ГНОМ ИГНАТ

 

 

Гномы, что жили на васильковых полянах, все были искусные строители. Они без устали и в одиночку и компаниями строили и перестраивали свои дома, беседки, палисадники. Дома гномы строили удивительные! Каждый новый дом - особый праздник - шедевр архитектурный. На дом приходили поглядеть не только все гномы, но и люди. Люди любили удивляться. Их поражали все придумки гномов — и удобство почти воздушных мансард, и изящество винтовых лестниц, и мозаика окон — всё для глаза людского было красиво, ново, неповторимо.

 

Люди приходили с записными книжками, фотоаппаратами, видеокамерами. Они записывали, замеряли, а иногда и отковыривали от построек кусочки материала, с разрешения гномов конечно. Людские посещения вносили в жизнь гномов столько суеты и столько беспорядка! Гномы очень порядок любили, рабочую обстановку...

 

Но, несмотря ни на что, гномы относились к людям терпимо. Гномы прекрасно понимали человеческий мир… Ведь они тоже когда-то были людьми. Но людьми особенными — увлечёнными...

 

Например, у гномов васильковых полян было только одно увлечение — строить.

Когда-то строительное мастерство увлекло прежних людей-теперешних гномов так! Что все переживания, все прочие интересы рассеялись. Только - строить, строить, строить. Прежние люди-теперешние гномы, так сами захотели. Чтобы никаких! Никаких отвлечений, никаких расстройств, никаких переживаний, никаких обязанностей и хлопот. Только строить и перестраивать.

Потому и в гномью жизнь прежние люди-теперешние гномы пришли очень укороченными. Нет интересов - нет и роста.

 

 

Гном Игнат опять построил новый дом. Старый разобрал, а новый построил. Красная многоярусная крыша нового дома была видна издалека. Белоснежные колонны, как застывшие в полёте мотыльки-однодневки! Окна – хвосты павлина - тёплые и нарядные! Парадный вход – как невеста в кружеве! Всё трепетало в сладостном ожидании гостей.

 

В гости должны были прийти все гномы и кое-кто из людских соседей. Все приглашённые были мастерами строительного дела, и потому Игнат конечно волновался.

 

Наконец гости собрались. Гномы долго ходили по комнатам, рассматривали лепные потолки, проверяли крепость мозаичных окон. Они даже поднялись на крышу, чтобы потрогать материал, из которого она была сделана. Проверяя гладкость и шероховатость, гномы погладили все перила и все ступеньки — всё было гладенько, продумано, красиво.

Люди, как всегда, удивлялись и восхищались. Они топтались вокруг дома и гномов, что-то ковыряли, что-то отщипывали и что-то конспектировали.

 

Когда осмотр был закончен, и людей с почестями выпроводили за ворота, все гномы чинно расселись за большим праздничным столом. На столе блестели залитые шоколадом и разноцветным желе многочисленные торты, переливались в хрустальных графинах шипучие напитки, и ароматно пахли диковинные фрукты.

Самый старший гном постучал ложечкой по графинчику — за столом сразу же установилась тишина. Он поднялся и сказал: «Это самый красивый и добротный дом, из всех, какие я когда-либо видел!»

Все дружно зааплодировали, выражая своё согласие со старшим гномом.

Игнат смущённо покраснел и тоже зааплодировал.

 

Потом гномы угощались. Они нахваливали сладости, напитки и обстоятельно обсуждали всякие архитектурные тонкости: и подбор мозаики на окнах, и рисунок перил, и конструкцию фонарей, и много-много других особенностей строительного дела.

 

Ближе к вечеру гости начали расходиться. Гномы не любят ходить, когда стемнеет, каждый старается прийти домой ещё засветло. Маленькие они, гномы, вдруг кто не заметит и, не дай Бог, наступит, толкнёт, обидит.

 

Проводив последнего гостя, Игнат, счастливый и уставший, сел на крылечко. Гном немного посидел, любуясь игрой солнечных зайчиков на белоснежных стенах, потом включил свою любимую пластинку и пустился в пляс на полянке перед домом. Он был счастлив! Гном знал, что через какое-то совсем незначительное время он аккуратно разберёт этот дом и начнёт строить новый. Игнат уже придумал, каким будет его новый дом...

 

Пластинка закончилась. Игнат почти бегом побежал в дом. За карандашами и бумагой - свой новый дом он сделает в васильковых тонах, с висячими садами и конусными голубого стекла балкончиками.

 

 

- Не мешай мне, Канцелярист! – сердито крикнул Игнат, вбегая на террасу с карандашами и рулоном бумаги.

- Буду мешать, - голос бухнул в каждой точке маленького гномьего пространства.

- А я тебя опять не буду слушать, - уже почти миролюбиво пропел Игнат.

- А я всё равно буду говорить.

 

Игнат что-то мурлыкал тихое и покойное, наклонял головку, любуясь тем, что рисовал, и опять мурлыкал.

 

А Канцелярист говорил…

 

- Игнат, - говорил Канцелярист, – Канцелярия предупреждает,… нет, Канцелярия просит. Ещё один дом – и твой рост опять на треть – как отрезать! Укоротишься, Игнат. У тебя ж ни семьи, ни романа на стороне, ни путешествий… У тебя ж ничего нет, Игнат! Ты сузил свои интересы до безобразной узкости. Ты себя умалил до 12 сантиметров, 22 миллиметров! А был, Игнатушка! Один метр и девяносто четыре сантиметра!...

 

Игнат задумчиво посмотрел в мозаичное окошечко и пропел:

- Да-да-да девяносто четыре сантиметрика квадратненьких будет площадь балкончика – а-а-а. А к перильцам два фонарика-а-а-а.

 

А Канцелярист всё говорил и говорил. Он даже плакал. И опять говорил…Замолчал он только заполночь, когда терраса покрылась каплями росы. Канцелярист молчал, Игнат тихо напевал, рисовал…. рисовал…

 

В траве, прямо перед окнами террасы, закопошились мыши – начинался новый розовый день.

 

Канцелярист погладил пробегавшую мимо пушистую полёвку. Жаль тебя, бедолагу - через три дня потоп… Но не бойся – воскрешу. Когда-нибудь. Обязательно. Не вразумляемы они – гномы. Не могу же я допустить, чтобы бывшие люди и меньше вас мышей. Эх, бедолаги!