Нью-Йорк Не сказал бы, чтоб я ав этот город влюблен. Я скорее подавлен им, даже унижен. Я бы, может, бвл счастлив в Москве иль Париже, Только я уже в нем, а во мне уже он. Этот город -- вселенский меняла и торг, Биржа -- храм, ну, а доллар здесь -- бог и икона, Выше доллара нет ни судьи ни закона... Но на книжках стхов моих надпись "Нью-Йорк". Наша встреча была предопределена: "Город желтого дбявола" вымечтан с детства. От болезни "мечта" не придумано средства, Но страшна той мечты воплощенья цена. О, Нью-Йорк! Ты в следах иммигрантских утрат... Только я и тебя нынче тоже жалею И когда в эти дни прохожу по Бродвею, Отвожу от разрушенных билдингов взгляд. Иммигрантский костюмчик ношу пятый год. Эмиграция -- это души перестройка, Заурядная, в общем, судьбы катастрофка, От себя, из себя безнадежный уход... Он-то точно вовек не повепит слезам. Не рыдай и не верь, не проси и не бойся, Просветленной душой пред Нью-Йорком откройся, Отворится и он пред тобой, как Сезам... * * * В Бруклинском небе Полярная светит звезда, А вот видна ли она в этот час над Разъездом? Мне бы однажды хотя б на денек, хоть проездом, Хоть контрабандой тихонько пробраться туда. Вот бы прорезать тоннель через толщу Земли, Вход чтобы здесь, ну, а выход чтоб был - на Титова, Сел в свой F-train, полчаса подремал - и готово - Мы бы тогда каждый вечер встречаться могли. Правда, наверно, я быстро б тебе надоел - Грех возвращенья мы б сразу с тобой замолили, Мы бы обратно тогда наш тоннель завалили, Чтобы отныне я там появляться не смел. Все - миражи, наваждения, самообман, Нам не дано возвратиться в отраду и негу, Пусть я скучаю еще по морозу и снегу, Только от корки до корки прочитан роман. Сентиментальность, выходит, всего лишь - порок? Память о счастье, тоска о потере - химеры? Нет ни любви, ни надежды, ни чести, ни веры? Прошлого прах отряхни, преступивши порог? Что же тогда остается в душе? Пустота. Чем же заполнить ее? Лишь упиться, разъесться? Но для чего-то копают тоннель у Разъезда, И для чего-то над Бруклином светит звезда... Эмигранты Уезжали из Кишинева - И надежды несла молва... В этой жизни мечтать не ново - У мечты есть свои права! Там где-то за туманом, за туманом Веселая счастливая страна... Куда зовет мечта, чего нам мало? Живем сейчас, а дальше - тишина... Уезжали из Ленинграда В неизведанность, в никуда... И смахнули слезу украдкой Не вернемся, мол, никогда... Мечта, таясь за влажными очами, Кружила в вальсе сладостного сна... А что нас ждет за долгими ночами? Живем сейчас, а дальше тишина. Уезжали из Красноярска... Над Манхеттеном плыл дымок... Где завязка и где развязка?- Все связалось в тугой комок. Царила над разлукой и любовью Мечтами напоенная весна... Куда летят года над головою? Живем сейчас, а дальше тишина... Илона Тихо ложится июль на брусчатку. Я обнаружил в судьбе опечатку. В шорохе листьев, в звонке телефона Слышу июльское имя Илона. В пестром мерцанье неона, В утреннем говоре клена, В плеске волны океанской зеленой, В строчках случайной газетки, В ритмах Нью-Йоркской подземки - Только Илона, Илона, Илона... Воспоминанье - пугливая птица. Вдруг, осмелев, в изголовье садится, В храме души моей ты, как икона _ Радость и грусть моей жизни - Илона. Думами ночи бессонной, Трепетной песней Сосо-О! Вкусом случайной слезинки соленой, Странным иочным озареньем, Маленьким стихотвореньем - Снова Илона, Илона, Илона... Звонкие дни наших встреч улетели, Стайкой уносятся жизни недели... Тихо листаю, когда мне не спится. Светлой любви дорогие страницы. Отзвук пасхального звона, Свежесть и легкость озона, Юности прелесть и нежность - Илона. Виолончельным разливом, Воспоминаньем счастливым - Снова Илона, Илона, Илона... 11 cентября 2001 года ...Два слова об арабских камикадзе: Им рая не досталось и на миг. Но и в аду им ввек не отикаться - Проклятье человечества на них. Но поминать их здесь - дущи растрата. Все с ними ясно: каждый зомби, псих. В аду найдут котел для геростратов... ...Я о пожарных - о величье их, Об огнеборцах города Нью-Йорка, Прославивших профессию навек, Заложниках достоинства и долга: Все вниз бежали, - а они - наверх. Они боялись. Кто б не испугался? Но страх их в исступление не вверг. Там каждый "штатский", как умел, спасался, Все вниз бежали, - а они - наверх! К пожарных клану - меньше или больше - И я каким-то боком отношусь: Я десять лет писал об огнеборцах - И этой сопричастностью горжусь. У них, конечно, сила и сноровка, Но запределен этот смертный бег. И как же тяжела экипировка!... Все вниз бежали, а они - наверх! Наверх,наверх... Где кислород расплавлен, Где вмиг теряет разум человeк... Да будет тот их бег вовек прославлен! Все вниз бежали, - а они - наверх! Наверх, где ждет привычная работа: Тушить огонь, спасать от смерти всех... Уже в том беге неземное что-то: Все вниз бежали, - а они - наверх! День благодарения.Парад. Суета, столпотворенье, Каждый весел, каждый рад. Праздник. День благодаренья. Солнце. Музыка. Парад Франтоват тамбур-мажор. Тамбуринов ритм бодрит. Медь оркестра. Марш. Задор Упоительно пьянит. В "оторвавшейся" толпе, Позабыв "от сих до сих", Весел старый рав в кипе И всегда суровый сикх. Даже их в соблазн поверг Этот праздник без границ... Благодарственный четверг - Блеск очей, сиянье лиц. В пестроте парада зрим И "Мэйфлауэр" в волнах, Благодарный пилигрим, Чья молитва слез полна. Да разгладится чело Иммигрантское на час. Перетерпим. Ничего. Будем жить, Господь за нас. Да взмывает к небесам Всех молитв святая взвесь: Вместе с "Мелех аолам..." - "...Хлеб насущный даждь нам днесь..." ...Суета. Столпотворенье. Каждый весел. Каждый рад. Праздник. День благодаренья. Восхитительный парад. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
