I

- Да, очень красиво, - оценила она, осматривая пустое просторное помещение.

Она давно искала что-то подобное. То, что ей предложили в этот раз, подходило идеально. Квартира, больше напоминающая студию, находилась в центре города, очень, как уже было сказано, просторная, куда можно было совершенно спокойно поставить все, что угодно.

Неуклюже стоявшие доски, реи и какие-то фанеры рядом с входной дверью были довольно опасными.

- Я уберу потом, - спохватился уже бывший хозяин квартиры, заметив, куда смотрит его покупательница. - Просто у меня на новом месте некуда пока поставить мелочи, так как я не разобрался с более важными вещами.

- Ничего страшного. Мне все равно здесь очень нравится. Здесь очень хорошо.

Аня снова повернулась спиной к двери, чтобы разглядеть то, что осталось еще не осмотренным. Она уже сделала пару шагов по направлению к кухне, но тут шум позади нее заставил женщину обернуться.

Высокий, немного лохматый, русый мужчина с усами, не очень навязчивой бородой и несколько смущенным видом запнулся об эти доски у двери; несколько рей упали, закрыв проход на уровне коленей. Мужчина переступил через них так нелепо и расторопно, что Ане показалось, что с этим человеком вечно что-то случается. Она чуть нахмурилась, и ее лицо приняло выражение сердитой учительницы, ученики которой слишком много болтают на уроке.

- Ой, да что же вы тут это поставили, - проговорил, наверное, больше для себя, чем для других, мужчина и поставил уроненные реи на место, затем смахнул что-то со своего белого свободного не теплого свитера. - Здравствуйте, - подошел по-деловому он к хозяину и протянул руку для рукопожатия.

Тот пожал ее с нескрываемым непониманием.

Как ни в чем ни бывало незнакомец сунул руки в карманы светло-коричневых брюк и принялся тоже осматривать квартиру, кивнув приветливо Ане, на что она ответила удивленным взглядом.

- Э… простите… простите, вы что делаете? - решился спросить хозяин.

Мужчина обернулся.

- Я? Как "что"? Я оцениваю обстановку. Мне же нужно иметь представление о том, что я собираюсь приобрести.

Аня пораженная уставилась на хозяина.

- Вы же говорили мне…

- Подождите, я и сам ничего не понимаю… Алик, ты же… у тебя же есть квартира. Прекрасная квартира! Соседняя со мной. Ты мой сосед, у тебя почти точно такая же обстановка!

Тот, кого хозяин назвал Аликом, обернулся и добродушно ответил на это:

- Послушай, - подошел он и по-дружески обнял его. - Мы давно знакомы, так что ты естественно знаешь о том, что мне позарез нужна мастерская, а так как в моей, как ты говоришь, "квартире" уже места живого нет, вполне естественно, что я пришел к тебе. Ты как раз переехал, продаешь свою, так что…

- Но ее уже покупаю я, - вмешалась Аня, высокомерно подняв бровь.

Алик посмотрел на стройную женщину в строгом черном костюме в едва заметную белую полоску и с убранными в хвост темными волосами и сказал:

- Вы, как я успел заметить, человек не творческий, следовательно, вы не можете знать, что для человека творческого означает слово "место"…

- Я собираюсь как раз напомнить вам о вашем, - уколола его Аня, сверкнув глазами.

- О, - протянул Алик, - все понятно. Нам будет трудно, - бросил он фразу по направлению к своему соседу и опять сунул руки в карманы. Он медленно стал подходить к Ане, гипнотизируя ее своими глубокими, проницательными оливковыми глазами со смеющимися морщинками во внешних уголках. - Пожалуйста, я взываю к вашему благоразумию и… состраданию к бедному художнику, которому нужно место… - с некоторой иронией говорил он, подходя все ближе. - Место… не для житья, не для того чтобы просто расположить мебель, не для того чтобы жить именно в центре, не для того чтобы просто… да много еще можно сказать об обычном человеке, но для художника, тем более такого разностороннего, как я, нужно МЕ-СТО. Вы понимаете меня? - спросил он, уже окончательно приблизившись к Ане, явно с раздражением терпевшей общество этого "творческого" человека.

Теперь Аня разглядела этого наглеца более подробно. Очень привлекательная, даже притягательная, слегка небрежная засчет все тех же волос, внешность, орлиный выразительный нос, ничуть не портивший этого человека, и самоуверенные театральные жесты, свойственные исключительно странным "творческим" натурам.

