Кофейник, перегревшийся на газу, расплевался на свежую скатерть, которую я поменял вчера на кухонном столе.

Чума, а не кофейник – подарок любимой к моему недавно прошедшему дню рождения.

Как утверждалось – кофейник специально для меня прибыл прямо из Италии.

От моей любимой - с большой и нежной любовью.

 

Форма у кофейника – действительно, один в один, настоящий кофейник для приготовления кофе-эспрессо. С приложением – двух чашечек.

Но вот, знаю по опыту, итальянский, даже и перегретый по моей забывчивости на плите – плеваться не стал бы.

Ни на газ, ни на скатерть, ни на меня бы - не стал.

Пошипел бы обиженно, и остыл бы постепенно.

 

А наш, родной вот – стал бы. Да еще как!

Такое знатное пятнище на скатерти у него вышло… Не отмоешь.

***

Я просто на сто процентов уверен, что кофейник отштампован на отечественном сталелитейном заводике. Из отходов танкового производства. В каком-нибудь средне-уральском захолустье. Где вместо улиц – бетонные серые заборы с колючей проволокой. Наследие героических времен борьбы с мировым империализмом.

 

Очень живо представляю себе дырявые бетонные заборы с торчащей арматурой, сгнившую колючку, и серые, закопченные пятиэтажки.

Город светлого будущего – так сказать.

 

Ох, как же радостно, наверное, там жить. А уж кофейники штамповать - вообще милое дело...

 

***

Все тут ведь дело в форме кофейника, в миллиметрах, пожалуй. Если – не в микронах.

Лишних, или – недостающих.

А еще - в дешевом силумине, вместо хорошей, сияющей легированной стали.

Для танковой брони, пожалуй, миллиметр туда-сюда - сущий пустяк.

Но вот для кофейника, оказывается – целая пропасть.

Кроме того, броню из силумина – точно не отливают.

Наверняка – просто отходы умирающего литейного производства.

В умирающем уральском городе.

***

А так – если внешне, действительно, очень он похож на итальянский. И упаковка – прямо фирменная.

На упаковочный автомат и на полиграфию на заводике не поскупились.

 

И даже на боку у кофейника фирменное клеймо поставили: усатый и лысый мужик сицилийского происхождения. Любитель кофе, дробовиков «беретта», и примерный семьянин - с выводком из десятерых ребятишек за пазухой.

А если еще и охотничьей кепкой лысину прикрыть – будет этот мужик похож на настоящего пиччотто, солдата мафии.

Из очередного фильма о крестном отце.

***

Но нет, этот пичотто отштампован в России. Совершенно он безвредный, и не мафиозный. Дробовика в руках не держал - никогда.

 

Только если кому-нибудь свинью подложить, - это он может. Свежую скатерть кофе залить, на это он и годится…

А чтобы из беретты в кого-нибудь, не понравившегося, засадить, чтобы наповал – это никак не можно.

Не умеем.

 

***

Если с любимой поделиться моими наблюдениями, она совсем уже разобидится. Думаю, даже гораздо сильнее, чем из-за моего сегодняшнего отказа.

Или же, моего неожиданного интереса к мужскому белью в ее пакете.

Приготовленного для кого-то - совершенно мне постороннего.

 

Впрочем, она ж, конечно, не виновата, что кофейник в России сконстролили, не так ли?

Зачем на нее напраслину возводить?

И всех собак спускать – и в одну кучу?

***

А я думаю, только на саму себя она и может обижаться.

Зачем напропалую врать-то, что эту машинку прямо вот в Милане она купила?

А не в магазинчике бытовой техники на ленинградском продуктово-вещевом рынке. Где я недавно точно такой же кофейник и видал.

Тоже – прямо из Милана, как сказала мне, честно глядя в глаза, хохлушка-продавщица.

И подмигнула ласково.

Четыреста рублей – и он ваш.

А если – еще столько же, и я в придачу, тоже ваша.

На сегодняшний вечерок. Не все ж ей с плохо бритым хозяином палатки от безысходности шиться?

