Господи, что на тебя нашло! Зачем ты так! Какую преследовал цель, наслав на нас эту чуму двадцать первого века? Небожитель безмолвен – не он накликал беду. Люди это сделали сами – всем своим свинством, своей мерзостью. Он лишь воспользовался результатом их деятельности.

Прислушиваюсь к себе, к своим ощущениям: почувствовав свербеж в носу, кашлянув, чихнув, прихожу в ужас – здравствуй коронавирус! Боюсь всего: лишний раз выйти на улицу, зайти в магазин, в метро, здороваться, целоваться, наконец, заниматься любовью!

Лежу без сна под одеялом, закрывшись с головой, даже в туалет идти боязно, хоть и невтерпеж – может, памперс нацепить? Холодильник пустой, в доме нет ни хлеба, ни сахара, ни овощей, ни круп. Зато жива… пока.

Многие мои друзья, родственники, знакомые уже переболели. Кто легко, кто тяжело, кто помер.

 

Перед моими глазами скорбной чередой проходят те, кто не справился с вирусом, не поборол.

Бабуля, что живет (жила) на первом этаже, давно уже отбыла положенный срок пребывания на земле, пережила подруг, сестер, даже детей. У нее двадцать лет лежали на полке в конверте отложенные “гробовые”, слоем пыли покрылись, а помереть не получалось. Вирус пошел ей навстречу.

Приятельница Леля последние десять лет болела болезнью Паркинсона. Лежачая больная всю семью на голову поставила. Как она всех замучила! Не успевала подумать, к ней уже мчались, неся, унося, кормя, приподнимая, переворачивая, подмывая. Как и где она подцепила вирус – загадка! Обихаживали ее, используя все меры предосторожности. Разве что противогаз не надевали. Не спасло – третью неделю лежит в коме.

А сколько лет пролежал в недвижности мой парализованный дед? Видела я его только в таком состоянии. Слава Господу, отмучился.

Мой троюродный брат перепробовал все наркотики. Квартира, где он жил, – девственно чиста, все продал, даже окна и двери. Хоронили в черном пластиковом кульке. Не успев похоронить (какой там вирус!), вся родня сбежалась в пустую квартиру. Не на поминки, делить ее.

Наш начальник отдела – исключительно мерзкий человек. Достал всех! Сотрудники только и мечтали, когда он уйдет на повышение, на пенсию, не возражали, если б и в мир иной. В палате, куда его поместили, не хватало кислородных масок. Так он срывал их с других, дрался не на жизнь, а на смерть! Оказалось, на смерть. Некролог так и не написали, ведь об умерших – только хорошее.

Соседка, что напротив, проживала одна в трехкомнатной квартире. Из родных у нее только племянница – ни кола ни двора. Просилась пожить у нее, не пустила, мол, самой не удается сводить концы с концами. Три недели не казалась на свет божий, вскрыли квартиру, поразились: вся квартира – в злате-серебре, в мертвых руках зажата пачка долларов, не отобрать, на лице – счастливая улыбка…

 

И тут в моей бедной голове возникла неожиданная мысль – не иначе под действием надвигающегося жара. А ведь Создатель-то не так уж неправ в своих действиях.

Не стал сам чистить эти авгиевы конюшни, убирать накопившийся на планете людской непотреб. Призвал на помощь вируса-чистильщика. Теперь тот очищает планету, освобождает место для других, не успевших еще награбить, напакостить, нагрешить и, похоже, неплохо с этим справляется. Пусть и не без издержек: порой помирают достойные – что ж, лес рубят, щепки летят. В основном же покидают сей мир те, кто исчерпал свою миссию на земле или миссия их – неправедна.

 

Я все о других распинаюсь. Сама-то как живу? Для кого, для чего? У меня ни семьи, ни детей, ни близких подруг, ни цели, ни смысла. Живу, как придется – несет по течению.

Как болит голова, вся полыхаю, горю – похоже, приехала...