- Уходите отсюда, уроды! Звери! – кричал Арам, гоняясь по двору с камнем в руке за дворовыми мальчишками.

 

Соседи уже давно привыкли к «войне», живущих в соседних квартирах Арама и Айка, и перестали реагировать на их разборки.

 

Девятнадцатилетний Айк, будучи сыном богатых родителей, вел беспечный образ жизни. Единственное, чем он увлекался – дрессировка своего бульдога, такого же упитанного, как и свои хозяева. Методы же дрессировки своего питомца у Айка были весьма жестокими.

 

Сейчас его посетила идея привязать к дереву кошку, чтобы бульдог растерзал ее. Дворовая шпана окружила его и предвкушала кошмарное зрелище, которое многим из них было по душе. Но тут появился Арам и, освободив кошку, погнался за Айком и его друзьями.

 

Араму сорок. Это его физиологический возраст. Он олигофрен, или как принято называть в народе - малоумный. Живет со слепой матерью, которая усыновила его, а спустя несколько лет потеряла зрение. Кроме слепой женщины и малоумного сына, в маленькой, убогой квартире живет трехпалый пес Анзор. История Анзора не менее трагична, чем членов его новой семьи. Породистый “кавказец” Анзор жил у нашего соседа - дедушки Арутюна. После смерти старика, сыновья продали квартиру, а Анзора выставили на улицу. В первый же день своей дворовой жизни собака попала под машину и лишилась одной лапы. Арам пожалел Анзора и забрал к себе. Так они и жили: в нищете, голоде, но вместе. Где бы Арам не появлялся, Анзор следовал за ним, ковыляя на своих трех лапах.

 

Некоторые жители нашего двора жалели Арама, другие же – издевались. К последним относился и Айк. Когда народу хотелось зрелищ, Арама за несколько драмов заставляли плясать, петь, изображать животных….

 

Не смотря на унижения и обиды, которые ему приходилось терпеть от соседей, Арам любил их и не раз помогал в трудных ситуациях. Зимой, когда машины не могли выбраться из высоких сугробов, Арам толкал их, ничего не требуя взамен. Если во дворе были похороны, то непременно там присутствовал Арам, скорбя об усопшем. Если свадьба – Арам плясал перед молодоженами, вызывая смех у всего двора и недоумение у гостей. Он собирал бутылки, стараясь опередить ковыряющихся в мусоре бомжей, чтобы отдать их одной нищенке с нашей улицы. “У нее дети маленькие…” – говорил Арам, выклянчивая у соседей бутылки и всякое старье.

Арам очень любил маленьких детей и огорчался, когда заботливые мамаши не разрешали ему подходить к своим деткам. Как-то раз Арам помог мне поднять коляску, в которой спал мой сын, на пятый этаж. На следующий день все жители нашего двора считали своим долгом наставлять меня: “Как ты разрешаешь ему подходить к твоему ребенку! Он же душевнобольной! ...” Терпеть не могу это слово – “душевнобольной”. И мне кажется, что чаще всего оно употребляется совсем не по адресу.

 

* * *

После инцидента с кошкой прошла неделя, и Айк решил отомстить Араму за подорванное “мероприятие”. Дождавшись вечера, когда Арам обычно выгуливает собаку, Айк натравил своего бульдога на Анзора. Окружающая Айка ребятня весело подбадривала: “Давай, растерзай ее!!!” Бульдог рванулся за Анзором, но, увидев как трехногий собратец отчаянно и безрезультатно, пытается оторваться от него, встал как вкопанный и, словно человеческим взглядом, посмотрел на своего хозяина.

- Фас! Взять! – закричал Айк, жестикулируя руками.

 

Его дрессировка не прошла безрезультатно. Бульдог не посмел ослушаться хозяина и, угрожающе зарычав, набросился на Анзора. Арам мгновенно бросился к собаке и, огородив ее от взбесившегося бульдога, подставил себя под истекающую слюной пасть. Не известно, сколько бы еще длилась схватка Арама с бульдогом, если бы не голос слепой матери Арама, которая бубучи не в состоянии видеть, чувствовала, что с ее сыном может приключиться беда. Ее крики потрясли весь двор, и соседи соизволили спуститься на помощь Араму.

- Ко мне! Назад! – скомандовал Айк.

Бульдог, отпустив окровавленную ногу Арама, вернулся к хозяину, который погладил его, приговаривая: “Молодец… Хороший, хороший…”

 

Анзор вылизывал раны хозяина и жалобно скулил, наверное, выражая ему свою собачью благодарность. Арам же ,обнимая своего трехлапого друга, плакал как ребенок, не подпуская к себе никого. “Уходите отсюда, уроды! Звери!” – вновь и вновь повторял он каждому, кто пытался помочь ему перевязать раны.