Приглашаем авторов принять участие в поэтическом Турнире Хит-19. Баннер Турнира см. в левой колонке. Ознакомьтесь с «Приглашением на Турнир...». Ждём всех желающих!
Поэтический турнир «Хит сезона» имени Татьяны Куниловой
Приглашение/Информация/Внеконкурсные работы
Произведения турнира
Поле Феникса
Положение о турнире











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Наши новые авторы
Лил Алтер
Ночное
Буфет. Истории
за нашим столом
История Ильи Майзельса, изложенная им в рассказе "Забыть про женщин"
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Ольга Рогинская
Тополь
Мирмович Евгений
ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЕВА
Юлия Клейман
Женское счастье
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Эстонии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты
Визуальные новеллы
.

Просмотр произведения в рамках конкурса(проекта):

Конкурс/проект

Все произведения

Произведение
Жанр: Любовно-сентиментальная прозаАвтор: Павел Чердынцев
Объем: 25983 [ символов ]
Все хорошее начинается в конце и в начале заканчивается (3)
(Окончание)
 
- Андрюха... Андрюха... Богатырь! Черт бы тебя побрал, - надрывным шепотом, взывал из-за занавески Геннадий. - Оглох ты, что ли?
- Кто тут? - оглядываясь по сторонам, но по причине тусклого освещения никого вокруг себя не видя, заговорщицки вопросил Андрюха.
- Это я, Бурсин, - донеслось из темноты. - Иди сюда.
- Иду, - повинуясь зову, т.е. покидая вслед за товарищем дом культуры, проворчал богатырь. - Чего тебе? - уже на улице осведомился он. - Что происходит? За нами следят? Ты хочешь дать мне парабеллум?
- Угадал, - ответил Геннадий.
- А если серьезно? - отбросив шутки, полюбопытствовал поклонник парабеллума. - К чему такая конспирация? Случилось что?
- Да нет, - успокоил сообщника Бурсин. - Просто не желаю нашему Малюте глаза мозолить. Как говорится, береженого бог бережет. Кстати, он здесь?
- Кто? Бог?
- Малюта.
- А, Малюта, - улыбнулся Андрей. - Малюта здесь. Где ж ему еще быть? Какая свадьба без баяна? Без него танцы не танцы. Ходит, вынюхивает. Перед начальством выслуживается. Труффальдино. (Опять Труффальдино! Вот здОрово!) Зрение, как у филина. СтОит только пригласить кого-нибудь, да прижать к себе, по-русскому обычаю, крепко-накрепко - всё! Труба дело! Словно из-под земли вырастает. "Товарищ сержант! Прошу вас проследовать за мной". Каково! Сразу видно - опричник. - Говорящий тяжело вздохнул. - Да и шут с ним. Чего надо-то?
- Да вот, - нерешительно приступил к объяснению Геннадий, - хотел...
- Дать мне парабеллум? - вмешался прекрасно в тот вечер настроенный Андрей. - Это мы уже проходили. Дальше.
- Дальше? - Минутное молчание, после которого - "Чего уж там! Была не была! Не Боги горшки обжигают!" - состоялся бросок с места в карьер: - Слушай, Богатырь, выручай! Спасай, так сказать, Отечество. Мне очень нужно сегодня вечером одно дело сделать, а у меня через два часа дежурство начинается. Катастрофа! Утро стрелецкой казни! Ты бы подменил, а?
- Утро, говоришь?
- Утро!
- Точно?
- Как на духу! Вот те крест! - Геннадий уже приготовился осенить себя крестом, но был сбит (с толку) своим нетерпеливым собеседником.
- Да что стряслось-то? - терзался незнанием богатырь. - Объясни наконец.
