Александр Стоумов.

САМА САДИК Я САДИЛА

Снова ко мне приперся этот дурацкий участковый. Сейчас опять заведет песню о том, как тяжело жить без мужчины. Особенно в этом селе. О том, что защитить меня некому ни от других мужиков, ни от произвола властей. Вот возьмут и закроют мою теплицу, как объект, где нарушаются нормы противопожарной безопасности.

Участковый, не торопясь, вытер в прихожей ноги, повесил на крючок мокрую фуражку и выразительно на меня посмотрел.

— Дождик. Решил, Женя, у тебя переждать, как раз рядом проходил. Дай, думаю, забегу, обсушусь немного. Проведаю, так сказать.

— Проходи, Коля. Сейчас и обсушишься, и согреешься, — вымучила я из себя улыбку, — голодный сильно? А то я вчера щи сварила.

— Да не то, что голодный. Но отказываться не буду. Уж очень вкусно ты готовишь. И не скажешь, что в городе выросла.

Отодвинув бамбуковую шторку, Николай прошел вслед за мной на кухню.

Пока подогревались щи, я быстро накрыла на стол. В центр водрузила бутылочку водки. Других напитков в этом селе не признавали.

— Прямо мысли читаешь, — одобрительно крякнул участковый, — со мной выпьешь?

— Извини, Коля. Я бы с удовольствием, да мне помидоры надо снимать, машина за ними послезавтра утром придет, — грустно улыбнулась я. Открыла бутылку и налила участковому водку в красивый серебряный стаканчик.

— Всегда ты, Женя, отговорку найдешь, чтоб со мной не выпить.

— Да прекрати. Помоги мне помидоры снять, тогда и отметим это дело.

— А у меня, думаешь, работы мало. Участок вон какой здоровый, и контингент неспокойный. Вчера кабеля электрического тридцать метров сняли, всю ночь разыскивал.

— Нашел?

— Нашел, - самодовольно ухмыльнулся участковый, - а не найдешь, не накажешь, так не успокоятся. Снова снимут. Все сопрут, только волю им дай. Вот оставят твою теплицу без газа и тока, и плакали твои фрукты-овощи. Так что и твои интересы я блюсти не забываю.

Коля поднял стаканчик, шумно выдохнул и одним глотком его опустошил. Замер на секунду, удовлетворенно кивнул и, аппетитно похрустывая, закусил огурчиком.

— Вкусен у тебя овощ, ничего не скажешь. И, главное, круглый год все свежее, прямо с грядки.

В этом участковый был совершенно прав. Прямо к дому у меня примыкает теплица. Год назад, сразу после окончания сельхозинститута, я выкупила ее у колхоза. Полгода занял капитальный ремонт теплицы и дома, закупка материалов, подготовка к засеванию. Продать пришлось почти все, чем я владела, да еще взять приличный кредит, зато теперь у меня в доме все городские удобства, а в теплице круглый год созревают разнообразные овощи и даже фрукты. Скажем, когда я недавно снимала урожай дынь, смотреть на такое чудо пришло полсела. Охали, и едва не крестились. Откуда им знать, что, если элементарную технологию соблюдать, выращивать дыни проще тех же помидор. Они ведь сельхозиститутов, как я, не заканчивали.

Окончательно переехала в это село я полгода назад. И уже через пару месяцев меня начал навещать участковый.

Пока что все обходилось стаканчиками, огурчиками и овощными наборами на вынос, но в последнее время Коля заходил все чаще, и все настоятельнее намекал, что огурцов с водкой для нормальной жизни в этом селе недостаточно. С женой у него, что ли, проблемы?

Я снова наполнила участковому стаканчик и поставила на стол тарелку со щами.

— Сало еще попробуй. Сама делала, — отборная свинина мне доставалась по бартеру, с соседней свинофермы, в обмен на овощи.

