МОЙ АРКАИМ

(Записки крутого романтика)

О том, что я поеду в Аркаим, я знала всегда, с тех самых пор, как впервые услышала это непонятное название. Нет, я не любитель археологии, меня не привлекает работа лопатой и копание в черепках с целью установить, чем питались и на кого охотились наши пра-пра-пра…дедушки и бабушки. Эзотерические силы, таившиеся на этом крошечном кусочке Челябинской земли, мистика Аркаима, возможность заглянуть за грань, доступную человеческой душе и даже…ступить на дорогу, ведущую к тем, нездешним горизонтам – вот что влекло меня в те серебристо–ковыльные степи. Правда, раньше я ставила себе цели поглобальнее – поиски Шамбалы в загадочных Тибетских горах – ни больше, ни меньше. Эрнст Рифгатович Мулдашев, которого я вдохновенно и убедительно просила взять меня в свою экспедицию, долго и искренне смеялся, а потом деликатно сказал, что рюкзак, с которым придется покорять Тибетские хребты, весит 30 кг и вообще, они берут с собой только самых проверенных, старых друзей. Мои 46 кг живого веса не казались ему надежной опорой для необходимого снаряжения, и мой пламенный дух тут ничего не мог изменить. Итак, Шамбала отдыхает! Увы, без меня. Я перестала огорчаться, потому что узнала об Аркаиме.

Долгожданный шанс внезапно вплыл в мою жизнь самым обыкновенным утром. (Как и поступают все долгожданные шансы. Приходят тихо…). Представлялась возможность поехать в Аркаим на «Газели» в компании интересных людей на три выходных дня.

…Мой Аркаим – это ветер, сильный, степной, почти одухотворенный, четкие силуэты паломников на вершине Шаманки с самого раннего утра (ночуют они там, что ли?), белые лилии, хрупкие, эфирной чистоты, поднимающиеся в предрассветные часы из темных вод маленькой речки Караганки (Карагай – в переводе «черная кровь»), многоцветье палаточных шатров туристского лагеря, на который я смотрю со склона горы Любви – то ли бродячий цирк, то ли цыганский табор? – и встречи, встречи, встречи…

Для нас с подругой центром Аркаимской тусовки стал гостеприимный костер здешних «долгожителей», екатеринбуржцев Володи и Киры. Почему-то Володя – колоритный, длинноволосый, длиннобородый – предпочитал называть свою жену Маруся. Еще одна загадка Аркаима…Они и познакомились здесь же, 5 лет назад, когда Володя приехал в Аркаим первый раз. С тех пор приезжают каждый год, и даже по несколько раз – «заболели» Аркаимом. С утра на их костре–очаге готовится ведро с супом, а затем – с чаем из волшебных аркаимских трав. К трапезе приглашаются все желающие.

Какие люди собирались у этого костра, какие рассказы слушали мы, затаив дыхание! «Пропитались мы пылью нездешних дорог», перефразируя слова известной песенки. И каких дорог! Из каких неведомых краев слетелись в крошечный уголок челябинской степи эти звездные странники! Я стала маленькой и серой, я сжалась в комочек, я почувствовала себя… «теткой с авоськами»!

Татьяна из Самары, невысокая, плотная блондинка, женщина без возраста. Всю жизнь работала на «Скорой помощи», вырастила двух сыновей. Никто из знакомых, хорошо знавших Татьяну, не думал, что она, с ее энергией, после выхода на пенсию оставит работу. Но она сделала это и занялась… путешествиями автостопом! Гуд бай, Самара–городок! Татьяна объехала всю Европу, и Азию, и даже попала в Австралию, где и жила некоторое время. Сейчас она путешествует вместе с Виктором из Петербурга. Прической (но не цветом роскошной шевелюры) и живостью движений Виктор напоминает вечно юного Пушкина. Он путешественник и художник, занимается батиком. Из темноты на огонек подходит еще один знаменитый аркаимец – Сергей – «цигунист» и автостопщик в одном флаконе. Прошлой ночью они с Татьяной тайно пробрались в самое «сердце» Аркаима – место знаменитых раскопок. Они сидели и обменивались энергиями. Кстати, завсегдатаи Аркаима рассказывают шепотом у вечерних костров, что именно на то место из глубины времен периодически является Аркаимщик – самый настоящий обитатель древнего города. И даже идет на общение – отвечает на вопросы тех наших современников, кто не боится их ему задавать. Но я ночью на раскопки не ходила и в число счастливцев, естественно, не попала. Так что достоверность информации, сами понимаете, аховая…

Тет-а-тет Татьяны и Сергея древний призрак нарушать не стал, постеснялся, наверное… А может, ему просто не в чем было их просвещать. Это мы слушали их, открыв рты…Хай–веи и автобаны, китайские монастыри и парижские бульвары… Эта троица держала наш земной шарик в ладошках, как яблоко, как игрушку…

– Вы приедете в Приэльбрусье, Татьяна, в двадцатых числах августа?

– Когда?

– Двадцатого – двадцать пятого?

– Да, возможно…

А я, где я буду в двадцатых числах августа? В редакционном кабинете, за своим стареньким компьютером, по древности мало уступающим пресловутому Аркаимщику… Земной шар упал с Татьяниной ладошки, расширился, разлетелся, принял свои истинные глобальные размеры. А на нем крошечная точка – я. И тогда я поняла, что мой удел – путешествия Духа. Я – тоже Звездный странник, по-своему.

