В понедельник занятия закончились гораздо раньше, чем обычно, и уже к двум часам дня я вышел на Невский. Накануне мы сидели допоздна в шумной компании, где мне так и не удалось затащить к себе в гости, а точнее на квартиру моего уехавшего в командировку приятеля, одну из самых активных участниц этого сборища. Это было тем более обидно, потому что в кармане у меня, прямо обжигая бедро, уже третий день позвякивали ключи от свободной квартиры моего друга, просившего в его отсутствие заходить поливать цветы. Проходя мимо кинотеатра «Аврора», я задержался у афиши, чтобы увидеть, когда будет ближайший сеанс.

 

Именно дневные сеансы подходили мне больше всего по той причине, что на них ходят свободные днем дамочки.А я считал хождение днем в кино признаком величайшего безделья, а оно часто рождает тягу к удовольствиям, а там недалеко и до жажды наслаждений. Кроме этого я любил назначать интимные свидания в светлое время дня. Мне нравилось как следует рассмотреть партнершу, ее фигуру, а особенно видеть выражение ее лица в минуты интимной близости. Это меня заводило больше всего.

 

Внезапно я почувстовал рядом с собой движение воздуха и манящий почти бесстыдный аромат. Женщина, подошедшая ко мне и тоже читающая афишу негромко и доверительно спросила меня :

- Вам билетик нужен?

Ярко-рыжая, она была одета в длинную свободную юбку и блузку с глубоким вырезом.

- Как вы догадались? – я порылся в карманах и протянул ей деньги.

- Сеанс через десять минут, не опоздайте, - женщина оценивающе взглянула на меня и отошла.

 

Купив у незнакомки билет, я вошел в фойе, наполненный волнующим ожиданием.

«Чем черт не шутит? – думалось мне, - может, удастся познакомиться. А вдруг сразу согласится со мной поехать, вот они ключики-то и пригодятся.. Дамочка что надо. Особенно если она натурально рыжая».

 

Дали звонок, и я пошел занимать место в зале. Рядом со мной справа было пустое кресло. Незнакомка еще не появлялась. Она вошла, когда фильм уже начался. Минут через десять соседка начала рыться в сумочке, разыскивая там то ли носовой платок, то ли конфету. Неожиданно у нее что-то выпало. Я непроизвольно опустил взгляд. Незнакомка нагнулась, пытаясь дотянуться до пола и для равновесия левой рукой слегка оперлась о мое колено. Меня мгновенно пронизал ток. Даже легкого давления ее руки было достаточно, чтобы мой «барометр» стал уверенно подниматься, переходя от стрелки «спокойно» к отметки «буря». Пытаясь хоть как-то помочь незнакомке, я положил руку поверх ее ладони, лежавшей у меня на колене. Когда она выпрямилась, я , продолжая удерживать ее руку, начал постепенно перемещать ее выше по моему бедру. Я просто хотел, чтобы она почувствовала, какую бурю разбудили во мне ее прикосновения. Она, оказывала мне небольшое сопротивление, но не настолько сильное, чтобы я не смог его преодолеть.

 

Добравшись не без моего участия до моего «барометра» и почувствовав на какой высокой отметке он находится, ее рука непроизвольно вздрогнула и замерла. Свободной рукой я потянул вниз молнию и направил руку соседки в открывшееся пространство. Ее рука, путешествуя там уже вполне самостоятельно , стала чувствовать себя гораздо увереннее.

Плотно обхватив меня, она начала сжимать и разжимать ладонь. Более смелым действиям стал мешать своими взглядами сосед, сидевший слева от меня и заинтересовавшийся происходящим. Тогда я развязал узлы повязанного у меня на шее тонкого свитера и постелил его себе на колени, накрыв им поле происходящего «сражения». Тут же рука моей соседки стала совершать более смелые и откровенные движения, а я, прикрыв глаза, расслабился.

 

Но дамочка не дала мне возможности стать лишь пассивным участником событий. Она потащила к себе мою правую руку и протащила ее под ослабленный пояс надетой на нее широкой юбки. Дальше моя рука уже сама нашла дорогу. Опускаясь дальше я, не обнаружив даже намека на трусы, коснулся жестких курчавых волос. «Рыжие», - непроизвольно подумал я и представил как это волнующе выглядело бы при солнечном свете. Немного поиграв с ними, я опускался рукой все ниже. Дамочка все мои действия молча сопровождала мягкими поощряющими движениями с зажатым в ее ладони моим предметом: то замирая, когда я делал что-то не то, то продолжая опускать и поднимать свою ладонь вверх-вниз, когда я, по ее мнению, действовал правильно.

 

Достигнув своими пальцами ее выпуклого влажного бугорка, я слегка прижав его, стал двигать им из стороны в сторону, иногда меняя эти движения на круговые. Вдруг в какой-то момент моя соседка сильно-сильно сжала бедрами мою руку и замерла, чуть постанывая. Потом быстро-быстро, уже ни на кого не обращая внимания, она стала двигать своей рукой вместе с моим «барометром». Из него очень быстро выплеснулось то, что давно уже рвалось наружу. Она еще немножко подержала меня в ладони, а потом мягко убрала свою руку. Я прикрыл глаза...

 

Разбудил меня свет в зале и поднявшийся шум. Оказывается я после всего происшедшего умиротворенно задремал. Быстро обернувшись направо, я увидел пустое кресло. Уже вставая, я посмотрел вдоль прохода. Незнакомки нигде не было видно. А я-то надеялся на последующие встречи. Даже заготовил заранее фразу: «Надеюсь, что наше немногословное знакомство будет иметь не менее романтичное продолжение».

 

Кто же она была? Мать семейства, жаждущая именно таких необременительных встреч с незнакомцами? Верная жена, не считающая это за измену? Писательница, не любящая неуклюжих слов и постельных откровений?

Кто знает.