Есть отличия – между жизнью прошлой и современной. Естественное состояние, природа натуры моя такая: не терплю рядом с собой назидающих глупцов, недоразвитость менторов. Не приемлю Зло – в любой форме, разнообразных проявлениях. Моя интуиция часто – не вечно – подсказывает самые первые проявления, возможные «опасности»: чаще пробуждает повышенное внимание, настороженность, даже бдительность… Доверчивым, наивным остаюсь, но трудно меня обмануть дважды. Случается и такое. Ничего с собой, да и с возникающим со стороны «новшеством» - не поделаешь. В прошлом мире-жизни я часто страдал от хитростей- обманов-подлостей… Особенно от антисемитизма! Понимал, да и подсознательно, надсознательно готов к Украинским «шуткам» и «штукам». Что от них возьмешь, потребуешь? По природе своей народ – хитрозадый, бандитский… Не могут они управляться иначе: творят свое благополучие, счастье даже – на несчастье ближнего. Не только Еврея! Друг друга они – колошматят, накалывают, как только могут. В Израиле застал, узнал – выбросы животных инстинктов. Прежде всего встретился с таким в… полиции! Представить себе такого – не мог! В моей жизни оказалась близко, рядом, родственница по крови в родной семье. Возможно, астрология сыграла со мной самую злую шутку. По знаку Зодиака – я Рыбы, а она – Овен. При всех человеческих достоинствах-недостатках – развит во мне альтруизм, а она – просто коммерческая, махинаторша, интриганка. Не очень умная и развитая – при этом. Но: она всегда на виду, первая во всем! В бывшем Союзе я очень скромно жил, тихо устраивался. И со службой у меня блестящих успехов не происходило. Даже часто случались продолжительные периоды безработицы… С удивительным упорством – работаю над собой, да и для себя: на будущее! Исследовал многие периоды истории, собирал материалы по конкретным темам… И: писал! Много трудился в творческом направлении: привез с собой в Израиль, вполне понятно - с трудностями - до двадцати сшитков-рукописей художественной прозы крупного размера. В Израиле немного развернулся: издал несколько книг. И о тех жалею: книги я не умею продавать. Написал на основе своего интеллекта, знания истории, жизни, людей… По прошлым материалам издал я только пару книг – из готового багажа. Лежат – невостребованными. Самым важным своим достижением в Израиле считаю: потрудился 10 лет по специальности. Мало! Учесть придется: приехал я в Израиль 4.10.89 – в возрасте 54+. Трудился в известной и почетной организации – ККЛ, Керен а-Кайемет ле-Израэль. Я привез совсем редкую в Израиле специальность инженера лесного хозяйства. Молодая дурочка-инспектор в Ашкелоне спросила меня: «Чем занимается инженер лесного хозяйства?» Я ей на ломанном иврите сообщил: охраной леса, посадкой, выращиванием саженцев древесных пород… Потом долго зубоскалили на радио РЭКА – «инженер посадки леса». Так вот, благодаря десяти лет достаточно упорной работы – я смог купить четырехкомнатную квартиру. Трудился трудно. Просыпался в четыре часа утра – в пять выходил к маршрутке и в шесть начинал трудиться. Официально наш трудовой день начинался в семь… А потом спешил к больной маме… Это уже в Шломи… Переехал в этот городок накануне Песаха 1996… Да, и в Хайфе, Нешере жили… Ежемесячно перерабатывал по сорок часов – оплачивали только за двадцать… Для завершения этого периода: должен сообщить довольно важное. При оформлении моей на должность в Северном отделении ККЛ – выдали приказ с указанием: при работе в течение одного года – они учтут пять или десять лет моего предыдущего стажа. Не учли! Ушел я из ККЛ без пенсионного довольствия. Правда, в тот период происходила существенная реорганизация ККЛ – с крупными сокращениями. Добился одного: выплатили мне, как и другим в тот период, двойную сумму возмещения (пицуим). Все вместе помогло мне быстро, досрочно рассчитаться с банковскими ссудами (машкантами). Существенное с того времени облегчение месячного бюджета. И вот… Сия моя близкая родственница… Я мало знаю о ней, о ее прошлом… Думаю, она лучше устраивалась в Киеве. А вот в Израиле… Говорили: «Власть поменялась!» Зависть, недоброжелательство – естественные человеческие качества природы… Нечто другое… Воспылала «праведной злостью, завистью, ненавистью»… Представить можете себе абсурд такой: подала в суд на меня и… на прикованную к кровати мать – пусть сохранится о ней благословенной память. В общем, она ничего в этом суде не добилась – постановления только раз в определенный срок посещать больную мать. Она не посещала уже… Мама вскоре умерла… Пыталась та ко мне подселись – отправила своего больного сына… Она еще – с помощью и Русского чина полиции Руслана и адвокатессы накатали на меня «телегу»: находился более двух лет под угрозой уголовного наказания. Получил повестку. Я с работы заехал в полицию - спешил домой к больной маме. Их