 

Просто, чтобы значимость подарка в моих глазах поднять – ей, моей любимой, мне врать пришлось. Видимо – так…

От большой и не проходящей, как зубная боль, любви.

 

Но я же не сноб, пожалуй, что… пока.

И уж точно - не совсем уж и простофиля – как ей, видимо, порой, кажется.

Или - как ей порой хочется.

 

Приятно было бы любимой, наверное, так дело представить – что кофейник действительно из Италии прибыл. Куда она недавно по службе мотала. Со своим генеральным. В качестве переводчика.

А еще – в качестве помощника по сложным ситуациям.

Мотала, и мотала, и слава богу…

На здоровье.

Но уж так про кофейник врать-то – зачем?

***

Размышляя над всем этим, я подумал, что в качестве переводчика я ее, например, не взял бы с собой, - это совершенно точно.

 

Я ей, конечно, об этом не говорю никогда, но ее итальянский… На котором она иногда со мной пытается заговорить… Как с человеком, проработавшим несколько чудесных лет в Италии…

В общем, никакой у нее – этот ее итальянский певучий язык. Совершенно.

 

Даже сомнения иногда берут – а училась ли она в инязе вообще?

Или так – прикидывается?

Просто у кого-то итальянского фраз – нахваталась на лету… В недостаточном объеме…В основном, постельных...

 

Amore mio… Ti amo… Вот и все, что она знает.

 

И употребляет это, обычно, совсем ни к месту. Думает, что самое время в постеле с итальянским развернуться…

А с моей точки зрения, в тот ответственный момент, - уж лучше было бы ей помолчать.

А то я вообще никогда кончить не смогу.

От раздражения.

 

И так-то – с грехом пополам… А тут – вообще беда.

***

Если уж невмоготу, и что-то сексуальное сказать хочется, лежа подо мной довольно бревнообразно, безвольно закинув мне ноги на плечи – так лучше бы ей по русски, по-простому…

Можно даже и с матерком. Во время моих особо глубоких и сильных заходов. Когда я, как она выражается – ей до горла достаю.

***

А я сам как раз этого-то и не чувствую, и начинаю невольно думать про эффект «ложки в стакане».

Что меня еще более из строя выводить начинает.

 

Это, наверное, даже и возбудительно было бы… в ее рафинированном исполнении… матерком.

Рафинированном - как и все остальное, что она в постели делает. Или – не делает, лежа, и ахая по-итальянски.

Что, собственно, одно и то же.

***

Если же ее, любимую, думаю я, использовать в переговорах с итальянскими партнерами, то можно просто обмишуриться – и очень сильно.

Получить от переговоров прямо противоположный результат – ожидаемому.

И потом долго в затылке чесать – кто тут виноват? И что теперь делать-то?… На кого убытки вешать?

 

Нет, я не взял бы ее - на месте ее генерального – с собой в Италию.

В качестве переводчицы.

Полным крахом это могло бы для дела закончиться.

 

***

Остаются – сложные ситуации, которые помощница должна уметь разрешать.

Это вот, как раз, мне гораздо более и понятно, и близко.

Действительно - сложные ситуации в поездках случаются? Еще бы!

 

Например, ситуация: вечер в Милане… В супергостинице, - между оперным театром Ла Скала, и миланским Собором. Который, как известно, никогда не будет достроен, и потому - великолепен.

В шикарном номере.

Такая, вот, красота со всех сторон, и без женского тепла рядом… Разве можно?

 

Я сейчас, естественно, не про его, генерального, жену думаю и размышляю…

С ней все и так понятно - свой самовар генеральному зачем в Милан тащить?

Он же, генеральный моей любимой, не дурак окончательный.

Хотя и субтильного размера «М» – как выясняется.

Судя по этикеткам на коробке с трусами.

 

Вот интересно, а у него, что - тоже тот же эффект «ложки в стакане» проявляется? Или – «ложки в целой суповой кастрюле»?

***

Очень сложная ситуация, вечером в Милане возникает, - можно даже с этим и согласиться…

С этим самым - женским теплом. Вернее - с его отстуствием.

