Продрогшие листья, промокшие птицы И серое небо без тени просвета. А в каплях дождя лучезарно искрится Серебряный смех уходящего лета. Чему же, родное, ты так веселишься? Как можно смеяться, когда умираешь?... Нездешне трезвонят опавшие листья В тон музыке вечной из самого рая. Когда-то и мне покидать эти нивы, Когда-то и мне не шуметь до рассвета… Недолго мы все на земле этой живы, Где даже любовь под печатью запрета. А к вечеру ветер все злее и хлеще, В нем слышится голос хрипатый метели. И небо в лицо точно пригоршней плещет, Дождем омывая с небесной купели, Под звуки молитвы такой сиротливой, Как будто при жизни еще отпевает… И ветер дьячком воет с бешеной силой. Послушай, опомнись! Пока я живая! Чего ты так стонешь, мой северный ветер? Как будто бы плачешь по всем убиенным… Я знаю, мой ангел придет в предрассветье… Лишь души живут, а тела наши бренны. И сердцем я чую - как лист неповинный, В кончине тепла обвиняемый глупо, Я эту планету однажды покину Под выстрел звучащий намеренно глухо. Как эти осенние желтые листья, Я, мудрость и нрав переняв у природы, Серебряным смехом отвечу на выстрел, И буду звучать лучезарно сквозь годы! |