- Да так, пустяки. Ничего особенного. Просто я... Ну как бы это поточнее выразиться? Просто я... В общем, ты был прав, когда утверждал, что без женщин жить на свете ни в коем случае нельзя, нет.
- А то, - самодовольно вставил Андрей. - В них символ счастья, как сказал поэт!
- Вот-вот, - подтвердил Геннадий. - Мой символ счастья... - Запинка. - Короче, я сейчас одну девушку встретил...
- Одну?
- Да.
- Разумеется, случайно? - не замедлил уточнить подковыристый богатырь, на лице которого неотложно воцарилась наиглумливейшая, наипохабнейшая, наибесстыднейшая всеозаряющая улыбка.
- Да, случайно, - не рассекретив подвоха, изрек Генка, а рассекретив, сменил тон и сказал вот что: - Ой, ну и сучий ты все-таки сын, Андрюха... Тебе бы только в хихоньки да хахоньки играть, а здесь - дело серьезное. Поважнее всяких там быть или не быть будет.
- Неужто? - стремглав атаковало сомнение.
- А ты как думал, - не заставила себя ждать убежденность. - Я сегодня, - зазвучало вдогонку, - виделся с Витькой-осетином, поболтал с ним с полчасика о том, о сем. И можешь себе представить, он, за то, что мы его тогда, в мае, пьяного из колодца вытащили, обещал дать мне до завтрашнего утра свой мотоцикл! Секёшь тему, дядя?
Свежеиспеченный дядя тему "просек", отчеканил: - Так точно! - и неожиданно, подобно снегу, упавшему на голову абсолютно трезвого папуаса, завозмущался: - А почему, собственно, одному тебе? Кажется, мы этого аквалангиста вместе спасали. Или нет? Или я идол, какой нерусский? Я что, заповедь какую-то нарушил? Может, я Труффальдина какая заморская, а не свойский парень, если не сказать - свой? С чего вдруг такая дискриминация коренного населения? Я вас спрашиваю.
- Ну понеслась... - обреченно проговорил Геннадий. - Теперь не остановишь. И зачем, спрашивается, я пред этим шутом кружева плету? Не понимаю! Битый час с ним вожусь, извиваюсь, словно пред Господом Богом, а он...
- А я, - закончил за друга Андрей, - до сих пор все еще не взял у тебя парабеллума.
- Что-о? - простонал Бурсин. - Опять? Боже! Где ты есть? Спаси меня, грешного! Избавь от соблазна дать этой гадине в морду! И как таких паскуд земля носит? Ума не приложу. Я, конечно, тоже хорош - слов нет. Раскатал губы, понастроил замков песчаных. Размечтался. Дескать, решу вопрос с дежурством, возьму у Витька мотоцикл, заеду за... - "За кем?.. Ай, да пошел ты к черту! Кто ты такой, чтобы мне пред тобой выкручиваться?!" - ... за Ларисой. Она согласна, осетин согласен, дядька, полагаю, тоже помех создавать не станет. В общем, все люди как люди, один только Андрей со своим сучьим парабеллумом... Друг, называется.
- Да ладно тебе, - исчерпав лимит на шутки-прибаутки, пошел на попятный называющийся другом. - Разбросался словами. Распустил нюни: ой бедненький я, ой несчастненький! Прям - сирота казанская! Того и гляди - заплачет. Нечего сказать: артист! Вылитый - Труффальдино. - Богатырь кротко усмехнулся и серьезным, отпугивающим сомнения тоном присовокупил: - Будто не знаешь, что за мной никогда не заржавеет. Надо так надо. Отдежурю. Делов-то.
- Отдежуришь?! - почуяв спасение, возрадовался Геннадий.
- Чего уж там, - великодушно подтвердил его истинный, не посажённый* друг. - Сделаем. Только вот, что мне Скуратову сказать, если он со своей долбанной проверкой нагрянет?
___________________
* Посажённый - здесь: ненастоящий, временный.
 
