- Здравствуйте, меня зовут, - он представился. - Простите, что позволил себе обратиться к вам…

Она недоуменно посмотрела на молодого человека. Мысль о предстоящем походе в магазин, словно подстреленная на лету птица, упала куда – то на дно подсознания. Не очень современный слог обращения окончательно поставил ее в тупик. Ровный пробор, благородное лицо, дорогая дубленка, - ничто не ускользнуло от ее опытного взгляда. Она промолчала, изобразив на лице растерянную улыбку.

- Вы так прекрасны, что я просто не мог пройти мимо.

Он улыбнулся, и она подумала о том, что мальчик по неизвестной пока ей причине, пускает в ход свое испытанное оружие, - улыбка была ослепительной, а на обеих щеках при этом заиграли нежные ямочки. На душе стало совсем неуютно.

Откуда вдруг взялся этот юнец с чудными бархатными глазами? Может, это какой – нибудь розыгрыш, прикол, как говорит ее старшая дочь? На всякий случай оглянулась. Нельзя сказать, что она никогда не слышала комплиментов в свой адрес, скорее наоборот, их количество не уменьшилось и с годами. Разница была в том, что с некоторых пор исходили они, как правило, из уст мужчин значительно старше этого невесть откуда взявшегося «принца на белом коне». Она, как и подобает всем не лишенным обаяния женщинам, любила порой пококетничать, однако никогда не пускала в ход свое очарование в общении с очень молодыми мужчинами, так как рядом с ними она слишком явственно ощущала, как моментально заканчивалось все ее кокетство. Именно такого рода хорошенькие мальчики, расточающие комплименты в силу своего любвеобильного возраста налево и направо, имели свойство портить ей настроение, - в такие моменты она словно обречено возвращалась к своему возрасту и чувствовала себя рядом с ними уже даже не женщиной, мягко говоря, бальзаковского возраста, а просто Матерью. А ей и без того было на кого тратить свои материнские чувства.

- Извините за банальность, - опять церемонно обратился парень. Он не отставал от нее ни на шаг, все время смущенно мял в руках замшевую кепку. – Можно я вас провожу?

Она неопределенно пожала плечами. В ее голове все смешалось. В данный момент она не понимала сама себя. Почему сразу не послала мальчика куда подальше? Культурно, не отклоняясь от его стиля, также мило улыбаясь. Зачем ей эти прогулки в сопровождении молодого новоиспеченного поклонника? Зачем? Еще не хватало, чтобы их увидели родственники или знакомые мужа. Но она продолжала идти и улыбаться. Ей было странно и тепло от надвигающихся на нее новых ( а может старых, давно забытых) ощущений, о которых вовсю сигналил внутренний голос.

Она не относила себя к числу сентиментальных романтиков, постоянно жаждущих острых любовных переживаний, нет, она скорее входила в группу спокойных, приземленных ироничных прагматиков, точнее, скептиков.

С романтикой она распрощалась еще на пороге своего тридцатилетия…

Ее преданную непоколебимую веру в возвышенные чувства в один миг разрушил тот самый мужчина, кому, в сущности, она и собиралась их дарить всю свою оставшуюся жизнь.

Простила ли она его? Нет, не простила, хотя при этом, словно по инерции, продолжала любить. Смирилась, поняла… по – женски, по – матерински.

Другой город, в котором им некоторое время пришлось проживать, другие нравы, упрощенные отношения внутри огромного многоликого мегаполиса, где сосредоточено все самое – самое: начиная с самых больших денег и кончая самыми красивыми девушками. С одной из таких длинноногих обаяшек и завязался у мужа короткий, но довольно бурный роман. Наверное, трудно было устоять перед искушением лишний раз утвердиться в своем мужском достоинстве. Женитьба, утяжеленная к тому времени семью годами ровных, почти безоблачных отношений, прекрасный дом, понимающая непритязательная жена… - наверное, это было слишком пресно. …

Она сама оправдала его перед собой. А если не брать во внимание душераздирающее разочарование и море слез, пролитых по поводу обнаруженной измены, с годами даже пришла к выводу, что, наверное, и впрямь «все, что делается – к лучшему». По крайней мере, теперь, каждый раз, когда они с мужем занимаются любовью, он изо всех сил пытается доказать, что ей равных нет. И она делает вид, что принимает его всей душой, хотя та крылатая бездна, некогда переполненная желанием неземной любви, давно свернулась в маленький колючий комочек. Но, кого это волнует, главное, чтобы никто об этом не догадывался.

