Что хочет автор. Литературные конкурсы

Мягко положив на рычаг трубку, я задумалась. Так, с номером 12 тоже покончено! В списке, выданном мне брачным агентством “Фата-моргАна” оставался один-единственный непроверенный канди-дат. И хотя мне никто не дал бы сейчас на вид больше 38-ми, полувековой юбилей приближался с крейсерской скоростью, и встречать его в гордом одиночестве почемуто упорно не хотелось!

Уныло вздохнув, я не дала себе засохнуть, опустошив вторую за это жаркое майское утро баночку “Спрайта” и снова взялась за телефон: “Ну что ж, рискнём, пожалуй! В приметы верить – себе дороже!”

По данным “Фата-морганы” Тринадцатый числился военнослужащим. И, судя по голосу, он был если и не генералом, то уж полковником, это точно, причём совершенно настоящим! Выражался он чётко, коротко и по делу:

- Завтра. 15 ноль-ноль. Баррикадная. Центр зала. Вопросы есть?

- Никак нет! - машинально, в тон ему, отчеканила я, - только один единственный: как я Вас узнаю?

- Разве в агентстве не предъявили мою фотографию?

- Предъявили, но мне показалось, что сделана она лет десять назад.

- Пятнадцать!

- Тем более!

- Хорошо. Вы цветы какие предпочитаете?

- Любые, кроме искусственных.

- Я принесу Вам три тюльпана. До встречи. И "мон дженераль" отключился.

На свидание я собиралась часа два, решив быть во всеоружии. Мужчину с тюльпанами я заметила ещё из вагона. Густые желтые волосы, квадратная челюсть, массивная, но всё ещё спортивная фигура, мой любимый рост! Он стоял, как памятник себе самому, без малейших признаков интереса к чему бы то ни было на суровом обветренном лице. “Отличный экземпляр, такие на дороге не валяются!” - подумала я, подбираясь к нему поближе. “Памятник”, явно почувствовав мой интерес, посмотрел мне прямо в лицо, и наши взгляды скрестились!!! Нет, небеса не разверзлись, и гром не грянул. Но молния пронзила меня с головы до ног, сердце бешено заколотилось, ноги подкосились от вне-запного жара, и я буквально рухнула к нему на грудь, прямо в стянутые резинками головки тюльпа-нов!

- Вы не меня ждёте? - пролепетала я, отстраняясь и извиняясь.

- Уже нет. Вас я, кажется, дождался.

- Куда направим стопы?

- Я бы с удовольствием направил их в одну сторону с Вашими, но у меня здесь встреча, - невозмутимо доложил он.

- Ловлю Вас на слове, потому что встреча эта как раз со мной!

- Так вы Евгения? От “Фата-Морганы”?

- Она и от неё! - решительно кивнула я, поднимая голову, - а вы, стало быть, Александр Сергеевич!

- Да, но, увы, не Пушкин, - его невозмутимое лицо озарилось улыбкой, и колени мои снова задрожали.

- Почему же “увы”, очень даже наоборот, - заверила я его: терпеть не могу коротышек, тем более поэтов: сама, знаете ли пописываю и в конкурентах не нуждаюсь! Итак, сверим детали: 46, 185 на 90, без детей, в разводе и с чувством юмора?

- Так точно! Прибавьте к тому же: с во, без вп и квартира в Центре!

- Ну просто не верится! - воскликнула я.

- Есть шанс самой во всём убедиться: я приглашаю вас к себе в гости.

- Что, прямо так сразу? - засмущалась я, краснея как школьница. Вообще-то меня более чем устраи-вали его темпы, но неудобно было это показывать.

- А чего резину тянуть? - пожал он плечами, - мы ведь давно не дети, да и таскаться по улицам, когда рядом все удобства как-то нелепо.

- А что-нибудь, удостоверяющее личность у вас есть?

- Это ещё зачем?

- А вдруг вы маньяк какой-нибудь?

- А вдруг вы брачная аферистка или наводчица?

- Ну, покажите всё-таки хоть что-нибудь для порядка,- не унималась я.

- Он полез во внутренний карман чёрной кожаной куртки и протянул мне зелёную книжицу:

- Такой документ вас устроит?

- Вполне, - заверила я его, азартно рассматривая “Военный билет”.

