Фабрика облаков.

Маленький городок в большой стране. Не помню где родился, но знаю, что сознательную жить начал именно в этом городе.

Город образовался благодаря фабрике. Фабрике, жители величественно о ней говорят, строят умные лица, но на самом деле никто на ней не был. Не многие могут сказать, что она производит. И если честно никого и не интересует. Такая фабрика единственная в стране и ее продукция всегда раскупается.

 

Много слышал о безумных путешественниках, которые бросают все и путешествуют по миру. Слышал, восхищался и никогда не понимал. Бросить все. Нет уверенности в завтрашнем дне, неизвестно кто окажется водителем согласившемся подвезти. Нет уверенности, что сможешь заработать денег на еду. Эта жизнь настолько пугала и восхищала, что сердце билось чаще, а разум представлял, как бы это все могло быть. Как я иду с рюкзаком за спиной, в легкой ветровке, джинсах, удобных потрепанных кроссовках, на лоб надвинута кепка. Иду, ноги приятно гудят, как бы говоря, что способны пройти еще. Иду и с улыбкой приподнимаю козырек, счастливые глаза слезятся от яркого солнца, но все равно смотрят. Солнце, мой верный спутник. Оно будет указывать путь, согревать и просто радовать.

Солнце, а как давно я его не видел? Дыхание сбилось. Сейчас, впервые задумавшись, понял, что солнца-то и не видел. Бывало, из-за густых облаков виднелись тусклые лучи. Но что бы чистое голубое небо, и яркое, ослепительное солнце…

Пускаюсь в неизвестность.

Рюкзак за спиной, легкая ветровка, джинсы, удобные, пока еще новые кроссовки. На голове кепка. Впереди неизвестность, позади брошенная работа, уютная квартира. Что толкнуло на такую глупость? Романтика путешествий? Желание увидеть солнце? Нет, причина еще глупее…

Подъехавший автобус прервал мои мысли. Кондуктор-робот требовал предъявить билеты.

***

Саша сонно потянулся. Услужливый робот напомнил, что до автовокзала еще две остановки. Никогда Саша не любил спать в автобусе. Тем более это была последняя поездка по городу. Может так лучше, меньше переживаний.

Скоро он станет сумасшедшим искателем истины, чудным романтиком, а может нервным составителем карт. Саша не верил, что сможет увидеть, что-то прекрасней своего города, не верил, что снова найдет истину, однажды потеряв, и не представлял себя дотошным составителем карт. Все эти клубы путешественников не для него. Скорее он станет Ходоком. Их мало, их недолюбливают. В их путешествиях нет цели, простая бессмысленная ходьба. Именно это и надо. В голове мотивы любимой музыки. Перед глазами встала картина знойной пустыни. Расстегнутая белоснежная рубаха, рюкзак песочного цвета, дырявые брюки кремовой расцветки и белоснежная гутра, большой платок, который завязывают вокруг головы. Полное одиночество – то, что нужно после потери самого дорого человека. Ламия… «Может в пустынях, может в джунглях, может на краю мира, я найду кого-нибудь хоть немного напоминающего тебя». Перед глазами проплывали счастливые картины.«Не буду им мешать. Фирс давно искал Такую девушку как Ламия. Он любит ее, она его. Я понял это по их счастливым глазам».

Автобус остановился, двери разъехались в сторону.

- Ваша остановка Александр Игнатьевич, - оборвал мысли робот.

- Черт бы тебя побрал, жестянка! Черт бы тебя побрал, – сам не ожидая, на крик сорвался Саша.

Робот ничего не ответил, он был слишком гордым, что бы отвечать на грубости.

 

 

***

Ламия затянула лямки. Теплая одежда, сухари, тушенка, деньги, документы – все это еле поместилось в рюкзак. Нервно дергая руками, Ламия надела кофту.

«Черт бы побрал этот проклятый город!» - сокрушалась она, зашнуровывая кеды. Сгорбленная спина испускала волны раздражения.

Сквозь шипения, проклятия ненавистному городу, пробивался едва различимый плач. Плач настолько замаскированный злобой, что сама Ламия его не слышала.

Проклятый город подарил слишком много. За много счастья, приходится расплачиваться горем. Ламия закинула рюкзак на плечо, закрыла дверь и вышла на улицу. Два года назад она приехала в этот город. Два года счастья. Слишком большой срок, заставил расслабиться даже эту битую мышку. Два года достаточно, что бы поверить, что жизнь наладилась. И пришла расплата.

Подальше отсюда, как можно дальше! Пусть хоть кто-то останется счастливым в этом дрянном месте. Я не дам поссориться лучшим друзьям из-за меня.