Ни словом, ни намеком она никогда не напоминала мужу о его проступке. Смешное слово, словно речь идет о ребенке, стащившем запретную конфету. Кто - то, наверняка, назвал бы это предательством. Чушь какая! Разве слова в этом мире что – нибудь значат? Разве человек виноват в том, что он не властен над своими чувствами и они подвержены переменам? Разве кто – то из нас любит только потому, что дал обет верности?

Почему она вдруг вспомнила о муже? Кто знает, что означают все эти приливы человеческих мыслей. Может, все тот же внутренний голос, зная ее пуританские наклонности, таким образом, дает «зеленый свет» на знакомство с очаровательным незнакомцем? Нет, скорее всего, это - присущая мышлению, умудренному горьким житейским опытом, привычка проводить параллели…

Молодой (ну, очень молодой, почему – то с сожалением подумала она все же про себя) человек между тем все – таки смог ее разговорить. Вначале она отвечала строго и односложно, а, выйдя на проспект, даже ускорила шаг. Но, пройдя квартал, почувствовала, что ей уже не хочется никуда спешить.

Новый знакомый для приличия коротко поведал о себе: он закончил факультет востоковедения и в настоящее время работает в солидной международной организации. Парень был явно философского склада ума.

В какой – то момент она чуть было не поверила в искренность его слов, особенно после того, как он изложил свою версию о предопределенности судьбоносных встреч. Явно хорошо осведомленный в вопросах религии, он, к ее замечанию по поводу разницы в возрасте, привел пример пророка Мохаммеда, у которого первая (и самая любимая жена) была на двадцать лет его старше.

 

Она почувствовала, как за короткое время разговора между ними протянулась тонкая, но очень прочная нить - взаимная симпатия (или общность взглядов, как сказали бы другие). Ей все больше нравилось, как он говорил, его манеры, образ мышления и эта такая трогательная нежная ямочка на щеке…

Они не успели толком познакомиться, а он уже засыпал ее цитатами из каких – то древневосточных философских трактатов о нравственности, о человеческих взаимоотношениях, о любви…, даже продекламировал пару великолепных четверостиший из ее любимого Хагани. Нет, несмотря на молодость, он был настоящим психологом. Откуда ему было ведомо, что Хагани являлся ее любимым восточным поэтом?

… «Но души моей цвет нераскрытым остался…»

 

- Вы просто необыкновенно красивы, - с каким – то детским восторгом говорил он ей. – И дело не только в этом. От Вас исходит такое неземное тепло, такая необыкновенная энергетика… Я не знаю, что со мной произошло, но я не мог не подойти к Вам,… - и все в таком духе, в таком разрезе, как сказал бы Аркадий Райкин.

- Послушайте, - словно испугавшись своих мыслей, строгим тоном (на правах старшей) напрямую заявила она ему сразу после того, как беседа свернула в более прозаическое русло. По идее, она имела все основания обращаться к нему на «ты». – Я не знаю, какую цель Вы преследуете, но, спешу заверить, что я не тот вариант, на который Вы, возможно, рассчитываете. Было очень приятно с Вами побеседовать, но… я замужем, у меня дети, я не играю во все эти игры. Извините. – Она вдруг резко развернулась и почти бегом перебежала улицу. При этом явственно ощутила, как сразу стало пусто у нее внутри, словно за спиной, рядом с ним осталась маленькая частица ее самой.

Но надо знать восточных мужчин, которые никогда не позволяют вот так, с первой попытки остановить наступление. Видимо, по одной простой причине, что те же мужчины твердо верят в то, что восточная женщина никогда не сдается после первого «штурма». И часто даже после второго. Поэтому, и те, и другие внутренне всегда готовы к упорной борьбе. Естественно, что поклонник быстро ее нагнал.

- Я прошу Вас, я умоляю, дайте мне один только шанс еще раз Вас увидеть, - у него был такой расстроенный вид, что окажись на ее месте более слабое существо женского пола, наверняка, не посмела бы отказать «сахарноустому» джентельмену в такой незначительной просьбе.

