Лапы елей ластились душисто. Снег, роняя искрами, пушистый. Чуть пощипывал морозец скулы. Заплутала. Иней на ресницах. И луне пеняя, круглолицей, Так устала, что в снегу уснула. Чую, кто-то тормошит за полы - Пес огромный, шумный и веселый Раскопал и тычется в колени, Мечется вокруг с визгливым лаем. Только чей-то силуэт смогла я, Различить в плену дремотной лени. Из сугробов вынута сурово, Припечатана недобрым словом, И в тулуп завернута овчинный. Пес замолк, хозяину послушен, Стало страшно и немного душно. Кто там под спасителя личиной? Как порок воспринимая нежность, Он упорно звал меня «подснежник», И лечил с такой задорной злостью! Но, при этом, хмурился напрасно, По глазам все становилось ясно. Я теперь хозяйка, а не гостья. |