Коля повторно махнул стаканчиком, закусил зеленым лучком, на котором еще блестели капельки воды, подхватил с тарелки сразу два ломтя сала и отправил их вслед за лучком. Пододвинул к себе тарелку со щами, кинул туда пару ложек сметаны.

— Ну что, согрелся немножко? — спросила я, в третий раз наполняя ему емкость.

— Тут, Женя, дело такое. Сложный это вопрос. Смотря, что под теплом понимать. Физически я, конечно, согрелся. Так ведь мужику не только обычное тепло нужно или, скажем, щи горячие. Ему и ласка нужна, душевность… Так сказать, интимный контакт.

— Так у тебя вроде жена есть.

— Да что жена! Она у меня давно никакого волнения не вызывает. Дети только и держат. Вот ты должна меня понимать, сама в такой ситуации. Тоже, небось, не сладко без мужика.

— Скорее, наоборот.

— Да не понимаешь ты нашей, сельской специфики. Нельзя у нас без мужика. Вроде как ничейная ты получаешься, чего хочешь с тобой, то и делай, — от выпитого Николай раскраснелся, расстегнул две верхние пуговицы на кителе, — вот уже и бабы наши начали про тебя всякое говорить. Мол, задумала у кого-то мужика увести, вот и выжидает, с расстановкой подбирается.

— Да мне все равно, что они говорят. Захотела бы, давно увела.

— А случись какой комиссии из района приехать? Ты же не местная, за тебя и заступиться некому. Прикроют твою ферму, или штраф неподъемный наложат. А хулиганье? Они ведь у нас не милиции боятся, а меня персонально. Знают, что иногда я могу глаза закрыть, а иногда шкуру спущу и под суд отдам. Я ведь почему под дождем по селу хожу? Чтобы порядок был - профилактика нужна. Профилактика правонарушений. Ведь и к тебе влезть могут, обокрасть и напакостить. И не влезли до сих пор лишь потому, что я так и говорю разным несознательным личностям – к Женьке ни ногой, иначе дело со мной иметь будете.

— И что ты мне предлагаешь?

— Короче, плохо нам друг без друга. Хочу я тебя, Женька.

Николай отставил пустую тарелку, в третий раз махнул стаканчиком, снова съел два ломтика сала и вдруг, без всякого предупреждения, вскочил из-за стола и с жаром на меня набросился.

— Да ты чего?! — опешила я.

— Все Женька, не могу больше! — участковый, словно на обыске, прижал меня к стене и полез рукой под кофточку, — да что ты за дура такая, одно мучение мне от тебя. Сколько мое терпение испытывать можно?..

Кофточка трещала по швам. От Николая разило кислой капустой и луком.

— Погоди, погоди, — я придержала его руку, которая уже забиралась под юбку.

— Да надоело мне уже ждать! Закрою твою теплицу на хрен! Или ты в комнате хочешь, по-культурному?

— Да нельзя мне сейчас, нельзя, дела у меня женские,— отбиваться было непросто.

— А-а-а, краски, что ли? — чуть ослабил свой натиск участковый, — а когда закончатся?

— Послезавтра приходи. Вечером.

Николай шумно выдохнул, еще раз окатив меня запахом щей и водки, и выпустил из объятий. Сельская культура и воспитание не позволяли заниматься любовью в критические дни. Это меня и спасло сегодня.

Участковый оседлал плетеный бамбуковый стульчик, пододвинулся к столу и допил остатки водки из бутылки. Закусывать не стал.

— Я, Женька, человек с понятием. Понимаю, что работы у тебя выше крыши, что одной трудно со всем справиться. Давай хануриков местных к тебе пришлю, на штрафработы.

— Они помнут да подавят больше. Сама справлюсь. Да и подруга ко мне на днях приедет, поможет.

— А это, ну, как же мы?.. — забеспокоился участковый.

— Она нам не помеха, не волнуйся. Скорее, наоборот.

— Ну, коли так, ладно. Не буду тебя задерживать. А если помощь потребуется — говори. Я щи даром хлебать не привык.