- Малюте-то? - переспросил ликующий спасенный. - Ерунда! - признал он тут же. - Придумаешь что-нибудь. Ты ж у нас парень умный, начитанный. Труффальдино какого-то все время поминаешь. Кстати, кто такой? Хотя - нет, потом расскажешь. - Заключил, прощаясь, Геннадий. - Ну всё - убегаю. Спасибо! Спасибо, товарищ Богатырев! Родина вас никогда... И я тоже!
- Служу Советскому Союзу! - козырнул вслед убегающему другу товарищ Бо...
(Богатырев! Вот те на! Говорящая фамилия! Как у героев Щедрина, Гоголя! Блюдем, стало быть, традиции! С другой стороны, чему удивляться? Мы ведь не пришельцы, какие иноземные. Чай, не в Финляндиях, не в Буэнос-Айресах взращивались. Мы самые, что ни на есть, свойские. Я бы даже сказал...)
- Свои. Свои...
- Кто, говоришь? Повторикося.
- Свои, дядя Коля. Открывай.
Упрямство тугого, не желающего трогаться с места запора. Мелкая человеческая брань. Скрип сто (да чего уж там - тысячу) лет не мазанных дверных петель... Луна. Двор. Трава. На траве дрова, а на пороге - добрый вечер! - густо покрытый волосом дядька, одетый в нечто отдаленно напоминающее армяк и исподнее. У дядьки – две ноги, один сапог, на лице отблеск былой красоты. Сходство с падшим ангелом поразительное.
- Ой, ёпа бля! - замахал крылами ангел. - Генку! Племяшничек! Ой ё! Ты кактуся здесь очутился? Акось? А нукась заходь! Заходь! Чего в дверях-то? - командовал хромающий на бессапожную ногу дядька. - Ступай в кухню. Я щаса.
- Да думаю не стОит, - взбунтовался было гость.
- Что-о-о! - не потерпел возражений хозяин. - Хлебсолем моим брезговаешь? Ах ты засранец! Я таби, ёпа бля, покажу, как от родствянников отнекиваться! Ишь ты! Заходь! Кому говорят! Шидишь! Брысь в кухню!
"Брезгливому" племяннику ничего другого не оставалось, кроме как покориться воле своего хлебосольного дядьки и войти в жилое.
Вскоре туда же вошел и сам дядька, до того кое-как сладивший с неуступчивым запором и с минуту провоевавший в сенях с непролазной тьмой.
- Ухтося, ёпа бля, - усевшись на табурет и пробуя высвободить левую (видимо, любимую) ногу из сапога, сочинил едва вошедший. - Хреновасто чегой-тося мое (через е) сам-мочувст-вие... - И далее: - Давненько, давненькося, ёпа бля. Ты кактуся здесь очутился-то? На побывку, аль как?
- Да так, - отмахнулся Геннадий. - Меня в увольнение отпустили, ну я и решил...
- Понятненько, - не дал договорить молодому неюный, а вдогонку срочно полюбопытствовал: - А чтой-тося ты это - из Духово-то пешки, что ля добирался?
-Не-ет, - смешал удивление с возражением молодой. - Какие там пешки? Здесь же, от вас до Духова, почти что тридцать километров будет. Я на мотоцикле приехал.
- О ёпа! Мутоцикл! Мутоцикл - вещица сурьезная! - авторитетно заявил дядька.
- Ну так, - улыбнувшись, сказал Генка. - Фирма веников не вяжет.
- Оно, бля, конечно, - согласился старший. - А чагок-тося ты на ночь-то явился? - справился он затем. - У таби ч-что - дело, какое ко мни, али, бля, просто?
- Дело, дядя Коля, - волнуясь, признался Геннадий и незамедлительно, по стародавней привычке обратился за помощью к шутке, должной, как предполагалось, разрядить обстановку. - Дело. Можно сказать, государственной важности.
- Госхударственной? - подивился пожилой человек. - Сурьезно! Ты, племяшничек, видать, хенералом каким заделался али маршалом! Гос-ху-дарст-вен-ной! Во, ёпа бля!
