В своей семье я была самым младшим ребёнком, но все замечали, что я отличаюсь каким-то особым спокойствием и желанием всех помирить.

Когда во время больших праздников взрослые бывали заняты обсуждением своих проблем или просто пели и танцевали, детвора же либо дружно играла в другой комнате, либо была занята тем, что отвергала, обижала новичка. У меня такое поведение всегда вызывало удивление. Зачем отвергать? Ведь он же не сделал ничего никому плохого! Ему же плохо одному! Несправедливо! И я, оставив привычный круг друзей, брала за руку новичка и усаживалась с ним рядом. Пятилетним ребёнком я настолько вызывала доверие соседок, своих тётушек и старших сестёр, что мне часто поручали приглядывать за малышами. Мне это всегда очень нравилось, а более старшие часто дети тяготились такой обязанностью, и могли бросить малыша на произвол судьбы. Может быть, всё дело было в том, что меня моя старшая сестра всегда норовила где-нибудь потерять. Но ведь я знала, что если она меня потеряет, то ей достанется от родителей. А коль мама поручила ей за мной следить, то я опрометью бежала за сестрой, чтобы не потеряться. Она же норовила выбрать самый трудный для меня путь... Однажды я вынуждена была побежать за ней по доске, которая была перекинута для взрослых через какой-то строительный котлован... Я очнулась в больнице, рядом была мама... Глубина, говорят, там была метра полтора... А много ли надо ребёнку, которому было 1 год и девять месяцев? Хорошо, что котлован был без воды, а на мне был надёт плюшевый малиновый капюшон с тёплой шапочкой, немного удар был смягчён. Хотя с другой стороны была бы я легко одета, то, может быть, и не упала бы? Удивительно, но я хорошо запомнила те свои чувства, с которыми я ступила на эту доску: 'Её же буду ругать! И даже ... шкуру спустят!' Смешно? А папа ведь так и сказал старшей девочке, что если она меня потеряет, то он с неё шкуру спустит. А потому я ужасно переживала, как же моя красивая сестрёнка будет жить без кожи. Я ведь её очень люблю, и мне её жалко! А значит: нельзя теряться! Надо торопиться! Если она смогла пройти, то и я пройду! Сестрёнке было около 7 лет.

Потом яркой вспышкой вспомнилось, как я спустя какое-то время спросила у мамы:

- Мама! А как с людей шкуру спускают?

- Где ты это слышала?

- Так папа сказал...

Меня успокоили, что это была шутка...

Странные шуточки у взрослых, возмутилась я тогда и обиделась. Я же ведь переживала!

Спустя годы я пойму, что дети часто не правильно воспринимают слова взрослых. Так мой подросший сын однажды признался, что слыша, как мы оставляем в кошельке монетку и произносим 'На развод'. Не каждый взрослый знает эту присказку, что монетка оставляется, чтоб денежки водились. И хоть я не придавала значения этой примете, но привыкла с детства так приговаривать. Вероятно в детстве я даже не слышала, что люди разводятся, в смысле расстаются. Вокруг меня были полные семьи. Время было иное. Мой сын рос двумя десятилетиями позже и видел, что в садике и в школе много деток, у которых есть только мама. Он уже знал, что такое развод, и поэтому очень переживал, что родители монетки собирают на этот самый страшный развод!

Но вернёмся к маленькой Наталочке, как меня все называли в ту пору...

Наталочка была самой лучшей нянькой. Малыши оставаясь с ней никогда не плакали, а радовались жизни: играли, кушали и спокойно дожидались возвращения своих мам. Иногда попадались капризули, которые ломали игрушки вместо того, чтобы играть, били своих мам, когда те уходили. Мне это казалось очень странным. А потому, услышав однажды радиопередачу "Взрослым о детях", я пристрастилась к ней. Я ещё не знала, что это называется непонятным словом 'Педагогика', но я смотрела уже более критически и на себя и на своих родителей.

- Ага! Вот как меня, оказывается, нужно было воспитывать! А меня воспитывали неправильно!.. Ну, ладно! Я сама теперь себя буду воспитывать. Ведь я-то слышала эту передачу, а мои родители не слышали! Значит, я уже умнее, и с меня спрос больше.