Я закрыла за участковым дверь и вернулась на кухню. Грустно. Не то, что Николай был мне очень противен, или я была такой недотрогой. Просто никогда не был для меня секс главной ценностью. Скорее, отвлекающим фактором. Уехала из города, думала отдохнуть от страстей и чувств. Не получилось. И ведь не красавица я никакая. Так, симпатичная, не больше. Неужели интереснее меня девок в деревне не нашлось?

Я достала сотовый телефон и набрала номер Иринки, моей подружки и бывшей однокурсницы в сельхозиституте.

Занято. Ну и ладно. Вымыла за участковым тарелки, убрала булку в бамбуковую хлебницу, протерла стол. Снова набрала. Есть.

— Иринка, можешь выезжать. Утром в райцентре встречу.

— Отлично. Тогда я еду за билетами. Завтра утром увидимся. Женька, а этот ужасный участковый все еще ходит к тебе?

— Ходит. Иногда даже запрыгнуть на меня пытается. Сама на него посмотришь.

— С удовольствием! — рассмеялась Иринка.

Я выключила телефон, переоделась в рабочую одежду, и отправилась в теплицу. Теплица - это моя гордость. От огромного колхозного сарая, который и теплицей-то назвать язык не поворачивался, сейчас, пожалуй, кроме капитальных стен ничего не осталось. Теперь она - с газовым обогревом земли и воздуха для зимы или на случай пасмурных дней - покрытая специальным стеклом, со сложной, полностью автоматизированной дренажной системой. Даже землю сюда я покупала и завозила специальную. Зато теперь здесь круглогодично могут расти даже тропические фрукты, а уход отнимает совсем не много времени и сил. Бывают, конечно, и у меня авралы, но без этого редко какая работа обходится.

Большую часть теплицы занимают традиционные кабачки-огурцы-помидоры. Экзотические фрукты пока еще вырасти не успели. Правда, боюсь, что большим спросом они здесь не будут пользоваться. Немного возьмут, конечно, несколько лучших магазинов и ресторанов нашего райцентра - уже интересовались. Остальное оставлю себе, или подарю хорошим людям. Для меня это, скорее, хобби - вырастить в нашей средней полосе манго, тайские бананы и папайю. Вот оно, кстати, манговое дерево - растет не хуже, чем в родной Индии.

Помидоры, пожалуй, снимем завтра с Иринкой. Ничего трудного - срывай да клади в ящики. Но вдвоем это делать веселее. Сегодня у меня тут, кроме ежедневного вечернего осмотра, два дела.

Я прошла в дальний угол теплицы, за густые заросли винограда. Внимательно осмотрела яму, где в специальном компосте разводятся калифорнийские черви - лучший улучшитель почвы.

Второе дело - бамбук, мое новое хобби. Бамбук растет недалеко от ямы. Срезала несколько побегов. Свою любимую бамбуковую циновку я решила завтра подарить Иришке. А себе свяжу новую.

Зная мое увлечение редкими у нас растениями, первый побег бамбука мне подарила несколько месяцев назад подружка, проводившая свой отпуск на теплом острове Ява.

Немедленно я раздобыла себе книжку о том, как ухаживать за этим растением. Оказалось - ничего сложного. Обильный полив во время роста, да подкормка азотными удобрениями каждые две-три недели. Очень неприхотливое растение. И, что интересно, вполне морозоустойчивое - выдерживает морозы до двадцати градусов. Но и при такой температуре не замерзает, а просто высыхает из-за недостатка влаги.

Росток, который мне подарила подружка, не просто прижился, но разросся с огромной скоростью. Боясь, как бы не пробило стекло на крыше - бамбук нередко вырастает выше пятидесяти метров - сначала я просто срубала его и дарила огромные желтые палки мальчишкам из нашего села, на удочки. А затем еще раз пролистала книжку, и поразилась. Я даже не подозревала, что у бамбука такая куча применений.