следователь написал на иврите документ – мне прочитал без перевода только вторую его часть. Обдурил! Я доверчиво подписал документ… Тогда следователь разразился широкой улыбкой, словно майская роза – в помойном ведре. Сказал: - Теперь можешь идти! Да, еще дал адрес адвоката… Конечно, не знал, даже не предполагал я: адвокат постоянно сотрудничает с полицией. На допросах уже другой сотрудник Руслан угрожающе занес надо мной кулак! Не подписал я его протокол – смял! Потом продолжались более двух лет вызовы на судебные заседания… И закончилась вся их туфта, как в смешном анекдоте… На последнем судебном заседании – представитель прокуратуры «пошутил», намеренно исказил фамилию мою: назвал «блеферманом», а на это я парировал тут же: - Моя фамилия – Бельферман, а блеф – это все настоящее дело! – На этом завершилось испытание меня – на прочность. + Возможно, допустил оплошность: купил квартиру в городе развития. Среди подавляющей массы сефардов-Марокканцев сравнительно немногочисленных Русских. Живу я уединенно, почти нелюдимым: постоянно занят дома своим творческим -вперемешку с техническим делом. Я общительный по натуре, но привык не терять попусту время – на праздные занятия и разговоры. Не избежишь встреч-отношений с соседями по дому, городу… А при общении узнаешь: городская публика наша… не очень культурная-интеллигентная. И наши Русские – тоже не очень яркие представители «всего прогрессивного человечества» и даже не «лучшие деятели науки, литературы и искусства». Обычные люди, простые… И все же «советский образ жизни» привил большинству определенные штампы, условности поведения, чисто внешнюю культуру поведения… Мне кажется, Марокканцы в большей мере люди природы. Не хочу высказать нечто… не поощряемое… Кажется мне со стороны и без тщательного изучения: а. сомнительные они Евреи - в смысле происхождения, да и образа поведения, верования, жизни; б. Евреи, но с Арабской ментальностью; в. Арабы-Иудаисты; г. мои представления о Еврействе: довольно ограниченные, ложные – не застал я местечковых, Б-гобоязненных, морально чистых своих предков (только в 3-4-х летнем возрасте меня поместили в домашней группе деда Сани Шехтман, резника местечка Миньковцы, бывшей Проскуровской области – пусть память о нем сохранится благословенной. Еще добавлю – для расширения представлений: д. время дико сложилось: прожил в «интернациональной среде» во время диктаторской ассимиляции, «вавилонского столпотворения и смешения народов». е. велико влияние техники, скоростей движения, развития только косвенно, да и частично влияют на «внутренний мир человека», его «животную основу»… ж. политический диктат времени, ослепление влияют плохо, оставляют мало возможностей для душевных поисков, покоя, совершенствования… з. массовая культура нивелирует интересы, притупляет способности, игнорирует индивидуальные качества… и. еще косметика создает пеструю палитру оптического обмана – превращает лица в театральные маски образного типа… Есть отличия – между жизнью прошлой и современной. Естественное состояние, природа натуры моя такая: не терплю рядом с собой назидающих глупцов, недоразвитость менторов. Не приемлю Зло – в любой форме, разнообразных проявлениях. Моя интуиция часто – не вечно – подсказывает самые первые проявления, возможные «опасности»: чаще пробуждает повышенное внимание, настороженность, даже бдительность… Доверчивым, наивным остаюсь, но трудно меня обмануть дважды. Случается и такое. Ничего с собой, да и с возникающим со стороны «новшеством» - не поделаешь. В прошлом мире-жизни я часто страдал от хитростей- обманов-подлостей… Особенно от антисемитизма! Понимал, да и подсознательно, надсознательно готов к Украинским «шуткам» и «штукам». Что от них возьмешь, потребуешь? По природе своей народ – хитрозадый, бандитский… Не могут они управляться иначе: творят свое благополучие, счастье даже – на несчастье ближнего. Не только Еврея! Друг друга они – колошматят, накалывают, как только могут. В Израиле застал, узнал – выбросы животных инстинктов. Прежде всего встретился с таким в… полиции! Представить себе такого – не мог! В моей жизни оказалась близко, рядом, родственница по крови в родной семье. Возможно, астрология сыграла со мной самую злую шутку. По знаку Зодиака – я Рыбы, а она – Овен. При всех человеческих достоинствах-недостатках – развит во мне альтруизм, а она – просто коммерческая, махинаторша, интриганка. Не очень умная и развитая – при этом. Но: она всегда на виду, первая во всем! В бывшем Союзе я очень скромно жил, тихо устраивался. И со службой у меня блестящих успехов не происходило. Даже часто случались продолжительные периоды безработицы… С удивительным упорством – работаю над собой, да и для себя: на будущее! Исследовал многие периоды истории, собирал материалы по конкретным темам… И: писал! Много трудился