- А форма вам очень идёт, - констатировала я бесспорный факт, - жаль, что вы сейчас без неё! Стало быть, вас “ушли” в отставку по болезни?

- Стало быть, - недовольно буркнул он.

- И что у вас болит?

- В данный момент голова от ваших вопросов! Так вы идёте или нет? - в его голосе послышался звон металла.

- А мясо в доме имеется? - продолжала я уже по инерции.

- Запеченный окорок устроит ?

- Вполне! Люблю мясное и с жирком!

- Я тоже!

- Не волнуйтесь, вам я оставлю! Так и быть, ведите меня к себе в гости, - окончательно сдалась я, - но прежде разрешите за вас зацепиться, а то я,видите ли, на каблуках не совсем привычная...

- Да ради бога, почту за честь, только цветы возьмите.

Я прижала к лицу прохладные тюльпаны и, довольная, повисла на его рукаве.

- Может быть, перейдём на “ты”? - спросила я через какое-то время.

- Может быть, - ответил он, останавливаясь, - всё может быть.

- А почему мы стоим?

- Мы стоим, потому что уже пришли. Вот, как говорится, мой дом родной!

Светлого кирпича, добротный дом на Зоологической, был, в своё время, наверняка презентабельным и престижным, но теперь, по сравнению с соседствующими “новыми русскими” небоскрёбами казался вымершим динозавром. Старенький лифт нехотя остановился на седьмом этаже. Александр Сергеевич, звеня ключами, галантно пропустил меня вперёд, сделав широкий приглашающий жест. И в этот волнующий момент связка ключей, выскользнув из его руки, канула в бездну шахты! Дверцы лифта со стоном сошлись и он, как ни в чём не бывало, пополз вниз, оставляя нас подбирать отвисшие челюсти. Тринадцатый растерянно взглянул на меня, потом в шахту и зашарил руками по карманам.

- Что ищем, если не секрет? - спросила я, сдерживая истерический хохот.

- Сигареты!

- Но вы же без вредных привычек!

- Дьявол!!! Действительно, совершенно забыл: я ведь бросил совсем недавно, с нового, так сказать, тысячелетия, - оправдывался он, понемногу приходя в норму, - а до этого 20 лет дымил, как паровоз.

- И что же Вас подвигло?.. - живо заинтересовалась я.

- Друг у меня умер от рака лёгких. Буквально сгорел за несколько месяцев.

- Это ужасно, - вздохнула я, - у меня муж тоже выкуривал по две пачки в день...

- И где он теперь?

- Тоже на кладбище. Семь лет уже, как отмучался...

Мы замолчали.

- А что же теперь делать? - нарушила я затянувшуюся паузу.

- Пойду искать лифтёра. Вы уж извините, Евгения, что так нелепо вышло, но значит не судьба. Как-нибудь в другой раз!

“Ну, уж нет! – твёрдо сказала я себе, - фигульки-рогульки! Никакого “другого раза”! Такого мужика надо сразу брать за яйца, причём “здесь и сейчас”, а то уведут!

- А как Вы с соседями? Дружите?

- Вполне, а что?

- А балкон у них застеклён?

- Нет, там старушка-пенсионерка, ей на жизнь-то еле-еле хватает, какой уж там балкон!

- А у Вас?

- Что? - не понял он.

- У Вас нашлись средства ?

- Вот как раз этим летом собираюсь...- он запнулся, - вы предлагаете..?

- Ну конечно! Элементарно! Перелезем, войдём, посидим. А лифтёр от вас никуда не денется..

- Дело говорите! - обрадовался он, направляясь к ближайшей двери.

Через пару минут мы уже сгрудились на соседском балконе, изучая плацдарм дальнейших действий.

- Нет, - покачал головой Тринадцатый, - ничего не выйдет: форточка слишком мала, не пролезу, а стекла бить как-то не хочется.