Бамбуковые циновки и шторки - это, конечно, всем известные изделия. А между тем вовсе не сложно сделать из ствола бамбука много полезных в хозяйстве и очень красивых вещей: коробочки для крупы, чая и конфет, шкатулки и портсигары, корзинки, бочонки и даже предметы мебели. Всего за два дня, следуя нехитрым инструкциям, я самостоятельно сделала пару легких и удобных бамбуковых кресел.

Была даже мысль нанять деревенского умельца, снабдить его схемами и бамбуком, и организовать сбыт готовых изделий. Потом передумала - помидоры в этом плане, все-таки, рентабельнее, да и с вечно пьяными, безответственными местными жителями связываться не хочется.

Так, ну вот, сделала еще кое-чего по мелочи. Пора идти, в доме есть дела. Хочу завтра удивить Иришку интересными кулинарными блюдами.

***

Удивить получилось.

- До чего же вкусно! Напоминает кукурузу! - Ира подхватила бамбуковыми палочками из тарелки горячий отварной бамбуковый початок.

- А теперь деликатес китайской кухни - жареные с мясом молодые бамбуковые ломтики.

Такими же палочками я положила ей в тарелку очередное блюдо.

- Объедение! И много ты таких бамбуковых рецептов знаешь?

- Десятка два, наверное, уже точно выучила: салаты, соусы, маринады делаю. С мясом его жарю, отвариваю. А вообще есть более тысячи рецептов блюд из бамбука. Будем пить чай - попробуешь варенье из молодых ростков.

- Кажется, я догадалась, - усмехнулась Иринка, - не ново, конечно, но посмотреть интересно.

- Безумно интересно, - согласилась я.

- Тогда давай ложиться. Чай попить завтра время будет.

Утром мы быстро, в четыре руки, загрузили ящики помидорами и молодыми огурчиками. Днем за ними пришла машина. Полненькая, веселая Нюра, какая-то родственница сожительницы директора райцентровского магазина “Ашхен” и, по совместительству, закупщица, быстро взвесила товар на своих весах. Засунула руку в пышный бюст, вытащила оттуда увесистую пачку купюр - безналичных денег в “Ашхене” не признавали - и тут же рассчиталась со мной. Рассказала нам с Иринкой пару лирических историй из жизни торговой элиты городка, почему-то повеселела и отбыла.

Почти до самого вечера мы провозились в теплице. У Иринки была почти такая же, и нам было интересно и очень полезно поменяться опытом. Ире хорошо, у нее сестра есть, на которую можно на несколько дней хозяйство оставить. Надеюсь, и я со временем найду того, на кого можно на недельку оставить теплицу с домом, и выберусь к Иришке в гости. Да и в отпуск, на море хочется. Деньги, слава Богу, уже есть, и долгов никаких не осталось.

Пора. За окном почти стемнело. Едва успели переодеться и привести себя в порядок - стук в дверь. Вот и Николай. В гражданской одежде, с бутылкой шампанского и бухтой электрического провода.

- На вот, - протянул он мне бутылку шампанского, - провод тебе еще принес. Новый провод, в хозяйстве пригодится. В теплице приспособишь. Куда кинуть-то его?

- Да в угол поставь. Спасибо. Пригодится.

Мы прошли на кухню. Иришка, в обтягивающих джинсах и водолазке, с короткой рыжей прической - просто супер смотрится - протянула участковому руку.

- Ира!

- Очень приятно. Николай! - он пожал протянутую ладонь и поискал глазами, куда бы присесть.

Я пододвинула ему бамбуковое кресло.

- Ага, спасибо.

- Небось все село знает, куда ты пошел? - хмыкнула я, - протянув участковому ножик и шампанское.

Он моего вопроса он едва не выпустил бутылку из рук. Бросил вороватый взгляд на Иринку.

