На работу я не шёл, летел. "Она согласилась. Я увижу её вечером",- эти мысли переполняли меня. На работе всё горело у меня в руках. Сослуживцы перешёптывались, поглядывая на меня, а Любовь Григорьевна выдала - "мальчишка". Едва дождавшись конца рабочего дня, я уже спешил к месту встречи, представляя как увижу её и что скажу ей. Ненадолго остановившись у киоска с цветами, я выбрал три крупных нераскрывшихся бутона тёмно- красных роз, точно зная, что именно эти цветы она любит. Как всегда, боясь опоздать, я пришёл раньше и долго ждал, нетерпеливо поглядывая на часы. "Кого ждёшь?",- она подошла неожиданно. "Тебя",- смутился я и, вспомнив, протянул ей цветы. "Спасибо",- улыбнулась она, её лицо порозовело от удовольствия. "Ну, пошли". Мы ходили по улицам города, говоря о чём-то не совсем важном, глупом и смешном, сидели в кафе за чашкой кофе и смотрели, как на город опускается вечер. Когда совсем стемнело мы пришли на приморский бульвар и долго стояли, тесно прижавшись друг к другу, глядя в море. Мы никуда не торопились, зная, что завтра выходной и можно подольше побыть вдвоём. Потом, сидя на "нашей" скамейке, я читал ей свои стихи, а она слушала, положив голову мне на плечо. В тот момент во всей вселенной были только мы. И лишь подросшая берёза склонилась над нами, как и тридцать лет назад, как-бы вслушиваясь в признания двух влюблённых. Домой мы возвращались рано утром. И редкие прохожие удивлённо смотрели на двух немолодых людей, которые шли крепко держась за руки. Шли, оставляя позади ссоры и обиды, боль и слёзы. Шли навстречу новым радостям и печалям, навстречу новому дню. |