Впервые ее взгляд был устремлен в мокрые лужи, расстилавшиеся под ее ногами. Дождик мило, но так грустно плакал. Скулил ветер. Но она казалась не преступной стеной, якобы ничего не замечающей, несмотря на то, что ее измучивали вопросы. Она знала ответы, но впервые не хотела им верить.

Она, девушка за двадцать с приличным состоянием, со статусом в обществе, с целенаправленным взглядом и неугасающей улыбкой, добилась всего этого сама. Уже не важно, как она это сделала, ведь теперь у нее была иная жизнь.

Она просыпалась в 6 утра. Смотрелась в зеркало, каждый раз находила в нем что-то особенно привлекательное. Нет, она не настолько была самодовольна, что это доходило до эгоизма или самопоклонения; она уважала сама себя и находила истинную гармонию, сливавшуюся с ее душой и телом. В семь она уже была у себя в офисе. Служащие уважали ее, ценили, хотя слегка не признавали ее солнце, часто критиковали, но все же слушались и поклонялись.

Не могу сказать, что она была одинока. Нет .… У нее были тысячи поклонников, но никто не мог сравниться с тем, кто навсегда покорил ее сердце.

Сейчас она шла, вспоминая его лицо, шла вперед, как всегда, вспоминая их первую встречу, свою недоверчивость, оправдывая свою стремительность, признавая свою оплошность.

Ее машина стояла на стоянке, прикрытая снегом, который теперь размывал дождь. Ей так хотелось согреться, окунуться в чье-то тепло. Но никого рядом. Промерзлая иномарка не дала бы той потребности этой маленькой девочке. Она сама могла себя защитить. Она, конечно, могла сделать все сама, но почему-то в эту минуту ей захотелось, что бы кто-то подумал и о ней.

Сложно находиться между двух огней и оставаться не согретой.

Нет, она не верила предателю. Она боялась верить другу. Представляешь, лишь истина могла бы спасти ее.

Она, конечно, все это знала, знала о предательстве, знала, кто прав, а кто виноват.

Она шла вперед и вспоминала прошлый понедельник, когда она встретила ее.

Выходя из магазина, моя героиня заметила девушку. Но она была необычной. Первое впечатление о ней – проститутка. Как всегда, время героине не позволяло рассматривать прохожих, как вдруг эта прохожая окликнула героиню по имени:

- Яна! Яна! Подожди! – кричала прохожая, подбегая к Яне.

- Простите, мы разве знакомы?

- Ну, конечно! Да ладно тебе! Я же – Маша. Помнишь? Твоя одноклассница!

Яна промолчала, сделав вид, что ей сейчас абсолютно некогда, но при этом, улыбнувшись так, будто вечность ждала их встречи и так довольно ей.

- Слушай, твоя тачка?

- Моя, - ничуть не смутившись, ответила Яна.

- Докатишь до станции? Тороплюсь: встреча важная.

- Ну, да, конечно же. Залезай!

Яну явно не рвало на разговор, но ее попутчица страстно начала трепать языком без удержи.

- Знаешь, Янка! Живем вроде как в одном городе, а столько лет не виделись! Как же ты изменилась, хотя… Моложе ты была симпатичней. Смотрю, колечка нет на пальчике – разве все еще не за мужем? Ну, даешь! Я уж два раза побывала. В таком положении поняла такую смелую истину – все мужики женятся от нечего делать или ради постоянной половой жизни. Мне так все равно: замужем я или нет – чувствую абсолютную свободу. С кем хочу, с тем и кручу. А ты, как погляжу, себе богатенького прихватила, раз на такой разъезжаешь! Ну, такие, с машинками-то, не надолго, наверно, будут? Такими нужно пользоваться в короткие сроки, пока они тебя в гарем не затащили, – смеется.

- Да, нет, Маша, я сама себе заработала.

- Ой, а где это так хорошо платят? Не в борделчике ли?

- Нет, ты ошиблась. У меня своя фирма, и я имею возможность сама обеспечит себя. Ну а ты? Где работаешь? Чем занимаешься?

- Три года тому назад закончила театральный. Я – актриса теперь как ни как! Так уж подвернулось: закрутила романчик с одним московским режиссером. Скажу по правде, идеальным козлом был. Я и думаю, воспользуюсь случаем, и бегом поженились. Он меня немного поснимал, а потом поменял себе Музу. Да ничего! Я-то уж не пропаду. Нашла себе другого москвича. Но гад, с женой оказался. Зато какой у нас с ним головокружительный роман получился! Сейчас вот еду в родной городишко. Там попробую устроиться куда-нибудь. А знаешь, я ведь ничуть не хуже тебя! Тоже ведь машинка есть, только вот решила автобусом: еще плохо вожу, а проверенный путь безопасен. О! Приостанови-ка здесь! Ну, все… пора.

- Пока.

