РАЗМЫШЛЕНИЯ ПЕРЕД НАЧАЛОМ ОЧЕРЕДНОГО РОМАНА

 

И перо не тянется к бумаге , и мысль спотыкается , как подвыпивший путник на скользком колымском льду . Устал . Зверски устал . От мыслей , от чувств , от поисков слов . Тысячи страничек , исписанных размашистым почерком , давят на маленький полированный стол .

Неужели это он - Семен Курилов - исписал этот ворох бумаг !? Неужели люди безмолвной тундры ожили под его пером ?.. Что ожидает эту птицу-книгу , выпущен¬ную с ладони юкагира в чистое небо ?..

Шелестя страницами-судьбами , слова рукописи еще готовятся взлететь в поднебесье , а жар сомнений уже поджигает больное сердце . Еще нет ни внутренних , ни внешних рецензий , еще не теребят книгу литературоведы, пробуя крепость оперения , но со¬знание уже подыскивает слова , которыми он - Семен Курилов - будет защищаться от недоброжелательных критиков .

 

Почему - недоброжелательных !? Когда пишешь, надеешься на критика-союзни¬ка , критика-единомышленника . Но , непонимающие тоже будут . Непонимающих всегда хватает...

 

« В вашем романе слабо ощущается классовая борьба ! ».

 

- Но зачем же подходить к северному роману с обыкновенными российскими мерками ?

 

« Законы литературы диктуют, уважаемый Великий Юкагир ».

 

- Новый писатель - это почти всегда нарушение законов .

 

«Но развитие общества , мысли ...»

 

- В тундре все происходит значительно медленнее . Чтобы выросла пшеница в сте¬пях Украины , нужен один весенне-летний сезон , чтобы восстановился ягель , съеден¬ный оленями , необходимы , как минимум , два десятка лет . С первого же тепла ягель начинает пробиваться к поверхности - идет невидимый человеческому глазу процесс созре¬вания жизни . Так и классовая борьба северных народностей набирает силу. Она , как ягель, проклевывается в природе , но рост ее замечаешь не сразу ... Хотелось бы по¬торопить своих предков , ускорить бег времени , но я не имею права вторгаться в прав¬ду жизни , хотя и лестно воспеть северный народ , вырастить своего революционера ... Но не было этого ! Понимаете , не было и никому не дано подчищать историю !

 

« Так что вы хотите сказать своим романом ? »

 

- Хочу рассказать честно о своем маленьком народе . Хочу , чтобы поняли глав¬ное: не было бы революции в России, не было бы и нас. Вымерли бы от голода , холода , нищеты , дикости ... ( Крупные писатели и ошибаются по-крупному . - Мих . Лез .) В те далекие времена юкагиры , так же как и ламуты , чукчи и якуты жили при вечной полярной ночи , хотя солнце летом было и жарким , н светлым.

Да , придется согласиться, в моем романе — первом моем романе и вообще первом романе юкагнров - нет активных борцов за революционное обновление общества , нет классовых сражений , но есть ... Как бы это точнее выразить?!. Есть историзм. Тот самый историзм, с которым столько понапутано-перепутано !.. Неужели мне не удалось передать неминуемость разрушения патриархального быта? Взрыва привычных устоев жизни? Неужели читатель не ощутит этого, прочитав роман?

Да, где-то в мире происходят большие изменения, а в тундре правит бал оцепе¬нение, застой мысли и чувств, И день первый похож на день последний .

 

«Ну уж тут-то мы с вами не согласны ! Наговариваете на себя , дорогой писатель ! День первый тундры вовсе не похож на день последний . Но нам кажется, что в романе юкагира о юкагирах верх вновь берет шаманская линия . Понимаем , экзотика Севера , экзотика тундры »...

 

- Никакой экзотики ! Раб России , даже религиозный, воспринимает мифы и ле¬генды как сказки . Во всяком случае , верил он им или не верил , но в своих поступках был свободен от них . Поступал сообразно своему уму и здравому смыслу . А мои юкагиры , голодные , забитые , полные страха перед жестокой природой , боялись всего : слишком яркого заката , недоброго ветра , хмурой воды ... Даже разбитая чашка или пропавшая трубка становились событием , от которого трепетало все стойбище .

А шаман ... Шаман мог дать ответ на любой вопрос : толковать сны , явления при¬роды , поступки людей . Он знал о человеке всё , с самого его рождения до смерти - он же был рядом !

Да , я видел шаманов , я их застал ... Да , шаманы обманщики , лгуны, хитрецы , стяжатели , но ... Но не все ! Не все ! Не все !.. Пора бы уж непредвзятыми глазами взглянуть на шаманов и шаманство ! Среди этого сословия , были и такие , которые дейст¬вительно лечили людей , внушали , подчиняли взглядом . С точки зрения науки , в этом нет ничего сверхестественного - народная медицина и гипноз ...

