Владимир Скляров

СПАСЕНИЕ

 

…вы будете, как боги, знающие добро и зло.

 

Ветхий Завет, Бытие, гл. 3, ст. 5.

 

 

 

Сэди бежал. Воздух, который он захлёбываясь глотал, рвал ему лёгкие; окоченевшие ноги с трудом несли непослушное тело. День и ночь. Эта ночь… Сколько он ещё протянет? Сколько времени пройдёт, прежде чем он, обессиленный, рухнет на землю и станет добычей убийц? Сколько времени пройдёт?..

Под ногу подвернулся какой-то злобный древесный корень, и Сэди не удержал равновесие – постыдно растянулся на влажной земле тропических джунглей…

«Всё. Это конец. – Мелькнула мысль. И ещё одна. – А как это – умирать?..» Наверное, именно это – осознание того, что умирать – это всё-таки больно, бросило его измученное тело вперёд – к спасению, а точнее – к надежде на спасение. Именно эта мысль влила в него ещё один миллиграмм силы, который он тут же использовал – сорвал с шеи медный кулон, висевший на серебряной цепочке и, прошептав заклинание, бросил за спину – её тут же обдало горячим обжигающим ветром. Полыхнула ночь, на миг озарилась огненным красным светом… Волшебство отозвалось пронизывающей болью в висках, судорога на миг овладела телом – он вновь упал. Но в этот раз ему не понадобилось заставлять себя, в этот раз он уже был уверен – надежда есть. Спасение… оно здесь, рядом.

Сначала он пополз, но затем, презрев своё бессилие, с криком отчаяния и… всё-таки торжества – поднялся. «Ничего, – думал он, – мы ещё повоюем… Ну… наконец-то…»

Он вывалился на пустынный песчаный берег. Напротив серебрилась лунная дорожка, над ней во всю свою неистовую силу блестела её родительница.

– Здравствуй, Сестра, – сказал ей Сэди, – поможешь мне?

– Помогу, – сам же за неё и ответил.

– Спасибо…

Сэди торопливо огляделся, сориентировался, повернул направо и побрёл по берегу, вдоль нависающей стены джунглей. Он уже почти не сомневался, что сможет спастись. Луна в нужной фазе, Зерно Гнева брошено – защищаться больше нечем. Теперь бы только добраться до Святилища. По своим расчётам Сэди понимал, что оно уже недалеко, и что у него всё же достаточно времени – он оторвался на приличное расстояние от преследователей (а может и вовсе избавился от них), но страх был всё ещё слишком велик.

Ноги, проклятые ноги не хотели идти. Мозолей же на них, мозолей… Страшно подумать. Хваленые-перехваленные заморские сапоги разлезлись в первые же три часа непрерывного бега – что называется «лапти есть просили», – но лучше в такой, чем совсем без обуви. Сейчас в каждый сапог набилось по доброй пригоршне песка, а это совсем уж не благоприятствовало удобному передвижению. Вновь и вновь, как бы это глупо не звучало, СПАСАЛА мысль О СПАСЕНИИ…

Несколько раз Сэди падал, полз и поднимался, несколько раз отплёвывался песком, настырно забивавшем при каждом падении не закрывающийся рот. В конце концов он пошёл по самому краю берега, там, где тихие волны сглаживали песок, – так было легче…

…Сэди познал вечность, ибо шёл он по берегу не меньше, а когда увидел то, к чему так спешил, чуть было не расплакался от радости. В каких-то сорока футах от берега находился небольшой каменный островок, на котором стоял высокий чёрный столб. Настолько он был невзрачен и неправилен, что у любого, впервые сюда пришедшего, сразу же возникали справедливые подозрения: «Это и есть Святилище Ночи? Великий Лунный Обелиск?..»

– Да, это он, – благоговейно ответил бы тогда Сэди. – Это он, – повторил бы он вновь.

