Поэма третья.Люся Журавлева

 

Сколь ни мудры преподаватели, а все равно студенты тянутся не к наукам, а к студенткам. Так выпьем за стремление к прекрасному...

 

Студенческий тост

 

Жизнь напряженная пошла...

Чтоб все успеть, живу в режиме.

С собою мама мне дала

Будильничек... Прошу: служи мне

 

Надежно, первой разбуди,

Пока еще общага дрыхнет!

Я в умывальнике с шести...

Еще чуть-чуть – и ярко вспыхнет

 

Повсюду свет – и беготня,

И очередь у умывалки...

А в это время у меня

Лицо уже, как у весталки,

 

Сияет свежей чистотой

И целомудрием, умело

(Чуть-чуть) подкрашенное, в той

Необходимости, где мера

 

Искусству Репина сродни –

И побежали к остановке...

Троллейбус, издали мигни...

Здесь нужно быстрым быть и ловким

 

Иначе – оттеснят, сомнут...

Три остановки до подземки,

А под землей уже везут

К «Библиотеке» и – в «застенке» --

 

Сперва в буфетик... Подают

Яичницу и серый кофе...

Позавтракаем в пять минут –

И в классы – превращаться в профи.

 

К диспетчеру: узнать куда –

И разбегаемся с Тамарой...

Мы в разных группах... Чехарда

Аудиторий... С каждой парой

 

Усталее, тупей мозги...

Профессорам же все до фени –

И расслабляться не моги,

И гуще под глазами тени...

 

Учеба – тяжкий, тяжкий труд,

Сравнимый с добровольной пыткой.

И нас не пожалеют тут,

И будь ты как угодно прыткой,

 

Нагрузят так, что не вздохнешь...

Летят часы в такой нагрузке...

Себя не жалко, молодежь?

К скамье прибиты, как в кутузке...

 

Конечно, жалко, но мечта

Благословила нас на муки...

Глаз покрасневших маета,

Деревенеют ноги, руки –

 

Читаем, пишем... Наизусть

Гекзаметры Гомера учим

В их Гнедичском обличье... Пусть

Нам тяжело, но мы получим –

 

(Так верится) -- потом свою

Награду за долготерпенье...

Вот так размеренно сную:

Журфак – общага... Жизнь – горенье...

 

О группе Света Назарюк

В своей рассказывала главке...

О ком из групповых подруг

Упомяну в короткой справке?

 

Могу Орехову назвать –

Как я -- работоголик, пахарь...

Никологорская... Печать

Особости на ней... Не сахар:

 

Характер выпукло мужской

С добавкой сентиментализма...

Глубокий серо-голубой

Взгляд, точно ледяная призма

 

Прозрачная в ее глазах...

Подругой у нее Туренко

Наташа... Упаси Аллах –

Не то, как с Томой Юстюженко,

 

К примеру, я дружу: у них –

Все понимают, что за дружба –

Такой вот симбиоз возник...

Вот, рассказала, хоть и кружно...

 

Хотя бы лишь упомяну:

Пинегин с Дальнего Востока,

Савельев... Позже дотяну

До этих нити монолога....

 

Вот Оля Маслова... Весьма

Доверием ко мне пылала...

Дала отрывачек письма

Что мама Оле написала:

 

«...Как распознать, что, например,

Вода уже кипит при варке?...»

И не поверила б...

– Ма шер,... --

Я, как зулуске ей, дикарке:

 

-- Неужто прежде никогда

Сама не кипятила воду?

-- Не кипятила...

Вот беда!

Ну как не вырасти уроду

 

При воспитании таком?

Но это уникальный случай.

Общага -- коллективный дом –

Дает возможность – хуже, лучше –

 

Существовать и выживать...

Мы существуем, выживаем...

Здесь можно что-то постирать

И выутюжить... Что-то варим,

 

Печем – всему учила мать...

Я также шить, кроить умею,

Мережить, кружева вязать –

Спасибо маме Зине... С нею

 

В Кирсанове, у нас в дому,

Все с Галей делали... В Умете

Не обращалась ни к кому,

Как воду кипятить – умрете,

 

Коль это рассказать кому!

Молчу, я дорожу доверьем...

Но Ольги странности всему

Сообществу видны...

