Лопата скребет промерзшую землю. Требуется точная работа трактора и лопаты. С ковша мерно сыплется земля, лопатами разравниваем насыпь. Работа становится не сложной после первой десятки заказов.

За работой печально наблюдают люди. Не сводят глаз с насыпи. Пристально наблюдают за работой. Раздаются печальные всхлипы.

- Вы ровнее делайте уж, - дрожащим голосом просит женщина.

Я угрюмо киваю, и продолжаю работу. Не ей советовать мне, как равнять насыпь. На моем счету уже сто с лишним могил. Но только она этого не узнает. Руки крепко держат лопату. Насыпь уже больше похожа на небольшой прямоугольный холмик. Колян кладет лопату рядом. Берет в руки табличку, покрытую черным лаком, и прикручивает ее к кресту. Работа сделана.

Одна из женщин не выдержала и заплакала. Стася заглушил трактор. Я поднял лопату Коляна и вместе со своей убрал в автобус. Колян достал сигареты, предложил мне.

Родственники отдают последние почести. Стараются красиво разложить цветы на могилке. А по мне как не раскладывай, все равно не имеет смысла. Кладбищенские воры соберут подчистую и кому-нибудь продадут.

Ровно одна сигарета. Столько времени дается родственникам, чтоб закончить прощание. Колян докурил, забычковал. Дождался меня и, понурив голову, подошел к собравшимся людям.

- Очень тяжело прерывать вас, но уже пора ехать, - ровным голосом произнес он.

 

Последние печальные взгляды на могилу, прощальные слезы. Люди явно недовольны, что не дают без спешки попрощаться. Но, увы, время не ждет, на сегодня еще пять заказов. Смерть выгодный товар. Это всего лишь бизнес.

 

 

Пронзительный звонок в дверь на миг заглушил, возбужденны разговоры. Жена побежала встречать очередного гостя.

- Коля, неужели и ты, наконец, к нам зашел? – радостно удивилась жена. – Сто лет тебя не видела. Похудел сильно!

- Здравствуйте Мария Георгиевна! – разом перекрыв радостное щебетание, поздоровался Коля. – Да понимаете, к вам без цветов и ходить то неудобно!

Маша весело засмеялась.

- Ну и где же цветы?

- Мария Георгиевна, какие цветы? Меня ваш Никон заживо закапает, – невозмутимо оправдался Коля. – Я вот себя пересилил и решился таки зайти.

Маши от души расхохоталась, и помогла снять Коле куртку.

- Мария Георгиевна, а эти проглоты не успели еще слопать мои любимые ватрушки? – поинтересовался Коля, не добрым взглядом обводя нашу дружную компанию.

- Что ты Коленька! Ты вовремя пришел. Ватрушки как раз пора из духовки вынимать.

Блаженная улыбка появилась на лице Коляна и он галантно бросился открывать духовку. Запахло свежей выпечкой.

Всем порядком надоело гонять пустой чай, и на ватрушки набросились с ожесточенной яростью, не смотря на гневные крики Коляна.

Мария сидела и посмеивалась. Ей нравилось, когда у мужчин хороший аппетит.

 

На маленькой кухне, за большим столом собралась вся наша фирма. Здесь был Палыч вместо начальника, Стася вместо водителя трактора, Колян вместо грузчика, Димок а не шофер автобуса, и конечно я, Никон.

Посиделки у меня дома стали постоянными с тех незапамятных времен, когда мы только начинали. Как-то на обед я принес пирожки, состряпанные женой. После многозначительных чавкающих одобрений друзья безотлагательно решили познакомиться с моей чудо кормилицей.

 

С тех пор каждую неделю собираемся у меня дома, весело позвякивая чашками и страшно чавкая, свежей выпечкой, прекрасно проводим время.

Мне никогда не удастся передать ту атмосферу уюта на тесной кухне, которой наслаждаюсь каждый субботний вечер.

Мы обсуждаем политику, спорт, фильмы, музыку, но никогда, никогда не говорим о работе.

 

 

Сижу на обитой мягким материалом скамейке. Облокотился на стену. Закрыв глаза, тихонько посапываю. Редко когда бывает возможность спокойно закрыть глаза и насладиться спокойствием. На соседней скамейке дремлет Колян.

В кабинете сидит и ждет звонка Палыч. Офис чересчур мал. Фирма лишена всех ненужных сотрудников и посредников. Звонки принимает не секретарша, а непосредственно Палыч. Кресты, гробы, венки, и прочие обязательные атрибуты поставляют со склада.

Высокооплачиваемая работа. Маленький дружный коллектив. Что еще нужно?

Новенькие в офисе редкость. Несмотря на солидную зарплату желающих подработать на чужом горе очень мало. Коллектив ни разу не менялся со дня образования.