От берега к острову вёл древний, не внушающий доверия, деревянный мост, но Сэди сейчас думал об этом меньше всего. Сейчас он видел лишь одно – своё спасение. Нетерпеливо его заплетающиеся ноги ступили на прогнившие, уже даже забывшие, как надо правильно скрипеть, доски. Звук шагов заглушался тихим шёпотом прибоя и величием морского простора, но Ночь расступалась перед одинокой человеческой фигурой, щедро поливаемой ярким светом Луны.

Едва ступив на камень, Сэди грузно опустился на колени и упёрся лбом в твёрдую поверхность, тихо прошептал Слова Поклонения и, с трудом, поднялся.

«Это он, – повторял про себя Сэди, – неизменный и постоянный, одинаковый во всех мирах, – нужно лишь уметь найти его, уметь видеть его, а самое главное – уметь им воспользоваться, – и тогда в твоих руках не только спасение от шайки наёмных убийц, тогда…

…Тогда в твоих руках ВСЁ».

Только теперь он позволил себе оглянуться назад. И, конечно, ничего не увидел. Он знал, что Зерно Гнева если и не убьёт, то задержит преследователей, – он знал, что оно даст ростки для него. Он знал. И то, что ему вскоре придётся пожертвовать изрядным количеством своей крови, он тоже знал. Он всё знал… кроме одного. Сможет ли он свершить задуманное? Когда Сэди шёл сюда, сомнений не было… почему-то, но теперь… Только теперь он осознал, за что решил взяться. Ведь этого ещё никто никогда не делал. Никто, кроме того, кто СОЗДАЛ ЭТОТ МИР, кто создал существующую Вселенную.

Сэди глубоко вздохнул. А ведь, если ничего не выйдет, он умрёт, и не просто умрёт – его дух навсегда исчезнет. Всё будет так, словно бы и не было никогда такого понятия как «дух Сэди», не было человека с таким именем, он никогда не рождался, никогда и не родится. Его просто НЕ БУДЕТ. Страшно ли это? «Да», – говорил себе Сэди, но понять почему – не мог. Может быть потому, что это тоже своеобразная смерть, а смерти Сэди очень боялся. Очень.

Ну ладно. Пора.

Сэди стал так, чтобы Луну он видел прямо над обелиском, и поднял вверх руки с опущенными вниз кистями. Тогда он заговорил. Сначала слова ему давались с трудом – древний язык редко кому подчинялся, а если и подчинялся, то нехотя. Однако, постепенно говор Сэди приобретал правильные интонации, произношение улучшалось и он уже не перескакивал с слова на слово, словно с кочки на кочку, а перекатывался с волны на волну… с волны на волну… С течением заклинаний руки Сэди начали медленно опускаться вниз, разводиться в стороны, ладони развернулись вверх, к звёздам, затем в стороны и снова вверх…

И вот уж изломанная ветвь молнии сверкнула на абсолютно чистом звёздном небе, озарив своим неестественным светом тёмную, спокойную гладь воды до самого горизонта. И новая молния неистово вспыхнула, чтобы в следующее мгновение бесславно, но выполнив свой долг – открыв для Сэди ещё один источник Силы – погибнуть.

И, наконец, мучительно, яростно разрывая грани реальности, родилась третья молния, зловеще разбросала по небу свои ненасытные, ломанные щупальца, впиваясь ими в скользящие сквозь Вселенную, даже самые маленькие, ручейки, несущие в себе Силу. Одно из щупалец протянулось к маленькому каменному островку, радостно ударило в чёрный Обелиск и перебросилось на Сэди, заставив того забиться в жестоких судорожных схватках – горячие, обжигающие искры окутали его с головы до ног, одежда в некоторых местах начала тлеть. Ещё одно щупальце тем временем ринулось к Луне, голодно в неё впилось, в один миг вобрав в себя весь свет, что дарила та земле… Страшно представить, что бы было, если бы какой-нибудь безумец попытался воспользоваться Силой солнечного света. Не отражённого от Луны, а прямого. Не нашлось бы никого, кто смог бы удержать эту мощь. Такой человек и Мир, его родивший, неизбежно должны были погибнуть…

…В один миг всё прекратилось. Всё стало так, как раньше. Словно ничего не было. Сэди понял, что его задумка с треском провалилась, все усилия были напрасными. Он стоял, согнувшийся, обессиленный, глаза предательски защипало.