Сложно представить, что именно чувствовала в этот момент Яна. Ее захлебывала гордыня, но при этом и сочувствие, злобная усмешка и встревоженный взгляд. Она была довольна собой. Она – все, о чем она мечтала. Она – выше всех тех, кто презирал ее, кто затаптывал ее. Но она выпрыгнула. Подпрыгнула. Как приятно смотреть свысока, зная, что можно еще выше, что у тебя есть на это возможности и цеди. Знать, что ты – все, о чем ты мечтал!

Во вторник Яна проснулась как всегда. Но сегодняшнее утро было особенно сладким. Отражение в зеркале сияло славой и самодостаточность. Ощущение превосходства и лидерства восхищало само себя. Новые планы, новые цели – толчок вперед. Она чувствовала себя еще более уверенно, чем никогда. Перед ней будто открылись все двери, ранее которые она сама с силой открывала себе. Это так опьяняло и бодрило, что хотелось обнять весь мир, расцеловать его, сказать «Огромное спасибо» и даже помолиться Богу.

Она уже было собралась выходить из фешенебельной квартиры, как раздался стук в дверь. «Кто это там?» - подумала Яна. Открыла. На пороге стояла Маша, ясно улыбаясь, как улыбаются самые верные друзья и союзники.

- Привет, - тем же ответила хозяйка.

- Слушай, ты уж прости, что так рано, но у меня к тебе просьба.

- Все проблемы решаю за столом в кабинете, - не дав договорить гостье, официально сказала Яна.

- Ну что ж! Поехали в офис!

Яна, конечно, не падала вида, что растерялась, но все-таки пригласила Машу в офис.

По дороге как всегда Машка рассказывала про себя, иногда придумывая, иногда приукрашивая, стараясь показать себя сегодня роскошной женщиной, добившейся своих целей, умеющей держать мужиков при себе, самой доброй подругой и заботливой сестрой для каждого, кто попросит ее совета или помощи. Она уж слишком гордилась своими почтенными любовниками, а Яна внимательно слушала ее, но не стараясь вынести хоть какой-то пользы из Машкиной пустой болтовни.

Уже только в кабинете Яна мягко спросила:

- По-моему, у тебя была какая-то просьба ко мне. Только давай скорей: сегодня у меня очень много дел.

- Знаешь, Янка… Я так подумала: чего это уж молодому таланту пропадать в зачуханином городке. Может быть, ты бы мне помогла задержаться здесь?

- Не знаю.… Если ты насчет мой фирмы, то прости.… Во-первых, твоя специальность не очень-то тут уместна, а во-вторых, у меня нет даже свободного места для поломойки.

- У тебя же есть, наверное, связи. Мне бы куда-нибудь в театр или в модельное агентство.

- Жаль, Маша, скорей всего я не смогу тебе помощь, но я посмотрю, может что-то получиться. Оставь мне свои координаты. Я сообщу.

- Только давай поскорей.

- Как получиться. А сейчас, мне нужно работать.

- Да, да. Пока. Жду твоего звонка.

Яна, вероятнее всего, сразу же поставила крест на Машке, но ради солидарности все же позвонила знакомому директору какого-то театра. Тот отказал. И Яна, выходя из кабинета, попросила секретаршу позвонить Маше и сообщить ей, что вакансий ей никаких не предлагается, а также наказала отвечать на звонки этой дамы, что Яны либо нет в офисе, либо она слишком занята и не может переговорить с ней.

Теперь же Яна шла усталая после пяти дней ежедневных звонков, предупреждавших ее о смерти, об измене любимого человека, о нападении на фирму, о разорении ее капитала, о провале банка, где хранились акции фирмы. То, что пережила она за эти пять дней, не пожелаешь даже самому корыстному и нечестному предпринимателю.

Сегодня был понедельник. Ей не хотелось возвращаться домой. Она не хотела, чтобы еще кто-то звонил ей с угрозами. Ее нервы значительно пошатнулись за эти дни, но она находила еще в себе силы иди все дальше и дальше от машины.

Вдруг Яна вспомнила о папке, которая все эти пять дней лежала в бардачке ее машины с делом, о Маше. Яна завела эту папку сразу же после их встречи, так как не особо доверяла людям, больше верила бумагам и вещественным доказательствам. Она резко повернула обратно. Быстро добежав до машины, она вытащила папку, открыла ее и стала читать.

Оказалось, что Машка никакого театрального не заканчивала, что была жената три раза, родила одного ребенка, нигде не работала, как и ее последний муж-уголовник, ни разу нигде не снималась, была задержана на месте преступления, но отмахалась…

Яне вдруг стало жаль Машку. Ей захотелось позвонить ей. Она набрала номер телефона, но никто не отвечал. Тогда она кинула папку на заднее сидение, но, закрывая бардачок, заметила записку, достала и развернула ее. «Ты у меня еще попляшешь, надухорившаяся скотина», - вот что было там написано. Это был Машкин почерк.

Слишком хорошо было понятно, почему Яна на этой неделе поссорилась со своим молодым человеком, почему о ней заговорила желтая пресса, почему ей звонили все пять дней, почему она все это выжила и пережила с поднятой вверх головой.