Памяти дяди Мириана, сгинувшего в сталинских лагерях* Зелень трав и терпкий запах хвой, между сосен завилась тропинка. На краю прогалины лесной зек танцует жаркую лезгинку. Чуть поодаль нервно дышит строй – серая, замызганная масса. Табачишком балуясь, конвой зека поощряет криком «Асса!» Бьет в ладоши: жги, вражина, жги! Гля, ребята, во дает абрек-то! Эх, ему бы щас да сапоги, этому свихнувшемуся зеку, да на пояс дорогой кинжал, да коня, как ветер над Кавказом... Эй, в ружье! Глядите, зек сбежал! Вон, в кустах... Держи!, Уйдет, зараза... Метров пять - и он еще бы жил, схоронясь в тайге на воле вольной... Первой пулей зека уложил краснощекий увалень-конвойный... Смотаны колючие ряды и конвой разоружен последний. Годы мной непрожитой беды отложились в памяти наследной. Знать не зная страха лагерей, я не в силах совладать с собою, и лезгинка в памяти моей отдается хохотом конвоя. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