в творческом направлении: привез с собой в Израиль, вполне понятно - с трудностями - до двадцати сшитков-рукописей художественной прозы крупного размера. В Израиле немного развернулся: издал несколько книг. И о тех жалею: книги я не умею продавать. Написал на основе своего интеллекта, знания истории, жизни, людей… По прошлым материалам издал я только пару книг – из готового багажа. Лежат – невостребованными. Самым важным своим достижением в Израиле считаю: потрудился 10 лет по специальности. Мало! Учесть придется: приехал я в Израиль 4.10.89 – в возрасте 54+. Трудился в известной и почетной организации – ККЛ, Керен а-Кайемет ле-Израэль. Я привез совсем редкую в Израиле специальность инженера лесного хозяйства. Молодая дурочка-инспектор в Ашкелоне спросила меня: «Чем занимается инженер лесного хозяйства?» Я ей на ломанном иврите сообщил: охраной леса, посадкой, выращиванием саженцев древесных пород… Потом долго зубоскалили на радио РЭКА – «инженер посадки леса». Так вот, благодаря десяти лет достаточно упорной работы – я смог купить четырехкомнатную квартиру. Трудился трудно. Просыпался в четыре часа утра – в пять выходил к маршрутке и в шесть начинал трудиться. Официально наш трудовой день начинался в семь… А потом спешил к больной маме… Это уже в Шломи… Переехал в этот городок накануне Песаха 1996… Да, и в Хайфе, Нешере жили… Ежемесячно перерабатывал по сорок часов – оплачивали только за двадцать… Для завершения этого периода: должен сообщить довольно важное. При оформлении моей на должность в Северном отделении ККЛ – выдали приказ с указанием: при работе в течение одного года – они учтут пять или десять лет моего предыдущего стажа. Не учли! Ушел я из ККЛ без пенсионного довольствия. Правда, в тот период происходила существенная реорганизация ККЛ – с крупными сокращениями. Добился одного: выплатили мне, как и другим в тот период, двойную сумму возмещения (пицуим). Все вместе помогло мне быстро, досрочно рассчитаться с банковскими ссудами (машкантами). Существенное с того времени облегчение месячного бюджета. И вот… Сия моя близкая родственница… Я мало знаю о ней, о ее прошлом… Думаю, она лучше устраивалась в Киеве. А вот в Израиле… Говорили: «Власть поменялась!» Зависть, недоброжелательство – естественные человеческие качества природы… Нечто другое… Воспылала «праведной злостью, завистью, ненавистью»… Представить можете себе абсурд такой: подала в суд на меня и… на прикованную к кровати мать – пусть сохранится о ней благословенной память. В общем, она ничего в этом суде не добилась – постановления только раз в определенный срок посещать больную мать. Она не посещала уже… Мама вскоре умерла… Пыталась та ко мне подселись – отправила своего больного сына… Она еще – с помощью и Русского чина полиции Руслана и адвокатессы накатали на меня «телегу»: находился более двух лет под угрозой уголовного наказания. Получил повестку. Я с работы заехал в полицию - спешил домой к больной маме. Их следователь написал на иврите документ – мне прочитал без перевода только вторую его часть. Обдурил! Я доверчиво подписал документ… Тогда следователь разразился широкой улыбкой, словно майская роза – в помойном ведре. Сказал: - Теперь можешь идти! Да, еще дал адрес адвоката… Конечно, не знал, даже не предполагал я: адвокат постоянно сотрудничает с полицией. На допросах уже другой сотрудник Руслан угрожающе занес надо мной кулак! Не подписал я его протокол – смял! Потом продолжались более двух лет вызовы на судебные заседания… И закончилась вся их туфта, как в смешном анекдоте… На последнем судебном заседании – представитель прокуратуры «пошутил», намеренно исказил фамилию мою: назвал «блеферманом», а на это я парировал тут же: - Моя фамилия – Бельферман, а блеф – это все настоящее дело! – На этом завершилось испытание меня – на прочность. + Возможно, допустил оплошность: купил квартиру в городе развития. Среди подавляющей массы сефардов-Марокканцев сравнительно немногочисленных Русских. Живу я уединенно, почти нелюдимым: постоянно занят дома своим творческим -вперемешку с техническим делом. Я общительный по натуре, но привык не терять попусту время – на праздные занятия и разговоры. Не избежишь встреч-отношений с соседями по дому, городу… А при общении узнаешь: городская публика наша… не очень культурная-интеллигентная. И наши Русские – тоже не очень яркие представители «всего прогрессивного человечества» и даже не «лучшие деятели науки, литературы и искусства». Обычные люди, простые… И все же «советский образ жизни» привил большинству определенные штампы, условности поведения, чисто внешнюю культуру поведения… Мне кажется, Марокканцы в большей мере люди природы. Не хочу высказать нечто… не поощряемое… Кажется мне со стороны и без тщательного изучения: а. сомнительные они Евреи - в смысле происхождения, да