ВИНО БЕЗ СОЛНЦА.

 

 

Полдень. Жара. Удобно устроившись в тени навеса, Викториан Корнелиус наслаждался ароматом замечательного табачка. Сгорбленная старуха подала ему стаканчик великолепного хереса. Она старалась во всем угождать молодому колдуну, ведь только благодаря его помощи ее тяжело заболевшая дочь начала понемногу поправляться. Благодаря этому недугу Корнелиус вот уже две недели абсолютно бесплатно наслаждался проживанием в лучшей комнате трактира, и великолепной едой, выпивкой и чрезвычайно внимательным обслуживанием. Интересно, отчего же хозяйкина дочь заболела именно в тот день, когда колдун подыскивал себе жилье?

Взор Корнелиуса был обращен в сторону сельвы. Вдали над деревьями кружил стервятник. Он постепенно приближался, но был еще достаточно далеко. Колдун сделал добрый глоток хереса, прикрыл глаза и погрузился в воспоминания. Недобрая улыбка тронула его губы. Он вспомнил ужас в глазах наставника, заставшего его за чтением Манускрипта скоМороха. Учитель, жутко ругаясь, пытался доказать Корнелиусу, который тогда еще был просто Филиппом, что человеку, прочитавшему Манускрипт, угрожает нечто более страшное, чем СМЕРТЬ. Викториан все же дочитал Манускрипт и теперь обладал знанием, а наставник что? Наставник теперь мертв, не надо было ему пытаться остановить Корнелиуса, ведь Корнелиус всего лишь стремился к знанию, знанию тайны бессмертия.

Стакан опустел, а стервятник переместился вплотную к опушке леса.

- Старуха, еще хереса!- крикнул колдун. Из леса вышел оборванец, огляделся и, пошатываясь, направился к навесу. Корнелиус поставил в центре стола стакан с хересом, а рядом выставил стопку золотых монет. Человек тем временем подошел и, не спрашивая разрешения, сел на стул напротив колдуна. Его одежда свисала клочьями, воспаленные глаза слезились, а тело сотрясала дрожь.

- Они все умерли! Мигеля разорвал ягуар перед входом в пещеру, Диего завалило камнями возле алтаря, а Фернандо вчера свалила эта жуткая лихорадка, и я оставил его в лесу!- говоря эти слова, человек плакал. Умершие были его братьями.

-Ты плохо выглядишь, Паоло, заболел?- на лице Корнелиуса сияла довольная улыбка.- Принес свиток?

Человек вынул из-за пазухи свернутый трубкой и перевязанный кожаным шнурком кусок пергамента. Руки его дрожали.

- Вот и чудненько! Теперь обсудим вопросы оплаты. На столе ты видишь золото- это цена свитка. В стакане рядом снадобье. Оно может излечить твою лихорадку его цена – тоже цена свитка. Твой выбор?- взгляд колдуна стал злее взгляда бешеной собаки.

- Корнелиус, ты скотина! Гореть тебе…- на губах Паоло выступила кровавая пена, и он осел на землю, пару раз вздрогнул и умер. Колдун взял из мертвых пальцев свиток, сел, отхлебнул хереса и стал набивать душистым табачком свою трубку.

- Старуха, убери это!- крикнул Корнелиус, разворачивая свиток.

Старуха за ноги потащила труп к сельве. В небе над ней кружил стервятник. Колдун взял свой саквояж, положил в него свиток и пошел в сторону гавани. В комнате трактира испустила дух хозяйкина дочь - лечить ее больше не надо. В свитке написаны два слова. ХЕФ. ИЗМИР.

Вечером в тот же день из гавани в море вышел корабль. Рядом с капитаном стоял новый боцман, он был одет в черный плащ, носил козлиную бородку, курил ароматный табачок и отзывался на имя Викториан Корнелиус. Со старым боцманом перед самым отплытием приключилась беда, его раздавила в трюме бочка с ромом. Странно, он же не пил. Хорошо еще, что сразу нашелся опытный боцман на смену, он будет хорошо держать курс судна. А разбитую бочку рома сменил бочонок хереса. Небо на горизонте начали заволакивать подозрительные облака. Попутного ветра.

