Как только мужчины, муж и сын, скрылись из виду, мать закручинилась, приуныла.

-Божечка, спаси и сохрани их! Пусть поездка будет благополучной! Сделай так! Удержи сына от поспешных решений…горячий он у меня…больно ему. Сразу двоих потерял -и брата и друга…Не оставь его в трудную минуту…

 

Сама долго ещё стояла на крыльце, прислушивалась к тишине и глядела в небо. Там в тёмной дали- мириады звезд и планет…Неужели и в других мирах человек так же бывает несчастен? Поразмыслив о несправедливости жизни, и, как водится, повздыхав, она вернулась к мирскому- заглянула в огород забрать оставленное ведерко с огурцами и вернулась в дом.

-Всё равно теперь не спать, займусь-ка заготовками.

 

Пока замоченные овощи отмокали в воде, намыла и простерилизовала банки. Выскочила на минуту на грядку за укропом, и, в темноте, на ощупь ухватила их за длинные пахучие былинки. Заодно прогнала соседского кота-повадился, паршивец такой гадить на грядках, и потом уж окончательно зашла домой, заперев дверь на крепкий засов на ночь.

В опустевшем доме было непривычно тихо. Для фона включила телевизор и принялась за дело.

 

Было далеко за полночь, когда зазвонил телефон. Мать обрадованно кинулась к нему, на ходу вытирая руки о передник.

-Мои звонят!

 

И верно, сын сообщил, что уже проехали Елец. И прислал кучу смайликов. На душе сразу повеселело. Она присела за стол и стала себя убеждать, что сын за этот год заметно повзрослел, ведь трудности и лишения закаляют волю. А испытания заставляют задуматься о своих допущенных ошибках. Поэтому он сможет себя сдержать, если даже Каин и станет провоцировать на скандал.

-Мам, я хочу посмотреть в его глаза! -весь год твердил он.

-А уж как я этого хочу! -отмечала мать про себя.

 

Каин…Как такое могло случиться, что парень, свой в доску, который вырос в одном дворе с её мальчишками смог такое сотворить? Как они, взрослые, не разглядели в нем раньше эти наклонности? Откуда столько ненависти к их семье?

 

Эта мысль не давала покоя и ей и сыну. Может и правда смерть отца выбила его из колеи, и он ополчился на весь мир? У него что-то помутилось в голове?

-Слава Богу, -размышляла она, -что родители не дожили до такого удара...иначе бы им было несдобровать. И разбитые окна ничто, по сравнению с презрительным отношением окружающих и их выкриков: ваш сын-убийца!

 

Чем больше думать об этом, тем больше вопросов возникает. К тому же, последнее время она стала ловить себя на мысли о том, что когда она думает о случившемся несчастии и о его виновнике Каине, то волна негодования начинает бороться с неведомым ранее чувством чего-то по предательски щемяще-жалостливого. Не было ль это сожалением о двух загубленных судьбах- погибшего племянника и его убийцы? Тут сложно что-либо понять.

 

Глубоко в душе она понимала, что разговор с ним еще предстоит, как бы она не упиралась и не отнекивалась от этой мысли. Но как только она начинала серьезно думать об этом, то ей становилось нехорошо даже от одной только мысли.

 

-Да и о чем мне с ним говорить? Он отнял у меня самое дорогое...знал, как я любила племянника...он был для меня всем, что осталось мне от брата. Знал. Не мог не знать и такое сотворить...

 

Мать и в самом деле не знала, как поступить правильно. И тут советов никаких не может быть. Никто не обулся в её ботинки и не прошёл её долгий жизненный путь, путь лишений, потерь, как и каждого человека, живущего под этим небом.

 

Её сердце ныло от этих тягостных дум. Да и у кого бы оно осталось спокойным, окажись он на её месте? С одной стороны, Каин не чужой незнакомый человек. Хотя после содеянного его трудно считать вообще таковым. А с другой- он долгое время, после смерти своей матери, относился к ней по-сыновьи. И опять же всплывали в памяти те моменты, когда он приходил в ее дом или встречал её на улице. Она помнила выражение его лица, его теплые распахнутые ей навстречу руки. Она слышала биение его настрадавшегося сердца.

 

-Как мне поступить? -делилась она с сыном своими раздумьями. -Вот позвоню ему. И что? Что я могу услышать в ответ? Презрительное молчание... поток бранных слов?

-Ма, сейчас ты ему при всем желании не дозвонишься- в СИЗо телефонов не выдают.