и образа поведения, верования, жизни; б. Евреи, но с Арабской ментальностью; в. Арабы-Иудаисты; г. мои представления о Еврействе: довольно ограниченные, ложные – не застал я местечковых, Б-гобоязненных, морально чистых своих предков (только в 3-4-х летнем возрасте меня поместили в домашней группе деда Сани Шехтман, резника местечка Миньковцы, бывшей Проскуровской области – пусть память о нем сохранится благословенной. Еще добавлю – для расширения представлений: д. время дико сложилось: прожил в «интернациональной среде» во время диктаторской ассимиляции, «вавилонского столпотворения и смешения народов». е. велико влияние техники, скоростей движения, развития только косвенно, да и частично влияют на «внутренний мир человека», его «животную основу»… ж. политический диктат времени, ослепление влияют плохо, оставляют мало возможностей для душевных поисков, покоя, совершенствования… з. массовая культура нивелирует интересы, притупляет способности, игнорирует индивидуальные качества… и. еще косметика создает пеструю палитру оптического обмана – превращает лица в театральные маски образного типа… Я писатель. В Шломи не гордятся этим: отягощают мою жизнь. Прилетели мы в Израиль на рассвете, точнее: уже в первые рассветные часы 4.10.89. Скажу точно: в жизни до этого, да и позже не видал прекраснее «живой картинки»: расцвеченный огнями - пестрый во многообразии, высотный, растянутый вдоль моря Тель-Авив. Аэролайнер посадили в аэропорту Бен-Гуриона. И тут организовано: получили через некоторое время свой багаж. Из группы прибывших выделили многочисленных репатриантов – завели нас в большой зал. Все оформление документов заняло много времени: несколько часов. Уже не помню количества сотрудников МВД: заняты нашими делами – заполняют много бланков из прошлого… Ведь нас выпустили – точнее говоря: выставили из СССР – с одними визами. Что это за документ?! Беспачпортные мы все: Евреи – без роду и племени. Для начинания новой жизни – нужны документы самые новые. И такие документы готовили для нас всех в том зале аэропорта. Несколько раз – по циклу проходили мы к инспекторам «своим» - для заполнения новых бланков, граф. Формалистика такого свойство влечет к скуке. Нам не давали скучать! Даже часто: появляются сдобные булочки, соки… Уже на «закуску» нам сообщали места распределения. Нам рекомендуют Ашкелон, в центр абсорбции. Не уверен: прежде слышал название города? Посмотрел на карту Израиля… Вот! Так это совсем рядом с Газой! О Газе я несомненно знал нечто – совсем мало… Свои опасения я высказал инспектору: лишь только он посмеялся: - Это наш курорт! Вокруг и в городе – ЦАХАЛ! Никакой нет опасности! Свои опасения высказал Илане, Израильской кузине своей – она в Хайфе! Даже не помню, как смог ей это сказать? На каком языке? Она тоже ничем сомнений не высказала. Наш первый теплый дом – в прямом и переносном смысле – уже в Ашкелоне. Нужно учесть время: через несколько дней после Рош а-Шана и перед Йом-Кипур. Немного знал названия, еще малость сущности… Отец мой Ицхак – верующий, но учили и воспитывали меня в школе-институте – в духе воинствующего атеизма и «передового научного мировоззрения – марксизма-ленинизма». Так что я – уже далек от «суеверий Иудаизма» и «традиционного мракобесия». Совесть моя – терпима, готова понять, воспринять мистические формы цивилизации. Сама наша Иудейско-Христианская цивилизация – мистическая, моральная. Советские варианты вульгарного материализма, пропагандистского абсурда – годна для не мыслящего народа. Простые люди нужны в тоталитарных структурах в качестве механического большинства в составе политической линии. + Начальный период нашей абсорбции прошел в Ашкелоне. Позже мы переехали в Хайфу – год проживали на съемной квартире по улице Алленби. Позже – до весны 1996 жили в Нешере, в амидаровских трущобах. + Весной 1996 мы купили квартиру в Шломи. Оформили все финансовые вопросы – с машкантой, обязательством перед банком. Накануне Песаха – переехали на новую квартиру. И тут… начался обстрел с севера: в южном Ливане окопались террористы хизбаллы. Сразу поняли: в достаточно опасном месте выбрали себе постоянное жилье. Меня больше всего угнетает состояние здоровья мамы. По отношению к ней – почувствовал очень доброе отношение со стороны сотрудника местного социального отдела господина Ицхака. Он отнесся – почти по-родственному. Случались и в те времена казусы… Пришлось часто дороже платить мне за постороннее обслуживание мамы: дороже, чем выдержать мог в те первые годы работы и постоянных выплат коммунальных услуг, банку… Наезжала часто моя близкая родственница: шныряла по социальному отделу – узнавала, точнее пыталась узнать количество денег на мамином банковском счету – к Ицхаку она обращалась. Ицхак ее потурил… И в полицию лезла – в шломовский пункт, в Наарию… Заводила в