Ты засыпаешь…

Медленно потянулись минуты. Каждая секунда превращается в вечность. Темное нутро милой, уютной комнаты, сизый дымок над потушенной тобою лучиной вдруг исчезают, передавая эстафету беспросветному, безликому и черному, как уголь, мраку. Веки не в силах больше держаться, - опускаются сами собою, никого не спрашивая, падают, точно занавес в театре. И странно, вовсе нет желания сдержать их – пусть себе закрываются.

Ты засыпаешь…

Смолисто черная пелена мрака накрыла все. И, кажется, нет кругом места ничему, кроме траурной тьмы. Но нет! Вглядишься немного, и вот уже чернь отходит, отползает, уступая место фейерверку красок и хитросплетений каких-то непонятных, серебристых нитей. Мурлыча что-то сладкое и легкое, парит над тобой дрема, ласкает слух дурманящей мелодией неги и божественного томления. Явь тает…

Ты спишь…

И мир, которым ты наслаждался до этого, суетный, бешеный, полный проблем и спешки мир, видится далеким, неестественным нагромождением чего-то чужого, ненужного - Теперь то ты спишь! Сон разверз под тобой бездонную пропасть. Нырнув вниз, ты можешь погрузиться в мир теней и кошмаров! А можешь утонуть в безбрежном лазурно-розовом океане грез и мечтаний.

Да, ты спишь…

Смотри! Ты видишь эту долину, устланную ковром изумрудной травы, видишь это бледно-розовое сияние, что трепещет над горизонтом? Нет? Ой! И вправду… Это же горная цепь и море ландышей! А причем тут лунный серп? Разве он должен быть на земле?..

Сон! Сказка!

Мелодичный перезвон сотен кристальных голосов заполняет собой все вокруг. Пространство расплывается, подобно дорожному мареву. Тут и там крадутся во тьме лиловые тени. Под ногами, будто морская пучина, колышется и плывет какой-то призрачный туман. Над головою в немом величии застывают бесформенные мрачные фигуры…

Или же нет! Постой!

Какие-то крылатые существа мигом подхватывают тебя, и, бережно обняв, несут вглубь огромного неземной красоты чертога…

А вот ты оказываешься в длинной лодке, что плывет где-то средь безбрежного океана. А лодка ли? Разве это на лодке должен гореть костер, а полунагая девушка, не скрывая своих ласкающих взгляд прелестей, жарить шашлык? Однако это лодка! И она скользит по тихой водной глади навстречу алому солнцу, медленно уплывающему за горизонт.

Вдруг нежные руки переносят тебя куда-то вверх, где на эмеральдовой лесной поляне стоит, свесив свои плети-ветви, ветхий дуб. У его корней, полусидя-полулежа, расположился старец, извлекая из золотой арфы чарующие звуки. Пришлые сюда со всех концов леса дивные звери, отдыхают у его ног под сладкий мотив колыбельной. Вдруг старец открывает рот, и ты видишь в нем миллиарды звезд... Звезды обращаются в зубы, а изо рта пышет пламя. Это вовсе не старец, а какой-то исполинский дракон, у которого почему-то на голове твоя шапка.

Но вот все растворяется, и меркнущее пламя заката озаряет бесконечную равнину. Скрывшись за холмами вдали, огненное солнце отдает права малиновым сумеркам.

Затем ты птицей проносишься над малахитовыми нивами, сочными зелеными лугами, на которых пасутся табуны белогривых коней, но и они вдруг исчезают, превращаясь в облака, а после в снежные хлопья...

Что это за мир? Ведь ты никогда его не видел? И никогда уже не увидишь! Потому что, может статься, через секунду попадешь в другой мир, полный совершенно иных образов, жутких, отвратительных. Образов, в которых воплотились все твои страхи, злость или ненависть. Ты попадешь в мир мерзости и кошмара; мягкая, лиричная мелодия сменится скрипучей, холодно-жестокой; пастельные тона вдруг сделаются броскими, агрессивными, сменят розовый рассвет кровавым заревом, и покроют чистую землю слизким красно-бурым месивом… А, может быть, ты не увидишь этого, потому что вдруг…

Открывается плотный занавес сонных век. И режет уши, привыкшие к ночной тишине, пронзительный трезвон будильника.

Все.

Сну конец…

Доброе утро!