 

« Но обманщиков было больше !? »

 

- Больше . Их во все времена бывает больше . Среди врачевателей с советскими дипломами их не меньше !.. И , если мне удалось показать , подсмотреть в истории тог момент , когда северный человек начинает не верить тем , кому привык подчиняться беспрекословно , и слушаться не задумываясь , значит мне удалось сделать первый шаг к более глубоким преобразованиям в жизни малых народностей... Считаю, я по¬ступил правильно, исследуя шаманскую линию !..

 

За окном зарождается вьюга . Это ветер принес ее на своих обмороженных кры¬льях . В свисте ветровых крыл , Великий Юкагир различает голоса далеких земляков : голос главы юкагирского рода Куриля , мудрой старухи Ламбукиэ , шаманки Тачаны , народившихся на белый свет только что Ханидо и молодого Халерхи , старого Халерха и его больной жены Чирэмеэдэ , Тиненекут и Ниникая ...

Ниникай был чукчей , а чукчи-мужчины с женщинами не считаются - таков ве¬ковой обычай , таков закон тундры , нарушать который не дозволено ни бедняку , ни богачу . И отпрыск вековых богачей Ниникай , ничем не отличается от своих собра¬тьев... И хотя он любит Тиненекут , но в жены взять ее боится ... Не разрешают !.. Но а душе чукчи - борьба . Он задумывается, а этого уже не мало.

 

- Ну- ну-ну , - поторапливает Ниникая Великий Юкагир , - поспеши, мой далекий со¬брат , а не то тебя опередят ! Любой гость - русский , юкагирский , якутский , чукотский - по закону дикого гостеприимства , проведет ночь с твоею Тиненекут !.. Ага , Ниникай , начинаешь соображать !

 

Нарушая все мыслимые и немыслимые законы предков , Ниникай женится на Тиненкеут - она же ждет ребенка !.. Нет , нет , это не его ребенок , свершился закон тундрового гостеприимства ! Но что из того , - это же ребенок прекрасной Тиненкеут ?!

Тиненекут рожает ребенка , но нарушает при этом - в очередной раз! - все возможные законы тундры , рожает возле яранги , а должна была уйти подальше от люд¬ского глаза в глухую тундру .

И Ниникай был рядом с нею , хотя знал , мужчине это запрещено чукотскими законами . Но что - законы ! Когда - вот она, любимая и несчастная женщина ! - мать ребенка мучается и страдает.

Четыре дня сидел он возле жены , и народившегося сына : жёг костер-дымокур , отгоняющий комаров . А не то кусачие твари выпьют кровь из матери и ребенка .

 

« Совершивший подобное, должен отказаться от жены , от детей и немедленно взять себе в жены другую.

Будь стойким, Ниникай ! Ты первый, бросивший вызов вековым законам. Знаю , тебе тяжело , знаю, тебя никогда не простят , но будь мужественным. Иначе долго еще стонать моей несчастливой тундре » , - умоляет молодого чукчу молодой юкагирский писатель.

 

И выстоит Ниникай - с женой и ребенком уйдут они из своего рода в Улуро . К юкагирам ….

 

Семен любовно поглаживает сложенные стопкой листы, пальцем трогает клавишу пишущей машинки.

 

- О каком окончании романа думаю я ? О какой птице-книге , взлетающей в поднебесье ? Эти тысячи страниц , исписанные и почерканные, с точками черной туши - назовите это странностью , но мне лучше пишется, когда есть черная тушь ! - еще необходимо перевести в подстрочник и отстучать на машинке !

 

Великий Юкагир подходит к окну , но намерзшее стекло не пропускает взгляд . Но так уж необходимо видеть , чтобы увидеть !?. Там , за окном, подслеповато щурятся желтоватым светом двухэтажные дома , скрипит трибуна для праздничных митингов , и собака , подняв к выстуженной луне морду , воет , жалуясь на жестокую зиму и собачью судьбу . Там за окном - застывшая , скованная морозом , Колыма .

Колыма . Кулума . Кулума она и есть Кулума . И по-юкагирски - Кулума , по-якутски - Кулум а, и по-чукотски - Кулума … А вот по-русски - Колыма. - выстуженная вода !

Вмерзли в Колыму огромные пароходы , не успевшие вовремя покинуть северную реку , садятся многотонные лайнеры на Колыму , бороздят Колыму мотонарты , а Великий Юкагир « видит » , как четверо богачей по реке Кулуме пробираются на ярмарку . Надо заставить этих северных купцов залюбоваться Колымой ...

Остановитесь ! Хоть несколько минут побудьте в раздумье , а за это время поведаю вам легенду о великой Колыме .

И Великий Юкагир вспомнит легенду , услышанную впервые от безумной Пайпэткэ в далеком , но не забытом году . В том году, когда над страной бушевала военная гроза .

