Мистический пикник, или Хичкок 2019

 

Вовка проснулся от холода и двух взаимоисключающих желаний: хотелось пить и отлить. Признав второе более важным, он вывернулся из дырявого пледа и скатился с плохо накаченного матраца. Тряпку потащил за собой, накинув в виде пончо.

Костёр потух, темень стояла непроглядная. В трёх палатках, угадывающихся вдоль машин, в терцию храпели сотоварищи по пикнику.

Приплясывая в классическом стиле пробежки до туалета, он направился наискосок по поляне, к смежному с ней участку степи, заселенному островками кустов и отдельно стоящими ёлочками.

Достигнув желаемого, он уже медленно побрёл назад, удивляясь сразу нескольким вещам: темнота вокруг стояла хоть и кромешная, но с лёгким вибрирующим подсеребрением; во-вторых, с чего это он лёг спать не в джинсах и свитере, а в спортивных трусах и тончайшей футболке? Да, видимо пять – шесть последних рюмок были лишние… Шурка, барбос, не давал таре простаивать! Учесть было бы полезно и то, что коньячно-шашлычная ночёвка под открытым небом была уже вторая…

Впрочем, история с джинсами вскоре всплыла: ещё до темноты, в самую жару, женская часть их десанта стала шумно резвиться, обливая всё, что движется озёрной водой. Вот, теперь его Левисы и сохли на багажнике машины, вместе с мобильником, - в разобранном состоянии, в бардачке.

Дойдя до сосен, Вован замер в изумлении. Вместо пары их колесниц, поляну занимало целое стадо четырёхколёсных, десятки палаток и кострищ. Как же он пробрался сквозь этот Вавилон только что? Обошёл, что ли? По периметру?

- Понаехало, тут, - забормотал Владимир Анатольевич, пытаясь проложить маршрут через стаю авто-гуннов. - На часок задремлешь, а тут всё, твою делянку уже пашут, и корову доят!

Осторожно переступая через какие-то натянутые верёвки, спящих людей, и потухшие костры, он пересёк поляну строго по центру, как ему, в его великой гордыне показалось, и вышел на противоположную сторону. Своих так и не нашёл.

Поражала полная, не соответствующая обстановке тишина. В самом деле, ну, который час? Два, три? Да палаточный люд обычно до утра гуляет! Ни звука, ни пьяных разборок, ни гитар а-ля-шансон, ни смеха с поцелуями…

Оставалось одно: обойти поляну по дуге и выйти к проверенной, никуда не исчезающей точке – туалету. И оттуда чесать сосняк по-новому. Страдалец вздохнул и поёжился; холодало по-взрослому… Прикинув вектор он двинулся.

… Ёлочек, да и самой степи не было. Был незнакомый просёлок, в идеально чистом небе болталась голограмма луны. Только маленькая какая-то, просто желтеющая бляшка; света почти не давала, так, обозначала присутствие.

Сплюнув, идальго побрёл по дороге. Когда-то Вовка пробовал себя в «фэнтэзи», с десяток рассказов даже опубликовали. И вот, сейчас он по всей видимости сам вляпался в параллельную реальность, без подготовки, со всего маха.

Лес редел, но светлей не становилось. Время, похоже, как гусеница, свернулось в кокон и осталось где-то позади, возле утерянного навсегда туалета. Он пошуровал в единственном кармане, - сигарет; понятно, и не предполагалось. Ноги переставлялись сами собой, без воли хозяина. Не было обязательного для всех мистических баек и фильмов белесого тумана. Только плотный, желеобразный сумрак.

И вдруг впереди, метрах в трёхстах, заблестели белые, некрупные, но так хорошо узнаваемые фонари. Обычные круглые плафоны, которые ставят в парках, скверах и на периферийных улицах. О-о-о… Турбаза! Люди!!! Стало ясно, что занесло бродягу куда-то далеко и явно не в ту сторону, где скоро бросятся искать. Его. Может быть…

Положение смешным не казалось, ведь в этих краях он был первый раз, привезли их на машине; и даже найдя местных, Вовка не знал, что спросить. Типа: «А где здесь в лесу гуляет бригада Димки Эколога»?

Телефона нет, денег… да что там! Штанов нет!

Плед не грел, десятки фонарей освещали только себя, слепя глаза, но не разрушая мистическую тьму окрестностей. Ирреальность происходящего усиливала полная, абсолютная тишина. Вообще, откуда-то из подсознания всплыл культовый фантастический фильм, где попавший в грозу самолёт, приземляется в совершенно безлюдном аэропорту параллельного подпространства. Нет звуков, всё в чёрно-белом цвете. На стойке буфета протухшие продукты… заканчивался триллер, кстати тем, что появлялись жуткие монстрики-челюсти, спасти от которых был в состоянии либо Брюс, либо капитан «Америка» … ни одним из них Анатольевич себя не чувствовал…

Наконец предоставленная Судьбой аллея закончилась, уткнувшись в арку въездных ворот.

- Ага! - сказал себе пилигрим, пройдя под ней и справедливо полагая, что сейчас прочтёт название этого заколдованного Замка. Ведь придётся, - если злые чары всё же когда-нибудь развеются, рассказать своим, Где его демоны таскали…

Действительно, на боковом простенке ворот темнели большие, не написанные, а прибитые объёмные буквы названия пансионата. Их было прекрасно видно, и всё бы хорошо, только ни в какое разумное слово, - ни на русском, ни на украинском, ни даже на английском, они не складывались. Впрочем, заглавная «загогулина», чем-то напоминала прописную «а».

- Так, прошептал себе Вовка, - всё, допился, значит, болезный… Он даже сделал шаг назад, вспомнив классику: «Лицом к лицу лица не увидать, большое видно на расстоянии».