- Дядь Коля, - примеряясь к прославленным бычьим рогам, обратился к дядьке "хенерал али маршал". - Ты это... Ну, словом, не обижайся, но мне надо идти.
- Идти? - изумился пуще прежнего хлебосол. - О ёпа! Куда ж то? А жрать?
- Нет, спасибо, - поблагодарил Генка. - Меня ждут.
- Жду-ут?
- Угу.
- Ой ё!
- Я к тебе вот зачем зашел...
И снова заминка, и снова молчание.
- Ну, говори, говори. Чаго мнешься-то? Я ж таби, подик ты, не чужак какой-тося там завалящай. Я ж таби, ёпа бля, близляжащий, как пить дать, родствянник! Говори, стярвоза! Сообщай давай свое госхударственное дело!
- Дядь Коль, я хотел тебя попросить... - промямлил "племяшничек", а после - "Ой, да была не была! Не Боги..." - сказал: - Дай, пожалуйста, ключи от бабушкиного дома. Я их тебе через пару...
- Ключ-чи? - гнал лошадей непрерывно в тот вечер дивившийся дядька. - От до-му, - по складам дополнил он. - Важно! А зачемкося они таби понадкобились? Небося дяваху какую, бля ёпа, сосватал? Ась? Чаго сниктоси?
- Да что ты...
- Да что я... А что я? А ты что? - хлынул дождь малоумных вопросов, а потом: - Решил, значат, обустроить в пустующей хатке публичную библи... - от бля! - ...отеку? Такося? - хихикнул дядя. - Нусь, нусь... Бабуся, сталО быть, к сородичам хохловской породы в УкрАину дунула, а ты тут как тутося! Востроногай, бля, очень. На постельке ее, девичьей, набедокурить задумкал. Герой!
- Да что ты...
- Цыц, стерва! Молчи уж. Не дурачь, давай, дядьку. Дядька твой старай, опытнай. Яго не объягоришь. Он, поди, не вчераськоти рождянный. Глядишь, повидал в своей жизни кой-чаго. А уж бабского дела - тю-ю! Повсяместно! Прости мяни, Господи! Ну, так ч-что? Подавать таби ключики?
- Да, да, разумеется, - скоропалительно вымолвил "стерва". - Мне всего-то на пару часиков.
- На па-а-ару, - недовольно потянул "опытнай". - Ведаем мы вашу "на па-а-ру", - пристроилось тут же. - Накось, бля ёпа, дяржи. БалУйся саби на здоровье. Гулевань хоть няделю, пока эта чертова перечница хохлов умом разумом потчует. Она ж у нась, знамо учительша. Сам понимаешь. Так что - ня раньше, чем к следующей пятнице. Во как.
После сих слов пожилой вручил юному связку покусанных ржою ключей и нехотя повел его в сени.
- Пойдем уж, - говорил по дороге старик...
Хотя, какой он старик. Ему всего-то пятьдесят четыре. Просто - выглядит так. Просто - говор дурацкий. Просто жизнь - набекрень: жену и двух дочек единым махом утратил. Разбились в самолете. А летели-то в первый раз. Столицу повидать. Повидали... Упокой их душу. Вот одна-одинешенька радость в виде "племяшничка" и осталась. А в остальном. Ну, да что там...
- Пойдем уж, - смирился с неприятно скорым уходом племянника дядя. - Ты толькося давай, ёпа, там, - напутствовал старший, - сору там всякого не наводи. Да главное - на ляжанке курить не смей. Подожжешь, чаго доброго, бабуськину жилплощадь во, ёпа бля, она поразится, когда от хохлов возвертается.
- Ну, всё, дядя Коля, спасибо! - выходя на улицу и предвкушая скорое удовольствие, торопливо проговорил Генка. - Через пару часиков, хорошо?
- Хорошо, хорошо, - ласково ответил дядя Коля. - Беги уж. ГолУбь свою кралю. Молодец, Генку! Истинный Бурсин! - И под занавес: - Смотри: на постельке курить, чтоб не смел!
- Да я ж не курю, - чуть слышно сказал молодой человек, устремляясь вперед! В темноту! К Ларисе!
- Не кури, - вещал тугоухий, престарелый, покалеченный жизнью ангел. - Не кури, в постельке-то!
 