По пустыне движется странный караван- два верблюда и проводник. В небе ни облачка,на верблюде сидит мужчина в черном плаще, сосредоточенно вглядываясь вдаль. На такой жаре жажда ужасная, хорошо еще, что есть бурдюк с хересом, он спасает. На горизонте среди барханов замаячили минареты.

- До темноты доберемся, да, родная?- с мерзкой улыбочкой обратился Корнелиус к проводнику. Девушка не ответила, одетая в мужской халат, с тюрбаном на голове, она вела верблюдов к минаретам покинутого города ХЕФ. В ее взгляде пустота, щеки ввалились, кожа пожелтела. Зачем переводить на нее херес, если идет она только в один конец - Корнелиус не изменяет своим привычкам.

На закате караван вошел в город. Дойдя по засыпанным песком улицам до центральной площади, Корнелиус слез с верблюда и начал приготовления к старому ритуалу. Ему предстояло общение с джинном по имени ИЗМИР. Расставив черные свечи в углах пятиконечной звезды, он нарисовал снаружи еще одну – восьмиконечную. Пока свечи догорали до половины, Корнелиус читал древние заклинания, затем уложил девушку внутри пятиконечной звезды, и острым, как бритва ножом перерезал ей горло. Кровью девушки он погасил две свечи из пяти, и присел в сторонке ждать результата. Через некоторое время пространство внутри звезды заволокли клубы дыма, и в них обозначились контуры существа, оно с надрывом кашляло.

- Никогда к этому не привыкну. Ну почему нельзя обойтись без дыма! – ветер, развеявший дым, открыл взгляду Корнелиуса лохматое создание с маленькими рожками на голове и с кисточкой на хвосте.- Что у нас тут? Ну, нет! Опять! Что за варварство, читаете магические книги, так читайте внимательно! Да, нужна кровь девственницы, но нигде не написано, что девственница должна быть мертвая! Да еще и страшная! Звери просто! Что надо?

- Ты не ИЗМИР!- сказал Корнелиус, с подозрением глядя на то, что сидело внутри пентаграммы.- Да и не джинн совсем!

- Ну, ты посмотри, какой грамотный! Не джинн. Да я бес, ну и что! Полномочия те же. Я же не виноват, что вы тут ходите толпами, все что-то требуете! А за пять лет ни одной живой девственницы! Точно мертвый город.

- Где ИЗМИР?

- На выезде он. Аладдин в лампе держит. Я за него пока. Серафим я. Ну что надо?

- Мне надо знать, где найти ДВЕРЬ скоМороха

- А долгожитель! Я уже думал, опять кому-то оазис среди пустыни, да дворец с принцессой. Сейчас посмотрим где сейчас дверь.- С этими словами, Серафим достал большую книгу и начал пролистывать. Слова в книге постоянно изменялись.

Колдун с напряжением смотрел на беса. Цель так близко! Вот оно бессмертие рядом, а потом вечность, можно будет подумать и о покорении мира. Да все что угодно. Он будет почти богом.

- Значит так, уважаемый, про конкретное место здесь сейчас не сказано. Но могу подсказать, кто знает точно.

- Ну, давай говори!- от напряжения по лбу колдуна катились капли пота.

- Где находится ДВЕРЬ, знает моряк. Про него могу сказать только то, что он играет в покер, живет в таверне «Пинта крепкого» и платит монетами со скоМорохом. Ну, все удачи!- сказал Серафим и с улыбкой исчез. Осталась пустыня, мертвый город ХЕФ, да в нем Корнелиус и мертвая девственница, ее бес не взял. Зачем?

 

 

В Бристоль въехала карета, возница направил ее к гавани, там есть таверна «Пинта крепкого». Викториан Корнелиус курил неизменную трубку, равнодушным взглядом смотрел он на улицы. Это тринадцатый город, тринадцатая таверна, моряка все нет. Ничего, потом он с улыбкой будет вспоминать эти поиски, впереди бессмертие.