- Мне нравится эта квартира, я уже договорилась с ее хозяином и ничего менять я не собираюсь. А художникам должны выделять площади, отдельные мастерские, которые можно получить, всего лишь…

Алик приставил к своим губам палец, и Аня замолчала.

- Всё. Всё понятно. Всё ясно. С вами все ясно, - сказал он отрывисто и с легкой тенью обиды, отступая назад, к выходу. - Пожалуйста, не отдавай ей эту квартиру, мне она очень нужна. Ты же был у меня и видел, что мне действительно очень нужна точно такая же, - говорил он соседу, который только растерянно слушал. - Позвони мне. Квартира мне нравится. Я знаю, ты примешь правильное решение. А с вами, - обратился Алик снова к Ане, - мы еще встретимся.

- Тоже мне, Терминатор нашелся, - пробормотала она, когда Алик, чуть не задев все те же реи, вышел из квартиры. - Я ее беру, - сказала она решительно хозяину, и тот довольно кивнул, очень быстро отойдя от неловкости ситуации.

 

II

- Все-таки купили, - вошел в квартиру уже знакомый субъект, и Аня наградила его недовольным взглядом. Тех досок, что оставил хозяин, уже не было.

- Да, так что буду теперь портить вам жизнь своим присутствием.

- Почему женщины в брюках и пиджаках всегда такие строгие? Меня всегда мучил этот вопрос. Хотя… Вы еще не в последней стадии, значит, еще не все потеряно.

- В какой это "последней"?

- Вы без очков.

Аня демонстративно распрямила локти, так как она стояла со сложенными до этого на груди руками, и надела очки, очень изящные, с оправой только сверху стекол.

- Потрясающе, - прошептал Алик, посмотрев на свою новую соседку, и, не в силах больше находиться рядом с той, кто увел из-под его носа, можно сказать, мечту, побрел к себе. - О, еще вещи, - встретил он в дверях носильщиков, которые трудились над диваном.

Аня посмотрела Алику вслед и покачала головой. Принявшись снова командовать рабочими, таскавшими ее мебель, она опять почувствовала себя в своей тарелке.

К вечеру с переездом было покончено. Вся мебель и вещи были перенесены в квартиру, но, правда, некоторые из них Аня не знала, куда поставить, так что рабочие поставили один шкаф и тот диван, который встретил на своем пути Алик, на первое попавшееся место. Это смотрелось странно, но придавало комнате необычный вид, даже шарм. Единственное, что Аню радовало это то, что в квартире оставалась еще куча свободного места.

- На что вам столько? - спросил Алик, возникший в дверях внезапно, как привидение.

- У вас такая манера - подкрадываться и без приглашения врываться в чужие квартиры?

- У вас дверь открыта.

- Это не значит, что надо заходить всем и каждому.

- Я не все и не каждый, я ваш сосед, с которым вам следовало бы подружиться.

- Это почему?

- Ну… творческого человека всегда приятно иметь в друзьях. Чтоб хоть не так отвратительно скучно было сидеть в этом костюме.

Аня сверкнула глазами:

- Уходите, я не собираюсь с вами дружить. Вы бесцеремонный, нахальный позер, а я с такими общаюсь как можно реже.

- Но все-таки общаетесь, - с ухмылкой произнес Алик, как всегда оставляющий последнее слово за собой.

Аня уже было хотела сама выставить его и захлопнуть дверь, но Алик ушел сам.

- Боже, как с тобой вообще можно "дружить"! - подошла Аня к двери и все-таки хлопнула дверью.

- Я слышал! - крикнул с лестничной площадки Алик, уже подходивший к дверям своей квартиры.

- Я рада! - зло ответила Аня, не заботясь о том, дошло это до его ушей или нет.

 

III

Настойчивый звонок в дверь разбудил Аню на следующее утро.

Она поворочалась в постели, пытаясь проснуться, вяло встала с кровати и направилась к двери.

- Ну кто там? - бесцветно и сонно произнесла она и, даже не посмотрев спросонья в глазок, открыла.

- О, вы спите! - живо заметил Алик, одетый в спортивные брюки, кофту и кроссовки. Он разминал ноги, будто неспешно бежал, прямо перед дверью. - Плохо-плохо, - покачал он головой. - У нас тут рано встают.

Аня не верила в то, что это происходило с ней.

- Какого черта! Вы соображаете вообще?! - вне себя от негодования посмотрела она на Алика.