- Давайте я попробую, а Вы меня подстрахуете и туфли, кстати, подержите. “Ни за что больше не изменю своим любимым кроссовкам!” - поклялась я себе, забираясь, вслед за Александром Сергеевичем на перила. Слава богу, форточка была приоткрыта! С третьей попытки я благополучно просочи-лась в неё и теперь висела вниз головой, стараясь не задеть, стоявшие на подоконнике кактусы. Тринадцатый мёртвой хваткой держал меня за щиколотки. “Как удачно, что я сегодня в брюках!” - промелькнула нечаянная мысль... Вытянув вперёд руки, я крикнула ему: “Отпускайте!” и приземлилась на мягкий серый, вполне приличный ковёр . Плотоядные кактусы всё-таки достали меня и, чертыхаясь, я направилась в прихожую по пути выдирая колючки из подбородка.

- Заходите и будьте, как дома! - сказала я, открывая замки и дверь для хозяина.

- Уж и не знаю, чем мне вас отблагодарить, - начал было он.

- Цветами и поцелуем! - моментально отреагировала я.

- Цветы оставлены соседке за беспокойство, а поцелуй, причём от всей души, Вы действительно заслужили! Он сделал ко мне шаг, наклонился, и его твёрдые сухие губы решительно вдавились в мои, заставив их открыться. Сердце моё бешено забилось, пульс участился!.. Я вся сжалась в тягуче-сладостном нетерпении и, встав на цыпочки, закинула свои руки ему на плечи... Обняв мужчину своей мечты, крепко прижалась к нему всем телом и замерла в блаженстве!.. “А не слишком ли ты спешишь?” – вдруг проснулся и заскрипел мой внутренний голос, заставив слегка отстранится от "предмета вожделений". Александр понял всё правильно:

- Вы мне безумно нравитесь, - зашептал он мне на ухо, - не бойтесь, я не сделаю ничего без вашего разрешения. Я молча кивнула. Он прислонил свою большую горячую руку к моей спине, а другою медленно…

Этот волнующий процесс нагло нарушил телефонный звонок! “Чёрт!!!” - одновременно вздрогнули мы, мгновенно отскакивая друг от друга. “Проклятущий телефон, кажется, только что спас мою честь” - констатировала я, запираясь в ванной... Нехотя приходя в себя, критически взглянула в зеркало и, увидев в нём свою исцарапанную "цветочками" физиономию, ужаснулась.

- У вас случайно календулы не найдётся? – высунулась я из ванной, - эти Ваши ревнивые любимцы исполосовали мне пол-лица при исполнении...

- Календулы, к сожалению, нет - забеспокоился появившийся из кухни Александр Сергеевич, - вот, возьмите - "крем после бритья"!

- Ну, спасибо!

- Тогда, может, спиртиком!

- Нет уж, он кожу сушит, давайте лучше ваш крем.

Через час мы уже были на “ты” и дружно уминали окорок с печёной картошкой. А ещё минут через сорок - на гладких чёрных шёлковых простынях, где я твёрдо вознамерилась привести в исполнение свою “программу минимум”: т.е. “здесь и сейчас схватить его за яйца!” И я бы схватила, можете не сомневаться, но не тут то было! А точнее, тут-то их как раз и не было! Не поверив своим рукам, я низко склонилась к его бёдрам и даже протёрла глаза: всё правильно! То есть как раз всё абсолютно не правильно: кроме одиноко торчавшего скромного фаллоса не было ровным счётом ничего: ни яиц, ни мошонки, ни даже намёка на неё. Я ещё для верности минут пять мяла, щупала и оглядывала ровное, гладкое пространство меж его крепких, поросших густым светлым волосом ног, но ничего не изменилось. “Ну прямо, - “хуторок в степи”, или “среди долины ровныя...” - чуть не прослезилась я, глядя на загибающийся на глазах одинокий член, и только после этого пришла в ужас! “Трансвестит? Транссексуал? Мутант? Гермафродит? Пришелец?” - лихорадочно стучало у меня в голове, лишая дара речи.

- Где яйца? - в полном недоумении спросила я, когда ко мне вернулся голос, - где, чёрт побери, они!?

- В холодильнике, - невозмутимо ответил Александр, не прекращая манипуляции с моей грудью.

- Я серьёзно!

- Я тоже.

- Где ТВОИ яйца ?!! - не выдержала я, срываясь на крик.

- Где надо! - отрезал он, аккуратно отстранил меня и зашарил руками по простыни.

- Там их нет, можешь зря не искать! - нервно заметила я.

- Ты не видела мои трусы? - не поддержав шутки, зло спросил он.