Сладострастные тени на темной постели
Окружили, легли, притаились, манят.
Наклоняются груди, сгибаются спины,
Веет жгучий, тягучий, глухой аромат.
И, без силы подняться, без воли прижаться
И вдавить свои пальцы в округлости плеч,
Точно труп, наблюдаю бесстыдные тени
 
В раздражающем блеске курящихся свеч;
Наблюдаю мерцанье, колен изваянье,
Беломраморных бедер, оттенки волос...
А дымящее пламя взвивается в вихре
И свивает тела в разноцветный хаос.*
___________________
* В. Я. Брюсов. "Тени" (фрагмент)
 
- Ген, ну не надо! Не надо! Слышишь? Прошу тебя.
- Ну почему? Почему? Почему, черт побери?! Мы же...
- Я сказала: нет!
- Ну почему?
- По кочану! Я... Ой! Перестань, перестань, прекрати сейчас же! Ты же обещал. Ты...
- Ну, хорошо. Хорошо... Хо-ро-шо!
"Хорошо было за городом! Стояло лето. Золотилась рожь, зеленел овес, сено было сметано в стога; по зеленому лугу расхаживал длинноногий аист и болтал по-египетски..."
Вот она жизнь! (Я болен. Я пьян. Я весел! Я бодр! Я лирико-ироничен! Я хохочу - ха! ха! ха! - над своими слезами, над своим прошлым, над своими гнилозубыми иезуитами-стражниками!) Вот оно счастье!
По молодым осинам и березам беглым золотом сверкает доживающее свой недолгий век - до свиданья, милое! до завтра! - солнце. Босоногие мальчишки столпились возле крыжовника и посмеиваются над чудо-рыбаком, заявившем о своем намерении изловить в их затхлом, едва сводящем концы с концами пруду щуку.
"Щуку?! Ну-ну!"
"Ага! И сома!"
"Кита!"
("Ген, ну не надо! Не надо! Слышишь? Прошу тебя".)
"Вот здорово!" - слышны веселые восклицания.
"И рыбу золотую!"
"Ну почему? Почему? Почему, черт побери?! - слетая на сухую, густо покрытую пылью дорогу, шумит отчаявшийся искать взаимности голубь. - Мы же..."
"По кочану! - кричат в ответ скрываемые паутиной ракит воробьи. - Ты же обещал".
Журчат ручьи, болтают листья:
Вот она жизнь! Вот оно счастье!
И всё - позади, позади, позади...
Впереди - лес, наспех засыпанная щебнем змея...
Скрипят ворота. Слышите?
"Ну хорошо, хорошо... Хо-ро-шо!"
Зачинается дождь, гроза...
 
Уже давно вдали толпились тучи...
 
Сейчас, по прошествии многих, очень многих (365... 1979-й, 1980-й... нет! 1980-й - год високосный, значит...) пугающе многих дней...
 
... Тяжелые - росли, темнели грозно...
 
он, сидя в окружении исписанных листов, белоснежных, аккуратно сложенных в стопочку рубах, разбросанных по полу книг, словарей, заполонивших пепельницу яблочных огрызков, блуждающих мыслей...
 
... Вот сорвалась и двинулась громада.
 
... и недвижИмых стен, тщетно...
 
Шумя плывет и солнце закрывает
Передовое облако...
 
... пытался воскресить в своей доверху заполненной памяти Ту любовь - должную, как ему представлялось когда-то, стать особенной, единичной, жизненно важной, главное - в его судьбе неповторимой, - любовью, о которой он так долго, так потаенно мечтал, грезил, которую торопил, молил о которой, любовью - вехой, любовью - событием, коему вслед, отринув всякую - пусть даже маломальскую - возможность выбора, следовало бы непременно воскликнуть: "Жребий брошен! Обратной дороги нет!" - что на деле значило б: "Ну наконец-то! Я - мужчина!"
Он не хотел ничего сочинять, придумывать, не хотел изворачиваться, лгать, ссылаясь на право художника искажать факты, лукавить, выдавая за правду вымысел, небытие*, а хотел самОй правды, существа, были - пусть всего лишь для себя, себя одного.
___________________
* Здесь: то, чего не было, нет
 
Он истово стремился, желал, жаждал вспомнить то время - время сорвавшихся в пропасть надежд и уязвленных в самое сердце иллюзий - и не мог, не умел...
 
... внезапный
Туман разлился в воздухе...
 
... (или не решался) утолить этой своей жажды.
 
... кружатся
Сухие листья...
 
А то время, те надежды и те иллюзии, составлявшие некогда его, исключительно его настоящее, а составившие, в итоге, не ему (кому?)...
 
... птицы притаились...
 
... принадлежащее прошлое - вот они! Живы! Сюда! Скорей! Вот они - первые, стартовые самостоятельно обдуманные строчки, не им - кем-то (кем?!)... - Понимайте как хотите; sapienti sat*! - ... за него написанные.
___________________
* "Мудрому достаточно"; умный поймет (лат.)
 
Из-под ворот выглядывают люди...
Спускают окна, за...
 
О да!
 
... пирают двери.
Большие капли падают...
 
Он истово стремился, желал, жаждал...
 
... и вдруг...
Помчалась пыль столбами по дорогам;
Поднялся вихрь и по стенам и крышам
Ударил злобно; хлынули потоки
Дождя... запрыгал угловатый град...
Крутятся, бьются, мечутся деревья,
Смешались тучи... молнья!.. ждешь...
 
Сжала руки...
 
... удара...
 
... под темной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
- Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.
 
Как забуду?
 
Загрохотал и прокатился гром.
Сильнее дождь... Широкими струями,
Волнуясь, льет и хлещет он - ...
 
Он вышел, шатаясь,
Ис...
 
... и ветер...
 
...кривился мучительно рот.
 
