Картина была малохудожественная, да и сам Алексей не был не только профессиональным художником, но и вообще рисовал в последний раз лет в двенадцать.

Это был довольно-таки банальный пейзаж: сад, пруд, фонтан, беседка; и, будь это в реальности, то для уставших от городской суеты и нервозности, лучшего места и не найти, но, будучи нарисованным, представляло из себя довольно скучное зрелище.

Алексей был человеком еще не старым - недавно ему исполнилось сорок пять. Он работал кассиром в одном крупном банке, при этом ненавидел свою работу и почти не общался с сослуживцами. Его работа была скучной рутиной, и каждый день повторял предыдущий как две одинаковых фотографии одна другую. Зато в его жизни одна страсть, ко времени действия рассказа ставшая уже единственной: он любил книги, но любил их до безумия. Он увлекался повестями о далеких мирах и затерянных в океане островах, вместе с героями сказок бродил по «Стране чудес» и «Стране Оз», плавал с Одиссеем и уходил с полковником Аурелиано Буэндиа на очередную бессмысленную гражданскую войну, он беседовал с Маленьким Принцем и Мастером, который уже дописывал свой роман. Он никогда не был в далеких странах, не отправлялся в модные туристические поездки, - он давно уже был разочарован в реальном мире. Алексей не верил, что где-нибудь на всей земле еще осталось место, где человек свободен от постоянного ожидания в очереди «за куском» и «местом под солнцем» и потому решился на простой компромисс: день он отдавал на съедение чуждому ему миру, а ночью уходил в свой, несуществующий, но более реальный для него.

У Алексея была семья, вернее так казалось, поскольку вот уже несколько лет он жил чужим среди равнодушных. Он женился еще очень молодым. Его невеста была довольно бойкой девушкой, и Алексей решил, что излишняя активность разбавит до равновесия его меланхоличность, а его практицизм не даст Алексею совсем лишиться реальности в его тогда уже сюрреалистичном мире. Однако вскоре, когда первое опьянение стало проходить, стали заметны явные расхождения в оценке жизненных идеалов между супругами. Оказалось, что никакого взаимного дополнения нет и не может быть - жена Алексея жила в сугубо практичном мире и не желала идти на компромиссы, сам же Алексей не мог и не хотел забыть обо всем ради малозначащих для него материальных благ. В семье начались ссоры. Рождение детей поначалу несколько сблизило супругов, поскольку для них не было большей радости, чем слушать забавные и интересные истории, которые читал или рассказывал отец. Но со временем дети стали подрастать и все меньше почему-то интересовались книгами. Зато все больше и чаще они стали спрашивать у отца, отчего он не купит им такую же куртку, как у Сережи или колечко как у Наташи. Вскоре Алексей понял, что и детям он не смог дать ничего своего и его связь с семьей стала чисто формальной. Он приходил домой, где встречал упреки жены в том, что он не умеет приспосабливаться, подхалимничать начальству, с целью получить место получше, называла его чистоплюем донимала, таким образом, чуть ли не каждый день. Дети, а свою очередь встречали его презрительными гримасами и однажды, когда отец одного из их одноклассников, служивший в том же банке и не страдавший излишней щепетильностью, сумел «выбить» себе место, которое уже было обещано Алексею, вовсе перестали разговаривать с отцом. Отныне Алексей оказался совершенно одинок, и все более уходил в мир своих грез. Одной из них была мечта о собственном доме, доме, в котором бы не кричала до ночи музыка и не бубнил телевизор о сомнительной любви на протяжении двухсот серий, а был бы кабинет, с книгами до потолка да за окном сад.

Однажды, когда серое небо за окном настойчиво напоминало о том, что скоро зима и жизнь станет еще более тоскливой и безрадостной, жена позвала Алексея в гостиную. По отрешенным лицам детей, он понял, что случилось нечто важное. Жена вошла следом и в нерешительности стала теребить скатерть. Наконец в ответ на вопросительные взгляды мужа, она начала: «Алексей, сегодня, наконец, пришло время поговорить о нашей семье. Вот уже несколько лет в одной квартире живут совершенно чужие друг другу люди. Это неправильно…»- она запнулась, подбирая слова. Алексей заранее знал о содержании последующего разговора и решил его не затягивать: «И куда же вы пойдете?» - он, наконец, заметил собранные чемоданы. «Это хорошо, что ты все понял…»- жена Алексея проследила за его взглядом: «…видишь ли, я нашла другого человека, он любит меня, причем любит настолько, что не боится поступиться устаревшими моральными принципами ради моего блага и блага моих детей. Мы уходим, Алексей, прощай».

Через несколько минут квартира оказалась пуста. Дети, уходя, даже не простились с отцом. Алексей понимал, конечно, что по сути ничего не изменилось, ведь он давно стал чужим и жене и детям, но ему все же было больно. Он стоял и бессмысленно смотрел в пустую белую стену, и картины прошлого проходили перед его глазами, пока вдруг перед его внутренним зрением не возник тот самый сад, о котором он мечтал, так, словно он смотрел на него из окна. Он подошел к стене и карандашом начертил на нем прямоугольник, а потом рука уже, словно самостоятельный орган, сама стала рисовать деревья, дорожки, беседку неподалеку, фонтан и пруд, а в нем лебедей. Алексей остановился и замер: да, это был именно тот сад, который ему грезился, но чего-то не хватало. Он немного подумал и понял - красок! Его сад должен быть весь залит яркими красками жизни. Алексей выбежал на улицу и, купив в ближайшем магазине краски, опрометью бросился домой. Всю ночь он разукрашивал свой сад, все ему казалось, что он недостаточно живой. К утру на стене была картина, но если бы в тесной гостиной можно было раздвинуть стены, то издалека показалось бы, что это настоящее окно. Иллюзия была совершенна. И тогда Алексей понял, зачем он с такой дотошностью вырисовывал каждый листик на деревьях, каждую каплю воды в фонтане - он своими руками создавал свой мир. Оставалось лишь поверить, что он реален, но Алексею и не нужно было настраиваться, поскольку уже много лет он только в этот мир и верил.

Он подошел к картине, приблизил руку и … рука прошла сквозь стену. Тогда Алексей решился «нырнул» в «окно». Свежесть раннего утра, пение птиц, блеск лучей восходящего солнца в росе опьянили его мгновенно. Он как завороженный бродил по саду и не мог надышаться этим счастьем. Оглянувшись, он увидел дом, тот самый о котором мечтал, единственное неприятное место в котором, было окно, показывавшее его гостиную в том, ненавистном ему мире. Тогда он принял решение и, подойдя к окну, шагнул назад. Алексей стал собирать книги и бросать их в «окно», затем собрал кое-какие личные вещи и также переправил их в свой мир. Затем, встав на подоконник «окна», поджег под ним кипу старых газет и спрыгнул в сад.

Вскоре в соседних квартирах поднялись крики: «Пожар! Горим!», но они уже не могли взволновать Алексея, смотревшего из своего сада, как постепенно исчезает вид его бывшей комнаты, уступая место окну кабинета с книгами в его доме. Он смотрел, как гибнет для него навсегда бессмысленный мир, мир в котором истошно вопят соседи, о том, что он еще ответит за поджог. Он знал, что уже ничего не должен миру, который оценил все его достоинства в восемь трудовых часов и месячный оклад.

Конец.