Но стоило ему опустить руки и бессильно опуститься на колени, как вдруг, прорывая всяческие препоны и запреты Вселенной, разрывая плоть множеств миров, прокладывая себе дорогу в невообразимой круговерти измерений, до него донеслись страшные последствия его колдовства. Ведь даже ребёнку известно, что не бывает молнии без грома…

Страшный всепоглощающий грохот швырнул Сэди к самому краю островка. Он закрыл уши ладонями – бесполезно, этот шум не заглушить ничем. Ибо его породила не Природа. Это был плач самой Вселенной, стон, вызванный дерзким колдовством Сэди. Всё было нём: и страдание, и скорбь, и гнев. Вся сила Грома обрушилась на маленького, беспомощного человечка…

Но это был только первый удар…

 

...Тишина. Как же она хороша! Как прекрасна! Целую вечность бы её слушать. Целую вечность… Даже мягкого шёпота волн не слыхать.

Это хорошо…

Сэди открыл глаза. Его окутывала тьма. Мир, наверное, тоже померк, умер вместе со страшным Громом… Тьма над ним, тьма под ним, тьма вокруг. Смерть?.. Неужели ты такая?..

Но… что это? Под ногами Сэди что-то заблестело – словно маленькая светящаяся песчинка. Вон и ещё одна, и ещё… Казалось, Мир встал с ног на голову, подложив ночное небо, словно ковёр, человеку под ноги. Вот только земли человек над собой не видел. Лишь странный серебристый, переливающийся песок под ногами, тропкой уходящий вдаль – в бесконечность. Не может быть? Получилось. Это же…

Сэди засмеялся. Он видел перед собой Дорогу – Звёздную Дорогу, на которой было написано его имя, на которой была написана его судьба… И вот он уже ступает по ней, вновь совершая магические пасы руками и произнося необходимые слова заклинаний, ступает и смеётся. У него получилось. Теперь будет легче… Должно быть легче. Только бы не ошибиться.

Он шёл по Звёздному Пути и не на миг не прекращал говорить, помогая заклинаниям жестами рук. Он понимал, что, по сути, только эти слова и были важны, жесты – лишь для корректировки сил и энергий – теперь их было вдосталь, – скользящих в Великом Аэре. Если ты опытный маг – тебе ни к чему глупые взмахивания рук, достаточно только умственного напряжения. Сэди был опытен, но он боялся совершить малейшую ошибку – тогда ничего не повернёшь, тогда КОНЕЦ.

Сэди стал на колени, сжал ладони в кулаки, сложил руки крестом на груди и, вдохнув Звёздную Пыль, поднятую с Дороги его Шагами, молча, резко рванул руками в стороны, словно разрывая невидимые путы. И что-то отозвалось. Что-то поддалось – какая-то незримая, неосязаемая нить дрогнула в ответ на его действия. Сэди улыбнулся, затем поднялся, сделал ещё несколько шагов по Звёздной Дороге, снова встал на колени и вновь рванул невидимые путы. И вновь – та же реакция, но только более сильная. Словно бы некоторые волокна нити не выдержали – лопнули с вполне человеческим криком боли и ярости, оборванные концы стегнули по обнажённой сейчас, незащищённой душе человека. Душа закричала. Но человек выдержал. Подавил в себе крик и всё повторил снова. Рванул и… нечеловеческим усилием удержал рваные, требующие отмщения концы нити, что окутывала некогда его душу, удерживала на привязи, прикреплённой к родному Миру. Теперь Сэди ничто не могло остановить. С отвращением он разжал пальцы, выпустил беспомощные, уже мёртвые обрывки. Глубоко вздохнул и заговорил…