... С воды срывает брызги... вновь удар!
Через село, растрепанный, без шапки,
Мужик за стадом в поле проскакал,
А вслед ему...
 
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до...
 
... другой...
 
... ворот.
 
... кричит и машет...
 
Задыхаясь...
 
Смятенье!..
 
... я крикнула: "Шутка
Всё, что было. Уйдешь, я умру".
 
Но зато, когда прошла
Гроза, как улы...
 
... бнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру".*
___________________
* Коллаж из стихотворений И. С. Тургенева "Гроза" (фрагмент) и А. А. Ахматовой "Сжала руки под темной вуалью..."
 
Возвращались молча.
 
Вчера еще в глаза глядел...
 
Впрочем, молчало исключительно человечество. Всё остальное...
 
А нынче - всё косится в сторону!
 
... напротив, звукам весьма и весьма потворствовало.
 
Вчера еще до птиц сидел...
 
Молчат, молчат человеки. Не разговаривают.
 
Все жаворонки нынче - вороны!
 
А чего им?
 
Я глупая, а ты умен...
 
Пускай отдыхают!
 
Живой, а я остолбенелая.
 
Пусть ветер-подлиза целует их лица и щекочет тела.
 
О вопль женщин всех времен:..
 
Поёжтесь, ребята. Да подержите покамест рты на замке.
 
"Мой милый, чтО тебе я сделала?!"
 
МЫ пошумим! По-богатому! Благо дорога дозволяет. Ий - ...
 
И слезы ей - ...
 
... ей!
 
... вода, и кровь - ...
 
Раз, два... Хором!
 
Вода, - в крови, в слезах умылася!
 
- Ши-ши-шун...
- Ши-ши-лгун...
 
Не мать, а мачеха - Любовь:..
 
- Ры-ры-рао...
- Ры-ры-зналаб...
 
Не ждите ни суда...
 
Разноголосье у нас - ...
 
... ни милости.
... дай бог каждому! Хочешь - басом, хошь - тенором! Всё как у людей. Как в ансамбле: кто-то рычит, кто-то чавкает.
- Тыр-тыр-трань...
- Ты-от-вянь...
 
Увозят милых корабли...
 
- Чуй-яй...
- Прощ-ай...
 
Уводит их дорога белая...
 
С кочки на кочку! С неба на землю! Из ямы в яму! Из огня да в полымя!
 
И стон стоит вдоль всей земли:..
 
В-в-верх - вни-и-из, в-в-верх - вни-и-из...
 
"Мой милый, чтО тебе я сделала?"
 
- О-о-он...
- Где-же-он...
 
Вчера еще - в ногах лежал!
 
Красота!
 
Равнял с Китайскою державою!
 
- Да-да-о-жем...
- То-мы-мо-жем...
Техника спорит с природой!
 
Враз обе рученьки разжал... -
 
- Чи-чи-ян...
- Чич-чи-ян...
- Ян!
 
Жизнь выпала - ...
 
- Дзынь...
- Ха-ха-ха...
 
... копейкой ржавою!
 
Воистину - быль! Дураки и дороги!
- Ай-я-я-я...
- А-я...
 
Детоубийцей на суду...
 
- Уд-ду...
- Ум-мру-у...
 
... Стою - немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:..
 
Русские горки! Матушка Русь!
 
"Мой милый...
 
А какой же русский...
 
... чтО тебе я сделала?"
 
Вот именно!
(Переход хода. Он... Или кто-то за Него:)
 
Прости! - мы не встретимся боле,
Друг другу руки не пожмем.
 
- Ай-ё-ём...
- Не-вдво-ём...
 
Прости! - твое сердце на воле,
Но счастья не сыщет в другом.
 
- У-у-епь...
- Вдру-гу-степь...
Эй, ямщик! Гони-ка к яру! Поспешай, залетныя! На восток! На юг! На север! На кудыкину гору! На запад! К чертовой матери! Куда б глаза мои не глядели - повсюду доставь!
 
Спрошу я...
 
(Реверсивное движение. Реверс.)
 
... стул, спрошу кровать:..
 
- И-и-ять...
- Что-га-дать...
 
"За что, за что терплю и бедствую?"
"Отцеловал - колесовать:
 
- Ры-ры-рвать...
- О-твай-ум-ать!
 
Другую целовать" - ответствуют.
 
- И-и-ей!
Еду, еду, еду к ней, Еду к миленькой своей.
 