 

« Колыма ... Она некогда была молодой . Все мы бываем молоды , так почему же реке не быть молодой ?! А родилась ... Пусть — зародилась! Зародилась Колыма в да¬лекой тайге , отсюда не видно , среди гор больших маленьким-малюсеньким ручейком-змейкой . Петляла эта змейка между валунов вековечных , пропадала в болотах зам¬шелых , но выползала на свет божий - боялась змейка-ручеек пересохнуть и , отор¬вавшись от матери , стала искать море-бабушку .

Как всякое юное существо , Колыма много петель сотворила в жизни и сама не заметила , как повзрослела , и как стали появляться у нее дети-речушки, в свою очередь, сами превращающиеся в реки, А раз дети, надо дать им имена . Но не толь¬ко имена , но и напутствие в жизни надо дать народившимся рекам.

Реке Баяыгчан мать Колыма сказала :

- Людям не хватает еды - и ты заведи для них много рыбы!

Другой дочери - Коркодан - велела быть узкой и высокобережной , чтобы люди под берегами прятались от холода в студеные дни.

Реки - не люди , подчиняются матери Природе ! Выполнила Коркодан материнский наказ .

Река Анюй родилась самой последней и , вроде бы , вышла она сразу, эта доченька, из-под родительской опеки, но и ей матушка Колыма приказала :

- Пусть на твоих берегах густо растут тальники , чтобы люди у огня согрева¬лись ! Пусть разведутся возле берегов твоих куропатки и зайцы , чтобы люди сыты¬ми были !

Из всех своих детей Колыма только одного сына попросила о помощи лично для себя:

- Старая я стала , сыночек , тяжело мне теперь от зимнего сна пробуждаться , а мне, ведь , море искать надо! Ты , Омолон , пораньше меня буди !..

И стала могучей и неспокойной река Омолон . Раньше всех - во второй половине мая! - река вдруг просыпается от зимней спячки , рычит , ломая льды , и теребит старушку-мать.

- Вставай , старая! Пора в путь-дорогу собираться , заждалось тебя море !

И просыпалась старая Колыма , и отправилась в далекий путь на поиски большой воды , имя которой - Море.

Долго ли бы еще искала Колыма Море , - неизвестно. Может быть , так бы и не на¬шла его - мало ли задумок селится в наших головах в детстве и юности , но не все они сбываются !.. Но Колыме повезло : Море узнало, что есть река , которая всю жизнь рвется к нему и... само шагнуло навстречу. Море разбросало землю - не стой на пути , Земля! - плеснулось вперед и - наконец-то! - соединились река с Морем...

Потому-то матушка-Колыма так неожиданно широко разливается при впадении в море!..»

 

Сквозь завывание ветра продолжает доноситься собачий вой. Жестокая зима! Жестокая собачья судьба ! Так выла Пайпэткэ , отданная обманом в жены кривому, хромоногому и отвратительному старику . Пайпэткэ , сошедшая с ума от голода, побоев, от неразделенной любви и неутоленной жажды материнства . Преследования шаманов довели ее до безумия .

 

«Ничего не хочу я ! Жить не хочу! Нет мне счастья! С ребенком , без ребенка , с красивым мужем , с уродом, с богатым , с бедным - нету мне счастья , проклята я ! И чего собрались вы , чего рвете меня на куски ? Уйду , уйду от людей я , в норе буду жить , в лесу . К медведю уйду ! Нет в тундре счастья ! »

 

Ночь. Спят за стеною дочери - Окся , Ярхадана , Чэнди ! - и стрекот пишущей машин¬ки не в силах их разбудить .

 

- Спите , мои воробышки , спите синички мои золотые , виноват я перед вами, что не мог сохранить вам мать ... Не знаю , как вы воспримите ту женщину , которая тайком приходит ко мне по ночам ? Которая клянется мне в вечной любви !.. Да , у нее есть и свои дети , и я их буду любить как вас . И муж есть у этой женщины , но…. Не любит она его , меня любит... А может быть , и не любит ?.. Не знаю , не знаю , мои ласточки, ничего не знаю ...

 

Опять кто-то воет ?! Точно , воет. Она , Пайпэткэ !.. Пусть голос безумной Пайпэткэ не прорвется сквозь ваш сон... «Отпустите меня, а то удавлюсь !.. Звери, все звери ! »

 

Пайпэткэ ... Великому Юкагиру дорог этот человек . И услужливая память переносит Семена в далекий сорок третий год ... Стойбище в Олеринской тундре и девушка-красавица девятнадцати лет от роду ... Нет, нет, он не помнит, как ее звали и вспомнить не может , но он назвал ее — Пайпэткэ.