- "Вы"… Слишком официально, - заметил снова он, не обращая внимания на реакцию Ани. - Хотя… ладно… Вы же не уточнили у моего соседа и хозяина этой квартиры, как у нас тут обстоят дела, вот и удивляетесь. А я теперь буду напоминать вам о том, что эта квартира была нужна именно мне. У вас даже кровать меньше плитки на кухне!

- Что? - Аня уже окончательно проснулась. - Господи! Как вы вообще с людьми общаетесь?!

Она попыталась захлопнуть дверь, но Алик задержал ее рукой.

- Не хотите со мной побегать?

Аня отбросила руку Алика и резко закрыла дверь.

- Боже, какой кошмар! Я не намерена терпеть это! Ненормальный.

Ей пришлось пойти варить кофе, так как сон окончательно ушел, а было воскресенье. На работу идти уже завтра, а днем Аня спать не привыкла.

- Какой идиот, - бормотала она, все еще не в силах остыть. - Ну надо же… какой грубиян… Да если бы у нас такие работали, наша фирма была б уже в списке самых безбашенных…

Аня на автомате взяла турку, банку с молотым кофе и поставила его варить. Чуть подойдя к окну, она увидела бегущего Алика. Он бежал как раз под ее окнами и помахал ей рукой. Аня отпрянула назад, будто увидела змею.

- Точно ненормальный, - пробормотала она. - Он что, ничего совсем не понимает?

Так она стояла и размышляла, иногда поднимаясь на цыпочки, чтобы увидеть в окно больше расстояния. Кофе убежало, Аня схватила турку и быстро сняла с плиты.

- Вот черт!

В дверь позвонили.

- Если это он, я его убью. Честное слово!

Аня решительным шагом пошла открывать. Перед ней стоял паренек лет двадцати и держал большой предмет, завернутый в коричневую бумагу, перевязанную грубой волокнистой веревкой.

- Это… - паренек посмотрел на пакет, где был написан адресат, - Александру Парамонову. Он тут?

- Нет, - растерянно ответила Аня. - Он вообще не тут живет. Он напротив.

- А мне сказали, что к этому времени он уже будет жить по этому адресу.

Аня еле сдержалась.

- Ясно, - фальшиво улыбнулась она, но получился какой-то ехидный оскал. - Я ему передам.

- Хорошо, - и парень легкомысленно, безо всяких сомнений отдал посылку Ане.

Она уже хотела закрыть дверь, но увидела, что парень стоит и чего-то ждет.

- Что такое? Что-то еще?

- Триста рублей, - как само собой разумеющееся ответил парень.

- А, да. Я забыла, - сказала Аня и пошла за кошельком. Вернувшись, она заплатила парню, и тот счастливый ушел.

- Ой, кстати, я тоже забыл вам сказать, - вернулся он через секунду. - Меня просили передать, что натурщицу уже оттяпали. Передадите?

- Да, - несколько брезгливо ответила Аня, и на этот раз парень ушел совсем.

Аня повертела в руках посылку. Предмет был тяжелый. Наощупь она поняла, что это, скорее всего, книга. Даже фолиант.

Сделав себе бутерброд, Аня села за стол и принялась за кофе, положив посылку перед собой. Она жутко хотела открыть и посмотреть, что за книжки читает ее чудной сосед. Не иначе, как какое-то странное издание. Например, "Как достать соседей за считанные часы". Или "Как сойти с ума от рисования".

Аня улыбнулась своим мыслям и глотнула еще кофе.

Через несколько минут она услышала, как на лестничной площадке послышался шум.

- Ах ты, черт! - говорил мужской голос. - Черт! Черт!

Аня без труда узнала Алика. Она вышла в халате на лестницу и с ехидным и даже довольным видом стала наблюдать со скрещенными на груди руками, как сосед прыгает на одной ноге перед своей дверью.

- Что, радуетесь, да? - спросил он, обернувшись, открывая квартиру.

- Чему именно?

- Тому, как я страдаю.

- Откуда мне знать, что вы страдаете?

- А что ж вы улыбаетесь? Эх вы, нет у вас сострадания. Черствая, как ваш костюм.

- Да что вы привязались к моему костюму?

- Потому что он приучил вас к жизни по стройке смирно, по линейке. Вы думаете, зачем на нем полоски? - Зомбирование. Надел костюм - и всё - ты уже другой человек. Жесткий, властный. Так что чувства к подвернувшему ногу человеку испаряются так же быстро, как и кипящая вода.

- Я сейчас не в костюме.

- Вижу… Вам, кстати, так намного лучше… но от этого ваша сущность не изменилась. Вы уже к ней привыкли… Черт побери, да откроется она когда-нибудь или нет?! - обратился он к двери, и та поддалась.