нашем городе уличные знакомства – со своим черным ртом изливала на нас клевету, желчную по типу. В довершение своей деятельности и для более полного раскрытия гнусной натуры, с помощью адвокатессы из Беэр-Шевы, там она окопалась: получила квартиру и при содействии доброхотов полиции Наарии – подали на меня следственным органам в обвинительной форме – клевету и вымысел. Два года тягали на судебные заседания меня: пока не иссякла вся вонь следственных выкрутасов. Да, прошло то «веселое время»… Сразу оно навалилось, после смерти мамы – Шехтман Гитии (пусть сохранится благословенным ее имя). + Пришло время… Не сразу, незаметно… Возрастом я стал пенсионером – оказался на социальном обеспечении Битуах ле-Уми с лета 2000. Временами пособие менялось… Платили мне пособие с половиной социальной надбавки, полностью… Скромно достаточно живу–устраиваюсь при моих скромных потребностях, тратах. Даже ездил в Карловы Вары, в Чехии на лечение, отдых. Постоянно литературным творчеством занят. Сотрудничаю с Интернетом: появился даже термин такой – сетевой писатель. На литературных порталах и в социальных сетях участвую. Я прозаик. Чаще тружусь в разделе публицистики. О чем хочу сказать: отдельные внутренние органы, да и мой весь организм дают сбои. Возрастное это? Естественно природное? При постоянной работе с компьютером – не чувствую усталости. Статьи и более серьезные произведения пишу почти сразу вчистую – без черновиков. Правка мелкая, исправление опечатков… За продолжительную литературную деятельность: выработал я свой особый стиль. Кому нравится. А вот в остальных делах… Снабжаю, обеспечиваю себя всем – по привычке: веду холостяцкую жизнь. Одиночество меня не утомляет. Но вот уход за домом… Увольте! Любить эту обязанность не привык, да и не могу многого делать. Быстро утомляюсь, да и голова начинает кружиться… В начале года прошлого я попросил своего семейного врача Александра Ланцмана – он ко мне относится, словно к родному, да и я ответно чувствую к нему привязанность… Попросил доктора в содействии в получении помощи по уходу на дому. В наших социальных службах имеются такие возможности и люди. По полученному документу-просьбе обратился я к социальному работнику нашей больничной кассы. Она посодействовала: выдала документ… Обратился я в социальный отдел к своему знакомому господину Ицхаку. Решил он вопрос сразу: мне выделил 12 часов месячной помощи метапелет. Немного, но мне вполне достаточно… Происходило это в начале 2013, верно, в январе… Начала меня посещать метапелет только в апреле. Приходила она раз в неделю: перемывала тщательней посуду на кухне… Эти мои «удовольствия» продолжались только четыре месяца. Тихая эта и скромная Женщина споро вела работу. Никаких претензий у меня не могло возникнуть. Я выдал ей ключ, подарил малый столовый набор… В конце июля обнаружил ключ от квартиры на столике – больше она не появлялась… Думал я про себя: «Что могло произойти?» Не выяснял, ни к кому не обращался… В конце прошлого года я позвонил к господину Ицхаку… В его голосе услышал нечто другое… Социальной помощи мне он уже не предлагал – высказывал непонятные претензии. Потом он посетил меня со своей начальницей социального отдела госпожой Шароной. Ни о какой помощи речи не заводили, но высказывали непонятные претензии по поводу расположения в комнатах вещей, да и о самом их наличия… В Израиле я издал несколько книг… Верно, наименований восьми… Сделаю такое признание. Научился я писать свои произведения, редактировать, корректировать, издавать… Несколько первых своих книг издал методом Израильского Самиздата: вплоть до печати. Только что переплет и обложки изготовили в типографии. А вот продавать книги не могу… Достаточно обеспечен я материально, да нет в моем характере корыстной жилки. Книги свои – дарю, но продавать – даже не пытался. Накопились книги… Лежат мертвым багажом… Пытался я найти книгохранилище – обращался даже в ирию: ничем не помогли. Вот я свою комнату безопасности превратил в книгохранилище. Впрочем, добавил в комнату дополнительно вещи: забита хламом. Израиль с постоянными опасностями – комната безопасности нужна постоянно: в стадии полной готовности. Этого нет в моем доме. Поделать не могу ничего… Критика господина Ицхака правильная, но он не подсказал никакого конструктивного решения. Считаю: нельзя подменять два разных вопроса – оказание социальной помощи мне лично с вещевым наполнением комнат. Правило: социальный сотрудник редко «наводит марофет» в квартире. Госпоже Шарона и господину Ицхаку легче – отказать вовсе, не дать положенное количество часов социальной помощи. Ведь я прошу нечто минимальное. Я долго ожидал – ни звонка, ни действия, ни появления никого из социального отдела. Решился: позвонил. Напомнил госпоже Шароне: оплатил положенный взнос в кассу маацы. Она пообещала