Весна ворвалась в столицу стремительно, как повозка, влекомая напуганными лошадьми. Она подмела мостовые и скверы, умыла небо, властно распахнула окна домов и понесла по улицам сладкий аромат цветущих яблонь.

...День выдался солнечным, а послеобеденный час лучше всего располагал к степенным прогулкам. Его преосвященство Морис де Сюлли, епископ парижский, вышел из дверей Отель-де-Дьё в сопровождении старого друга - аббата д`Эвре из Нанта.

На паперти было людно, но подслеповатые глаза аббата заприметили в толпе знакомое лицо – белобрысый мальчишка лет тринадцадцати сидел на корточках и кормил голубей хлебным мякишем.

- Скажите, Морис, не тот ли это ребенок, что приносил нам вчера булочки с маком? Вы ему ещё дали три су...

- Он самый. У Вас превосходная память, друг мой. Мальчика зовут Анж ле Пти. Он сирота и живет при храме.

- Почему Вы до сих пор не пристроили его к делу? Он мог бы стать учеником писаря, а когда подрастет – пойти в богословскую школу.

- О, нет, - Сюлли покачал головой, - это занятие не для Анжа. Он – блаженный. Отмеченный Господом.

- Слабоумный? – д`Эвре посмотрел на мальчика с сожалением.

- Вроде того. Но не это главное. Порой он видит то, что не дано другим. Этот мальчишка говорит странные вещи, которые потом сбываются.

Аббат перекрестился.

- О чем вы, Морис? Это же прямая дорога на костер - даже для ребенка...

- Отнюдь. – Сюлли усмехнулся, - все, что говорит наш провидец идет на благо Церкви, и я больше склонен считать это божьим даром, нежели происками Сатаны.

- Однако... - д`Эвре достал платок и вытер пот со лба.

- Сами посудите - Анж предсказал рождение наследника у его Величества, разоблачил не одного еретика, и предупредил меня о пожаре в библиотеке за час до того, как нерадивый служка опрокинул светильник. А на днях вот сказал шевалье дю Белле, что тому стоит вернуться домой, минуя по пути мост Двойной платы, а то случится беда.

- И что шевалье? – аббат с интересом ждал продолжения истории.

- Послушался, и вернулся по Малому мосту.

- И всё? – д`Эвре был разочарован.

- Я спросил у Анжа, что случилось бы, пренебреги дю Белле предсказанием. И оказалось, что по дороге домой шевалье должен был встретить женщину, которая склонила бы его к прелюбодеянию. А её ревнивый муж застиг бы их и убил обоих.

- Морис, как Вы можете верить в эту чушь? - воскликнул аббат и тут же пожалел о своей горячности. Но Сюлли не рассердился. С улыбкой, он возразил:

- Просто Вы слишком мало общались с Анжем, мой друг.

 

Мальчик раскрошил голубям последний кусок хлеба, поднялся и отряхнул штаны. Несколько мгновений он смотрел на солнце почти не щурясь, а потом заметил Сюлли и со всех ног бросился к нему.

- Дядь, хлебушка дай! – настойчиво попросил он.

Епископ потрепал Анжа по макушке.

- Иди на кухню. Ты ведь не обедал? Пусть тебя накормят. Скажи, что я велел.

Парнишка кивнул. Его взгляд обратился к аббату.

- Уезжай сегодня, дяденька. А то случится беда.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и убежал прочь. Д`Эвре растерянно смотрел вслед юному провидцу.

- Ну и что мне теперь делать? - спросил он.

Сюлли молча развел руками.

 

Анж не стал заходить на кухню. Вместо этого он проскользнул в собор, поднялся по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, и оказался на открытой галерее - на высоте птичьего полета. Внизу простирался город, осененный весной – дворцы и монастыри, цветущие скверы; овечки, мирно щиплющие траву на острове Сен-Луи, и Сена, чья вода ярко искрилась на солнце, словно расплавленное золото.

Анжа всегда влекло это место, где можно слушать ветер, дышать городом и попросту быть самим собой. Но сегодня на галерее он оказался не один.

- Что ты здесь делаешь? – спросил Анж.

Незваная гостья недружелюбно скосила глаз, но подвинулась ближе, перебирая по перилам когтистыми лапами. Затем почесала основание хвоста и выркнула.

- Отличное место для горгульи, не находишь? – её речь больше всего напоминала птичий клекот. Лицо исказилось в отвратительной гримасе.

- Я не звал тебя. – сказал Анж и нахмурился.