- Вам посылка пришла, - сообщила Аня, пока Алик не проковылял в квартиру.

- Да? Ой, я забыл, что попросил прислать ее уже на ваш адрес. Но тогда-то я думал, что это мой… будущий, - виновато объяснил Алик. - И где она? Вы, конечно, побоялись к ней даже прикоснуться…

Аня чуть отклонилась назад, скрыв от Алика верхнюю часть туловища, и взяла с комода у двери завернутую посылку.

- Вот она.

Алик удивился.

- Надо же, - сказал он и осторожно принял посылку, косо посмотрев на соседку. Ане даже показалось, что он сомневается в том, что это действительно та посылка, которую он ждал. Он осмотрел ее и начал открывать, бережно и осторожно, иногда посматривая на Аню.

- Парнишка попросил денег, - сказала она.

- Да? И что вы ему сказали?

- Ничего. Дала, сколько он просил.

Красивые пальцы художника застыли, и его глаза поднялись на Аню. Этот взгляд выражал всю прискорбность сложившейся ситуации и в то же время огромное, но сдерживаемое снисхождением, желание убить Аню тут же на месте.

- Что? - негромко переспросил Алик.

- Дала, сколько он и просил.

- Зачем?

- Ну, он же попросил.

- В следующий раз за деньгами буду обращаться к вам, - сказал Алик и переступил порог своей квартиры. - Расскажу правила по приему моих посыльных и покажу сами посылки только в том случае, если вы со мной позавтракаете, - обернулся он и стал ждать ответа со все еще застывшими в разворачиваемой коричневой толстой бумаге пальцами.

- Я не настолько любопытна, - сказала Аня, и Алик посмотрел на нее таким взглядом, который красноречиво говорил: "Опять действует ваш проклятый костюм?". Аня перефразировала. - Нет, спасибо, я уже поела.

Алик пожал плечами, но все-таки довольный тем, что по воспитанию он получил сегодня "четверку", закрыл за собой дверь.

 

IV

Дождь стучал в окно; телевизор работал, как фон в комнате справа от сидящей за столом в другой комнате Ани. Она иногда посматривала на экран, но особо не вникала, что там происходит. Аня грызла ручку и задумчиво смотрела на стекающие по окну струйки дождя. Вечер был прохладным, поэтому иногда по рукам Ани скользили мурашки. В конце концов, ей надоело чувствовать себя неуютно, и она накинула на плечи шаль, которую сняла со стула у кровати. Это была ее любимая шаль, связанная ей мамой, серая, с крупным кружевом, большая и теплая. Наверное, это была одна из первых вещей, которые Аня достала из коробок.

Скучная работа с цифрами, ненужными строчками на белой бумаге, стекалась в мозгу в бензинное месиво на лужах, в конце концов, перетекая в толстые струи краски. В виде краски это выглядело привлекательнее. Даже стали образовываться сами собой целые цветные яркие полотна. Будто взяли несколько тюбиков гуаши, выдавили на белый лист пластмассы и чуть разбавили водой. Завитушки, закруженные в спирали и круги, линии из полосок красной, синей, черной, зеленой и желтой красок.

Аня встала из-за стола и оперлась о него руками, чтобы, перегнувшись, посмотреть в окно. Ничего интересного кроме двух собак, маленькой и большой, слоняющихся, наверное, в поисках еды. Пустая детская площадка с высоким тополем посредине.

Аня вздохнула и посмотрела вокруг себя.

- Надо же… Никогда бы не подумала, что я это сделаю, - пробормотала она и направилась в комнату, где работал телевизор. Выключив его, она закуталась в шаль и, выйдя на площадку, закрыла дверь.

Пройдя три шага до противоположной двери, Аня нерешительно позвонила.

Алик открыл ей в забавной белой с широкими бледно-голубыми полосками теплой пижаме, стоптанных тапочках и с попкорном в руках. Как всегда беспорядочная озорная прическа из русых с рыжиной волос.

- О, какие люди, - приветливо, но без особого энтузиазма прокомментировал Алик, закинув в рот попкорн. - Что ж, заходите, - и он отступил на шаг.