Зимой , когда пастухи уезжали из стойбища в Андрюшкино попьянствовать , его заставляли охранять стадо . Его - ещё не Великого Юкагира , а мальчонку и эту придурковатую красавицу Пайпэткэ - героиню его будущего романа, выдержавшего много изданий.

Дурости в Пайпэткэ хватало. Главным своим занятием в жизни , она считала ловлю... вшей. Ловила и подсчитывала их количество. Скрупулезно. Грамотная была , два класса окончила . В счёте заложена идея . Говорила :

- Доведу их количество до миллиона и все вши покинут немедленно стойбище . Люди сразу станут счастливыми , и не будут обижать друг друга.

Мальчишки - голодные , грязные , обовшивленные! - подкидывали ей необходимый для счета материал, подкидывали ей это раскормленное , вздутое от человеческой крови , зверье. Верили и не верили в предвиденье , но за счетом следили. А вдруг ?!.

За сумасшедшей Пайпэткэ нужен был глаз да глаз - оставлять ее без присмотра было нельзя . Когда девушке казалось , что слежки нет , Пайпэткэ пробиралась на кладбище , разрушала старые могилы , сжигала кресты. И в этом была жизненная философия! «Не надо этих знаков на земле! Они напоминают о смерти, а человек рожден для жизни . Только для жизни !»…

- Но люди же умирают ! - пытались оленеводы пройти по извилинам ее воспа¬ленного мозга.

- Пусть умирают. Смерть – благо . Не было б смерти , люди давно бы истоптали землю . Пусть умирают , но знаков ставить не нужно .

Она не ладила ни с кем . Злобно ругалась со всеми , при этом щедро разбрызги¬вала слюну из искаженного ругательствами рта . В такие минуты красота ее блекла , искажались черты лица , напоминая о старости и о смерти.

Подвыпивший бригадир - трезвым его никто не помнил ! - награждал Пайпэткэ затрещинами - « Паскуда ! Кишкомотательница ! ».

Она пряталась за печь раскаленную и оттуда , недосягаемая для бригадира, вопила , строила отвратные рожи .

Бригадир боялся к ней приближаться - еще толкнет , дура , на раскаленную печь ! - но вожжами доставал . Бил с оттяжкой. До кровавых рубцов!..

 

Писатель зябко ежится : эти вожжи и на его спине оставляли следы !..

Все умны задним числом , но тогда , оставаясь один на один с безумной Пайпэткэ , с этой безумной красавицей , Сенька Мюнхгаузен сам строил ей рожи и кривлялся не хуже ее . А она в ответ только смеялась .

Странное дело , из всех обитателей кочующего тордоха , она выделила именно его - Сеньку Курилова по прозвищу Мюнхгаузен.

- Не троньте его ! - вопила она , когда избиваемый Сенька прятался за ее спи¬ной . - Вы не знаете , а я знаю: он будет лучшим из всех юкагиров . Он будет Великим Юкагиром.

Она гладила шершавой ладонью мальчишечью макушку и вытаскивала сытых вшей из сальной шевелюры . Утешала :

- Терпи . В твоих глазах нет пустоты , в твоих глазах богатое выражение и жизнь твоя будет богата впечатлениями .

- У-у , паскудина ! - бригадирские вожжи доставали сразу двоих .

Вскакивала , не пряталась - ведь она защищала не только себя , но и Великого Юкагира!

- Не дам ! Не дам никому истоптать этот ясный цветок !..

 

Ей так и не удалось счет вшей довести до миллиона , выдали девушку замуж за вдовца и она навсегда исчезла из жизни Семена Курилова . Исчезла из жизни , чтобы родиться на страницах романа.

Жива ли она сейчас ?.. Должно быть, жива . Молодая была совсем . Мальчишки и взрослые считали ее дурой , ненормальной . Без царя в голове . Но откуда тогда в ее бедной головушке помещались бесчисленные предания и легенды , которые , как посох великану , служат путеводной звездой , блужающему в романных строках мо¬лодому юкагирскому писателю?.. Арктическая Арина Радионовна !..

 

Романы Семена Курилова «Ханидо и Халерха», «Новые люди» и повесть «Встретимся в тундре» переведены на русский язык Романом Палеховым. Несчастная тундра. Тундра вчерашнего дня. Для всех - вчерашнего , но он - Семен Курилов Великий Юкагир - дышит ею сейчас . Картины вчерашней тундры сегодня перед глазами.

 

Великий Юкагир осторожно прикрывает дверь в соседнюю комнату , чтобы за¬глушить стук пишущей машинки - спите, дети мои , и пусть вам снятся радужные сны ! - садится за маленький полированный столик и по-русски - переводчику нужен подстрочник! - пропечатывает первую фразу своего второго - из трех задуманных! - романа, написанного на языке юкагиров :

 

«Суровая тундра простирается между сибирскими реками Индигиркой и Колымой . Суровы все тундры , но эта озерная, самая северная ... »