В «Пинте крепкого» было людно. Корнелиус сразу обратил внимание на компанию мужчин, играющих в покер, среди них выделялся молодой парень, с виду моряк, он платил за выпивку для всех игроков. Колдун вышел на улицу забрал из кареты саквояж и отпустил извозчика. Тот уехал, кашляя, прошедшая было чахотка, похоже, возвращалась.

Хозяйка таверны разносила посетителям крепкое пиво, когда за стойкой раздался грохот, это упал с приступом падучей ее муж, разливавший пиво по кружкам. Приступ был очень сильный, могло все закончится плохо, но на счастье в «Пинту крепкого» вошел мужчина, одетый в черный плащ, он оказал больному помощь и, представившись лекарем Корнелиусом, спросил про комнату. Естественно он ее получил бесплатно. Вечером за покером колдун получил возможность, ближе познакомится с Джимом – молодым моряком, который платил за пиво золотыми монетами с выбитым на них джокером, ими же он платил за игру. Раньше удача всегда была на его стороне, однако в этот вечер все больше монет перекочевывало в карман лекаря. Может, потому что лекарь оказался колдуном? На третий день все закончилось. Джим проиграл все свои деньги, и еще стался должен.

- Я так понимаю, пора возвращаться на корабль, заработаю денег и верну долг. Спасибо за игру.- Моряк был мужчиной, и потеря богатства не значила для него конец жизни, руки есть - проживем.

- В том месте, где ты взял эти монеты, была дверь? – Вопрос Корнелиуса заставил Джима замереть на месте. Он всем рассказывал, что откопал клад, зарытый пиратами, и про грот никто знать не мог. Молодой моряк побледнел, присел на скамью, налил себе в кружку пива, а Корнелиусу хереса и начал рассказывать.

- Не стоило нам туда ходить. Но мы молодые и всякие запреты не для нас. Команда нашего барка била китов в районе банки Корявой. Горбунов было много, и без дела мы не сидели. Разделывали их на берегу, а там местные рыбаки и разговоры всякие, ну вы сами знаете. И вот все говорили, что не стоит высаживаться на Корявой, а особенно в канун Дня Всех Святых, мол, открывается в то время там грот колдовской и несет несчастья всякие. В тот день мы отдыхали в « Пескаре» и слегка переусердствовали с крепким. Уж не помню, кто первый высказал мысль, что неплохо было бы взглянуть, что за чертовщина там, на Корявой, время было подходящее, да и крепкое забирало еще как. В общем, так вышло, что я, Фред Колченогий и Сэм Подагра спустя полчаса гребли в ялике курсом на банку и, распевая « Черта с два нас остановишь», заливали в свои глотки крепкое. Полная луна освещала Корявую и, обходя ее второй раз, мы заметили вход в грот, обычно скрытый водой. Не долго думая, мы вошли в него. При свете факелов стали видны причудливые узоры на стенах, и каменный алтарь, покрытый бурыми пятнами. На стене за алтарем был высечен контур двери с изображением шута, ну таким же, как на монетах.- При этих словах Корнелиус весь напрягся, глаза загорелись, а нос погрузился в кружку с хересом и забулькал.

- Что-то не так?- Спросил Джим, глядя на колдуна.

- Нет, нет. Рассказывай.- Викториан достал нос из кружки, и стал вытирать его грязным платком.