Вот так я и росла, вникая в премудрости педагогики и стараясь поступать в соответствии с тем, что советовали родителям дяденьки и тётеньки из радиоприёмника.

По своей сути я очень рано перестала быть обычным ребёнком, ведь я взвешивала сои желания в соответствие с тем, что ожидали получить от меня взрослые.

Заходя с мамой в магазин, я видела как другие дети, даже более старшего возраста, чем я, выпрашивают у своих мам конфет или игрушку, валяясь на грязном полу магазина. Мне тоже хотелось разных игрушек и много! Но мне было стыдно, что обо мне подумают люди! И что плохо подумают о моих родителях, скажут, что моя мама плохо меня воспитала!

Да уж... Вот это 'что подумают люди' засело в меня надолго. Я только сейчас освободилась, и то, наверное, не окончательно, от сдерживающего фактора, что же скажут люди. Теперь я достаточно взрослая, и умею разграничивать важность судей.

И не стану ломать свою жить в угоду мнению соседки, имени которой не знаю.

Но с мнением значимых для меня людей я по-прежнему считаюсь, хотя не всегда это и нужно. Я не могла отказаться сидеть с какой-нибудь капризулей до тех пор, пока хватало терпения сдерживаться, чтобы не встать и не хлопнуть дверью. Но, помню, мать этой капризули всё равно сделал вывод, что я была недостаточно уступчива. Это уже было выше моих сил! Я пришла домой такая огорчённая, что мои родители и сами всё поняли. А я поняла, что не такой уж я и ангел, как обо мне все твердят. Я не могу и не хочу терпеть хамства. Но мне казалось, что это всё от недостатка моих знаний. Я стала мечтать, что поступлю в институт и меня там всему научат. Я смогу ладить с теми, кто избалован мамой...

Пройдут годы, я пойму, что это было моим очередным заблуждением. Поладить можно далеко не со всеми, да и не всегда у меня есть такое желание.

Я стала общаться только с теми, кто меня понимает, кто готов дружить.

И ... стала сама героиней радиоочерка той самой передачи, которую я слушала в детстве. Да, да... Однажды в нашей квартире раздался телефонный звонок и, представляете моё удивление, когда в трубке телефона раздался такой знакомый и родной голос Игоря Дубровицкого! Поколение детей, росших во времена Советского Союза, знает, кем для подростков был этот человек! А для тех, кто не знает, поясню. Игорь Владимирович Дубровицкий на протяжении нескольких десятилетий был любимцем всех подростков СССР, потому что был как бы "ПАПА ДЛЯ ВСЕХ" - ведущий юношеской программы "Ровесники" радиостанции "Юность". К нему обращались за советом, и он мудро терпеливо разъяснял ситуацию. Или он просто читал чьё-то письмо в конце передачи и приглашал тех, кто побывал в подобной ситуации рассказать, как это было с ним, и какой выход он нашёл. Помню, меня однажды очень обеспокоило письмо одной девочки. И я села и быстро написала о схожем сюжете из своей школьной жизни. И как всё хорошо завершилось.

Во-первых, мне захотелось помочь незнакомому школьнику. А во-вторых, появилась возможность коротко передать привет всем моим одноклассникам и учителям, а потому я подписалась своей девичьей фамилией.

И вот, мой сын бежит ко мне со всех ног и кричит:

- Мама! Там по радио назвали твою девичью фамилию.

И точно... Игорь Владимирович произносит:

- А сейчас, как я вам обещал, я прочту письмо вашего старшего товарища... И называет моё имя... Слушаю. Всё слово в слово прочёл...

На другой день соседские дети мне говорят, что слушали передачу и поняли, что это письмо написала я, ведь эту историю я рассказывала им, утешая и давая совет.

А потом Игорь Владимирович написал мне письмо, я ответила, затем он позвонил и попросил предоставить ему возможность пообщаться с детворой, которая считала меня своим старшим товарищем, и как, оказалось, кто-то из них написал ему письмо, что они меня знают, очень хорошо ко мне относятся, что я для них очень важный человек, что вот тот совет, который я давала своём письме, им тоже помог...