Развеем

 

То впечатленье, что рассказ

Об Оле Маслоаой оставил,

Есть многое, что тешит нас:

Нам в октябре Домжур представил

 

Все помещения под наш

Веселый, первокурсный» праздник –

(Гаудеамус-ералаш) –

В студенты посвященья... Красных,

 

Парадных дней в календаре

Не так уж много у студентов...

Домжурний вечер в октябре

Одним из памятных моментов

 

Запечатлеется в душе

Приветствиями жур-элиты...

В капустнике-ералаше –

И наши... Видим: даровиты

 

Сережа Пархомовский наш

И Саша Бородулин тоже...

Смешной, веселый ералаш...

А в кинозале чуть попозже

 

Был Шнейдеров – известный мэтр

Из «Клуба кинопутешествий»...

Вот так отметили момент

Вступления в студенты... Чествуй,

 

Столица, каждый Божий день

Твоих подвижников ученья...

Мозги от знаний набекрень...

Добавь, Москва, хоть ты терпенья,

 

Уж ежели ничьим слезам

Привычно верить не желаешь...

Открой, столица, нам Сезам

Надежд, на кои вдохновляешь...

 

А Бородулин Александр,

А, впрочем, как и Пархомовский

Одеты в призрачный скафандр

Сверхпопулярности отцовской...

 

Лев Бородулин – фотокор –

Звезда, художник «огоньковский»...

Второй – газетный «прокурор»,

Эльрад -- (все знают) – Пархомовский,

 

Кого позволено клеймить,

Клеймил талантливо и едко...

По популярности сравнить,

То значила его заметка –

 

(Сюжет – разбор, сарказм – позор!) –

Не менее, чем «Фауст» Гете...

Едва ль в оценке перебор...

Династии... Сынкам на взлете --

 

(Само собой, и дочерям

Элиты – в этой ипостаси...

Пример дочурки нужен вам?

Напомним о Чаковской Кате) --

 

Конечно, легче, коль отцы

Парят орлами... И сама я –

Дочь журналиста... Не глупцы,

Не бездари, перенимая

 

У старших с детства ремесло,

И сами отличатся в цехе...

Ребятам, значит, повезло:

Отцы пробились – и помехи

 

Иные уберут с тропы

Потомков – ну, и слава Богу!

Никто ж не ведает судьбы,

Кому и как торить дорогу

 

Придется, знает лишь Господь...

Судьбе соседа не завидуй,

А со своей судьбой не спорь --

Проспоришь, будешь жить с обидой...

 

Пусть некто, глядя на «сынков»,

Вздохнет, что мир несовершенен...

Что делать? Мир таков, каков

Он есть... Не каждый в мире Ленин –

 

И слава Богу: «старый мир»

Иначе каждый брался б рушить,

А жить когда?... Учу «тыр-пыр»,

Марлен, литвед, истпарт... А слушать,

 

Как все, Кучборскую люблю,

Татаринову... По Истпарту –

Митяеву... Я не делю

Никак предметы -- и со старта

 

Стараюсь успевать по всем...

Попросят -- помогу охотно:

И прохоровских странных схем

Смысл растолкую и добротно

 

Кучборскую перескажу...

Ко мне теперь, как к консультанту,

Сириец зачастид... Ввожу

В истпарт коллегу, по диктанту

 

Ошибки с парнем разберу...

Самой не менее полезно:

Запомню то, что повторю,

С сирийцем накрепко, железно.

 

А он воспитан и неглуп,

Всегда внимателен, корректен,

Смугл, черноглаз и белозуб.

Араб – по своему эффектен...

 

Но не затрагивал души,

Я по нему отнюдь не «сохла»...

-- Рассказывай, читай, пиши –

Вот вся программа... Скоро в стекла

 

Стал сыпать белую крупу

Ноябрь – и квасить тротуары...

Во всенародную толпу

Влились и мы: Семен с Тамарой,

 

Я с Галей – (к празднику сестра

Ко мне приехала в столицу),

Мы схожи с ней, как два ведра,

Еще бы – как-никак сестрицы...

 

А с нами двинул Мухаммед

На праздник революционной...

Ну, мерзли, мокли... Лишь в обед,

Толпясь, нестройною колонной,

 

Прошли у Мавзолея... Нам

Сам Брежнев помахал с трибуны –

И разбежались по домам...