Женщина все еще была шокирована создавшейся неожиданной ситуацией. К тому же, у нее не было проблем в отношениях с мужем. Зачем искать приключения там, где совсем не хочется. И даже если все внутри у нее противится и кричит, что «хочется!». Зачем? Она быстро нырнула в знакомый подъезд.

- Я буду ждать Вас, - негромко сказал он вслед, - сколько бы Вы там не находились.

«Язык мой – враг мой» - только и успела она подумать. За столь короткий разговор она успела поведать незнакомцу, что идет в гости к подруге. Что еще она ему выболтала? Где работает. Хорошо, что не назвала точного домашнего адреса, хоть на это ума хватило. Не переставала ругать себя на чем свет стоит все время, пока поднималась по лестнице.

- Что с тобой? – даже от подруги не удалось скрыть своего волнения.

- Да, так, неприятности на работе, - отвела она от себя подозрения. Сказать правду не повернулся язык. Еще сплетен не хватало, а это как раз тот случай.

 

У подруги она сидела как на иголках. Все время представляла одну и ту же картину: молодой, жутко красивый юноша с устремленным на парадную дверь пылающим взором не может не привлечь внимания таких же красивых юных дев. «Кого он здесь так терпеливо поджидает?» - не преминут задаться вопросом также любопытные таксисты и цветочник. И вот, когда ожидание достигает своего апогея, из парадного выходит… она. Разочарование, а то и смех толпы неминуемы. В сравнении опыта и молодости, молодость всегда пользуется значительными скидками и побеждает.

По понятным причинам ей стало грустно. Она была все еще под впечатлением от общения с приятным молодым человеком, ворвавшимся в ее сегодняшний день как свежий пряный ветер…

Она с трудом высидела полтора часа. Распрощавшись, легко сбежала по лестнице и, сдерживая волнение, вышла на улицу.

Его не было на том месте, где они распрощались. Таксисты в ожидании клиентов, образовали круг и шумно переговаривались, цветочник суетился возле корзин с цветами, наворачивая клиенту очередной экибанный эксклюзив.

Не оглядываясь по сторонам, она медленно пересекла улицу и направилась в сторону метро. «Слава Богу!» - не очень весело подумала про себя.

 

С утра ее захватила обычная будничная суматоха. Наконец, быстро раскидав вещи по местам, стала наводить красоту у зеркала с наспех сооруженным бутербродом в одной руке. Как всегда, время поджимало, без такси уже явно было не обойтись. Очень некстати зазвонил телефон. Секретарша главного, смущаясь и извиняясь за столь ранний звонок, поведала:

- Вас тут спрашивают.

- Кто?

- Молодой человек, – она назвала имя, - говорит, что вы ему нужны по важному делу.

Она почувствовала, как ее бросило в жар.

- Дайте ему трубку, - стараясь сохранить официальный тон, строго сказала секретарше.

- Здравствуйте, это я, вчера меня срочно вызвали на работу…- он сходу начал оправдываться.

- Что вы там делаете? – зло прошептала она, едва заслышав знакомый голос. И, не давая вставить слова, также быстро произнесла вполголоса. – Запомните номер телефона (она назвала свой домашний) и вечером позвоните. Все! – Она бросила трубку и медленно опустилась в кресло. Зачем он разыскал ее? Зачем она сказала, где работает? Теперь сплетен не оберешься. Ее сердце тревожно забилось. Тревожно или радостно?

 

Он звонил не часто, заранее «испросивши высочайшего соизволения» позвонить в такой – то день и час.

О чем могли говорить два человека, совершенно различных, начиная с возрастного ценза? Обо всем. Их взаимный интерес был оправдан одной простой истиной: они были мужчина и женщина; и даже их пространный ничего не значащий треп имел под собой твердую основу взаимного влечения. Иначе он был бы прерван еще на начальной стадии развития отношений одной из сторон. Как правило, в конце – концов, разговор сводился к одному. Так бильярдный шар, сколько бы ни раскатывался по столу, в конце концов, загоняется в долгожданную лузу, - иначе теряется весь смысл его предназначения.

Поклонник начинал расточать бесконечные комплименты по поводу ее необычайных свойств души, которые, по его словам, вполне соответствовали ее богом данной необыкновенной внешности. Обычно при этих словах она обращала внимание на мужа, который в это время, как правило, с безразличным лицом что – нибудь жевал у телевизора, просматривал газету или, того прозаичней, после ужина деловито ковырял зубочисткой в зубах. Он никогда не прислушивался к ее телефонной «болтологии».