- Ира - свой человек. Моя старая подруга. К тому же издалека приехала, а завтра к себе уедет. Так что ее можешь не стесняться, - подбодрила его я.

- Женя права, - кивнула подружка, - и потом, я тоже одна живу, и мужчины, тем более такие видные, ко мне не ходят.

Николай облизнул губы.

- Да никто не знает. Я женат, мне болтать об этом не с руки. Задами к вам шел, - он разлил шампанское в бокалы на столе.

Предвкушение. Предвкушение. Один из самых сладостных моментов. Поэтому очень спешить не стоит.

- Я правильно понимаю, Николай, что тебя не смутит общество двух женщин?

- Дело такое. Да вот. Такое, - он жадно отхлебнул из бокала и налил себе снова, - в общем, нет, девчата, не смутит. А водочки у вас не найдется? По такому вот случаю.

- Конечно, найдется. Ты уж сам в шкафчике возьми.

Николай приподнимается. Ирка, встречным движением, хлестко бьет его в лоб ногой. Нокаут.

Молодец, Ирка. Несколько лет занятий восточными единоборствами у хорошего мастера - вещь серьезная. Я даже не сомневалась в таком исходе, хоть и подстраховалась на всякий случай.

Быстро привязываем участкового к бамбуковому стулу. Ставим на маленькую тележку и, не напрягаясь, катим в теплицу. К яме с калифорнийскими червям. В самую гущу бамбуковых зарослей.

Рядом - наша смотровая площадка. Два бамбуковых стульчика, столик с электрочайником, маленький цветной телевизор, вазочки с вареньем, конфеты и сушки. Иринка обожает макать сушки в горячий чай.

Снимаем стул с каталки и ставим на бамбуковый постамент. В специально отведенном месте. И специально подготовленном.

Откидываю спинку стула, снимаю с него ножки, и он превращается в лежак, наподобие пляжного. Проверяем узлы, которыми привязан Коля: все нормально.

Вношу под постамент, в землю, порцию специальных удобрений, лью воду. Заодно брызгаю на участкового. Очухался.

Не меньше двух минут слушаем порцию отборного мата. Ничего, дело понятное и простительное.

- Не привык, Коля, чтобы женщины тебе не давались? - улыбаюсь я.

- Да вы меня теперь на коленях, суки, молить будете, чтобы я вам минет сделать разрешил!..

- Не будем, Коля, не будем, - подошла поближе Иринка, - потому как тебе отсюда в любом случае не вырваться. Чего бы не произошло.

- Это как? - опешил участковый.

- А вот так, - хмыкнула я, - чувствуешь под собой постамент? Если мы почувствуем опасность, я дерну, как в анекдоте, за веревочку, и ты свалишься в трехметровую яму с калифорнийскими дождевыми червями. А сверху на тебя - полтонны земли. Никто не найдет. А через три месяца и искать нечего будет. Все переработается.

- Меня сегодня искать будут!..

- Да пускай ищут. Ты же тайно ко мне пришел, не правда ли? А если и наврал, и придут ко мне - мы обе подтвердим, что не видели тебя сегодня. А искать к нам полезут - в яму с червями рухнешь.

- Что вам от меня надо?

- Мне - любопытство удовлетворить, - хихикнула Иришка.

- Не совсем ты правильно вопрос сформулировал, - покачала я головой, - надо было по-другому спросить: “В чем я провинился?”.

- И в чем же?

- А домогался. Думал, что раз маленький князек, то все можно. Достал. Во-вторых, просто под руку в интересный момент подвернулся. Мне ведь тоже любопытно.

- Да расскажи ты ему, наконец? - не выдержала Ира.

- Хорошо, - согласилась я, - что ты, Коля, про бамбук, знаешь? Кроме того, что из него удочки делают?

Участковый промолчал.