Аня вошла внутрь, и ее ожидания оправдались. Она всегда представляла квартиры творческих людей, а в частности художников, именно такими: как они называют это - "творческий беспорядок". Большие куски ткани на валиках кресла и мольберт с красками у голого окна - первое, что увидела Аня в левой от себя комнате. Прямо была более приличная обстановка - в этой комнате стоял телевизор, сервант с посудой (на некоторых предметах которой были пятна масляной краски, а на некоторых были отбиты края) и длинный удобный диван цвета дождевых грязно-синих туч (но этот цвет в качестве обивки смотрелся очень даже ничего). Справа, вдоль вешалки, тянулся коридорчик в кухню. Картины висели не так уж часто, места хватало, как Ане показалось с первого взгляда. Но когда Алик пригласил ее в ту комнату, где стоял телевизор, она увидела, что в той части, что была ей раньше не видна, стояли многочисленные холсты, прислоненные друг к другу, в два ряда. Занимали эти два ряда в среднем треть комнаты. Там, где стоял мольберт, наверное, было больше.

- Садитесь, - пригласил Алик, и Аня приземлилась на мягкий диван. - Хотите? - предложил он попкорна.

Аня отрицательно покачала головой.

- Да ладно вам, не стесняйтесь так. Вы же у меня, нечего церемониться, - сказал Алик и положил ноги на пуфик, стоящий перед диваном.

Аня все равно неуютно себя чувствовала.

Алик хрустел попкорном несколько минут и смотрел телевизор, иногда посматривая еле заметно на гостью. Не выдержав такой жуткой несуразной атмосферы, он нетерпеливо выключил у телевизора звук.

- Так, в чем дело? - спросил он.

- А что?

- Я что, убивать тебя собрался? Я же не сижу с топором в руках. Не стоит так съеживаться.

- Знаете, я, пожалуй, пойду.

- А зачем тогда приходила?

- Просто… просто стало скучно…

- И? В чем проблема? У меня никогда не бывает скучно! Так что давай как-нибудь развлечемся. В шахматы играешь? Раз уж телевизор ты не любишь… Или вот хочешь, ко мне завтра должна натурщица прийти, я покажу, какую красавицу я из нее делаю…

Аня вдруг вспомнила:

- Ой, я совсем забыла! Вынуждена вас расстроить…

- Ну? - нахмурил брови Алик.

- Тот парень, что принес посылку…

- Что еще натворил этот Денежный Мальчик?

- Он просил передать, что натурщица не придет.

- Почему?

- Не знаю, сказал, что она уже занята.

- Оттяпали все-таки, - причмокнул Алик, и Аня искренне по-доброму усмехнулась. - А чего смешного? Ничего. Я без натурщицы остался… Хотя нет. Смейтесь, все правильно. Вы ж для этого сюда и пришли, что же это я. Так как насчет шашек? Или шахмат, что я вам там предлагал?

Аня уже открыла рот, чтобы ответить, но Алик опередил ее слова:

- Слушайте, а, может, вы мне попозируете? Из вас-то точно красавица получится, и подправлять ничего не надо.

- Нет, - категорически помотала Аня головой, улыбнувшись.

- Вы подумали, обнаженной, да?

- Да, конечно.

- Что, думали, раз художник, значит, обязательно обнаженная натура?

- Да.

- Нет, не угадали… - сказал Алик и захрустел очередной порцией попкорна. Аня так пристально и недоверчиво на него смотрела, что Алик не выдержал. - Ладно, успокойтесь, угадали. Да, обнаженная, ну и что? Как будто вы все разные, - нетерпеливо пожал плечом Алик. - А одетой хоть согласитесь? - устало спросил он.

- Одетой соглашусь.

 

V

- Когда?

- Только не в семь утра, - вспомнила Аня про сегодняшнюю утреннюю встречу и чуть улыбнулась.

- А сейчас? - отставил Алик картонное ведерко с попкорном на диван и живо посмотрел на гостью.

- Сейчас?

- Да, сейчас. Как вы… не заняты? Все-таки это тоже развлечение, раз уж в шашки не хотите.

Алик отряхнул руки, встал с дивана и поспешил в ту комнату, где стоял мольберт.

- Я даже… не знаю… - с великим сомнением промямлила Аня, поправив сползшую шаль, и тоже встала, заглядывая в ту комнату.

- Проходите, - громко сказал Алик, двигая какую-то мебель.

Аня вошла в маленькую комнату-мастерскую и огляделась. Большое пианино слева за дверью мешало открываться ей до конца, за пианино стояли все те же ряды многочисленных холстов. Паркет у мольберта был заляпан краской.

- Почему вы не подстилаете клеенку? - поинтересовалась Аня.

- Мастерская должна иметь свое лицо, - ответил Алик, приготавливая место. - У меня это лицо уже есть. Оно перед вами. Не нравится?