Я знаю: с порывом страданья
Опять затрепещет оно,
Когда ты услышишь названье
Того, кто погиб так давно!
 
Липы, березы - леса! леса! - осины - позади, справа - то...
- Ля-ля...
... поля. Деревья, деревья... Бегут, убегают...
 
Жизнь приучил в самом огне...
 
- Ай...
- Я-е...
- Не-по-мне...
 
Сам бросил в степь заледенелую!
 
- Ух-ёй...
- Бо-хмой...
 
Вот что ты, милый, сделал мне!
 
- Уш-шу...
- Спрош-шу...
 
Мой милый, что тебе - Я сделала?
 
- Ал-ла...
- Бе-да...
Попробуем с полем. Да здравствует...
- Ой-ле...
 
Есть звуки - значенье ничтожно
И презрено гордой толпой - ...
 
Поле! Русское поле! Я, как и ты, ожиданьем живу...
- Уж-жу...
- Дрож-жу...
 
... Но их позабыть невозможно:
Как жизнь, они слиты с душой...
 
- Мам-мой...
- Ахм-илый-мой...
Полюшко-поле! Ты ли? Изыди из тьмы!
 
Как в гробе закрыто былое...
 
Покажись!
 
... На дне этих звуков святых...
 
Позволь полюбуюсь на спелое жито!
 
И в мире поймут их лишь двое,
И двое лишь вздрогнут от них!
 
А в ответ: "Не-е-ет..." Что ж...
 
Всё ведаю - не прекословь!
 
... жизнь рассудит.
 
Вновь зрячая - уж не любовница!
 
Люди!
 
Где отступается Любовь...
 
Где ж вы? Куда ж вы попрятались?
 
... Там подступает Смерть-садовница.
 
Неужто не надоело вам веками сидеть по своим погребальным квартирам, вперив идолопоклонские взоры в железобетонные стены равнодушия?!
 
Мгновение вместе мы были,
Но вечность ничто перед ним:..
 
Что же происходит на земле нашей, люди?! Куда путь держим? Куда нас ведет этот размытый небесными слезами и оплеванный человеческим без-раз-ли-чи-ем путь?
 
Все чувства мы вдруг истощили,
Сожгли поцелуем одним.
 
Куда несемся мы, без оглядки, матерясь и раскидывая слюни, взлетая над ямами и спотыкаясь на, казалось бы, ровном месте, мечтая...
 
СамО - чтО дерево трясти! - ...
 
... удобным расположением ноги...
 
... В срок яблоко спадает спелое...
 
...(на чьей-либо шее)...
 
Прости! - ...
 
... угодить себе и...
 
... не жалей безрассудно...
 
... боясь, как бы не пришлось...
 
О краткой любви не жалей...
 
... протянуть руку...
 
- За всё, за всё меня прости.
 
... какому-нибудь...
 
... Расстаться казалось нам трудно...
 
... надоедливому...
 
Мой милый, - чтО тебе я сделала!
 
... ближнему?
 
... Но встретиться было б труд...
 
Дай ответ, человечество! Не...
 
... ней!
 
... дает ответа. Слышно только:
- Фью-юн... Фью-юн... - голосит птица.
- Зындр-до-да... Зындр-до-да... Зындр-ры-ры-ра... - рычит мотоцикл.
- Я-юпль... Я-юпль... - подпевает земля.
- Фью-юн... Фью-юн...
- Ры-ры-тра... Рыр-рынд-дра...
- В-во-во...
- Ввот-и-всё...*
___________________
* В эпизоде использованы стихи М. И. Цветаевой "Вчера еще в глаза глядел" и М. Ю. Лермонтова "Прости!"
 
... август мертв. Отворяй воротА:
Прискакала пора лихая.
Заменила отраду тоска,
Смех - слеза, а тебя - другая.
 
Ты ждала, что он скажет: "Прости!"
Но прощение - на прощание.
И теперь у тебя впереди
Перед каждым звонком замирание.
 
Но напрасно - ты знаешь сама -
Уши ангелов тешить молитвами,
Не обнимутся впредь никогда
Его руки с твоей калиткою.
 
Он не крикнет: "Пойдем гулять!",
Не царапнет окошко веточкой
И, сказав: "Раз, два, три, в общем - пять!" -
Не отыщет тебя за беседочкой.
 