Тот праздник завершился бурно

 

Для Томы и Семена... Я

От этой слякоти промозглой

Закашляла... Серьезная

От легких и, считай, до мозга

 

Болезнь прилипла, а нельзя...

Нельзя болеть – пробел в учебе

Не наверстать... Но есть друзья:

Поили, укрывали, чтобы

 

Жар с потом выходил... Борюсь

Со всей энергией с недугом...

Про древнюю читаю Русь,

Про Грецию... Моим потугам

 

Не отставать – пятак цена...

Жар с кашлем все превозмогают...

Но я должна, должна, должна...

Характер, воля помогают –

 

И отступает мой недуг...

Встав на ноги, тотчас же -- в «школку»...

А у меня завелся друг...

Да, точно нитка за иголку

 

Вдруг зацепился за меня

Кацо... Вначале лишь учтиво

Здоровался... Потом, темня,

Ребят из нашенской «ешивы»

 

Распрашивал, мол, кто есть, кто

Из первокурсников журфака –

Был основательным кацо,

Придерживал коней... Атака

 

Была неотвратимой... Но

Вначале расскажу о Томе...

Ее обхаживал давно,

С начала курса, то есть, кроме

 

Нее не видевший вокруг,

Похоже, никого, верзила...

Семен – так звался Томин друг...

Вот интерпесно, чем сразила?

 

Не сразу – (скромница) – она

Иного привлечет вниманье,

Но ум, зарактер, глубина

Души -- того, с кем душ касанье

 

Происходило, понимал:

Сокровище, а не девчонка..,

Семен увидел – и пропал...

Нельзя сказать, чтоб слишком тонкой

 

Организацией души

Он отличался, но Раиса

Промолвила, взглянув: :

-- Пиши

Пропало – наша экспертиза

 

Показывает: из его

Лапищ не вырвешься, Тамара!

Та фыркает:

-- Еще чего!

-- А ничего...

Я понимала,

 

Что Райка, видимо, права...

Но тут пошли ко мне флюиды...

Эрота, значит, тетива

Натянута... Имеет виды

 

Высокий, точно эвкалипт,

Кацо, студент из Сакартвело...

Похоже, что судьбы рескрипт

В верхах подписан – и велело

 

Мне сердце жаркое: люби!

Он подступает осторожно...

Из глвз таинственной глуби –

Сиянье...

-- Извините, можно

 

Вас пригласить в кино?...

Пойду,

Нет парню от меня отказа...

А я в горячечном бреду:

Как уберечь любовь от сглаза?

 

Кацо зовет меня «писо»,

«Котенок», то есть, по-грузински...

Скрипит натужно колесо

Машины времени... Изыски

 

Судьбы причудливы: теперь,

Мне кажется, сто лет знакома...

Вот стукнул аккуратно в дверь...

Его одобрила и Тома...

 

А он в сомненьях о моем,

Представьте, «облико морале»...

Унас субботним вечерком

В общаге танцы... Танцевали

 

На первом этаже в одной

Читальне, сдвинув мебель к стенке

Орет магнитофон чумной,

Толпа твистует, в летке-енке,

 

Давясь, гарцует... Автандил

Зубами скрипнул:

-- Здесь замечу –

Конец! -- (Ворвался, походил...

Там темень, грохот)

– Изувечу!

 

Кто в той толпе – не разобрать...

Выходит в коридор «Отелло»,

Кусая губы... Убивать

Еще меня не «расхотело»:

 

Ударил в голову изъян –

Синоним: темперамент жгучий...

По коридору Газазян...

К нему «Отелло» -- туча тучей:

 

-- Где Люся?

Александр:

-- Пойдем,

Доставлю к ней без пересадки...

А я в читальне за столом..

Пришли... Играем в переглядки...

 

-- Там танцы... Почему ты здесь?

-- Не по характеру мне пляски...

А что с тобой? Пылаешь весь...

-- Так, ничего, неважно... Маски

 

Сосредоточенной зажим

Оставил парня, улыбнулся...

-- Учи, писо, держи режим! –

Руки моей легко коснулся...

 

Потом был новогодний торт,

-- Знакомьтесь!

-- Автандил!

-- Я – Сема!...

Во всей общаге наш эскорт

Всех импозантней – мой и Томы...

 

Ну, дальше сессия... О ней

Что говорить? Прошла – и ладно...

Сто сорок забубенных дней

Промчались страстно и отрадно...