К его приезду собрались некоторые мои друзья. Кто-то моложе меня был всего на 8 лет, кто-то на 16. Их родители хорошо ко мне относились. Доверяли.

Через какое-то время после нашей большой беседой, где каждый из них рассказал, с чего началась наша дружба, в утренней передаче 'Взрослым о детях' вышел радиоочерк, который назывался "Тётя Наташа". Хотя, несмотря на то, что я уже была в ту пору мамой двоих детей, многие называли меня просто "Наталь"... Потом этот радиоочерк несколько раз повторяли, и после таких повторов обязательно кто-нибудь из моих самых старших юных друзей, встретив меня на улице, расплываясь в улыбке, произносил: 'Ну, здравствуйте, Тётя Наташа!' А я терялась... С чего бы это вдруг из просто 'Наталь' я превратилась в тётю... Годы шли... Теперь ребятки все взрослые, наша духовная связь по-прежнему крепка. Они знают, что в любой момент я отложу в сторону мои дела и приду им на выручку, а они мне. Были моменты, когда многие из них спрашивали:

- Наталь! А для чего мы тебе были нужны? Вот мне в мои 24 года совершенно неинтересны чужие дети.

А для меня просто не было такого понятия - свои дети и чужие. Да я отдавала себе отчёт в том, что за моих кровных я несу ответственность перед Богом, государством и своей совестью. А тут ещё и перед их родителями. Но... Как могла я пройти мимо ребёнка, замерзающего на скамейке, потому что потерял ключ? Как могла пройти мимо дерущихся, не убедив их в том, что их ссора не стоит тех синяков, которыми они будут смешить завтра весь двор?

А как же потом-то они мне самой помогли! Бывало, что не на кого было оставить своих птенчиков - а ребятки приходили на помощь! Много доброты и поддержки я увидела от них. Спасибо им!

Была ли некоторая влюблённость мальчиков-соседей в меня? Конечно, была. Я это чувствовала, но всегда подчёркивала, что я ему - старшая сестра, тем более, что родных сестёр ни у кого из них и не было. Возмужав, мальчики жён себе выбрали, во многом похожих на меня, доброжелательных и главное, что из них получились очень хорошие матери и жёны. Это очень хорошо, когда перед своими глазами юноша видит порядочную, уравновешенную женщину, вдумчивую, любящую мать. Были трудные подростки, числившиеся на учёте в детской комнате милиции. Был один условно осуждённый. По счастью, из них выросли хорошие люди. Не могу сказать, что они по-прежнему нуждаются во мне. Просто всегда, когда случай вновь сводит нас, есть ощущение, что мы - родные люди. Иногда удаётся перекинуться парой слов, а теплота встречи греет многие годы...

Когда мои кровные дети стали подрастать, и появлялись трудности в их воспитании, я могла обратиться к тем моим юным друзьям, которым вполне доверяла и сказать:

- Вспомни, пожалуйста, в твоём детстве такое было? А теперь, оглядываясь назад, что ты думаешь по поводу того, как тебе нужно было объяснить ситуацию, чтобы до тебя семилетнего ребёнка дошло?

И я получала ответ, и уже обдуманно и правильно объясняла всё своему семилетке. И он понимал...

Не случайно, потом некоторые мои питомцы пытались поступать в педагогический институт. Но... увы... никто из них по конкурсу не прошёл... В педвузы был очень большой конкурс в те несколько лет в связи с подъёмом зарплаты учителям в московских школах. За бортом оказались и те, у кого было призвание... Но зато они стали очень хорошими мамами и папами, что тоже очень здорово!

Иногда они обращаются ко мне за советом. Повторять какие-то вещи бывает некогда, вот потому я и решила свои материнские заметки опубликовать здесь, чтобы всегда были под рукой.

Мои советы - плод многолетних поисков и наблюдений.

Очень хочу, чтобы всё это пригодилось и Вам, мои дорогие читатели!

Зачем изобретать велосипед, когда его до нас уже изобрели!

Буду благодарна за Ваши отзывы и замечания. Для меня это очень важно!

С искренним уважением, Наталья Епифанова