разобраться… Пришли… Вновь – с Ициком, да еще появилась Людмила… Авторитетная комиссия… Опять: прежние претензии к моему домашнему обиходу… Словно хозяйка дома, госпожа Шарона указывала мне на должное расположение мебели, вещей… Признаюсь: меня особенно удивило предложение Шароны – продать дом, а на эти средства купить жилье в другом месте. И еще: характерный пассаж – растворили они настежь двери, создали сквозняк… И в какой-то момент в комнату залетели огромные мухи-слепни. И в этом я тоже оказался виноватым! Я пообещал переставить, исправить – за неделю-две… Больше они не появлялись… И я не звонил… + Следует сообщить о назревшей по срокам операции: лежал в госпитале-больнице Наарии. Мне выдели пятьдесят часов послеоперационного ухода в течение двух месяцев. Инспектор Эмми из отделения созвонилась сразу с Женей (Евгенией): она руководит группой метаплит. Позвонила. Выделила Тали, та в прошлом году приходила помогать. Я не возражал, напомнил о ней только один не очень приятный эпизод. Пришла. С удивлением осмотрела перемены в моем салоне. Пожаловалась на слабый напор воды из крана. Принялась она перемывать ложки-вилки. Сообщила: на две недели уходит в отпуск. За час с четвертью со всем управилась… И… Уже началась третья неделя: должна позвонить. Не звонит. Во вторник назначена мне очередь в больницу: осмотр после операции. Решил я: попутно в госпиталь-больницу обещанные книги занесу, да поговорю об отсутствии назначенного ухода. И еще решил я: по интуиции – в понедельник не отвечать на телефонные звонки… И тут началось… Часов примерно с двух – почти беспрерывные продолжительные телефонные звонки... Как-то неосознанно – считал численность зуммеров каждого звонка. От десяти и – больше пятнадцати. По бывшему Союзу подобный телефонный террор! Происходил – по ночам! Сейчас – днем, но впечатление не из приятных. Даже сам заранее не осознал: почему не поднимаю телефонную трубку? Звонили 6-7 раз. Конкретно кто звонил? Нет у меня определителя номера на дешевом телефонном аппарате. Вот так… Спал я ту ночь беспокойно. Очень рано проснулся. Поехал в госпиталь-больницу. Возможно, это качество характера называю собранностью, дисциплинированностью, еще как… Привык я – всей жизнью своей – приходить вовремя, даже заранее назначенного часа. Прием к врачу назначили мне в 10.10: приехал на час раньше – решил посидеть, отдохнуть… А потом решил: зайду в отдел социальный – не придется мне ходить туда после врачебного осмотра. Нашел тот отдел… Меня впустили… Сотрудница мне предложила сесть, а я не привык сидеть перед стоящей рядом Женщины. Она настояла! Проверила по компьютеру фамилию – нашла имя сотрудницы: оформляла первичные документы. Поговорила с ней по мобильнику – позвала в отдел. Начала меня расспрашивать… Оказалась она Русскоговорящей - суть своей просьбы-проблемы ей изложил… Я рассказываю – она не может понять. Верно, ничего подобного не случалось прежде. За три недели месяца – метапелет меня посетила однажды, да и то – ее работа продолжалась только час с четвертью. Меня переспрашивает: «Это раз в неделю? По часу?» «Нет, всего один раз – за все время!» А она: понять такого не может – все переспрашивает. Я вынул две свои книги – принес обещанный подарок сотруднице отдела. Она взяла в руки – прочитала название. С удивлением произнесла: «Прежде я не знала, не предполагала – вы писатель?!» Не понял, что это меняет?! Позже вышла из кабинета начальница: расспрашивать не стала меня – позвала эту Русскоговорящую. Интересует тоже ее: «Метапелет приходила – каждую неделю раз, помогала в течение часа?» «Нет, - отвечаю. – За все время появилась она только однажды». «Как может быть?! В какие дни приходила?» «Пришла она только однажды!» Несколько минут втолковываю эту достаточно важную суть… В социальном отделе Шломи в это время Шарона заседает: не сразу связались. Не знаю, вникла она в суть обстоятельства нового свойства… В качестве самозащиты – она вылила ушат клевет на меня. Женщины многие – невероятно эгоистичные фантазерки: ложь для них – форма дыхания, жизни. Я спешу на прием к врачу… Русскоговорящая сотрудница меня удерживает: «Я тоже иду туда – с вами!» По дороге она сообщила, этого не должна говорить – несколько подробностей своего разговора с начальницей, ее мнение. Записала все мои исходные данные: обещала направить мне в помощь кого-то из знакомых – ведь жаль терять целую тысячу шекелей… Ожидаю нового оборота событий… В Шломи я один писатель. Злые и коварные невежды не гордятся этим: отягощают мою жизнь… Только мирная Газа – имеет право на существование! Война – это война! Армии в такие периоды должны, точнее: вынуждены поступать по требованиям войны. Террористическая, бандитская хамас – при всем к ней презрении – действует по своей логике. 1. 1. подошли к финансовому банкротству: выплачивать зарплату своим боевикам им нечем; 2. 