Он посеет, а ты не пожнешь,
Ты аукнешь, а он не откликнется,
Он под пули, а ты под дождь,
Его встретит Москва, тебя - Вырица.
 
Всё не вместе, и всё не в лад.
Две судьбы - параллельных линии,
Что, как сказал твой ученый брат,
Ни за что не сольются в единое.
 
Не умея его ни забыть,
Ни убить, ни купить, ни выменять,
Станешь горькую водку пить
И закусывать сладким именем.
 
Будет Ваня с тобой пировать
Или Павел Андреич какой-нибудь,
Или вся королевская рать,
Иль калики - слепцы перехожие.
 
Ты любимого имя в бреду
Нетактично шепнешь как заклятие,
И тогда тебе скажут: "Уйду!" -
Ну а ты: "И дорога скатертью".
 
Годы схлынут. Растают века.
Отразив тебя, сдохнет зеркало.
Станет ясно: твоя судьба -
Неудачи подруга верная.
 
Ты признаешься в этом себе,
А признавши, другое признаешь:
Светом в темном твоем окне
Было то, что всю жизнь прокли... На! Ешь!
 
Правду горькую кушай, грызи,
Пережевывай жесткое мясо,
Обрезай с черствой памяти дни,
Посмотри, как наточены лясы!
 
Сотни раз ты кляла тот июль,
На закате которого счастье,
Взявши в руки судьбы твоей руль,
Покатило по солнечной трассе
 
Твои чаянья и мечты,
Твои радости и тревоги...
Были камушки, но валуны
Не касались твоей дороги.
 
И пускай наступил сентябрь -
Слез осенних бессменный пращур.
И пускай эти слезы сталь
Прошибают. Но нет их слаще!
 
Сладки капли любовных мук.
И пускай на душе слякоть.
Если падает все из рук,
Значит: есть отчего падать.
 
Значит: было кого любить!
Значит: все-таки что-то было!
.............................
.............................
 
.............................
.............................
И она продолжала жить
И, наверно, еще любила.
 
Но, как прежде, в ее судьбе,
Как и в судьбах иных неудачников,
Все хорошее начиналось в конце
И в начале заканчивалось.
 
Человечество же по-прежнему - а что ему? - мочало. Молчало, пока...
- А-а-а-а... Куда ты?! Куда?! Канава! Ген-на-а-а-а-а...
- Сейчас. Сейчас. Выверну-у-у-у-у... Твай-у-у-у-у...
- Тыр-ты-ты-тра-а-а-а-а...
- Мам-ма-а-а-а-а...
- Спо... Ой-на-а-а-а-а...
- Мамочки! Ген-на-а-а-а-а...
- Не бо... О-о-о...
- Трррру-у-а-а!
(- Я люблю тебя!)
(- Я люблю тебя!)
Всё! Тишина! Тишина обетованная! Лишь заднее колесо тихонечко:
- У-уньк... У-уньк... У-у-уньк...
Дата публикации: 06.05.2005 05:12
Предыдущее: Все хорошее начинается в конце и заканчивается в начале (2)Следующее: Прощально-разочаровывающее... Послание А. Светлову и компания

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Наши новые авторы
Людмила Логинова
иногда получается думать когда гуляю
Наши новые авторы
Людмила Калягина
И приходит слово...
Литературный конкурс юмора и сатиры "Юмор в тарелке"
Положение о конкурсе
Литературный конкурс памяти Марии Гринберг
Презентации книг наших авторов
Максим Сергеевич Сафиулин.
"Лучшие строки и песни мои впереди!"
Нефрит
Ближе тебя - нет
Андрей Парошин
По следам гепарда
Предложение о написании книги рассказов о Приключениях кота Рыжика.
Наши эксперты -
судьи Литературных
конкурсов
Татьяна Ярцева
Галина Рыбина
Надежда Рассохина
Алла Райц
Людмила Рогочая
Галина Пиастро
Вячеслав Дворников
Николай Кузнецов
Виктория Соловьёва
Людмила Царюк (Семёнова)
Павел Мухин
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Шапочка Мастера
Литературное объединение
«Стол юмора и сатиры»
'
Общие помышления о застольях
Первая тема застолья с бравым солдатом Швейком:как Макрон огорчил Зеленского
Комплименты для участников застолий
Cпециальные предложения
от Кабачка "12 стульев"
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Шапочка Мастера


Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта