Час первый: час открытых дверей.

…в комнате царил беспорядочный хаос, и клочья, разбросанных бумаг, тетрадей и книг были всего лишь малой толикой того беспорядка, в основе которого была положена кровать, от чего-то принявшую странную, приковывающую взгляды, позу – вверх тормашками, отчего можно было с лёгкостью наслаждаться красующейся сломанной ножкой. Комнатка ни на минуту не озарялась спокойной таинственностью, свойственной подобным помещениям, а, напротив, её постоянно воспроизводил в движение кусок мятого белого халата, неустанно перебирающего тетради одну за другой.

Каждый мимо проходящий запросто мог сложить слегка сомнительное мнение, что этот кусок халата – механизм, что он работает программой или, возможно, кто-то управляет им, забавляясь, как тот в свою очередь перекатывается с боку на бок, от книжной стопки к другой. Однако такое стечение фантазий ошибочно, и единственное, что могло рассеять думы, насыщенные реальностью, так это то, что механизм изредка останавливался и выдавал, всем на удивление, довольно таки членораздельные звуки и даже словосочетания, что причисляло его, как минимум, к существам.

- Где? Ну,… где же? – сказало странное существо и перекатилось под мирно доселе стоявший в уголку столик и начало довольно грубовато ковыряться в лежащих там печатных изданиях, чудом остававшихся целыми после диковинной процедуры.

- Где, где? – снова повторило оно.

Инспектор с ни от кого не скрываемым удивлением довольно-таки нагло выпучил глаза на ползающего чудо-существо и, черкнув первую заметку в только что купленном в киоске прямо перед больницей блокноте, осторожно начал переводить взгляд от угла комнаты в угол противоположный. Доктор немного помялся, но всё же решился задать душераздирающий вопрос, тем самым он надеялся вывести инспектора и транса, что окутывал того с первых минут, с первого шага в дверь:

- Ну как, нравится, Фёдор Михалыч?

- Э-э… - инспектор, переводя взгляд на доктора, понемногу освободился от стиснувших клешней тоски по дому, – и зачем я только ввязался? – закончил он про себя.

- Значит, вам нравится, ведь вы так удивлены, - и, немного подумав, добавил, - я рад этому.

Существо вдруг внезапно подпрыгнуло и, заметя, наконец, что за ним следят, подкатился к своим наблюдателям. Конечно, не обошлось без слова – «Где?», но доктор уже опытный и знает, как отмазать от себя чучела:

- Поищи лучше… где-нибудь ещё.

- Где? – на этот раз доктор несколько удивился: «Ну где же ещё, как ни где-нибудь ещё?»

Инспектор Фёдор покинул, наконец, состояние транса и снова черкнул что-то мельком в блокноте.

- Так, ладно, помочь потом помогу, но ведь мы сейчас не за этим? Осмотрим следующую палату, палату номер два, - доктор отвёл взгляд Феди, указывая в направлении следующей комнатки.

Инспектор уже начал проклинать этот час, совсем не подозревая, что впереди может быть намного интереснее, оригинальнее. Он начал размышлять – зачем же он в день открытых дверей вошёл сюда? Судьба? Он медленно проследил за доктором: связка ключей, отмычек, подборка нужной отпиралки, дверь отперта, доктор вошел. Фёдор Михалыч медленно последовал за ним.

 

Час второй: Вперёд или назад?

…сия комната была по опрятнее, беспорядок здесь не творился, зато странно задумавшийся человек нервно бросил свои глазища на пришедших. Он сидел за столом с ручкой в руке. Было очевидно – он что то писал, интересно что пишут «такие» люди? – любознательность инспектора приняла взлёт по гиперболе.

- Та-ак, кто это у нас тут? Ал? Я же сказал тебе сегодня не писать! – сказав это, доктор вырывает бумагу из рук больного и начинает интенсивно комкать.

- Нет! Это же мои рукописи, что же вы творите-то? – мирно доселе сидевший, Ал резко вскочил, весь закипел и начал изрыгивать дымком.

Инспектор уловил момент и дёрнул за торчащий кусочек, интерес брал своё. Федя молниеносно, избегая яростных и от того бесполезных атак доктора и кричащего что-то невразумительное, прочёл, наконец, отрывок. Глаза снова приняли шаровидный образ, но руки своё сделали – текст был перемещён на страницы блокнота, но не прочитать вслух «это» он просто не мог:

- Просто изумительно:

Упал на нож, упал на пули,

Упал и полон я дерьма

Стального; надули или

Я схожу с ума?

- Н-да, ну что ж, поздравляю, вы приобрели человека, который знает сотни и сотни ругательств, которые он непременно начнёт на вас напускать, если мы не удалимся…

- Я согласен, - возражений у Феди не осталось и в помине.

Они удалились, но экскурсия продолжалась. Палата номер три ждёт.

 

Час третий: наложение печати.

Третья комната сразу же внушала настороженность, обстановка резка сменила контраст из привычного больничного белого цвета в чёрный. Всюду были росписи на непонятном Енохианском языке, применявшемся, как вспомнил, немного подумав, инспектор, в чёрной магии и сатанизме. Свет здесь не был от основного источника всей больницы, а исходил от довольно большого количества расставленных тут и там свечей и светильников. Полумрак наложил свои длани на эту палату, да и что полумрак? Сам сатана смог бы почувствовать себя, как дома.

Среди всего этого вдруг возник человек в чёрной накидке, а оставшиеся части тела были полностью зататуированы. Крест с распятым Иисусом мерно покачивался на шее вверх тормашками.

- А-а, доктор, это та жертва, что вы мне обещали? – глаза незнакомца недружелюбно блеснули в направлении Феди.

Доктор оглянулся на инспектора и, словно вопрошая «хочешь?», немного подмигнул. Затем высказал:

- Пусть он сам выбирает, он пришел сюда по своей воле.

Фёдор совсем потерял дух, но что-то таинственное, нераскрытое, непознанное тогда, когда он ещё был совсем дитя. Да, в детстве его манило всё, что было связано с магией, да и кого не манило? Возможности воплощения желаний… Так, стоп, ведь он сатанист! Стоит ли доверять?

- Да.

- Таков ответ твой. Пройдём, я наложу печать за смелость твою, она будет тебя охранять, пока тело твоё имеет функции самосохранения. Я, Влад, сделаю это для тебя.

- Да.

…Спустя несколько минут на теле инспектора появляется печать демона Буна, она обязана сопутствовать ему на жизненном пути богатством и мудростью. Будем надеяться что так оно и произойдёт.

- Да-а, красиво.. – оценил доктор, - а мне, гад, не ставит такие!

- Вам не надо, у вас есть богатство – мы, - на этом Влад, поклонившись, незаметно удалился, точно так же, как и появился к приходу двух экскурсантов.

Ответный поклон тоже последовал. А вдруг Влад обманул? Вдруг печать с другой функцией? Время покажет, а пока палата номер четыре…

 

Час четвёртый: праведники даже тут.

До четвёртой палаты они так и не добрались, так как живущий в ней сам выбрался на ружу. Странно видеть такое в этом здании, но всё же реальность – факты. Перед инспектором предстал священник в рясе.

«Не успели выйти из лап сатаниста, как в лапы праведника попались» - сделал заключение Фёдор.

- Покажи-ка, что за печать он вам намалевал! – голос срывался на крик, но вид лица оставался прежним – безмятежным и спокойным. Фёдор подчинился, - неужели он всё таки прикрепил к кому-то нормального демона, слава тебе господи!

- Это как понимать, как одобрение демонам? – лёгкая ухмылка промелькнула на лицах инспектора и дока.

Священник перекинулся с ноги на ногу и медленно начал диктовать библию. Вроде и слушали изначально, но что толку-то? главное мы усвоили – печать надёжная, демон добрый. А библию мы ещё послушаем. Вперёд к комнате номер пять! Доносившиеся звуки оттуда уже давно привлекли внимание инспектора и были вовлечены в общий архив блокнота.

 

Час пятый: Иван – дурак.

Вот она, комната номер пять! Посреди неё расселся невероятной длинны человек, а всё остальное было заполнено ничем, даже примитивный цветок на окне нашёл способ исчезнуть. Всё исчезло, кроме человека ежеминутно обзывающего себя, примерно так:

- Я Иван, я дурак!..

Затем молчание ненадолго оглашало своды этой пещеры и вновь звонко тряслось от раскатов голосистого Ивана.

- Хех, интересная ситуация, доктор, скажите, что с ним? – Федя впервые в жизни совместил свою гигантскую улыбку с вопросительным выражением глаз, позже повторить такой трюк он так и не смог.

- Он болен… догадаться было бы довольно несложно с вашей стороны.

- Хм, ну, а что он действительно дурак?

- Да, и с каждым днём его способность неимоверно возрастает. Это самовнушение.

Инспектор вынул блокнот.

- А расскажите, как это лечится, я запишу, а то у меня знакомый тоже болен, я бы помог. И лечится ли? – сказав, сразу же пристроился поудобнее у стенки, чтобы было потвёрже блокноту.

- Да, всё просто – нужно заставить его выучить «Я умный!», а дальше самовнушение сделает своё дело. Но тут есть кое какая проблемка: как дураков учить? – доктор махнул на Ваньку, – потом.

Блокнот озарила новая запись, которая поражала своей сверхъестественной красотой, можно было вертеть её и туда и сюда, и даже переворачивать – смысл не изменялся, ибо не было смысла!

Потупив взор, два дядьки вышли, наконец, из комнаты дураков и своим поведением стали доказывать всем и вся, что болезнь в палате номер пять – заразна. Оно и видно было…

Так пролетело ещё время. Следующая палата манила продвигать продвижение вперёд.

 

Час шестой: протрите очки.

Странная комната была под номером шесть. Здесь было всё от мало до велика, но основную массу всё же составлял густой туман, заполонивший всю комнату, по мнению профессора. Кстати, немного из истории: профессора этого Федя знал, друзьями были, он был главным врачом здесь, но заразная болезнь Ваньки, видимо, и тут сыграло дело и случилось так, что сам врач свихнулся. Огромные окуляры на глазах говорили о сумасшедше плохом зрении, они закрывали, чуть ли ни половину всего лица товарища.

- Эй, кто там? – вскрикнул бывший доктор, и немного погодя добавил, - я слышал, кто-то вошёл, отвечайте! Тума-ан, тума-ан…

- Эй, мы здесь, вы что не видите, ёжик в тумане? – хором вскрикнули экскурсанты.

Он долго щурился, как можно было догадаться, но увидеть – никак. Очки хоть и прозрачны, но такие очки ни с чем не сравнить. На них скопились испарения большого числа проводимых здесь опытов. Стоп!

- Можно мне взглянуть на ваши очки? Довольно редкий экземпляр… - Фёдор Михалыч протянул руку.

- Конечно, тума-ан, только не разбейте, вот, - протяжно, через нос, проговорил доктор бывших наук, ибо бинокль, уже довольно слившийся с лицом, прижал обе ноздри, при снятии.

Протянул и «дзи-и-инь»! Очки упали – он не видел, куда их протянул, ведь без очков, пусть и мутных доктор не видел, можно сказать, вовсе. Фёдор не растерялся, поднял очки и с ахающим видом начал отсчитывать неряшливого бедолагу:

- Как до такой степени можно было довести состояние бинокля, ведь действительно – бинокль, даже не прибор вторых глаз, и уж, конечно, не очки!... Немедленно протри очки!

Повинуясь, доктор мигом нашарил валявшееся тряпьё с полу и принялся с важным видом, будто сам дошел до всего этого, начищать окуляр. Процедура заняла много времени, но результат изменил всё мировоззрение доктора бывших наук, и причём это убедило что он вовсе не сумасшедший, но только инспектора.

- Ух ты! А это многое меняет! Вы гений!

Ещё один лист блокнота озарился новой записью – «я гений».

 

Час седьмой: Пикассо и столовая.

Седьмая палата была действительно палатой сумасшедшего, а население её составлял художник так сказать. При появлении гостей, он с осанкой важного человека подбежал к ним:

- Не желаете ли…

- Кофе? Не откажусь! – инспектор даже руки потёр, седьмой час он уже ничего не ел, не пил, а тут угощают, грех отказаться.

- Не желаете ли взглянуть на мою новую картину? – Счастье этого человека было просто неописуемым, и не исполнить просьбу значило нарушение этого счастья, так что ж не взглянуть? Инспектор пал духом.

Художник показал альбомный лист довольно-таки симпатичным рисуночком, инспектору понравилось, запись сделана, а вот доктор отчего-то даже не взглянул, лишь махнул рукой со словом:

- Безнадёжен…

Посидите здесь немного, я ещё нарисую, я уверен - вы удивитесь! – договорил и, взяв карандаш, начал нервно обводить контур горе-художник.

Спустя некоторый промежуток времени, наконец, рисунок был завершён. Обещание художник и впрямь сдержал – инспектор был удивлён.

- Смотрите, новая картина, я такого ещё никогда не рисовал, замечательно, великолепно, как вам?

- Э-э… это ли не то же самое, что вы мне показывали до сих пор? – заплетающаяся речь Фёдора, была сегодня окончательна запутанной, разве это нормально – рисовать одно и тоже и утверждать что это совсем разные шедевры?

Похоже, фантазией бог обделил художника, но экскурсии это больше не касается.

- Итак, я хочу есть – покажите мне столовую.

- Будет сделано, следуйте за мной, - доктор повёл инспектора через коридоры, мимо множеств дверных проёмов.

Немало инцидентов произошло в пути, но о них покороче, дабы сэкономить время до самого важного – столовой. Итак, им снова встретился сатанист, который предложил прикупить у него «Некрономикон», написанный самим безумным арабом. После отказа он с очень недружелюбным видом послал своего рода проклятье на Федю – «Да бог с тобой!». Также Влад, уходя, успел оставить своё мнение на страницах блокнотика – «…благословение Сатаны легло на эту больницу...» Встречались инспектору и даже совершенно здоровые люди, которые жаловались, что их не выписывают, так как по идее, они ещё больны.

Хотя всё же можно описать несколько поподробнее один инцидент: подходя к столовой, заканчивающие череду, дверные проёмы были пусты. На что доктор с очень серьёзным видом обратил своё внимание.

- Инспектор Фёдор Михалыч, эти пять комнат свободны, не забывайте мы рады гостям, обращайтесь по случаю!

- Эй, вы на что намекаете? На то что я с ума сойду?

- А почему бы и нет, интересно, что бы такого особенного открылось у вас, серединный человек?

- Я не… - договорить инспектор уже не успел, так как входили они в столовую.

Столовая была шикарна своей вместимостью, сюда могли помещаться целые толпы людей!

Тут и там гоношились люди, суета норовила стать бесконечной, а шум и гул нарастал с неимоверной раздражительностью, вплоть до того, что они сами уже никто друг друга не слыхали.

- Едят, как свиньи… мне и есть расхотелось, - с отвращением заметил Федя и искривил свой рот.

- Зато в каждом из них скрыто что-то особенное, они индивидуальны.

-Ладно, - инспектор торопливо пожал руку доктору, - пойду-ка лучше перекушу в закусочной, а ты валяй со своим стадом, паси его!..

Инспектор удалился, но блокнот его остался, очень странно – специально или совпадение? Может, он не захотел воспоминаний, а может, он просто забыл его, а может, и того оставил, чтобы доктор посерьёзнее занялся своим делом – лечением, кто знает. Тем не менее, блокнот здесь и новая запись в нём сделана уже чужим почерком – «Пасу индивидуальных свиней, но всё же они лучше вас, одинаковых крыс…» Дописав, доктор присоединился к общей массе, оставив блокнот лежать при входе, авось прочитает кто да посмеётся?..

 

Дек 2005