- Вон они, на телефоне валяются, - обиженно сообщила я, утыкаясь в подушку. Александр поднялся, надел трусы, синий махровый халат в полоску и вышел из комнаты. Мне оставалось только последовать его примеру.

С каменным лицом Тринадцатый стоял у плиты, заваривая чай. От такой семейной картины у меня защемило сердце:

- Саша! - прошептала я, подходя и обнимая его, - прости и не обижайся! Просто, сам понимаешь, всё это так неожиданно... Но “поркуа бы не па?!” - как поётся в известной песне. В конце концов, какая разница: с яйцами или без? - философски продолжала я, - был бы человек хороший!

- Александр Сергеевич хрюкнул и поцеловал меня в нос, -

- Чаю хочешь?

- С лимончиком не откажусь!

Вскоре мы, как ни в чём не бывало, мирно пили чай и беседовали на отвлечённые темы, но неудовлетворённое любопытство не давало мне покоя.

Александр это прекрасно понимал и под конец раскололся:

- Что касается моих отсутствующих органов, ты можешь быть совершенно спокойна: в принципе они у меня есть и в полном объёме, только внутри. Как бы тебе объяснить...

- Всё понятно, - ринулась я на помощь, - где-то уже читала, что перед опасным заданием или специфическими спортивными состязаниями их каким-то образом убирают, чтобы остались целы и невредимы, только я не думала, что это на всю жизнь.

- А это и не должно было быть на всю жизнь, - пояснил он, - видимо произошло какое-то защемление, я сам точно не знаю...

- А что врачи?

- Врачи говорят: нужна хорошая женщина...

- Я хорошая! - заверила я его, - если дело только за этим, то яйца мы с тобой вернём, можешь не сомневаться!

- Твои слова да Богу в уши! - вздохнул он, улыбнувшись.

- А я - то всё гадала, чего это тебя, такого хорошего, да занесло в эту “Фата-Моргану”?

- Теперь понятно?

- Более чем!

“Ладно, - мысленно рассудила я, - будем делать то, что надо из того, что есть!” А вслух произнесла:

- Хватит уже разговоры разговаривать, приступим лучше к “лечению”!

- Так ты останешься? - с надеждой спросил он.

- А почему нет? - удивилась я, - и если через пару месяцев, у тебя ТАМ ничего не появится, можешь придушить меня своими шнурками!

- Я так и сделаю! - сказал он и с плотоядной ухмылкой медленно подошёл ко мне... Я попыталась сграбастать его в охапку, но не учла разницу в габаритах, зато Александр Сергеевич, нагло перехватив инициативу, явно в этом преуспел и, слегка оторвав меня от пола, легко и быстро переместил на шёлковые простыни.

Через неделю я почти переселилась к нему. Всю, скопившуюся за много лет одиночества, нежность, страсть, любовь и желание я выплеснула на него и результат не заставил себя ждать. Месяца через полтора, я, в очередной раз занимаясь предметом мужской гордости, вдруг ощутила, что сжимаю в руке не только его: вышло одно яичко! Александр был на седьмом небе! Я тоже. На следующий день после этого знаменательного события, мы вынуждены были на несколько дней расстаться: мама слёзно просила помочь на даче.

Вернувшись в Москву, я прямо с вокзала, ринулась к нему на квартиру, но была молча встречена железной дверью. Хозяин явно отсутствовал! Мне ничего не оставалось, как поехать к себе. До позд-него вечера я насиловала телефон, упорно долбя по кнопкам, но трубку так никто и не снял. Промучившись до утра, я только-только прилегла на диван, как раздался звонок! Не телефонный. Звонили в дверь!

Александр Сергеевич собственной персоной стоял на пороге с огромным букетом дачных пионов, весь какой-то особенный, с загадочной улыбкой и нетерпением в глазах. Я так обрадовалась, что да-же не спросила, где он всё-таки пропадал. (Позже выяснилось, что, дико соскучившись, Сашка по-дался к нам на дачу именно в тот момент, когда я, как сумасшедшая, неслась к нему).