- Ну вот, между алтарем и дверью, стоял небольшой матросский сундучок. Он как-то не вписывался в обстановку и сразу бросался в глаза. Я присел над ним и, открыв, увидел много золота, а затем сразу потерял сознание. Когда я очнулся, вокруг было темно, достав огниво, поджег факел и увидел лежащего рядом Фреда, из его спины торчал нож Сэма, а в руке была зажата бутылка крепкого, это из-за нее я потерял сознание. Что ни говори, китобои умеют быстро принимать решения, и приводить их в жизнь. Возле входа в грот слышалась возня, это Сэм грузил в ялик сундук с золотом. Я достал нож из спины Фреда, и пошел к выходу. Подагра уже поставил золото в ялик, как вдруг позади него забурлила вода, и огромная акула, я таких прежде не видел, вынырнув, откусила всего Сэма, оставив лишь ноги, да руки, которые все еще держали сундук. От ужаса мне пришлось сесть на камни и закурить. В ялик я смог сесть, только когда у моих ног появилась прибывающая вода. Вот и все. После я ушел с китобоя и обосновался здесь, чтобы пропивать потихонечку золото, да поминать Фреда с Подагрой.

- Значит так, родной, ты показываешь мне вход в этот грот, и о долге забыли. По рукам?

- По рукам. Но вход откроется лишь через три месяца.

- Ты за это время как раз туда доберешься. Значит двадцать девятого октября в «Пескаре».

На этом Джим с Корнелиусом разошлись. Моряк устроился китобоем на корабль, чтобы добраться до Корявой. Колдун естественно поехал более комфортно. Надо ли говорить, что после его отъезда из « Пинты крепкого» у тамошнего хозяина произошло осложнение с падучей?

 

- Пойду, развешу ваш плащ, доктор.- Сказал хозяин «Пескаря», обращаясь к молодому человеку, который, удобно расположившись на кресле, наслаждался стаканчиком хереса, и курил ароматный табачок.

- Давай, но сначала принеси мне еще винца.- Корнелиус был в прекрасном расположении духа, еще бы через пару дней он станет бессмертен. По такому случаю, он даже решил излечить до конца жену хозяина таверны, сейчас временно парализованную. Колдун смотрел в окно на видневшийся в море барк « Счастливый». Вот уже неделю китобой вел промысел в районе Корявой, тем не менее, Джим все еще не показывался. Капитан был строг, и во избежание недоразумений, связанных с употреблением крепкого, не разрешал никому из команды сходить на берег. Ничего, Корнелиус знает, что корабельные крысы уже занесли заразу в капитанский завтрак, и послезавтра вся команда « Счастливого» будет поминать капитана в «Пескаре». За таверной высыхал на октябрьском ветру плащ колдуна, теперь он был чист, и на нем можно увидеть вышитого ворона, скрытого раньше слоем грязи. Не идти же в вечность в грязном плаще.

Джим скребком чистил палубу, когда из капитанской каюты вышел цирюльник. Его мрачный вид мог обрадовать только боцмана, эта скотина давно мечтала стать капитаном. Матросы его не любили за скупость и склонность к мошенничеству, при раздаче жалования постоянно возникали вопросы.

- Умер.- Одно это слово, заставило команду замереть. Капитана похоронят на берегу, и после возлияний в «Пескаре» судно, скорее всего, лишится части экипажа.

 

Вечером в таверне было людно. Команда «Счастливого» поминала своего капитана. На радость хозяина его жена после процедур Корнелиуса настолько окрепла, что уже помогала на кухне. Никто не заметил, как Джим с колдуном вышли из «Пескаря» и направились к морю. В руке Корнелиус нес свой саквояж.

Ялик приближался к Корявой. Молодой моряк сильными взмахами весел приближал колдуна к его мечте о бессмертии. В свете луны показался дьявольский грот, и Джим причалил у входа.

- Мне будет нужна твоя помощь.- Моряк не хотел входить в это место, но он должен Корнелиусу, а долги надо платить. В глазах колдуна горел недобрый огонь. Они зажгли факелы и прошли к алтарю, возле которого Джим уже традиционно потерял сознание от удара по голове.

Придя в себя, моряк понял, что крепко связан. Голова сильно болела, и Джим застонал.

- А очнулся! Это хорошо.- Голос колдуна доносился откуда то снизу. Склонившись, Корнелиус рисовал на полу пентаграмму. Она получилась довольно-таки ровной. Закончив, колдун расставил черные свечи и зажег их. Произнеся заклинание, Корнелиус стал вглядываться в центр пентаграммы. Там среди дыма возникли очертания книги.