Многие. Чересчур многие осуждают нас за такой вид заработка, но смерть это выгодный бизнес. Каждый день рождаются сотни, а умирают тысячи. Не смотря ни на что работать со смертью гораздо выгодней.

В офисе мы можем позволить себе шутки, но на работе лица должны быть каменными. Не дай бог кто-нибудь из родственников умершего увидит усмешку на лице рабочего. Тут уже летят все нервы и все пределы.

Мы каждый день видим смерть. Каждый день возимся с трупами. Наблюдая по нескольку раз на день все процедуры похорон, невольно ужасаешься. Приходит отец Димитрий на отпевание души усопшего. В это время мы с Коляном выносим крышку гроба. Когда отпевание заканчивается Колян, Димок и я аккуратно погружаем гроб в автобус. Специально для этого в автобусе у нескольких сидений отпилены спинки сидений. Затем садятся скорбящие родственники и близкие. Предстоит неблизкая дорога к кладбищу, где около свежо-вырытой могилы ждет Стася.

Все, почти все похороны одинаковы.

Родственникам предстоит тяжелейшее испытание, выстоять несколько часов у гроба, прежде чем все традиции будут соблюдены и тело, наконец, упокоится в земле. А ведь многим очень тяжело видеть смерть.

Я уже давно решил, что предпочту кремацию. Меньше возни, и места занимать много не буду.

Но это всего лишь мои мысли. Общаясь со смертью, посещают именно такие странные мысли о собственной смерти. Наверное, это неизбежно при подобной работе. Но смерть теперь привычное явление и, пожалуй, я ни капельки не удивлюсь когда умру.

Похоже, подобные мысли посещают и остальных, не зря ведь Палыч подбодрил всех, объявив, похороны сотрудников за счет фирмы.

Если без шуток, то это огромная удача. Смерть в наше время товар дорогой и похороны влетают в копеечку. Так что, отбросив все возмущения, это вовсе не плохое предложение.

Послышался звонок. Палыч довольно долго уточнял детали похорон, материал гроба, таблички. Сколько могил рыть на кладбище. Сколько венков, с какими надписями. Затем с еле заметной улыбкой выглянул к нам.

- Выгодный заказ парни. За работу,

В конце концов, ведь и на смерти можно делать деньги. И как бы меня не называли, но я люблю свою работу.

Надо ли говорить, что с выгодным заказом мы справились не потея.

 

 

Лопата подрагивает в дрожащих руках. Насыпь не хочет получаться ровной. Ковш трактора резко дрогнул, и земли высыпалось больше чем нужно.

Сдерживая проклятия, Колян остервенело сбрасывает лишнюю землю. Стремительно ровняет.

Лопата совсем не слушается, то и дело срывается и ударяется о крест. Колян взяв все на себя быстро разравнял, собрал землю со всех концов и красиво закруглил края. Достал лакированную табличку, протянул мне вместе с саморезами и отверткой. Руки словно ватные. Сначала долго не мог засунуть шуруп в прорезь, потом долго и усердно вкручивал саморезы в замерзшее дерево.

Колян достал сигареты. Мне предлагать не стал. Стася отогнал трактор подальше и жалобно всхлипнул.

На этот раз нет множества горюющих родственников. Не слышны рыдания. Словно над всем кладбищем кто-то раскинул покрывало тишины.

Палыч промокнув глаза платком, поспешил в автобус.

Колян забычковал сигарету и достал еще одну.

Люди, которые видят смерть каждый день, никогда не плачут на похоронах.

Каждый день, вплотную общаясь со смертью, мы сами заражаемся ей. И пропитанные ужасным даром возвращаемся домой, к родным и близким. Вот почему Палыч уже давно похоронил дочку. Стася мать, Димок деда. Только Колян предвещая подобное жил один.

Теперь видно пришла и моя очередь.

Не знаю, почему поступил вопреки своим принципам. Может из любви к традициям, может, уже не представляю смерть по-другому, но сейчас решил поступить именно так.

Две гвоздики на могилу и я поймал сосредоточенные недовольные взгляды за забором кладбища. Срывая голос, Димок побежал разгонять воришек. Слезы срывал ветер, и он надеялся хоть как-то оправдать себя. Кладбищенские воры поспешно отступили.

Я снова посмотрел на могилу.

Ладно, Маша прощай. Я тебя любил. Ребята тебя любили. Надеюсь, что ты прожила со мной счастливо. Только это мне теперь и остается. Быть может, скоро присоединюсь к тебе там…

Колян забычковал вторую сигарету. Я поспешно шагал к автобусу. Две сигареты – непозволительная роскошь. На сегодня еще много заказов, а смерть теперь слишком дорогой товар. Димок уже сел за руль. Стася не сдерживая слез, погнал трактор рыть еще несколько могил. Смерть дорогой товар. И у нас с ней бизнес. Бизнес, который никогда не придет в упадок. Как я ненавижу свою работу.