 

И с восхищением открывающимися итальянскими красотами, а также с восхищением мудростью руководителя. Решившегося на такой авантюрный, даже героический поступок.

Взять с собой переводчицу – и без знания языка.

У которой язык – совсем для других целей, в общем-то, служит. Правда – тоже не очень хорошо.

Как ее разрешить, эту ситуацию?

 

Сам собой выход и напрашивается – использовать помощника для таких вот тяжелых, и неординарных положений.

Помощницу – точнее будет.

Пусть и разрешает эти коллизии. Коли взялась! С отсутствием женского тепла и обожания. В вечернем городе Милане, посредине несустветных красот и достопримечательностей.

 

Заодно, может она и в итальянском поупражняться.

Ночью же, после вкусного ресторанчика, в гостиничном номере - за пятьсот евро в сутки.

Ti amo... Ti voglio bene caro mio… Rompiballo…

…Эх, скука смертная с ними, с этими самыми, с нашими любимыми…

 

***

К вечеру февральская метель бросила свивающиеся хвосты снега поперек почему-то вдруг совершенно опустевшего Ленинградского проспекта.

Где стол был яств, там гроб стоит … так что ли - у классика? - даже привычную пробку у «Динамо» косая эта метель куда-то сдула.

Метель и минус двадцать пять…

Прелестное сочетание.

***

- Весной и любовью уже пахнет, - сказала часа два назад в кафе мне моя любимая.

И с определенной надеждой посмотрела мне, наконец, в глаза.

Призывно, что ли?

Ждала, наверное, что я скажу в ответ ритуальную фразу: «поехали ко мне, да?»

И я, вроде, даже и подтвердил ее ожидания:

- Именно весной запахло, солнышко…весной и любовью…

Но, после некоторой паузы, добавил:

- Только какими-то столовскими щами из кухни потягивает, не находишь? Как на коммунальной кухне…

Не сумел удержаться, чтобы не добавить.

***

Она обиделась:

- Мог бы и подыграть… Ну, не хочешь, как хочешь… Пасиб за кофе…

И достала из портмоне пятьсот рублей.

- В душу плюнуть хочешь? - сказал я, глядя на деньги.

- Нет. А что - нужно уже? - спросила она, снимая с вешалки шубку. – Не надо, я сама. Ciao! Приятного вечера…

- Arrivederci cara… И тебе – того же.

 

И она пошла танцующей походкой, лавируя между столиками, к выходу.

Решительная какая, подумал я, глядя ей вслед.

Так уверенно, обычно, идут - в заранее приготовленное к зимовке стоило…

 

***

Мы действительно - случайно, не договариваясь заранее сегодня, встретились.

Столкнулись нос к носу у выхода из магазина. Где я хотел купить замену перегоревшей лампочки.

Не нашел нужную, и был раздражен.

А вот и она, сказал я себе внезапно, моя любимая – возвращается с прогулки по бутикам.

Как-то не очень кстати…

Не оставалось ничего другого, как пригласить ее выпить кофе.

Хотя настроение у меня было совершенно не кофейное.

 

Очень вежливый я, надо сказать. Иногда бываю.

С любимыми – особенно.

Просто – никакого со мной сладу…

И с моей вежливостью – тоже.

***

У нее в руках были разноцветные пакеты.

Один – явно из магазина мужского белья.

- Хотела тебе сюрприз сделать, - сказала она, проследив за моим взглядом. – К двадцать третьему…

- Я так и подумал, - ответил я.

 

Она уместила свои пакеты на двух пустых стульях - рядом.

На видневшейся - из накренившегося пакета, - упаковке мне ясно был виден размер веселеньких мужских трусов - «М».

Для субтильного дяденьки.

И еще что-то там из пакета торчало, я уж не стал приглядываться – что именно?

 

***

Можно было бы, конечно, над любимой немного и поизголяться… попросить ее сделать подарок мне уже сегодня. Прямо сейчас. Чего там двадцать третьего ждать-то, собственно?

Посмотреть, при этом, на ее реакцию.

 

Или - поговорить о размерах, например.

Я имею ввиду – одежды.

За два года она могла бы их уже и узнать.