Рядом с горой Любви в Аркаиме расположен Мужской лес. Впрочем, лес – громко сказано. Лесополоса – будет вернее. В ней бродят женщины, у которых есть серьезные проблемы с мужчинами. (Близко к этому «лесу» я не подходила, но, учитывая подобный расклад, женщин там должно быть больше, чем деревьев… Раз в пять). Считается, что прогулка по Мужскому лесу волшебно разрешает самые грозные вопросы.

Были и другие встречи, другие впечатления. Энергетика Аркаима делится на плохую и хорошую (то бишь «черную» и «белую»)? Или просто энергетический поток здесь настолько мощный, что к нему способен подключиться любой, мало–мальски освоивший азы магии? Я знаю, что шаманы действительно собирались в прошедшие времена на вершине горы Шаманки, собираются и по сей день.

А мои друзья в предыдущий свой приезд в Аркаим нашли на камне разбитого идола Вуду. (Далеконько он оторвался от острова Гаити). Красно–желто–коричневая кукла вуду с отрезанной головой – что она делала в Аркаиме?

Сами мы наблюдали непонятный ритуал, лежа в ковылях на склонах горы Покаяния. Тесная группка людей, человек десять–пятнадцать, держала на весу молодого парня, о одна личность, отойдя чуть вперед, совершала в их сторону непонятные пассы. И продолжалась вся эта котовасия довольно долго.

А в это время в долине, резко выделяясь на фоне светло зеленой травы, бродила одинокая фигура, вся в черном. Тень. Встретишь ночью, так, пожалуй, и испугаешься. В комплексе получилась жутковатая картинка.

Смотри, какие жареные факты! – Поддела меня подружка. – Пойди, возьми у них интервью!

Интервью? Ну уж нет! А вдруг это неизвестный ритуал принесения в жертву, и мальчишка сверху – та самая жертва и есть. Его легко заменить на любопытных журналистов! Моей смелости хватило только на то, чтобы сфотографировать все это действо, не вылезая из своих ковылей. Впрочем, на сей раз ситуация разрешилась миром. Парня поставили на ноги и все члены непонятного общества обнялись с ним и расцеловались. Кажется, молодой человек приобщился к посвященным.

… Над брошенным кострищем, в долине, среди ворон летает сильная, светло–серая чайка.

У каждого из приехавших сюда людей – свой Аркаим. Каждый ищет здесь ответы на свои вопросы, и каждому Аркаим отвечает, раскрывается – через его собственную душу.

Я не сразу подружилась с Аркаимом.

-- Ничего не ищи, ни у кого не спрашивай, иди, куда хочется, делай, что хочется. То, о чем ты мечтаешь, само к тебе придет. Ты УЖЕ в Аркаиме, – говорит мне длиннобородый Володя, насмешливо прожигая меня своими глубокими, гипнотическими прямо-таки глазами. Что-то в них есть от ловца душ, здесь я это замечаю сразу…

Я забираюсь в строящиеся жилища обитателей здешних степей из далеких веков – их тоже готовят для музея. Спускаюсь вниз от уровня земли примерно на полметра, стою, глядя сквозь рисунок особым способом сложенных бревен на небо (потом эти хижины, или юрты обмажут глиной)… И отправляюсь на гору Покаяния.

У меня все получилось. Я попросила прощения у всех, кого обидела – искренне! – поплакала и отпустила их из своей души, а потом легла на землю вниз лицом, а мои любимые и мои враги уплывали от меня по Аркаимским облакам на зеленых лодочках из небесных листьев… И так я лежала долго-долго, а когда открыла глаза и вернулась в мир, увидела белые крошечные гвоздики на тонких стебельках. Хрупкие, бестелесные, они танцуют на склонах горы Покаяния свой мистический непонятный танец. Из века в век, от тысячелетия к тысячелетию. Их аромат – душистый, по-степному сухой, сладкий, слишком сладкий, теперь навсегда останется для меня ароматом счастья.

И я отправилась на Шаманку, прошла босиком под сбивающим с ног ветром все концентрические круги, которыми выложена вершина, встала в самый центр, и со всех сил прокричала свое желание небесам. От всей души пожелала, чтобы оно сбылось. То же самое, о чем грезилось–мечталось в предыдущее неудачное посещение Шаманки, но совсем иначе. С темной стороны своей души я перешла на светлую. Смогла.

(Представляю, как политик, преодолевая круги под воющим ветром , уже ощущает задом теплое президентское кресло, а банкир, сбивая в кровь напедикюренные пальчики, втихушку оттопыривает карман. О чем может помечтать человек творческий? Об издании своей книги, разумеется…).

Мы уехали, но Аркаим вернулся в Уфу со мной. Или это просто иллюзия, моя очередная фантазия, и мне очень хочется сохранить его в душе… Не отпустить. Остаться с ним, в нем. И думаю я теперь только об одном – когда снова смогу увидеть его горы и ковыли, речку Караганку, многоцветье палаток и гостеприимные костры. Всю мою боль унесет от меня одухотворенный Аркаимский ветер в зеленых небесных листьях, и я снова стану спокойной и счастливой.