- Нет, мне нравится, в этом что-то есть, но не думаю, что понравится вашей жене.

- Именно поэтому у меня ее нет, - шутливо повел бровью Алик и сделал приглашающее движение рукой. - Садитесь.

Аня опять осмотрелась, увидела сзади себя кресло, на котором лежала та самая книжка, которая была в посылке, судя по размерам, переложила ее на пианино и скромно присела в это кресло. Книжка о художниках, больше старой классической школы.

- Вам так удобно?

- Да. Так.

Алик сомнительно повел бровью и принялся за работу.

Он писал красками, хоть и думал вначале сделать портрет углем или тушью. Почему-то что-то подтолкнуло его сразу начать серьезную работу. Ему казалось, что эта работа будет востребованней всех остальных.

Он вообще не славился многочисленными заказами, но если они все же приходили, то праздник был неописуемый. Теперь он, конечно, реагировал на такие события более холодно, но все же радость имела место быть.

Аня оказалась хорошей моделью. Сидела смирно, даже ничуть не изменивши свою позу.

- Ты не устала? - спросил Алик.

- Нет. Мне даже нравится. Я раньше никому не позировала.

- Может, поэтому ты так стараешься, - улыбнулся Алик.

Холст немного дрожал на мольберте, и этот звук добавлял работе усердности, как показалось Ане. Просто натянутый холст Алика, как часто бывало, пошел пропеллером. Но он уже к этому привык и не замечал.

- Шаль фактурная очень, - заметил Алик. - Да и само лицо необычное. Сложно рисовать. Может, вы кушать хотите?

- Нет. Не хочу, спасибо. Только у меня одна просьба... Не будите меня больше по утрам. Я не бегаю.

- Жаль... Да это я, честно говоря, из вредности.

- Я так и поняла.

- Не обижайтесь. Просто я очень расстроился, когда узнал, что мне не достанется эта квартира. Это была последняя надежда на место. Видите же, что делается? - указал он кивком на холсты у пианино.

- Играете? - спросила спустя несколько секунд изучения угла Аня.

- Немного.

- Здорово.

- А вы нет?

- Нет. Меня мама пробовала научить, но так и не смогла.

- Почему?

- Я сказала, что уже все умею после двух занятий.

- Да, - засмеялся Алик, - это на вас похоже.

- Я вынуждена принять это как оскорбление.

- Вы тоже вредная, как и я.

- Не парируйте.

- А вы не грубите.

- Я сейчас уйду, и у вас не останется ни одной модели.

Алик перестал рисовать и пристально посмотрел на Аню, держа одну из кисточек во рту и поставив руку на пояс.

- Ладно, больше не буду, - сказала она.

Алик снова стал рисовать.

- А до которого часа вы можете мне позировать? - спросил он с кисточкой во рту.

- Только не очень допоздна.

- А очень допоздна это для вас сколько?

- Час-два ночи.

- Ох ты! - оценил Алик, уже освободив зубы от кисточки. - Вы сова, да?

- Да. А вы нет?

- Если я бегаю в семь, значит, наверное, нет. Надо же когда-то спать.

- А я не могу спать так рано. Подождите... значит, вы скоро уже ляжете?

- Вы хотите со мной? - Алик игриво сверкнул слегка прищуренными глазами на Аню.

Она нахмурилась.

- Не шутите так больше. Я не люблю таких шуток.

- Как хотите... Может, я и не шутил вовсе, откуда вы знаете...

Совсем обескуражив Аню подобным диалогом, он замолчал и где-то полчаса уже писал молча, комментируя иногда то, что рисовал.

- Ладно, на сегодня пока хватит. Спасибо. Я с ног валюсь.

Алик промыл кисточки в бывшей банке от маслин, критично косясь на холст.

- Можете посмотреть, но предупреждаю, что еще не закончено.

Аня встала и с трепетом заглянула в картину. Это было здорово. Можно было даже уже не заканчивать. Портрет был настолько похож, что становилось страшно, что же будет дальше.

- Да. Мне самому странно. Никогда еще не получалось так хорошо. Даже критиковать нечего, - вытирал сзади руки Алик. - Вы меня вдохновили, - по-дружески коснулся он плеч Ани и чуть сжал.

Она неудобно себя ощутила и отошла от мольберта:

- Пойду я.

- Может, все же выпьете чай?

- Вы приглашали меня на завтрак, так что сейчас приглашение не принимается.

- Вертится шутка, которая вам не понравится, но... я не стану ее озвучивать.

- Да, лучше не надо.

Алик немного подумал, глядя задумчиво на Аню.