-Интересно!- Колдун поднял фолиант и начал перелистывать страницы.

- Странно, Джим, мой мальчик, здесь описаны два ритуала. Один называется « Песнь сумрачной лозы», а второй « Ритуал скоМороха». Ты как считаешь, какой надо исполнить?

- Развяжи меня, скотина, и я исполню «Ритуал разбивания тупой башки колдуна»

- Не надо грязи, Джим, ты присутствуешь при великом событии, а ведешь себя, как пьяный матрос. Хотя ладно, я могу войти в твое положение, и прощаю тебя. Пойми и ты меня, я же не мог везти с собой еще и отдельную жертву. Ты все равно стал бы возмущаться - отпусти ее и всякое такое. Правда? Знаю, так бы и было, поэтому не спорь. Ты жертва и теперь умрешь. Что у нас тут?... А, Джим, вот и определились. Для «Песни сумрачной лозы» нужна девственница, а ты же не девственница, правда, мой мальчик?

-Чтоб ты сдох! Нет, чтоб у тебя вылез вечный геморрой, собака!

- Джим, я еще не сделал тебе ничего плохого, а ты уже ругаешься. Кстати, если бы ты был девственницей, мне не пришлось бы тебя убивать. Здесь сказано, что «дева проведет просящего в долину сумрачной лозы», не свезло тебе! Ну, приступим. – С этими словами колдун начал нараспев читать слова « Ритуала скоМороха». В безнадежных попытках порвать путы Джим стал биться на алтаре, и в тот момент, когда Корнелиус уже занес острый как бритва нож для последнего удара, рана на голове открылась, и несколько капель крови упали на камень алтаря. Последовала вспышка, и моряк исчез. Вместо него на алтаре сидел глубокий старик, можно даже сказать древний. Его кожа была зеленого цвета, а на голове надет залатанный и очень старый шутовской колпак с медными бубенцами.

- Собираешься меня зарезать?- Голос старик был серьезен, а в глазах светилось неподдельное веселье.

Корнелиус в недоумении опустил нож.

- Дай посмотреть.- Старик ловко выхватил нож из руки колдуна, и с интересом принялся разглядывать - Хорош ножичек! Дамаск?- и пробуя остроту лезвия, взмахнул им, отхватив кусок бороды Корнелиуса.

- Ты кто такой?- впавший в ступор от такой непосредственности старика, Викториан понемногу приходил в себя.

- Ну, прости старика. Давно никто не звал, вот и забыл представиться. Обычно без меня обходятся.- Старец прокашлялся, при этом из его прикрытого рукой рта вырывались языки пламени.- Я скоМорох! Вечный Шут, выполняющий заманчивые желания! Говори, что хочешь, смертный!

Корнелиус понял, что настал его час и, расправив плечи, произнес:

- Хочу жить вечно!

- Хочу жить вечно! Чего ты мне мозги паришь? Привел деву, спел «Песнь сумрачной лозы» и вперед в «Дверь вечной жизни»!

- Я вызвал тебя, и ты откроешь для меня эту дверь!- Корнелиус вспомнил, что он колдун и должен повелевать вызванными им существами.

- Так, так. Не спеши, человек. Итак, ты хочешь, чтобы я открыл тебе «Дверь вечной жизни», и ты пройдешь в нее без девы.

- Точно старик, давай быстрей.- Колдун терял терпение.

- Хорошо, произнеси четко « Я хочу пройти в «Дверь вечной жизни».

- Я ХОЧУ ПРОЙТИ В « ДВЕРЬ ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ» - Корнелиус был серьезен как никогда, он осуществлял мечту.

- Да будет так!- Сказал скоМорох, и каменная дверь отворилась. Из нее сияли лучи света.

- А мог бы попросить деву! Было бы легче.- И старец исчез.