2. за прошедшие дни постоянного, интенсивного обстрела территории Израиля – они уже израсходовали до трети имевшегося у них запаса ракет (по сообщениям СМИ); 3. 3. опять же – по сообщениям СМИ – до трети запаса их ракет уничтожил ЦАХАЛ за весь период интенсивных бомбардировок, а сейчас к ни добавились обстрелы Израильской артиллерии и танков; 4. 4. по сообщениям – ЦАХАЛ вошел в Газу; 5. 5. пока мы не знаем, какими силами ЦАХАЛ вошел в Газу? На какой период? Какие тактические операции и стратегические задания ЦАХАЛ предстоит выполнить? Желаем ЦАХАЛ удачной войны - с минимальными потерями и жертвами. В анклаве Газы – хамас должен быть уничтожен! Возможно, хамас останется «политической силой»: не больше! До скорой ПОБЕДЫ – над террористами хамаса в Газе! Только мирная Газа – имеет право на существование! Вспоминаю трудовую молодость… Землеустройство – важное направление хозяйственной, да и административно-управленческой деятельности. Даже «всемирно историческая победа: коллективизация сельского населения, земель» - не обошлось без землеустройства. Огромные пахотные массивы, земельные угодья, леса, водные владения, природные ископаемые, атмосферные и воздушные просторы, все многочисленные промышленно-экономические предприятия составляют национальное достояние. В определенный момент – на верху партийной власти и советского руководства решили централизовать в стране всю землеустроительную деятельность. В национальной каждой республике создали свой «Земпроект»: под мудрым партийным руководством, как принято с момента «великой революции» в СССР. В Киеве директор института «Укрземпроект» Коломиец Иван Иванович: назначили, утвердили во всех инстанциях на эту номенклатурную должность республики. Достоинств особых я за ним не приметил. Да, и как мог? Часто даже, почти повседневно непосредственно в служебном смысле встречался-сталкивался с обоими помощниками. Главный инженер: творческая личность, даже возможно с научной степенью. Он постоянно генерировал технические идеи, да и научные. Сопровождать его должен вечно технический секретарь: фиксировать новшество на бумаге. Его самого собственные идеи утомляли: копить их не любил, не умел. Иногда развивал, но чаще забывал – не доходили до стадии воплощения. Любил путешествовать по городам, областям республики: почти в каждом месте у него любовница… На кабинетную должность он не годится. Его заместителем и одновременно партийным боссом является Роик. Тоже человек с особыми свойствами. С ним Коломиец знаком-сработался еще с довоенного времени. Роик – прекрасный организатор, администратор… Но он страдает по одной линии… Нет, не Женской! Конченный он алкоголик! Когда начнет баловаться, впадает в запой: все! В остальные периоды вменяемости – самый нормальный руководитель даже строгого образца. Роик страшно конфликтует со своим непосредственным начальником. Даже интересно слышать: главный инженер – беспартийный. Такой себе «лысенко – при сталине»… При ком он? Этого я не знаю. Возможно даже кадр академии наук республики. Этот конфликт двух руководителей очень даже заметен, влияет на общий ход недавно учрежденного института. Даже несколько раз происходили такие случаи: главный инженер отправит в командировку специалиста, но без согласования с Роиком. Возвращается специалист из даже длительной командировки – узнает: а. командировочные ему не положены в бухгалтерии – по причине б. увольнения его в период командировки. Как, что? Никто ответить ему точно не может. Поднимают документы: в отделе кадров действительно прошел приказ об увольнении специалиста. Формулировки приказов самые разные: а. по изменению штатного расписания, б. за грубое нарушению служебной дисциплины, в. за… нечто невнятное… Постоянно в институте трудятся конфликтные комиссии и некоторые заявления уже разбирают в суде. Отсутствует в СССР свобода, торжествует повсюду административный, милицейско-тюремный произвол… Но при этом формально существует возможность «обжаловать любое решение почти любой властной инстанции». Изуродованная абсурдистика: почти шизофренического толка. Никто толком не знает, где и кто «рука нашего главного инженера»? Самодовольный, обрюзгший Роик не скрывает – директор вечно на его стороне, да и в республиканском ЦК за ним стоит прочный тыл. + Какая-то нелепица административного, немного бытового свойства. Втиснулся Иосиф, занял место – между другими задницами. Теперь надо каким-то способом подсветить рабочее место: совсем темно. Нужна писчая бумага, ручка… Придумать еще не мешает: какого свойства расчеты вести - полезного свойства. Некий дядечка с серьезным упорством составляет экспертное заключение. Он сильно мешает – нельзя развернуться на всю катушку возможностей. Признаться, не выспался Иосиф: клонит ко сну, да и настроения рабочего нет, при