - и взял в руки шприц, - всё, теперь точно до обеда не проснётся. И ты иди, а я пойду на дежурство, оно у меня ещё не закончилось.

В шесть часов утра, в подвале заброшенного корпуса психиатрической лечебницы прогремел мощный взрыв, который окончательно разворотил остатки заброшенного здания. Аркадий Семёнович Бехман с крыльца своего лечебного корпуса издалека смотрел, как пожарные борются с огнём. Полицейские машины с мигалками оцепили место взрыва. После разбора завалов, в подвале заброшенного корпуса обнаружили четыре трупа. Все они были опознаны, как сотрудники экспериментальной лаборатории доктора Загубного. Среди погибших находился и сам доктор. Следствие долго выясняло причину взрыва, но к единому мнению так и не пришли. Остановились на версии, что по каким-то причинам взорвалось экспериментальное оборудование этой лаборатории.

В связи со смертью заведующего отделения психиатрии Загубного Вениамина Кондратьевича, на его место был вскоре назначен заместитель Аркадий Семёнович Бехман. В укромном месте на территории психиатрической лечебницы, новый заведующий отделением психиатрии молотком разбил на мелкие кусочки дистанционный пульт управления взрывного устройства. Затем всё собрал, хорошенько упаковал и выкинул в мусорный контейнер, когда был в городе. Всё приходилось начинать сначала. На своём рабочем месте молодой доктор, кандидат медицинских наук, вставил флешку в компьютер и приступил к проектированию нового устройства по пересадке сознания из одного тела в другое.

 

25 февраля 2020 год