Корнелиус шагнул в открытую дверь, ничего не видя из-за слепящего света, и она закрылась за ним, со звуком опускающейся крышки гроба. И наступил сумрак. В нем колдун разглядел длинные ряды виноградной лозы, и десятка два работающих мужчин. На некоторых из них сохранились обрывки плащей, да кое на ком грязные островерхие шляпы. Мужчины, сжав в руках сапки и садовые ножницы, направились к нему. Колдун произнес защитное заклинание и … ничего. Нож искать даже не стал, он помнил о ловких руках скоМороха.

- Минуточку. Уважаемые!- Дрожащим голосом Корнелиус попытался вразумить агрессивно настроенных мужчин, но удар древком сапки в челюсть лишил его этой возможности. На колдуна опустилась полная темнота.

 

Джим уже простился с жизнью, как вдруг после вспышки света оказался на полу в незнакомой комнате. По прежнему связанный, он позвал на помощь, но никто не отозвался. Моряк огляделся. Комната была небольшой, из обстановки лишь красивый резной стол, пара кресел, и много полок, на которых в бутылках искрилась какая-то жидкость. Спустя некоторое время в клубах дыма появился необычный старик. Непонятно что делало его более необычным - зеленая кожа или старый шутовской колпак. Но Джима сейчас гораздо сильнее интересовал нож из дамасской стали, который старик держал в руке.

- А это что такое? Ну, придурок! Жертву нормально принести не может! – скоМорох подошел к моряку, и одним взмахом ножа, ловко перерезал веревку.

- Присядь, сынок. – Джим сел на одно из кресел, а старик снял с полки одну из бутылок вместе с двумя золотыми кубками, поставил ее на стол.

- Откроешь?- В ответ на эту просьбу моряк привычным движением вышиб пробку из бутылки, и до краев наполнил бокалы золотой пенящейся жидкостью. Старик с интересом смотрел на Джима, и тот не долго думая махнул напиток до дна. Горло обожгло как огнем, дыхание сбило, а из глаз выступили слезы.

- Совсем как дедушкин шнапс!- Восхищенно произнес Джим когда, наконец, смог вдохнуть, скоМорох по-отечески усмехнулся и отпил из своей кружки.

- Значит так, сынок, я скоМорох, вечный шут, выполняющий желания. А ты, как я понимаю жертва, принесенная твоим сердечным товарищем.

- Вы дали ему бессмертие?

- Конечно. Почему бы и нет?

- Злой он и, скорее всего, задумал что-то недоброе.

- Не спеши, сынок. Лучше налей-ка нам еще по кружечке «особого искристого», да послушай.- Джим послушно наполнил кубки и стал раскуривать трубку, готовясь выслушать рассказ старика.

- Я старый, а в старости особо многим не порадуешься. Правда, сынок? Так вот, одним из немногих утешений для меня является « особое искристое», чтобы его изготовить годится только виноград сумрачной лозы, а она требует очень тщательного ухода. Обычный человек за свою жизнь не успевает даже научиться правильно за ней ухаживать, а вот колдуны совсем другое дело. Им можно дать бессмертие, и они будут замечательно работать. Вечно. Конечно, за ними надо присматривать, но я нашел для этой цели парнишку с коровьей головой, и он их очень не любит, поэтому им приходится очень хорошо трудиться, чтобы не злить его. Его навоз, кстати, замечательно удобряет почву. Так вот, из земных радостей я позволил вновь прибывшим колдунам приводить с собой девушек, но они не бессмертны, поэтому мои садоводы всегда с нетерпением ждут новичков. Твой товарищ почему-то не захотел взять с собой деву, нелегко ему будет!

- А что будет со мной?

- Хороший вопрос. Я бы тебя отпустил, но прилив уже закрыл грот, и тебе придется провести год со мной. Надо бы подыскать тебе работу, ты что умеешь делать? - Джим задумался, но он же моряк.

- Вы в покер играете?- Спросил Джим, выкладывая на стол засаленную колоду. СкоМорох молча снял с полки новую бутылку « особого искристого».