Мы ведь друг друга в разных видах видали – многократно.

Я, например, ее размеры изучил вдоль и поперек, пытаясь ее хоть как-то разогреть, расшевелить…

 

Можно было бы, кстати, не слишком смущаясь, поговорить и об этих размерах, - более интимных.

А чего, собственно говоря – смущаться?

Спросить – что ей подходит, а что нет?

Вообще спросить – все ли ее устраивает? Или – все же, не совсем все?

Конечно, хоть и не гигант из сального фильма, но, в общем-то, и не сильно обижен господом.

Не могу даже создателю на него же, создателя – и пожаловаться.

Не за что.

***

И вообще – можно было бы пустить ее, любимую, в расход.

В смысле - забрать у нее трусы в качестве подарка к мужскому дню, и заставить купить еще одни трусы – тому, субтильному.

Который - размера «М».

И еще одни - себе, размера «XL».

Дополнительно.

Да… можно было бы много чего, в конце концов.

 

Можно даже было бы и ко мне поехать. И заняться любимым мной делом…- как она считает.

Впрочем – дело-то действительно приятное, - если, конечно, умеючи подходить.

 

***

Но сам не знаю, уж почему? – но я не подумал в тот момент над такой, вроде бы даже и приятной, возможностью.

Точнее – подумал, но, как-то совершенно индифферентно отнесся к этой перспективе. Без внутреннего энтузиазма. Даже как-то с неприязнью – легкой. То ли к ней. То ли – к самому себе.

Размышляя над тем, что никогда за пару лет нашего знакомства она еще не дарила мне белье.

Да и не подарит уже теперь, пожалуй.

 

Главным образом, белье по праздникам дарил ей я. А тут вот – вдруг она так заморочилась… и, на тебе, с размером не угадала.

Занятная ситуация.

Теория вероятности нашей случайной встречи у магазина сыграла с ней неприятную шутку.

Или – со мной?

Кто разберет?

 

***

...Когда нарядный, хорошо пахнущий поезд ушел от меня, поигрывая на ходу бедрами, и задевая за стулья пакетами, жалеть особенно я и не стал.

Не любитель я жалеть об упущенных возможностях.

 

Как показывает практика – все что ни делает господь – все к лучшему. В этом лучшем из лучших.

Как он – господь, то бишь, видимо, сам и считает.

Ничьего мнения при этом не спрашивая.

 

***

…Ну, да, поехали бы мы. Ну, занялись бы любовью.

Часика на полтора-два ледяного удовольствия… При ее, в общем-то, не слишком большой умелости.

По части – удовольствий.

 

А потом, значит, все сначала. Так, как в последнее время у нас и повелось…

Опять звонки, болтовня ни о чем.

Уговоры о встречах.

Позже - извинения, что нет сегодня возможности встретиться.

Что работа заедает, и самочувствие как-то сегодня - неважное… Хотя, по-моему, я здоров, как тот откормленный бычок, которого на скотобойню раньше времени зачем-то ведут…

Да и она сама - тоже не нежного десятка.

Слова, слова…

***

Женщины не уважают малоразовые варианты. Без дальнейших сияющих высот и перспектив. Совсем женщины из другого теста сделаны.

Что уж тут поделать? Так они уж устроены.

Им, видимо, стоит это прощать. Их стоит, очевидно, любить за это!

Только почему-то не очень получается – на практике.

 

А перспективы радужные, сияющие вечными снегами, как Гималаи в безводной пустыне вдали, у горизонта – ну какие могут быть перспективы?…В моем-то случае? Какие высоты - с таким пустым малым, как я?

Только – зияющие, если так можно выразиться.

Перспективы… Вершины...

 

...А за темным окном – стремительный косой снег, и половина десятого вечера…

 

Да, дело, пожалуй, в миллиметрах… Или – в микронах.

Чуть больше, чуть меньше – и уже не то.

Не тот кофейник.

 

***

...«Каждая девушка ждет принца на белом коне», - читаю ответ на мой вопрос – кого вы тут, собственно, ищете, барышня? Чего ждете от нашего знакомства?