Вновь бурлящей рекой из него полились слова, – слова, которые он учил с детства, с тех пор, как стащил из забытого тайника в кабинете деда старый фолиант под названием «Рукопись Творящей Ночи». Именно тогда определилась, была решена его судьба…

 

…Что-то пошло не так. Пространство вдруг заполыхало яркими, слепящими разноцветными огнями, а в следующий миг всё погасло. Давящая пустота тьмы и ничего больше. Сэди даже замолк в страхе на мгновение, но затем вновь, дрожащим голосом, заговорил, и вновь совершал магические пасы руками, и вновь говорил, и вновь нелепо взмахивал руками…

И вскоре Сэди снова увидел, как проявляются под ногами погасшие было огоньки. Он вздохнул с облегчением…

Сэди не знал, сколько времени прошло с тех пор, как ему были открыты Врата и он ступил на Дорогу, – наверное, не один час. Он долго произносил заклинания, очень долго. Но гораздо дольше он их учил. Почему-то сейчас, когда он прервался на мгновение, чтобы перевести дух – теперь это можно было себе позволить – ему вспомнилось, как он это делал: долгими бессонными ночами, под одеялом, в дрожащем свете магической лампадки – очень слабой, чтобы дед вдруг не заподозрил неладное. Конечно, он остро чувствовал любое волшебство – даже самое малейшее, но мало ли, что там непутёвый внук мог себе наколдовать – очередной красочный сон? И скорее всего эротический. Знаем мы эту молодёжь…

Не было и единой возможности воспользоваться магией и просто-напросто вогнать в себя все, необходимые для ритуала, знания. И даже не потому, что дед мог заметить столь сильную волшбу. А потому, что просто не получалось. На книге была наложена странная печать – не в пример сильней той, которой дед запечатал свой тайничок (ох, если бы он узнал, что его вскрыли, – если бы он узнал, каких высот достиг его внук?..). Всё приходилось делать своими силами. А сил, этих самых сил у Сэди осталось ой как мало… Но закончить он обязан. Иначе – небытие…

И он продолжил. Немного осталось, только бы сил ещё поднабраться… А может взять, зачерпнуть пригоршню этого песка и… Нет, нельзя злоупотреблять подвластной тебе мощью. Иначе всё может кончиться весьма плачевно. И не только для Сэди. Для всего Сущего. Такую мощь не удержать. Даже теперь. Ведь это даже не одна звезда, а сотни…

…Ритуал подходил к концу – теперь Сэди предстояло пожертвовать своей кровью…

И вот в этот момент – завершающий момент, он вдруг почему-то остановился и подумал: «Неужели всё так просто? Неужели любой мог сюда прийти и совершить этот ритуал?.. Наверное. Иначе бы дед, Великий Маг Тысячелетий, не забыл нарочито о существовании «Рукописи». Не забыл бы… Слишком много охотников за всемогуществом объявилось бы тогда. Слишком многим хочется стать богами. Как и мне. Дорога открыта любому, – любому, кто владеет достаточными знаниями, чтобы найти и пройти Врата, у которых она берёт своё начало. Врата, которые я прошёл. Надо же – всё было хорошо. Книга всеми считалась затерянной в водовороте времени, пока… пока не появились эти выродки-наёмники во главе с их ублюдком-предводителем, всё было хорошо…»

Сэди вынул из ножен на поясе нож и хотел уже было резануть себя по запястью, как вдруг что-то изменилось. Снова. Дорога под ногами стала быстро, необратимо исчезать. Сэди не знал, что происходит, но понимал, что угроза шла оттуда, откуда он пришёл. Что-то странное творилось за спиной. Он обернулся. Там, вдали, над гаснущим серым отражением Пути, горело какое-то кроваво-алое зарево, словно закат на чёрном, мёртвом небе. И это непонятное огненное мерцание приближалось. Гигантской волной неслось оно на Сэди. Но он только растерянно смотрел на неё, не понимая, что это, откуда взялось и, самое главное, чего от этого можно ждать…

