Авторская версия стиха: Пристегнуто в зажим… (Застежка) Во вспышках памяти: я сидя на кровати, твои ладошки в ракушке колен нажатием мой палец провожают, в те губчатые створки, а затем любуются, как оттиск в них растает… Раз двадцать пять, а может и четыре я праздную рожденье в этот день, вошедши в дом оставила за дверью октябрьский холод. Ты – встречал… Влекома тобой на кухню… Пуговки в петлицах прокручивал, просовывал, сжимал метаньем пальцев… Скоро подчиниться пришлось – была водружена по центру зала. К тебе приникнув, обвила руками за талию, скорее как дитя до трепетности взрослых обнимает, еще не так, как женщина в страстях – прижмёт мужчину… Красная бандана с запястья – змейкой на мои глаза: «Верь мне… Не жмёт?» - мне руки поднимая на шею (в чашечку ладони) ты сказал: «А ну-ка отгадай!». В недоуменье гадала я, что мог бы сделать ты… Ещё вчера нам не хватило денег пойти к китайцам и на ужин – сыр и «принглз» с луком с хрустом поедая болтала я о том, что каждый год на день рожденья я сюрприз желаю… Дыханье наше… Слышу, как течёт вода из крана каплями на груду невымытых тарелок, как гудит наш холодильник. Вдруг из ниоткуда – щекотка, я хихикаю – скользит метал вокруг ладони… Чтоб понять, я изгибаю пальцы: «Может быть, цепочка?» - ты смеёшься и снимаешь бандану… Каплей серебра блестит браслетик – необычный, не дешевый. Его застегивая, молвишь: «С днем рожденья!» Я обещаю не снимать его, хранить навечно это украшенье. Пять лет спустя, а может быть четыре, перед стеклянной дверцею, глаз в глаз встречаюсь взглядами с мужчиной и опускаю взор. Меня потряс тот вид – со сломанной застёжкой лежал браслет. Домой стремглав лечу, забывши про обновки, на грани слез и номер твой набрав молю, чтоб трубку взял, когда снимаешь – я жалуюсь на сломанный браслет и – замолкаю… Ты не отвечаешь. Но, женский голос за тобой: «Кто это?» «Ошиблись номером» - ответил. Извинить прошу, сжимая трубку… Откровенье ловлю при взгляде на обломок, что лежит в руках… «Не подлежит восстановлению». @ перевода – Татьяна Барандова, 2006. |