Яков Есепкин Портреты юдиц с дочерями Шестой фрагмент Черных вдов ли рамена белы, Крови ль граций им девственных мало, Ах, одно всещедрые столы Ждут нас, Фреи, меловьте зерцало. Будем пить с Габриэлем и Мод, Очаровывать ангелей вместе, Жечь атраменты пламенных од, Золотить винограды ко сьесте. Дщери наши бледны, Габриэль, Тусклых вей их бегут и вдовицы, И стекает в подсвечники эль, И хранят златность мертвые львицы. Тринадцатый фрагмент Август розовым флером пьянит Одалисок эфирных и граций, Кринолины их нощно хранит За альфийским шатром декораций. Мы ль у Тривии млечной одне Весело пироваем и плачем, Топим скорби в холодном вине И киафы с беленою прячем. Иль гиады, черствеющий хлеб Серебряше и мглу восклицая, Льют шелковость над пологом неб, О смуге августовской мерцая. Двадцать второй фрагмент Одержимые феи лиют Яд холодный в начинье меловниц И белятся, и нощно пеют, Золотя бледный мрамор столовниц. Что шампанское, несть и токай, И рейнвейны сюда, им кимвалы – Знак беды, всяк одесный, алкай, Крыс чумных ли удержат подвалы. Будет Фаям-юродкам свивать Мглы атраментом ночи лилеи И давиться, и зло пировать О червице садов Галилеи. Тридцать восьмой фрагмент Мало ль вретищ царям, Антиох, Рыл кувшинных, иродиц укосных, Терневым ли не чаять подвох, Жаб не зреть о летах високосных. Ах, парчевники суе таят Наднебесной юдоли алмазность, Феи Ада царевен поят Беленой, се владык неотвязность. Лей хотя бы рейнвейн золотой С темным ядом, камены очнутся И увиждят столешник пустой, И меловой парчой обернутся. Пятидесятый фрагмент Иль порфирники боги ваять Не устали, очнемся в юдоли, Что и к ангелам тьмы вопиять, Что и речь Аваддону – глаголи. Юродивые дщери несут Кубки с ядом гонцам верхотуры, Лярв небесных матроны пасут, Донны Ада летят на скульптуры. Чернь уснет и шелковье цариц, Холод мраморный внимет Антоний, Задыхаясь о неге кориц И смертельной арме благовоний. |