И ей становилось грустно от того, что ее семейная жизнь давно переварила и отбросила как ненужный хлам такие непрактичные, недолговечные, но прекрасные атрибуты любви, как «страсть», «ревность» и «стремление удивлять».

Тем острее, всей поверхностью тела, каждой клеточкой своей души пропитывалась она новыми для нее ощущениями своего тайного обожествления. Поистине, запретный плод сладок…

 

Однажды в телефонном разговоре со своим тайным поклонником она проговорилась (на этот раз не случайно), что в субботу идет с подругой на концерт в консерваторию.

После первого отделения, сославшись на головную боль (а болеть голове там действительно было от чего), она оставила подругу досматривать концерт и вышла на улицу. Не удивилась, увидев у входа знакомое лицо. Женщину тревожило только одно. Может на этот раз, рассмотрев хорошенько, он, наконец, поймет, что ошибался…

Он с готовностью поспешил ей навстречу.

Сдержанно поздоровались. Но глаза мужчины и женщины сияли и изъяснялись на вполне понятном обоим языке: они кричали от счастья и проникали так глубоко, что у их обладателей одновременно перехватывало дыхание.

Зачем она пришла? Задаваться этим вопросом было не только глупо, но и поздно. Опять ощутила неловкость по случаю возрастной разницы. Господи, прямо на глазах человек заработал себе, самый что ни на есть, реальный комплекс неполноценности. И это при всей ее внешней уверенности.

Они прогулялись до парка, присели на скамейку.

- Я пришла только для того, - она все же решила поставить точку в этих непонятных отношениях, - чтобы сказать, что Вам не следует больше мне звонить!

- Я создаю какие – то проблемы?

- Пока, слава Богу, нет, но я как раз и не хочу этого. – Она говорила, избегая встретиться с ним взглядами. У нее и так слегка кружилась голова от сладковатого запаха его одеколона. Она судорожно вздохнула. – Зачем все это? – наконец задала она ему мучивший ее вопрос.

- Вы – женщина, о которой может только мечтать каждый мужчина…

- Не нужно говорить за остальных. – Она, наконец, встретилась с ним глазами и почувствовала, как теплая волна трепета охватила всю ее без остатка. Некоторое время они смотрели друг на друга, словно онемев. – А хотите начистоту. – Вдруг смело предложила она. Он молча кивнул. - Я Вас где – то понимаю. Вам 28 лет. Вы, судя по Вашим высказываниям, слишком много времени тратите на свое самообразование, на карьеру, которую только начинаете и которая, я так думаю, должна сложиться удачно. У Вас пока нет мыслей о женитьбе, а интима так хочется. Я права? Чего уж, мы с Вами – взрослые люди. Но, в силу своих убеждений или опасений, Вы не хотите иметь дело со слишком юной доступной девицей, - это действительно небезопасно в наше время. И вот Вы встречаете женщину, скажем, не лишенную обаяния, - она пожала плечами (а что?), - старше Вас с надеждой, что ее семейное положение, а заодно и приобретенный опыт помогут Вам себя таким образом обезопасить и одновременно обогатить. Впервые встречаю романтика с такими прагматическими замашками… - женщина невольно всплеснула руками.

- Разве я когда – нибудь намекал на интим? – грустно усмехнувшись, спросил он, смиренно выслушав ее гневную тираду. – Ведь мы знакомы уже два месяца. Кстати, вчера было ровно два месяца. – Ей показалось трогательным, что он помнил дату их первой встречи. Да, да, сегодня был «юбилей». – Я понимаю, - в свою очередь решил он внести ясность,- Вы можете мне не верить, но я действительно не властен над своими чувствами. И почему у Вас это вызывает сомнения? Ведь, Вы такая… необыкновенная… красивая… Я люблю Вас!

- Ну, это уже слишком! – Она тут же встала со скамейки. – Оглянитесь вокруг! – Продолжала увещевать «неразумное дитя» женщина. - Сколько красивых молодых и, главное, свободных девушек. Зачем Вы меня идеализируете? Не такая уж я и распрекрасная!

- Идеален только Бог. – Все с той же грустной улыбкой произнес он, поднявшись вслед за нею. – Наверное, когда человек любит, ему действительно свойственно обожествлять, идеализировать предмет своей страсти. Но Вы считаете, что человек, когда любит, способен подчиняться своему разуму?