-А что, если после вынесения приговора?

-Тогда и будет видно...Я тоже должен знать, что он намеревается делать после тюрьмы? Насколько он отдалится от нас? Что, в конце концов нам всем ждать от него?

 

Мать в ответ лишь молча кивала, соглашаясь с сыном и вновь мысленно уносилась в те далекие времена, когда воспитателем работала в ясельках и как пухленького мальчика впервые привела за ручонку его мама. Тот плакал и зарывался лицом в её подол. Такая трогательная сцена, вызывающая точно такое же, как и теперь, нежно-щемящее чувство.

 

Но время шло, и маленький Каин быстро влился в детский коллектив, хотя и отличался от сверстников не по возрасту большим ростом и телосложением.

-Наш богатырь! -любила повторять нянечка, не чая в нём души.

 

А богатырь с удовольствием возился на ковре, катая игрушечные машинки, мячи. А временами любил посидеть один в стороне, как бы наблюдая за происходящим.

 

-Меланхолик! -наперебой пытались дать характеристику его психике педагоги. -Тихий, задумчивый. С ними не бывает хлопот!

 

В те далекие времена были известны только 4 типа нервной деятельности. И никаких вам интровертов и экстравертов!

 

Вспоминались ей и ясельные обеды. И то, как Каин во время еды любил поразмыслить о смысле жизни, оперевшись лицом на крепкую ладошку. Набитый полный рот, перепачканная детская физиономия со средоточенным взглядом внутрь себя, не раз вызывала умиление у взрослых.

-Ах, наш философ!

А то, как он выливал чай из чашки прямо в блюдце и дул, раздувая от усердия полные щеки, заставляли прыскать их нянечку.

 

-Да это он с бабушкой привык так чай дома пить! -рассказывала вечером довольная мама, видя, с каким вниманием относятся к её ребенку.

 

А однажды, врач, проводя медосмотр, громко удивился:

-Какой крупный мальчик для своих 3-х лет! А голова-то, голова!

-Вполне соответствует его телу! -попробовала заступиться она за своего воспитанника.

-Я не о том! -невозмутимо продолжил доктор. -Представляете, каково было его матери выродить этакого богатыря?

-Есть в кого! -парировала воспитательница.-Родители крупные!

 

А врач, открыв карту Каина, прочитал вслух:

-Ну, теперь понятно! Родовспоможение с наложением щипцов…вон оно что! Вы не представляете, какие могут быть последствия…

-Абсолютно никаких! -вновь вступилась она за воспитанника. -Меня тоже доставали щипцами и что, видны отклонения?

После этой тирады, не найдя поддержки, врач притих и дальнейшее обследование проводил молча.

 

А воспитательница долго никак не могла придти в себя от поведения врача.

-Он же нарушает врачебную этику! -заявила в кабинете заведующей чуть позже. -Что это за доктор такой? Он вслух обсуждает пациентов. В данном случае, маленьких детей! Это недопустимо!

-Радуйтесь, что хотя бы такого прислали в наш «медвежий» угол! У него документы все в полном порядке, а поведение …уж извините…не учли! -с сарказмом завершила разговор начальница.

 

Эти все воспоминания о маленьком Каине всё чаще не давали ей покоя.

-Где была допущена ошибка в воспитании, если вырос такой безжалостный монстр?- продолжала она ломать голову.

 

Всплывают картины и из совсем недавнего прошлого: Каин и сын за столом в их доме. Вот за этим огромным обеденным столом, за которым места хватает всем. Они едят её стряпню, разговаривают, шутят. Каин любил её кухню...

И тут же натыкаешься на извечное: как такое возможно? или не может быть?

 

А совсем незадолго до расправы, они встретились на улице и он, по привычке приобнял и по-сыновьи расцеловал её в обе щеки. Прямо посреди улице, взрослый мужчина, не стесняясь людей, демонстрирует лояльность.

 

-И тут нет предательства! -пытаешься анализировать то, что не поддается никакому анализу! -Он был искренен с нами...или всё же позёрство, игра на публику, усыпление бдительности...он давно задумал недоброе...

 

Мысли так начинают путаться, что теряешься, где тут правда, где кривда.

Но боль от потери племянника- а она всегда здесь, не отступает ни на шаг, ведь это всё, что оставалось от рано умершего брата - будто ножом как полоснёт по сердцу...И ты вновь утопаешь в горе.

-Да ведь Авеля больше нет с нами…