Слепой монах с корявою клюкою Брел медленно, тревожа пыль дорог. Его вел за собою Бог Мозолистой морщинистой рукою Сквозь ночь и мрак к неведомой вершине, О камни разбивая ноги в кровь, Он нес запазухой уснувшую любовь, Уставшую от собственной гордыни. И он хотел согреть ее словами, Как солнечным лучом, как языком огня. И эта мысль звала его, звеня Распарывающими ночь колоколами. И верил он, что ночь не навсегда, Что тьма когда-нибудь уступит место свету, И вот тогда он сможет для ответа, Украденные мраком, отыскать слова… …Удел слепых – всю жизнь лелеять страх Перед мгновеньем неожиданным прозренья, И в колыбели усыплять сомненья Молитвой-песнею в обветренных губах. |