- Не только способен, но и обязан! – возмущенно воскликнула она. – Есть ведь какие – то рамки. Я замужем, у меня дети… я люблю своего мужа…у нас с Вами ничего не может быть! Какие перспективы у Вашей… симпатии. – Она не посмела назвать это любовью. – А то, что я с Вами разговариваю по телефону… это, наверное, действительно глупо с моей стороны…

Он с легкой полуулыбкой все это время жадно разглядывал ее лицо, стоя на этот раз непозволительно близко. Внутренне млея от недопустимого «мезальянса» и делая вид, что в порыве негодования этого не замечает, она с большим усилием доигрывала свою жалкую роль дамы, возмущенной посягательством на ее добродетель.

Однажды его взгляд слишком долго задержался на ее губах… перехватив этот взгляд, она тут же запнулась на полуслове, - так отчетливо ощутила вдруг вкус, прикосновение его губ … вначале очень нежно, почти не касаясь, затем прикосновение перерастает в поцелуй, все более ощутимый, сладостный, страстный…

Словно поправляя прическу, она тряхнула головой, чтобы освободиться от внезапно возникшего наваждения. Только бы удержать себя в руках.

- Просто жалко, - укоризненно сказала она, глубоко перед тем вздохнув и сделав, наконец, шаг назад, - что такой умный, симпатичный молодой человек напрасно тратит свое время… и мое тоже. – Для большей убедительности она нахмурила лоб. «Дура!» - насмешливо отреагировал на это «внутренний голос».

 

Она вспомнила, как всегда ждала его звонков, ей нравилось слышать его голос, а еще больше – слушать и узнавать о себе так много нового и прекрасного. Вот уж, поистине, «позабытая трель соловья отворила усталое сердце…»

В их разговоре ей постоянно приходилось поддерживать имидж созданной в его восторженном воображении женщины – той, которой она на самом деле не была, но которой всегда стремилась стать. Эта занимательная игра «в отношения с молодым человеком» (время словно откинуло ее на двадцать лет назад) очень стимулировала ее и не только на то, чтобы тщательнее заниматься своей внешностью. Менялся и ее внутренний мир. На досуге «для поддержания марки», она переворачивала горы философской литературы, - не хотелось выглядеть глупой гусыней в глазах такого всесторонне образованного и, главное, необыкновенно симпатичного, собеседника.

 

Они некоторое время шли молча. Несмотря на непроизвольные «негативные эмоции», возникшие по ходу произнесения монолога, высказавшись, она почувствовала себя намного увереннее и спокойнее, - видимо, в «прояснении» все же больше нуждалась она сама.

- Я рассказал о Вас маме, - вдруг сказал он.

- Что?! – Она остановилась и обернулась к нему лицом. – Этого еще не хватало! И что Вы ей сказали?

- Что полюбил.

- Подробности, надеюсь, Вы опустили?

- Я не вижу ничего ужасного в том, что полюбил женщину старше себя.

- Замужнюю и с детьми?! Представляю, как была счастлива Ваша мама!

- К сожалению, человеческие стереотипы порой мешают быть откровенными до конца. Да, Вы правы, я не все рассказал ей. Ей было бы трудно принять это. Но мне необходимо было с кем - то поделиться своими мыслями, рассказать о Вас, хотя мне хочется кричать о том, что я люблю на каждом перекрестке! – Она метнула на него беспокойный взгляд. - Вы не беспокойтесь, я никогда не выйду за рамки дозволенного. Я всегда буду любить Вас только на расстоянии, пока Вы сами…

- Что «сами»? – строго перебила она его.

- Пока Вы сами не позволите приблизиться к Вам. – Он закончил почти шепотом. Словно для большей убедительности при этих словах убрал руки за спину.