Город позади, впереди путь дорога.

- Такси! – крикнула Ламия.

Желтый автомобиль остановился у обочины.

- На автовокзал! – бросила она в окно.

- Есть мэм, - железно отчеканил робот.

Пора цветения яблонь. Город благоухает божественным ароматом. Роскошные яблони растут по обочинам дорог.

- Ненавижу яблони, ненавижу город, - бросает проклятия Ламия, - Впереди бесконечные просторы незастроенные домами. Бесконечная красота природы. Как жаль, что ты этого не увидишь

Глаза наполнились слезами

***

- Ламия, - горько вздохнул Саша заходя в автобус.

- Саша… - заплакала Ламия.

- Саша? – удивился я, узнав в вошедшем пассажире лучшего друга.

Откуда он здесь? Может, хочет отговорить меня уезжать? Опустил козырек кепки еще ниже. Не буду мешать их счастью. По глазам видел – Ламия без ума от Саши, а Саша от нее. Что значит здесь третья сторона с разбитым сердцем? Жить с ними в городе – пытка. Лучше уехать. Куда? Да в путешествия!

Саша предъявил роботу-кондуктору билет и прошел на задние места.

Облегченно вернул козырек на место. Как не люблю всех этих сцен. Но, похоже, Саша здесь не за этим. Внезапная догадка заставила улыбнуться. Такого не может быть. Автобус едет до долины Накир. Отправочный путь всех путешественников. По пути делает множество остановок, наверняка Саша поехал проведать, кого-нибудь из родственников, а в рюкзаке гостинцы. Вот только родственников у него нет. Умерли в период великого голода, отдав жизни самому дорогому – Саше. Маленький Саша ел те крохи, из-за которых умерли родители, ел, плакал, проклинал себя за то, что еще такой маленький и всю еду отдали ему, а сами предпочли голодную смерть. Ел, давился, но ел. Родительская жертва не была напрасна. Саша вырос и готов мстить. Но нет уже тех врагов. Нет уже того голода. Мир, покой, гладь. Да мне ли не знать его историю? Мне, его лучшему другу?

В эпоху голода я ни в чем не нуждался. Мой отец, генерал сухопутных войск, и снабжал семью достойно. В то время как Саша ел плесневый хлеб, я поглощал изысканные деликатесные устрицы. В то время как я учился в лучшем колледже, Саша бился за выживание с голодными крысами.

Никогда не подумал, что настолько разные люди смогут подружиться. Подружиться, и полюбить одну девушку. Ламия…

***

Ламия… - горько вдохнул Саша, убрав рюкзак под сиденье.

- Ламия? – чуть не крикнул я. В автобус до Долины Накир вошла девушка. Золотые волосы спускаются до плеч. Гордое личико излучает глубокую печаль. Голубые глаза сверкнули слезами. Сев на первые места, сняла слишком большой для девушки рюкзак и положила на соседние сиденье.

Черт, что же здесь происходит? Хотел уйти тихо, с достоинством, не прощаясь. Нет же, надо все испортить. Я здесь как между двух огней.

Может она за Сашей? Тогда зачем рюкзак?

Кондуктор робот пожелал нам счастливого пути и удалился. Дверь закрылась, автобус тронулся. Отправляясь в дорогу, водитель решил сделать последний круг по городу.

Нервно смотрю в окно. Похоже, не один из них не знает о моем присутствии. Может… Нет…

Цветущие яблони сменились бетонными стенами. Автобус проезжает фабрику.

Ржавая цепь крепко сдерживает старые ворота. Из глубин доносится тяжелый рев генератора, окрики рабочих. Заброшенный вид фабрики сбивает со всех мыслей. Первый раз вижу ее так близко. Не уверен, что здесь кто-то еще работает, однако звуки говорят об обратном.

Вот и все. Город далеко. Внезапный восторг охватывает тело. Я вижу весь город! Весь город поместился в окошке автобуса. С одной стороны высотные дома, с другой деревянные избушки. В промежутках много зеленых деревьев. Посередине фабрика. Я узнал ее по трем огромным трубам.

Закашлялся. Вершины труб касаются самих облаков, и на миг показалось, что облака исходят из самих труб вместе с фабричным дымом. Те самые облака закрывшие солнце. Еще долго смотрел на облака идущие из труб и не заметил, что автобус едет по освещенной солнцем дороге.

Губы растянулись в довольной улыбке. Глаза закрылись. Тело расслабилось.

А как же Ламия и Саша? Не знаю. Не знаю, что будет дальше.

Но узнаю гораздо скорее, чем думаю. Через пару часов обязательная остановка.

Не важно, что будет на остановке, главное - наш путь будет освещать солнце.