- Вот, сейчас, - и он удалился в кухню.

Через пару секунд он принес две шоколадки.

- Вот, возьмите. Чтоб я не чувствовал себя невежливым. И чтоб вам было вкусно. И к завтраку... - улыбнулся он, и Аня приняла сладость.

Алик открыл ей дверь, все еще держа тряпку, о которую он вытирал руки. Аня повернулась к нему, глядя в его глаза прощающимся взглядом.

- Спасибо, - сказал он и поцеловал ей руку. - Вы мне очень помогли. Завтра придете? Все-таки дорисовать надо.

Аня кивнула.

- Заходите в любое время, - сказал Алик.

- Только после работы.

- Хорошо. А вы где работаете?

- Тут недалеко. Собственно это одна из причин, почему я выбрала эту квартиру - близко от работы. Я оператор в банке.

- Тот, что за углом?

- Да.

- Хорошо.

И они расстались.

 

VI

На этот раз Алик не пришел будить ее утром, хотя она слышала, как он вышел из квартиры на пробежку. Она просто не спала, сама не зная почему. Проснулась как раз тогда, когда он выходил, но вставать было еще рано.

Сон пропал совершенно, так что Аня решила все-таки заранее подготовиться к выходу на работу.

Алик вернулся через полчаса. Он шумно открыл свою дверь и, напевая какую-то детскую песенку, вошел в квартиру.

Аня уже оделась и позавтракала. Теперь она сидела за столом, перед ней лежала раскрытая книжка, но сама Аня смотрела все в то же окно. Ее сумбурные и летящие мысли прервал телефонный звонок.

- Да? - подняла она трубку, и в ней раздался знакомый голос сотрудницы.

- Не беспокойся, сегодня тебе не надо идти, так что не волнуйся. Можешь выйти завтра.

Аню несколько покоробила такая формулировка, но она, заикаясь, согласилась и в недоумении повесила трубку.

- Хм… ну, ладно. Наверное, опять что-то со светом… - произнесла она мысли вслух и стала переодеваться в домашнее.

Она была похожа на человека-лунатика, который ходит, все делает автоматически, а перед глазами сознание рисует странные, какие-то независимые друг от друга, картины. Просто как размышления или игра в ассоциации.

Спустя некоторое время такого сомнамбулизма Аня решила одеться как вчера и пойти к Алику позировать.

Он радостно отреагировал на ее приход, место было уже готово, либо он просто ничего не убирал с вечера.

- Там на работе что-то произошло, и мне сказали, что сегодня приходить…

- Да, я знаю, - ответил спокойно Алик, чем ввел Аню в состояние оцепенения.

- Что?

- Знаю я, говорю, - повторил Алик, выдавливая краски на палитру.

- Откуда же?

- Да знаешь, записался тут на курсы ясновидящих… - улыбнулся он с хитрыми глазами. - Как видишь, действует.

Аня сощурилась, заподозрив неладное.

- Это я позвонил им и сказал, что ты заболела, но боишься не прийти и волнуешься, а я, твой друг, решил сделать доброе дело и предупредить их, чтобы они перезвонили тебе и сказали, что все в порядке.

Аня от неожиданности не знала, что сказать.

- Не выпучивай так глаза, некрасиво получится, - между прочим сказал Алик, уже приготовившись рисовать.

- Вы ненормальный? - спросила Аня риторический вопрос с такой интонацией, будто действительно говорила с умалишенным.

- Да ладно. Вы же не на панели работаете, так что сутенер вас не отшлепает.

- Но меня отшлепает директор!

- О, так у вас такие серьезные отношения?

- Вы невыносимы.

- Вы же не побежите сейчас на работу все объяснять.

Аня замялась:

- Нет… но…

- Давайте рисовать, а то вы позу изменили, пока ругали меня… Я просто захотел вас порисовать, что тут плохого?

- Мне тоже много чего хочется, но я этого не делаю.

- А зря. Да перестаньте. Вам же скучно весь день сидеть и заниматься ерундой. Вы бы не пришли ко мне вчера, если бы знали, чем заняться. Вам было скучно.

- Нет, просто…

- Просто до вас, наконец, дошло, что есть более интересные вещи, чем банковские цифры. Иногда надо выйти из своего сложившегося однообразно крутящегося круга и увидеть что-то новое. Выйти из своего яйца.

- Я не в яйце.

- Да, вы правы. Вы не в яйце - оно слишком содержательное, вы в скорлупе.

Аня насупилась.