Она стояла будто оглушенная, так как поняла, что сейчас, в эту минуту должна решиться судьба всех их дальнейших взаимоотношений. Он смотрел, не отрываясь, стоял спокойно, ничем не выдавая своего нетерпения. Но она всем своим существом ощущала нарастающее волнение, охватившее молодого мужчину, точно также как и ее, с самого первого момента встречи. Она видела, как вздымается его грудь, а в глазах заметался знакомый ей вожделенный блеск… «…витки курчавого пушка блестят у влаги твоих губ…»

В конце концов, почему она должна сдерживать свои эмоции, свои чувства? Почему она не может хоть раз в жизни, не контролируя себя и не мучаясь пресловутым чувством долга перед семьей и общественным мнением, поддаться порыву своего желания? Вот так, безоглядно кинуться в омут новых ощущений! Узнать еще раз «неземное блаженство», испытать ощущения, которые на этот раз будут прочувствованы до конца, «выпиты по капле», как драгоценнейший дар, цену которому понимаешь лишь тогда, когда его теряешь…

Зачем тогда мы все живем на этом свете, если не вольны распоряжаться собой? Зачем???

Отгоняя от себя предательские мысли, глубоко вздохнув, она подняла глаза, наполненные слезами, к небу. «О, Господь Всемогущий, помоги!» Тонкий месяц в неоновом обрамлении томно улыбался с высоты. С верхушки дерева сорвался почти прозрачный желтый лист и, не поддерживаемый ветром, тихо спланировал к их ногам.

- Проводите меня до такси, - безнадежным голосом произнесла она. – И не звоните больше, я Вас очень об этом прошу, – не глядя на него, она села в машину. Он промолчал.

 

Прошел месяц. Она начала забывать о своем печально – невинном романчике, успевшем внести в ее более – менее устоявшийся мир столько новых красок, острых ощущений и приятных переживаний. Некоторое время еще продолжала ждать его звонков, затем, поразмыслив, пришла к выводу, что поступила правильно. Бог ее любит, раз уберег от возможных последствий ненужных переживаний. Зачем усложнять собственную жизнь ради нескольких минут ворованного счастья? Авантюризм – удел молодых или глупых. Да и чем оправдана такая авантюра?

К тому же, время дало ей шанс взглянуть на свою жизнь по – новому. Эта история словно разбудила все потихоньку засыпавшие в ней желания и потребность в страстной любви. Привычка, даже умиротворение в семейных отношениях, нередко приводят к полной атрофии истинных чувств. Хотя, любовь женщины, как ее высшее предназначение, не умирает ни при каких условиях. Она может только видоизменяться, трансформироваться, чаще всего, – в материнскую привязанность к любимому мужчине.

Получив «толчок», но, не посмев растратить свои эмоции «на стороне», », наша героиня с новой силой обратила их на собственного муж. К тому же, она чувствовала себя перед ним в какой – то мере виноватой, и теперь (как когда – то муж) стремилась сполна «искупить свой грех». Как это не странно, реакция на внезапную перемену в «родной и до боли знакомой» жене с его стороны была «адекватной».

Они словно вернулись к истокам своих любовных отношений. Оказалось, что и собственный муж может быть непредсказуемым, нежным и внимательным, а ее кокетство и маленькие капризы очень даже красиво дополняют и разнообразят ставшую ровной (или, скорее, пресной) долголетнюю совместную семейную жизнь.

Поистине, любит лишь тот, кто имеет такое желание, и наше счастье часто зависит от собственного великодушия и умения прощать.

 

Он позвонил днем. Муж был на работе. Услышав почти забытый голос, удовлетворенно отметила про себя, что прореагировала совершенно спокойно.

- Через час я уезжаю в аэропорт, - словно извиняясь, сообщил он, получив односложные ответы на дежурные расспросы о делах насущных, - меня посылают на работу за границу, - он назвал страну. - Несмотря на то, что Вы мне запретили, я решил все - таки перед отъездом позвонить… - Она ничего не ответила, и он правильно истолковал ее молчание как недовольство. – Простите меня… я просто попрощаться… - Она продолжала молчать. – Я хотел сказать Вам, что благодарен судьбе за то, что она нас свела. Вы – моя первая женщина, кого я так сильно по – настоящему любил… и люблю…вы необыкновенная…

Тут она не выдержала. У нее уже не было желания выслушивать хвалебные оды в свой адрес. Дверь в ее душу на этот раз для него была заперта наглухо.

- У Вас все будет хорошо, - стараясь говорить вежливо, назидательным тоном (на правах старшей) заверила женщина чрезмерно впечатлительного, по ее мнению, юношу. - Вы еще встретите свою настоящую любовь, не сомневайтесь… Успехов Вам… - она хотела положить трубку.

- Можно я буду звонить Вам… оттуда? – с надеждой в голосе попросил он.

- Зачем??? - ей хотелось просто плакать…