А в следующий миг волна накрыла его…

 

…Адская боль вырвала его разум из забытья, – боль, заставившая Сэди судорожно выгнуться назад. «Боже, откуда?..» Когда Сэди наконец обрёл способность видеть, он увидел звёздное небо – обычное, земное, Луну, градусов на сорок сдвинувшуюся вправо, неудержимо клонившуюся к закату; он увидел Лунный Обелиск, а затем опустил взгляд вниз – к источнику боли…

Создатель Всемогущий!!!

Из его груди торчало густо залитое кровью остриё меча. Ещё миг, и оно резко дёрнулось, втянувшись в тело. Сэди почувствовал, как клинок вышел из спины. Едва это произошло, его ноги подкосились, он упал на колени. Левой рукой он опёрся о мёртвую каменную поверхность, правой зажимал извергающую потоки горячей крови рану. Сил не осталось. Сэди завалился на бок, и только теперь смог рассмотреть своих убийц… убийцу. Ссутулившись, над ним стоял высокий крепкий человек… Вот только на ногах он еле держался. Его голову покрывала густая, но абсолютно белая шевелюра. Человек дышал тяжело и часто, с хрипотцой и присвистом. Остриё окровавленного длинного меча упиралось в камень. Некогда великолепный кожаный походный костюм обгорелыми, оплавленными лоскутами и лохмотьями облепил незнакомца. Он чуть повернул голову, и Сэди ужаснулся – в свете Луны стало видно, что у человека нет половины лица, как и волос – на виске и дальше, ближе к затылку; кожа подобно его одежде обрывками свисала с оголённого черепа. Пахло несколько подгоревшим мясом…

Сэди зашёлся болезненным кашлем, выплёвывая сгустки крови.

– Что пугаешься? – Хрипло и очень тихо произнёс человек. – Это всё твоё Зерно. Ты что же, не знал, как оно действует?

Сэди не ответил. Вместо этого он выплюнул очередную порцию крови. Вокруг места, где он лежал, медленно расползалась густая черная лужа.

– Где фолиант? – Спросил человек.

Только теперь Сэди смог его узнать.

– Машад?.. – Одними губами прошептал он, про себя проклиная несправедливую Судьбу, позволившую злейшему и наистрашнейшему врагу добраться до него. Но он один… И в таком ужасном состоянии… Зерно не подвело.

– А то кто? – Зло фыркнул человек. – Где фолиант, сучья твоя морда?

– Тебе… этого… никогда не… уз… узнать, – выдавливая слова вперемешку с кровавыми пузырями, вырывающимися из гортани, сказал Сэди.

– Я тебя прикончу! – Прорычал Машад.

– Ты… уже… – Сэди вновь зашёлся в болезненном приступе кашля – жизнь медленно, но верно покидала его. Но странно – он почему-то не боялся…

Машад вдруг в неожиданном порыве отчаяния и гнева закричал, задрав голову верх и расставив в стороны сведённые судорогой окровавленные руки. Затем вновь твёрдо взглянул на Сэди. Сказал:

– Ты скажешь мне заклинания, расскажешь весь ритуал. Сейчас.

– Нет. – Быстро ответил Сэди.

– Нет?.. Нет?! Да, чёрт возьми! Да! Иначе ты узнаешь, как это – умирать под пытками. Я буду резать тебя кусочек за кусочком – за каждого моего человека, что погиб от Зерна. Ясно?

Сэди попытался вздохнуть – из его раны на груди, через дыру в тонкой шёлковой рубахе, пузырьками вырывалась кровь. Он вновь изогнулся в приступе кашля. Затем сказал:

– Ты… не запомнишь… слишком много.

Машад улыбнулся, и его чудовищную маску исказила гримаса боли. Он схватился за волосы и вновь закричал. Когда ему удалось совладать с собой, он посмотрел на Сэди.