- Позволь мне остаться, Хозяин Города, - гостья заискивающе улыбнулась. – Я знаю законы, и чту их. Ну кому может помешать одна маленькая горгулья? Надеюсь, ты не из тех, кто печется об интересах людишек?

Анж вдруг пошатнулся, и до боли сжал кулаки. Видение нахлынуло, как морская волна на илистый берег. Перед глазами закружились яркие пятна, которые складывались в кровавые картины. И остановить это Анж не мог. Он увидел будущее... и тотчас выпалил прямо в лицо горгулье:

- Ты умрешь здесь, на этой галерее..

- Вот как? – она оскалилась, показав желтые клыки, - ты угрожаешь мне, Хозяин?

Анж покачал головой.

- Нет, я просто знаю. Придет человек. Охотник и Слуга Бога. Пока его нет в Париже, все ещё можно исправить. Но отсчет уже начался: как только он войдет в городские ворота, твоя смерть станет неизбежной. Улетай, пока не поздно.

Горгулья разразилась скрежещущим смехом.

- Человек? Нет, ты и впрямь сумасшедший, Анж ле Пти. Ну сам посуди, что он может сделать мне?

- Я вижу лишь то, что вижу. Оставайся, если хочешь, я не буду препятствовать.

- Да, великодушие Хозяина Сите не имеет границ, - горгулья манерно поклонилась, шаркнув лапой по перилам. Кусок мрамора откололся и полетел вниз.

Анж решил не отвечать. Но глупая птица никак не унималась.

- Вот увидишь, пройдут годы, века, а я буду жить здесь. Ты умеешь смотреть в будущее, Анж. Так посмотри поплучше, неужели меня в нем нет?

- Наверное, я ошибся, - усмехнулся Хозяин Города, - действительно, я вижу кое-что ещё. Темный силуэт на фоне закатного солнца, громадные крылья и цепкие лапы, знакомое лицо. Ты проведешь не годы – столетия – на галерее Нотр-Дама.

Анж подошел вплотную к горгулье, коснулся пальцами свежей выбоины на камне, поковырял ногтем мраморную крошку.

Страшная тварь попыталась изобразить на лице подобие улыбки. Она явно считала, что Хозяин Сите решил напугать её, и лишь сейчас, когда план не сработал, сказал чистую правду.

Впрочем, Анж не погрешил против истины. Он лишь умолчал, что в том видении горгулья на галерее Нотр-Дама была каменной. И она была не одна. Над мраморными перилами возвышались несколько статуй, выполненных рукой безумного мастера, который предпочел красоте уродство, и достиг в изображении его истинного совершенства.

- Пока ты не нарушишь мои правила, я не буду приходить сюда. – сказал Анж. – Люди – легкая добыча, но в моём городе не убивают ради развлечения, помни об этом.

Он начал спускаться вниз, чувствуя спиной пристальный взгляд горгульи. Она словно решала, не нужно ли напасть прямо сейчас. Но духу не хватило. В сущности, эти твари трусливы, и не слишком умны. Пусть себе живет на галерее. Такую опасную соседку лучше всегда иметь на виду.

 

Внизу Анж едва не налетел на аббата д`Эвре. Тот спешил к карете, сжимая в руках связку книг.

Слуги таскали тюки с вещами, а кучер уже сидел на козлах и поигрывал кнутом.

- И все-таки Вы не останетесь? – Сюлли стоял тут же. В его голосе Анж услышал плохо скрываемое ехидство.

- У меня много дел в Нанте, прошу, простить за столь поспешный отъезд... – пропыхтел аббат, залезая в карету.

- Доброй дороги, и да благословит Вас Господь, - епископ произнес обычное напутствие, и лошади тронулись.

Анж помахал рукой вслед карете. Сюлли с интересом посмотрел на него.

- Расскажи, что ты видел? Если бы наш гость из Нанта не уехал сегодня, его убили бы? Или обокрали? Что с ним должно было случиться?

Мальчишка усмехнулся.

- Тебе правда интересно знать? Ну хорошо, я скажу. Никакого видения не было. Просто д`Эвре оказался слишком близок к моей тайне. Рано или поздно, он узнал бы, кто я такой. Ты бы спас меня от костра, Морис? Впрочем, неважно. Аббат все равно обратил бы внимание, что и ты почти не постарел за последние десять лет.

- Ты, как всегда, прав, Хозяин. – кивнул Сюлли.

Анж улыбнулся и подмигнул епископу

- Ах, да, совсем забыл предупредить: не ходи больше на верхнюю галерею, Морис. А то случится беда.