Кстати, сам себе я вряд ли отвечу на вопрос – а я, что я тут ищу-то?

Кого я тут забыл?

Наверное уж, - не принцессу на горошине.

И не спящую красавицу.

И не ушедшую танцующей походкой любимую.

Никого тут особенно и не ищу – этим зимним вечером. Так, сижу и развлекаюсь, поглядывая на летящий за окнами снег.

 

С другой стороны - не останавливать же теперь, - как недомытое дитя гор, - машину на проспекте, не открывать же дверь, и не кричать в метель зазывно: дэвушка! Вас подвезти? Бесплатно-о-о… А, дэвушка!…

***

«Принца на белом коне ищу», - пишет мне в ответ тетенька.

Хотел уже было я назначить ей свидание… и не успел.

С принцами у нас сегодня – явно напряженно.

 

А вроде – на фото довольно умной выглядит.

Даже очки ей идут. На сельскую учительницу похожей делают.

***

Интересно, а каковы сельские учительницы в постели?

Ни с одной не был знаком…

И близко – тоже не был.

 

Наверное, они, сельские учительницы, очень целомудренны. Ни в чем предосудительном – с точки зрения отечественных моралистов, не замечены.

Во всяком случае, не слышал о них еще ничего такого…

Увлекательного.

 

«Главное в этом деле коня с принцем не перепутать», – пишу я ей в ответ.

И мысленно прощаюсь с данным молодым дарованием.

И рыбку ей съесть хочется, и на коне прокатиться.

Как моей любимой – незабвенной, еще не остывшей даже.

 

После таких ответов, как мой, - насчет коня и путаницы, - переписка, как правило, и заканчивается…

 

Она вот еще, что пишет мне – ей близко к тридцати. Ну, чуть-чуть больше.

«А вам молоденькие совсем нравятся, да? Это же не хорошо…» - грозит мне она виртуально учительским пальчиком, измазанным в чернилах.

Интересно – еще какую-нибудь глупость она мне напишет, или нет?

 

Кстати, скорее всего, она тоже обманывает меня насчет своего возраста.

Но, также – как моя любимая, без заднего умысла. Просто, чтобы мне еще больше понравиться.

 

Это только на ее безумно смелом, как ей самой кажется, фото, все так здорово выглядит, - будто ей около тридцати. Или даже чуть-чуть меньше…

На этом самом фото она, - спиной к разгоряченным зрителям, - стягивает через голову маечку.

А сама - в красных трусиках, и демонстрирует рельефную спину. И попку без явных намеков на целлюлит. И, в общем-то, даже и приятной формы и размера.

Но не будешь же ей картинку увеличивать и обратно отсылать, чтобы обратное доказать – что это уже не попка тридцатилетней прелестницы…

А уже, как минимум, сорокалетней тети...

 

Ни к чему это все – ловить незнакомую барышню на вранье…

Тем более – сельскую учительшу. Во всяком случае - по виду.

***

А фото ее, кстати, - то, что со спины, - очередной му*ак-модератор заставочкой прикрыл – вроде, как эротическое, близкое уже к порнографии.

Со строгим предупреждением – до восемнадцати, ни-ни!!

А сам, наверное, сыпью смущенного вожделения покрылся.

 

И почему все так на свете устроено, что если модератор, то обязательно какой-нибудь м*дак? Сексуально малообразованный?

Но с претензиями на истину в последней инстанции?

И с разнообразными комплексами - размером с солидный горб, как у верблюда?

***

 

…Нет, думаю я, не настолько наш конь возбужден, - глядя мимо экрана в окно. И не настолько воодушевлен, чтобы в принца для кого-то превращаться.

 

Уже сегодня была возможность оттрахать какую-то барышню - по первое число.

Да что-то расхотелось.

 

...Шумит на кухне чайник – я решил больше с кофейником не экспериментировать, и налить себе простого, растворимого кофе.

 

Косая ведьма метель за окном стелет на Ленинградский стремительно летящий снег, в котором теряются красные габариты редких машин.

 

Воскресный вечер неумолимо движется к концу, уступая место февральской морозной ночи...

 

Февраль 2007 г.