– Запомню. Не волнуйся. Я ведь тоже свой хлеб не зря проедаю – кой-чего умею. Как, думаешь, я выследил тебя – нюхом?.. Говори, повторяю. Мне больно. Я экономил силы – не глушил эту боль. А ты говоришь – «не запомнишь»… Говори, сука!

– Нет… даже… с магией… не сможешь.

– Говори!

– Нет.

– Нет? Ну тогда пеняй на себя… а хоть и на меня – всё равно… Дай-ка сюда свою ручку, положи на бугорок… Вот так…

Сэди не чувствовал боли. Он видел, как его собственная кисть отделилась от остальной части руки, с безразличием взирал на свою кровоточащую культю. Странное спокойствие овладело им. Он понимал, что происходит, но боли не чувствовал… как будто это всё не с ним происходило. Он видел, как огорчился Машад, когда Сэди не отреагировал на нанесённое ему увечье. Видел, как убийца склонился над ним, проверяя, жив ли. Сэди поднял взор и посмотрел на него. Спокойно, с любопытством. Тот же вдруг выпрямился и забегал по островку, в бешенстве размахивая руками. Его рот беззвучно открывался, летели во все стороны кровавые слюни. Машад, по-видимому, залился несусветной руганью – Сэди её не слышал. Вот его палач вновь остановился, напрягся весь, выгнулся, открыл рот – видать вновь закричал, подошёл и отрубил Сэди другую кисть.

Сэди улыбнулся – он вновь видел перед собой Звёздную Дорогу, свой собственный Млечный Путь. И он вновь на нём стоял. И сделал шаг. И ещё. И ещё, и ещё… туда, где ярче яркого, всеми цветами радуги, искрился и играл живыми красками неугомонный свет его Мечты. А затем раскалённым металлическим клином его голову пронзила мысль – простая и хорошая. Кровь… Её же больше, чем достаточно…

Очень легко Сэди открыл глаза. И, как сквозь сон, он увидел мечущегося по острову Машада – в руке тот держал отрубленную кисть и в бешенстве, что есть силы, ломал её, вырывал пальцы. Ничего человеческого, казалось, не осталось в этом безумном существе.

Поистине, сильны ненависть и отчаяние. И очень жаль, что иногда гораздо сильнее других чувств, присущих человеку…

– Машад! – Громко сказал Сэди. Тот моментально прекратил своё мерзкое занятие и с сумасшедшим, но, всё-таки, изумлённым взглядом повернулся.

– Ты ещё жив?.. – Скорее прорычал, чем проговорил он.

– Да. – Сэди так и лежал – изувеченный и истекающий кровью, но… о чудо, он улыбался. – И теперь слушай, а если хочешь – запоминай, что я говорю: Nae ertyth warte vort, bert a nae ertyth. Sqworth a kathre – ertyth vort, bert a nae ertyth. БОГ!!! – Сэди залился громким, победным смехом.

– Нет… – прошептал Машад, – нет… – повторял он, глядя то на отрубленную кисть в своей ладони, то на Сэди, сейчас поднимающегося с камня – целого, невредимого и смеющегося. И такое яркое свечение шло от него, что глаза отозвались сильной режущей болью – пришлось прикрыть их рукой.

 

– Прощай, Машад, – сказал Он, и голос Его лился подобно чистому горному ручью, – или нет – до свидания…