- Ничего, видно, не знаешь. А между тем все мы сидим на бамбуковых стульчиках. В Азии из бамбука вообще дома и водопроводы делают. Сегодня мы с Ирой вкусно пообедали, и немалую часть меню составляли молодые бамбуковые побеги. Мы поели, а теперь хотим развлечься. Знаешь, какая еще есть у этого растения интересная, даже поразительная особенность?

- Ну, какая?

- Бамбук, Коля, это не дерево, как думаешь, а трава. Причем, трава эта растет очень быстро, по скорости роста бамбуку нет равных в растительном мире. На родине, на острове Ява, он за сорок дней вырастает на сорок метров. То есть за сутки стебель вырастает на метр.

- Да мне насрать. Пусть хоть до космоса дорастет.

- А я не думаю, что тебе на это насрать. Потому что под тобой, в каких-то пяти сантиметрах, находится молодой стебель бамбука с острова Ява. Жалкий стульчик для него не помеха. Эти стебли даже сквозь бетон прорастают без особой задержки.

- Да ладно брехать! - криво усмехнулся Коля.

- Да нет, Коля, никто не брешет, - вздохнула Ира, - видишь, сколько бамбука вокруг тебя. И один, хорошенький, молоденький росток под тобой. Мы его тщательно выбирали. Кончик обтачивали. Соседние стебли обрубали. Все, как положено. Хоть ты на него и не можешь посмотреть, скоро почувствуешь.

- Это как это, почувствую? - забеспокоился участковый.

Дурачок, поздно уже беспокоиться. Видать, надеется еще на что-то.

- Надеяться, Коля, тебе не на что, - “успокоила” я его, - поэтому набирайся терпения. Будет больно. В древнем Китае была такая казнь - провинившегося растягивали над порослями молодого бамбука с заточенными концами, и тот прорастал через человека. Меньше чем за сутки. А у меня в теплице бамбук растет ничуть не хуже, чем в Китае.

- Женька, я же тебе ничего не сделал! Подумаешь, прихватил разок. Так ведь чувства у меня...

- Поздно, Коля, - остановила я его, - пути назад нет.

Мы сели в удобные стульчики на смотровой площадке, включили чайник, и приготовились наблюдать.

Час с лишним ничего не происходило. Включили телевизор. Посмотрели новости, потом неплохой фильм. По очереди, во время показа рекламы, подошли к Николаю и проверили его, а также росток.

Через полтора часа стебель, наконец, уперся Николаю в поясницу, под печенью.

Мы выключили телевизор и заварили крепкий чай.

- Чтобы тебе было не скучно, я буду рассказывать легенды о бамбуке. Думаю, что Ире тоже будет интересно их послушать, - подошла я к участковому, - В Японии и Китае бамбук воспет поэтами как символ мужества и стойкости. Поэтому ты должен мужественно и стойко терпеть. Что, уже давит? Можешь повыгибаться. Это будет вполне к месту, ведь бамбук известен на Востоке как символ пластичности и гибкости. А так как это еще и символ хорошего воспитания, то матом ругаться совсем не обязательно.

Выслушиваю порцию крепких выражений и пожеланий. Продолжаю.

- А знаешь, Коля, почему я тебя именно так извести решила? Помимо того, что способ этот кажется мне очень интересным, запоминающимся и во всех отношениях любопытным. А потому, что бамбук олицетворяет человека, который может склониться перед бурей, или перед натиском грубого деревенского мужлана, но потом встает, и устремляется ввысь, как ни в чем не бывало. Бамбук олицетворяет совершенного человека, а я хочу себя такой чувствовать.

Иринка захлопала в ладоши. Участковый традиционно выругался. Хорошо, что хоть не орет пока. Лежит весь мокрый, в испарине, ругается, но не голосит. Наверное, считает ниже своего достоинства. Тем более, я уже объяснила, что из-за некоторых конструктивных особенностей теплицы ни один звук из нее наружу не прорывается.