Без лишних разговоров, мы набросились друг на друга, как ненормальные! Я даже охнуть не успела, как мыоказались на диване... Что-то не давало мне привычно расслабиться, какой-то новый звук … «Неужто?...» - пронеслось у меня в голове, и волна непередаваемого удовлетворения, накрыла меня с головой!.. Когда Александр, тяжело дыша, перевалился на спину, широко раскинув ноги, я, приподнявшись, смогла-таки воочию убедиться в правильности своей догадки. Его правая рука медленно протянулась вдоль тела и в здоровущей её ладони, слегка покачиваясь, заколыхалось огромное, заросшее густыми светлыми волосами, морщинистое нечто..! Всё ещё не веря своим глазам, я подалась поближе, и вот уже под моими пальцами, приятно перекатывались под тёплой кожей, два полноценных прохладных... ДВА!!!! Я задохнулась от счастья!..

Мы долго лежали в каком-то головокружительном трансе, пытаясь привыкнуть к происшедшему.

- У нас всё-таки получилось! Ты смогла это сделать! - улыбнулся он, глядя на меня. - Женька! Ты сейчас такая красивая!..

- Не смущай человека, я и так не знаю, куда деваться!

- А не надо больше никуда деваться, лучше отметим это дело!

- Тебя “Кипрский мускат” устроит?

- Даже очень!

- Но к нему обязательно нужен ореховый торт! - заявила я, поднимаясь.

- Лежи, я сам сбегаю! - вскочил он.

- Нет, ты лучше пока свари кофе, а торт я лучше сама схожу выберу!

Уже распахнув дверь, я спохватилась, что совсем забыла про деньги.

- Саш, подай мне кошелёк, пожалуйста, - он там, в моей сумочке.

- А где она?

- На столике у торшера.

- Нашёл- нашёл, несу!

Он вручил мне сумочку, я вынула из неё кошелёк и, надев свою любимую джинсовую двойку, поспешила в кондитерскую. Со двора я оглянулась на свои окна и заметив за тюлем знакомую фигуру, ободряюще помахала рукой.

***

Жуя чипсы, я стоял у окна, с нежностью глядя на это уникальное создание, на эту удивительную, необыкновенную Женщину. В руках я продолжал машинально сжимать её раскрытую сумочку. И тут мой взгляд упал на знакомую зелёную корочку, выглядывавшую из неё. Вот это здрасьте! Как же он туда попал? Ещё утром в электричке я видел свой Военный билет у себя в кармане. Машинально вы-нув и раскрыв его, я чуть не подавился, и ноги мои подкосились. Осев на счастливо подвернувшуюся табуретку, я во все глаза смотрел на фотографию, запечатлевшую незабываемые черты моей люби-мой женщины. Затем лихорадочно перевернул страничку и зарычал, ударив кулаком по столу: в гра-фе “Воинское звание” чёткими каллиграфическими буквами было выведено одно только слово: “Полковник”!

“Проклятие!!! Нет!!! Такое невозможно! Всё неправильно! Это какой-то розыгрыш!: женщина, такая женщина и Полковник!” - кровь ударила мне в голову, как безумный, я заметался по квартире, не зная что делать. На глаза попался “Кипрский мускат” и я, сгоряча, хватанул прямо из горлышка чуть ли не полбутылки! На душе не полегчало, но вернулось, удравшее было, чувство юмора: “Баба, моя собственная баба, - полковник!” Переваривая этот факт, я стремительно рос в своих глазах, понемногу приходя в норму. Вспомнился её волевой профиль, командный голос, властный тон, решительная походка, сильные, хоть и хрупкие на вид, руки.. .Внизу живота сладко заныло. Поправив в трусах своё, отныне полноценное, “хозяйство”, я уже с восхищением взглянул на её фотографию в форме: “ Да, она действительно “НАСТОЯЩИЙ ПОЛКОВНИК!”, а я есть и уже вечно буду всего лишь “под”…

Осторожно положив её Военный билет на место, я убрал сумочку с глаз долой и принялся с удвоенным энтузиазмом выполнять последний приказ старшего по званию. Её приказ: готовить кофе!

******************

Москва, 5.05.2001г.

Дата публикации: 07.06.2006 15:51

Предыдущее: НА ЧАЙ

Следующее: ТУНГУССКИЙ МЕТЕОРИТ ( по ЛЕРМОНТОВУ)

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Светлана Якунина-Водолажская