Любовь – болезнь, любовь – лекарство, Но лишь – ответная любовь. Зачем же, ошибаясь вновь, Ты страстью исцеляешь кровь, Любовь, меняя на коварство? Его целительный набор: Свеча, веревка и топор. И, сверх того, до полной меры – Иезуитские манеры: Сначала – небо подарить, Затем – молчаньем оглушить, Узлом сковать немое тело, Топор – поближе к наглецу, И свечку поднести к лицу. Потом, когда уж надоело, Слегка удавку отпустить, С тоской о чем-то попросить, С обворожительной улыбкой Простить себе свои ошибки, Пнуть нежно ножкой подлеца И вновь сначала, без конца… Какое верное леченье, Какой испытанный рецепт. Больной дошел до исступленья И гибнет сам в расцвете лет… Чуть дышит страждущий птенец, Он ждет спасенья – пощадите. Иль сбросьте путы, наконец, Иль топором его свершите… Беда, коль разум с сердцем в ссоре: Душа не вынесет вердикт. Она заложник в этом споре, Она и стонет, и болит. И нет надежного лекарства, Чтоб не лилась из сердца кровь… Возможно, в мире нет коварства, Но знаю точно: есть любовь. |