– Нет…

– Мы ещё встретимся, Машад. Я про тебя не забуду… в СВОЁМ мире… Ах, – воскликнул Бог Сэди, – я придумал. Ведь всё не так просто. Ты хотел быть богом – ну так будь им. Твой мир отныне – обитель зла и отчаяния, страданий и ненависти, вечной зависти и вечной же обиды, вечного гнева. Ты будешь править в ЭТОМ мире. Ты будешь править – век за веком, тысячелетие за тысячелетием, вечность за вечностью – ибо я дарю тебе вечную жизнь, – пожираемый своими гневом и завистью, неудержимым и неисполнимым желанием мести. Но ты не будешь всемогущим… Отныне твои хозяева – Огонь и Тьма. Огонь – это тот огонь ненависти, что вечно будет гореть в твоей сухой душе – отличном, неиссякаемом топливе для него; а Тьма – это та Тьма, которая тебя наполняет. Твой мир – Тьма, а ты со своим Огнём будешь единственным светом в ней. И пусть этот свет тоже чёрен – он будет освещать тебе твой мир, твой путь в мире Тьмы и Багрового Пламени. Ибо без света не сможешь выжить даже ты. Вот моё условие твоего бессмертия. И ты примешь его, ибо при всей твоей отваге и решимости, при всём твоём безумии ты боишься смерти, и даже страдая – будешь жить. Я знаю – ты будешь сеять смерть и разрушение на Новой Земле, что будет создана мной, зло и страдания – и смирюсь с этим, ибо я – жизнь и созидание, добро и радость, и не может быть доброй силы без злой, как не может быть дня без ночи. Ты – условие моего могущества. Заметь – тоже не ВСЕмогущества. Радуйся – мы будем равны. Мои хозяева – Свет и Вода, то, что даёт жизнь. Тебе не победить меня, а мне – не победить тебя. Равновесие – закон, который преступать нельзя. Стоит его преступить, и Вселенную охватит Хаос – третья равноценная, но не равноправная нам сила… Я всё сказал. Осталось лишь сделать…

Машад вдруг выпрямился, брезгливо отбросил изувеченную кисть и, с презрением посмотрев на своего Врага, очень спокойно произнёс:

– Молодец, Сэди. Какие красивые слова: «Свет и Вода», «жизнь и созидание», «добро и радость»… «Огонь и Тьма». Ты добился своего. Но, подумай, какой ценой! Ценой обмана, страха и ненависти. Ценой обмана ты завладел фолиантом. Страх и ненависть привели тебя сюда. Страх перед смертью и ненависть ко мне. Ты бы никогда не решился на это сам. Эту Силу тебе дали Ночь – отныне моё время суток, судя из твоих слов и участи, что ты мне предрекаешь, – и страдание – отныне одна из моих стихий, ведь именно боль тебе дала силы на завершающую стадию ритуала. Боль – это Свет и Добро?! Если так, то я не хуже…

Он посмотрел на Луну, вздохнул.

– Тьма, Сэди… Тьма, а не Свет. Это ОНА твоя хозяйка. И Огонь – тоже твой… Лишь по какой-то своей прихоти ты желаешь быть «добрым», а меня делаешь «злым». А так ли это, Сэди? Так ли ты «добр», как думаешь? Подумай над этим на досуге, когда отвлечёшься от «жизни и созидания». А то, что ты УБИЛ прежнего Бога, заняв его место, тебя не задевает? Ты не подумал об этом? Прежний Бог исчез. О нём даже напоминания не осталось во Вселенной. Разве что этот Мир. Да и сама Вселенная. Но ты их скоро изменишь… заменишь… Это хуже, чем смерть, и ты это знаешь. Ты сам рисковал очутиться ТАМ, в Великом Ничто, когда решился на ритуал. О да, ты жесток, Сэди. Ты загубил душу… Ой, прости, я и забыл, что жестокость и хладнокровие – тоже мои добродетели…

– Ты думаешь, ты вечен? – Вновь не дождавшись ответа, продолжил Машад. – Рано или поздно найдётся такой же, как ты, и займёт твоё место. Тысячи ног ступало по Звёздному Пути, ещё столько же будет ступать. Даже в СВОЁМ мире ты не всё сможешь решить. Как не смог твой дед… Что же ты молчишь? Что молчишь?.. Ответь!..

Но Бог только улыбнулся и сказал:

– До встречи, Люцифер – Носитель Света.

 

Січень 2003 р.