И море пятки облизнуло, срыгнуло с пеною у рта... Волны голодное урчанье а где-то ниже живота - песка дремучее желанье оставить всё, как есть - шторма и бакены, болванов полых, и крики сонных пароходов... Они, как преданные псы, гремя тяжёлыми цепями, алкали серый небосвод - косматый, низкий, волоокий, и шторм, такой ещё далёкий, готов был рухнуть на причал! И пирс, изъеденный ветрами, скулил по тем, кто отплывал. Разинув свой огромный грот, скала им что-то вслед кричала, и рухнул в море горизонт, в глубины тьмы и мирозданья! А море, в жажде состраданья, вздымало вспученный живот... |