Ситуация не изменилась. По крайней мере в лучшую сторону. Ибо сверху, с кроны огромной сосны раздался шорох и посыпался мусор коры.

- Тихо шифером шурша, едет крыша не спеша! – продолжил он самобичевание.

Следом за крошкой коры, с небес одна за одной, прямо на верхнюю кромку последней буквы, спрыгнули две белки и начали о чём-то сварливо трещать, хитро поглядывая на открывшего рот странника.

- Угу,- промычал страдалец, - Вот так, значит… вдвоём на одного, будто мне своей собственной «белочки» не хватает! – задом, пятясь, он проникнул назад в арку и зашагал обратно по знакомой аллее.

Внезапно сквозь темноту справа мелькнуло озеро. Это был первый обнадёживающий знак за всё время паломничества. Он помнил, что их пляж находился метрах в 30ти от лагеря. Оставалось определиться в каком месте озера!

Двинулся прямо через газон к воде. И упёрся головой в ряд камышовых бунгало. Озеро лежало за ними и просматривалось через единственный проём между первым и вторым шалашом. Вовка зашёл в ближайшее убежище, - дверей не было. Внутри ничего, кроме большого деревянного стола и длинной узкой скамейки вдоль. Неожиданно, как тропический ливень, навалился сон. Странник плюхнулся на лавку, разбросав по столешнице руки и пристроив на них голову.

Проснулся от острого чувства, что в помещении он не один. Темнота напротив дверного проёма всё же несколько редела… На столе, в позе лотоса сидел то ли карлик, то ли гном. Ни лица, ни глаз, сплошной чёрный силуэт.

- Ты эт чего? – доброжелательно спросил призрак.

- Да я, ну, как бы… заблудился! - С трудом шевеля губами, покаялся странствующий рыцарь и махнул рукой в сторону гостя, - типа изыди!

- А-а… бывает. Так ты хоть поешь, - силуэт качнулся вперёд, и стол неожиданно сотряс мощный удар. Но вместо того, чтоб проснуться и вскочить на ноги, бедолага снова уронил голову и заснул.

… На этот раз его разбудили два громких голоса, лениво матерящихся с другой стороны камышовой стенки. В бунгало вползал бесцветный, очень ранний рассвет. Матерились как-то скучно, неинтересно. Так плохо контролирующий себя человек пускает газы… было ясно что с той стороны нет ни конфликта, ни спора.

Зато в его жизненном пространстве любопытного было хоть отбавляй… из середины стола торчал перпендикулярно вогнанный в столешницу шампур с четырьмя сильно пережаренными кусками мяса. И ещё… обнаружилось, что он без очков. Видимо, в колдовской темноте ночи они были без надобности, зато сейчас, - явно необходимы, всё-таки, минус четыре, да и вообще, жалко…

Пора было убираться. Выйдя, он не совладал с любопытством и заглянул в соседнюю келью. Всё точно так, только на месте стола стояла обыкновенная двухместная палатка, в ней-то и продолжали упражняться в словесности.

Владимир Анатольевич двинулся в ту сторону, откуда он, по внутреннему убеждению, прибыл в эту испорченную страну «Оз». И тут тишина лопнула, будто взорвалась звуковая граната! Со стороны озера брёл давно небритый невзрачный мужичок в кирзовых сапогах и рваном ватнике. В левой руке рождённый в ЭСе СеСере держал допотопный кассетник. Динамик надрывался каким-то убойным шансоном 90х. Когда их жизненные пути-дорожки пересеклись, дядя убрал звук и совершенно без удивления выслушал повесть о заблукавшем пилигриме. Не задавая лишних вопросов, он с удовольствием принял участие в судьбе страдальца.

- Вот, там, - ткнул пальцем куда-то влево, «Елизаветовка»! И Вовку бросило в дрожь уже не от холода… дело в том, что Елизаветовку он знал, и слабо представлял, как мог за ночь забрести на такое расстояние.

- Далековато, конечно! – продолжил гид, и Анатольевича попустило, он понял, что меломан просто определялся на местности, по сторонам света, точно так же он мог повернуть грязный палец ещё куда ни будь и обрадовать: «Тернополь – там»!

Выяснив, что сигарет нет у обоих, расстались. Спустя приблизительно полчаса идальго вошёл в знакомый сосняк, и практически сразу упёрся в Димкину серебристую Прадо.

Откуда-то из-за неё материализовался взлохмаченный и явно неопохмелённый Шурик.

- О-о! – Вовка, - объявил он о своём открытии зарождавшемуся дню, но на этом не остановился; - коньяк будешь? – посуровел, кивая на раскладной столик с остатками вчерашнего пиршества.

- Не-а, -замотал головой новоявленный трезвенник и скомкано рассказал приятелю о знакомстве с двумя белками, а главное, о том, что напрочь разучился читать.

Реакция последовала неожиданная. Шурка упал на ближайший свободный коврик, засучил ногами и начал ржать как Бендер – Юрский, услышав историю о золотых украденных гирях. – Так «Афины» же, «Афины»! Турбаза называется! А надпись на воротах – на древнегреческом!!!

Наконец он встал. – Что до белок, так их тут, хоть уху вари… вон, смотри! – Ткнул верх на ближайшую сосну. По ней карабкалась серо-коричневая зверушка. Солнце почти вынырнуло из дальнего края озера.

- Коньяк, говоришь, - задумчиво протянул Вовка, покосившись в сторону столика. Под ним, в луже солнечного пятна валялись очки. Его. Целые.

… Ночные демоны спешно сдавали позиции!

 

***