Ничего, скоро заорет. Я достала шприц с обезболивающим. В мои планы вовсе не входит убить участкового болевым шоком. Пусть пострадает, но в меру, на самой грани потери сознания. Пока бамбук не прорастет сквозь печень. В древнем Китае, конечно, стебли преступникам пускали через другие, не такие важные органы и ткани. Человек мучился несколько суток. У нас жизнь другая, не в пример динамичнее. Такие затянутые зрелища уже не актуальны.

- Ну, как тебе варенье? - спросила я Иринку.

- Ничего. Попробуй с яблоками его сварить, с кислой антоновкой. Мне кажется, будет еще вкуснее.

- Была, кстати, такая мысль.

Участковый, наконец, подал голос.

- Давит, девчонки, давит! Будьте людьми, отвяжите!

- Николай! Мы уже обсудили этот вопрос. Ты попал, и никто тебя отвязывать не собирается, - отчитала его Ира.

Снова порция мата. Безыскусного. Ругаться красиво - и то не умеет.

- Ой, мамочки! Ой, жжет! Суки, отвяжите, умираю!

Снова пьем чай. Боюсь, что рот Николаю придется, все же, заклеивать скотчем - разорался не на шутку. На нервы уже действует. Но сначала попробую лекарство: подошла и сделала укол. Заодно проверила росток - вошел уже сантиметра на три. Впереди самое интересное.

- Девчонки, миленькие! Это шутка, наверное, такая! - мотает головой деревенская кобелина, - ой, девчонки, он все глубже вставляется. Больно то как! По-другому убейте, не могу так больше!

- Любил вставлять, теперь в тебя вставили, - философски заметила Ира, отхлебнув чай.

Еще час. Росток достиг печени. Николай весь посерел - функции организма серьезно нарушены.

Я сделала ему местную анестезию. Психологическая сторона не менее интересна, чем примитивная боль. Да и видели мы с Иркой настоящую боль у жертвы, этой не чета. Наблюдали. В данном случае интерес у нас, скорее, научно-популярный.

Николай перед смертью плачет. Все понимает.

- Отхожу, кажись. Прости, Женька, неправ был. Но ты, все же, сука порядочная. И подружка твоя сука. Жаль, не трахнул тебя все-таки.

Он в последний раз, в безумной судороге выгибается, соскальзывает с ростка и тут же обрушивается на него снова. Из раны у него хлещет кровь. Финита, как любил говорить один наш преподаватель в сельхозинституте.

Я дернула красивую бамбуковую семиколенчатую палочку, к которой привязана веревка. Кресло с трупом рухнуло в яму, и полтонны земли легли сверху. Прощай, Коля.

- Красиво устроила! Спасибо, - чуть завистливо вздохнула Ирка, - теперь мой черед. Как найдешь себе замену - жду в гости.

- Будем считать, это мой реванш за твой спектакль со стаканом сухого риса натощак. Тоже красиво было. Изящно.

Иринка польщено улыбнулась. Впрочем, она тогда действительно классно все обстряпала. Почти как я с той сволочью, которая до отвала накормила собой лесной муравейник.

- Дашь мне бамбуковый росточек? - попросила Иринка.

- Дам, конечно. Но лучше закажи себе в другом месте. Тут ведь штука такая. У бамбука после зацветания погибают одновременно все подземные части. Все, где бы они ни находились. Зацветет на острове Ява роща, откуда привезены мои экземпляры - погибнут и там, и у меня в теплице.

- И наоборот, - догадалась Иринка, - и у меня, соответственно, погибнут, если я у тебя росток возьму.

- Правильно, - подтвердила я, - такая вот научная загадка. Так что лучше закажи в другом месте - будем друг друга подстраховывать.

Иринка взяла последнюю баранку, размочила ее в чае и с аппетитом съела.

Пора спать. Завтра попрошу Ирку привить лимон. Она это виртуозно делает.

Мы взяли подносы с чайными причиндалами и, любуясь фруктовыми деревьями, направились в дом.

Своя теплица - это здорово.