Однажды пёс Вафля познакомил меня со стихами молодого, подающего

надежды кобеля Аркадия:

 

Умом собаку не понять,

Аршином общим не измерить,

У ней особенная стать -

В собаку можно только верить.

 

- Ну как?! - хвост у Вафли выпрямился и принял горизонтальное положение, что говорило о его бесспорно хорошей оценке этого маленького шедевра.

Но я его осадил:

- Стихи явно подражательные, вот только не помню - кому! Давай я их разберу на своём литературном объединении “Рыжий дельфин” и литераторы дадут ему должную оценку.

- Надо бы с автором согласовать, - гавкнул Вафля, - а то ещё обидится. Нынче собачья молодёжь обидчивая пошла, да и облаять могут, что не по ним!..

Но кобель Аркадий неожиданно быстро согласился - ему было лестно, что пёс Вафля и я, Мих. Лезинский, автор многих книг и малый член больших Союзов не только Израиля, прочитали его стихи, но пообещали - мечта любой пишущей собаки! - если их одобрит коллектив, то я их постараюсь опубликовать в газете “Тараканья правда”...

 

Коллектив литературного объединения “Рыжий дельфин” одобрил стихи, нашёл в них массу достоинств назвав их “оригинальными”, а Веоу Горт, который сказал, что они напоминают ему стихи Тютчева, просто слушать не стали - коллектив всегда прав!

 

Стихи появились в газете “Тараканья правда” и были облаяны в “ДОСУГе” неким Мишей Пундиком. ( Не путать с Секретарём и Президентом объединенных козлиных, собачьих, кошачьих и прочих эмиратов Михаилом Пундиксом – они даже не однофамильцы, а тем более, не тёзки – М.Л.).

Кобель Аркадий страшно разлаялся, оскалил зубы и пообещал откусить Пундику бейцы!..

 

А однажды, - если бы однажды! – Вафля , слегка зардевшись , сказал:

- Мишаня-старичок, я тут вот песню написал, не разучите её на литературных посиделках «Рыжего Дельфина »?

Поинтересовался:

- О чём же песня ? Уж не о любви ли жестокой!? Как кобель Спиридон влюбился в сучку Матильду и что из этого получилось?

- Не угадал, Мишаня-старичок, песня о человеках и горе Хермон ( Гора Хермон находится в Израиле и на ней, почти до марта месяца лежит снег, чем и пользуются израильские лыжники - М.Л.).

- Давай, дружочек Вафля, гавкай дальше и извини, что я тебя перебил.

- Ништяк , - пролаял Вафля , - конечно , я понимаю, песню мою нужно разучивать не на литобъединениях , а на дружеских пирушках , приняв на грудь , как у вас говорят, не менее поллитры на рыло.

- Ладно. Давай текст и ноты!

- Нот нет, - прогавкал Вафля - и Пёс вручил мне пару листов , вырванных из хозяйского блокнота . Я постарался перевести с собачьего, как можно ближе к тексту . Вот эта песня :

 

НА ХЕРМОНЕ ПАДАЕТ ПУШИСТЫЙ СНЕГ...

Песня.

Слова Пса Вафли .

Музыка приблудная

Исполняют два Человека. Или, если вам угодно, две Собаки.

«Почему, почему?» По кочану! Я, Пёс в натуре, то бишь, натуральный , автор слов и ворованной музыки так желаю! Немедленно разучите эту, извините за выражение, песню, собираясь на Хер-мон.

 

Первый:

 

А на Хермоне,

А на Хермоне,

На кончик Моне...

 

Первый и Второй подхватывает то, что будет называться припевом. При этом ему разрешается дрыгать ногою и бить ботинком по полу. Если , конечно, у него подмётки фирмы …Обойдёмся на сей раз без надоедливой рекламы !

 

Падает,

Падает,

Падает,

Пушистый снег...

 

Первый:

 

А на Хермоне,

А на Хермоне,

На хер Моне?

И на хер это Моне?

 

Второй:

 

Такой игристый,

Такой знобистый,

И вовсе не пушистый,

 

Снег,

снег,

снег...

 

Первый и Второй, подхватывая дам-мадам за талии ( если, конечно, песня разучивается за столом), и кружась, подпевают сами себе:

 

А на Хермоне,

А на Хермоне,

На хер Моне,

Падает,

Падает,

Падает,

Пушистый снег ...

 

А теперь, как и полагается, споем без всяких там Первых - Вторых. На Хермон они нам нужны!.. Дружно! С выражением на мордах! В смысле - на лицах. За-пе-вай!

 

А на Хермоне,

А на Хермоне,

На кончик Моне,

Падает,

Падает,

Падает,

Пушистый снег...

 

А на Хермоне,

Моне,

Моне,

Моне,

И на хер это Моне,

И на хер это Моне,

Такой игристый,

Такой знобистый,

И вовсе не пушистый,

Израильский снег!?

 

А на Хермоне ,

А на Хермоне ,

На хер Моне ,

Моне,

Моне,

Моне ,

Падает,

Падает,

Падает,

Пушистый снег...

 

Песня неожиданно получила признание , и из нашего литобъединения

« Рыжий дельфин » перекочевала туда, где русские евреи соображают «на троих» , то есть, её запели в прибрежных ресторанчиках Израиля .

 

Кобель Аркадий страшно обрадовался и тотчас, тайно от меня, подал заявление о приёме его в Союз Собачьих Писателей , - в отличие от Союза русскоязычных человеческих писателей Израиля , в нашей насквозь демократической стране , появилась Федерация Союзов пишущих Тараканов с филиалами : собачьими, клопиными, кошачьими и разными прочими.

Потому, как объяснил мне Пёс Вафля, в Израиле пишет каждая Собака, каждый Кот, не считая Тараканов , те вообще считают себя монополистами. И не только пишут, это куда б ни шло, но и издаются . У кого есть шекели-доллары, и у кого их нет . Спонсоры на что !

 

Так Кобель Аркадий стал знаменит , в самых что ни есть , оборзевших особей собачьего пола .