малом количестве энтузиазма. Тесновато. Уверенно чувствует он: в глубине материалов пыльного архива находится неиспользуемая электропроводка: найти ее – вытянуть на поверхность общей действительности. За ней последовать рабочим смыслом усердия. Бумагу можно использовать с вторичным смыслом применения: писать на обороте. Хорошая идея! Пыли много в этом царстве беспорядка. Набрали массу кадровых штатов – с мелочевой оплатой. Не обеспечили рабочими местами – ни стульев, ни столов, даже не выдали рабочих заданий. Каждый взгромоздился- сидит на спине другого, друг другу дико мешает… Система – полной анархии производства, нерентабельного свойства. Смешно – слез не хватает, слов точных для описания всей реальной картины происходящего. + Главный инженер проверил способности, деловые все качества Иосифа – посылает часто на прорыв. Зачастил он по направлению в совмин. Звучит слово: обычная контора. Чиновники, чиновницы, бюрократический аппарат совмина – все эти блатные, бесполезная пи…братия: только что перезваниваются со всем миром своих знакомых – не умеют, не хотят ничего полезного делать. Нужно им нечто выполнить – вызывают «на трудовой ковер» исполнителей- рабов, специалистов из подведомственной организации – те по причине своей крепостной зависимости, бесправия, безмолвия постараются: быстро исполнят расчеты, любое проектное задание… + К двенадцати обязательно прибегает Фима Кликман. Он не спортсмен, но заядлый общественник: ведет ДОСАФ и тренирует спортивных гимнастов. По совместительству – поручили ему вести в коллективе довоенную разминку – в полдень ровно: для трудовой стимуляции и накачивания аппетита желаний. Врывается он в движении – с вывихом головы. Желваки в движении, кадык руководящее место носа пытается занять. Импульсивный сей малый привык командовать взводом. Ну, и в коллективе демонстрирует навыки боя с применением холодного оружия. Владеет он в совершенстве наукой побеждать. + - Все действуй по системе природы. Расставьте ноги – на шириной грудё… Дальше: вдох – выдохуй, глубокий вдох и – выдохуй… Научитесь дыхать – во все легкие! Опять: вдох – выдохуй! И так… так далее… Потом попрыгайте – все на одной ножке… Потом на другой… потом вместе: на одной ножке… Не много – не до опупения: только силы набрать! И легкие заполнить – до отвала: кислородом, прочим воздушным потоком… Пусть движение идет: паром вверх! И физкультура – спортивного типа ходьба: на одном месте – с вычленением всех мышц, мускулов, прочих мясо-молочных деликатесов телесных составляющих. Ножкой-ручкой подрыгайте! Выставите вперед – заднее место на положенное расстояние. Умеренно прохлаждайтесь – это вам всем не работа, а удовольствие развлечения. Смело, даже быстро, в темпе! + У Фимы – удивительная история. Не уехали родители в эвакуацию. Причину той трагической оплошности трудно сейчас точно выявить. Родители его оказались в Бабьем Яру – узнал некоторые подробности: выдали соседи. Даже не квартирные соседи, а уличные. От этого не легче. Сам Фима в тот день бегал с приятелями и… уцелел. Он больше года скрывался в лесах. Грыз сырой картофель. Несколько раз его выдавали полицаям… Фима оказывался шустрее: ноги спасали! Когда уж появились партизаны… Мальчишку использовали в качестве разведчика. Смышленый: часто приносил полезные наблюдения. Потом он оказался сыном взвода, даже не полка… Почти год табуничал с воинской частью… Вернулся в освобожденный Киев… Решил: мстить, но не знал, как это сделать. Хотел учиться, но без знаний, документов: куда денешься? Великозрастный, не стеснялся – пошел в вечернюю школу. Кормился в разном качестве. И у станка трудился, разносил керосин клиентам… В 1946 году пришла ему «идея»… Год оказался голодным. На рынке мальчишки продавали даже картофельные очистки. Фима в те времена разносил керосин – по заказам клиентам. Часть оплаты за керосин – Фима брал картофельными очистками. Попросил всех знакомых: «Не выбрасывайте – придется вам меньше платить!» Вроде и на этом стал промышлять… Сам он управляться еще с очистками – не успевал: нескольких пацанов набрал в подмастерья. Не знали они: он в строгой тайне совершал свои действия… Дробил стекло, бутылки на мелкие частицы – острые стеклянные осколки примешивал к картофельным очисткам. Потом все порциями в продажу шли… Месяца с три Фима держал это свое производство кустарного типа. Ни разу ни один пацан не пострадал. Не знал Фима ничего о последствиях своего преступного по сути действия. Уверен: не одна свинья и корова сдохли преждевременно – по причине его «озорства». Пусть хоть так – он отомстил селянам: в общей массе, почти все они сотрудничали с нацистами. По корысти, мстительности участвовали в выдаче и истреблении Евреев: возраст в этом смысле роли не играл. «Еврей?! Должен погибнуть!» | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