- Не надувайте щеки, это тоже некрасиво, - сказал Алик, играя хулиганским взглядом.

- Вы не имели права так делать.

- Я дал вам один день провести по-другому.

- Я не просила об этом.

- А я увидел просьбу в ваших глазах, - ответил Алик, сделав вдохновенный театральный жест.

- Перестаньте, - улыбнулась Аня.

- Вчера вы позировали лучше. Вы как-то не смирно себя ведете.

- Конечно! После такого кто будет спокоен?

- Значит, вы рады?

Аня покачала головой в сомнениях.

- Рады?

- Может быть. Немного.

- У вас свободный день, отпуск радости. Или нет… - Алик поднял руку вверх, подбирая подходящие слова. - День в стране желаний!

- Каких желаний? - не поняла Аня.

- Скрытых, конечно, - ответил Алик и продолжил рисовать. - Этот портрет будет закончен даже быстрее, чем я думал.

Он немного помолчал, и в "мастерской" раздавался только стук подрамника о мольберт.

- Знаете, я даже не думал, что мы так подружимся.

Аня хотела возразить, но все-таки потом согласилась в мыслях с этим "подружимся". Еще несколько минут прошли в тишине со стуком и редким чириканьем за окном.

- А любовь у вас есть? - вдруг спросил Алик, совершенно не вспоминая о такте.

- Простите?

- Жених есть?

Аню все больше поражала бесцеремонность соседа.

- Вообще-то… - начала читать она нотацию, но Алик прервал ее.

- О нет, не надо только лекций по поводу приличий. Перестаньте, сейчас уже ушло то время, когда благородные рыцари выбирали слова и говорили двусмысленными намеками, которые были понятны только им самим, чтобы не дай бог кого обидеть. Сейчас стало проще. Если хочешь что-то спросить, то просто берешь и спрашиваешь. Если не хотите отвечать, то просто пошлите меня куда подальше, я не обижусь. Вот в чем прелесть нашего времени... И, главное: рисуй, что хочешь... Но это уже больше для меня.

- Тогда я последую вашему совету и отвечать не стану.

- Посылаете?

- Да.

- Хорошо… Значит, нету, - сделал вывод Алик.

- Позвольте, я же не ответила.

- Это очевидно. Если бы у вас кто-то был, вы б не сидели сейчас у меня, а пошли проводить лишние минуты с Ним.

- Тогда какого черта вы спрашивали?

- Поддержать беседу.

- Могли бы поддержать ее чем-то другим.

- О чем еще могут говорить мужчина и женщина в интимной обстановке? Тем более художник и модель. Не о погоде же.

- А вам бы это не помешало.

- Светская беседа, да? нет, это не мое.

- Как же вы участвуете во всяких мероприятиях? Культурных мероприятиях.

- Представьте себе отлично.

- С трудом верится.

- Вы обижаете меня. Снова делаете поспешные выводы. Так же как и тогда, когда увидели меня впервые.

- То мое мнение не было поспешным.

- Интересно. И как же вы обо мне подумали? И думаете. Насколько я помню, вы как-то уже меня называли, но вот думаю, совпадает ли это с тем, что вы сейчас скажете…

- Вы действительно хотите это услышать?

- Почему нет. Раз спрашиваю.

- Бесцеремонный нахал.

- Лестно.

- Мне даже уже страшно спрашивать, какой смысл подразумевается под этой интонацией.

- Пятьдесят на пятьдесят.

- Вы поистине странный человек.

- Да, наверное. Но как я вам уже говорил, это неизменное качество творческой личности.

- Не стоит так этим гордиться.

- Почему же? Я тот, кто создает что-то новое. Для людей. Любое творение что-то да привносит. Оно всегда полезно. И желанно. Это совершенствование самого себя…

Аня усмехнулась.

- Вот вы. Что вы создали, сидя за своим банковским столом? Я ни в коей мере не хочу вас ущемить, но ведь согласитесь, что я занимаюсь более интересным делом.

- Без таких как я тоже нельзя обойтись.

- Согласен. Я не говорю, что вы не нужны. Просто наши профессии противоположны. Мы по-своему востребованы. Ваше занятие, скажем, земное, а мое - духовное.

Аня снова усмехнулась.

- Вы, кстати, не закончили свой ответ про свои мысли обо мне. Сейчас же наверняка что-то добавилось. "Бесцеремонный нахал", думаю, стал более содержательной натурой.

Аня подумала и стала перечислять:

- Странный, непосредственный… - она запнулась, размышляя, стоит ли говорить следующее качество. - Интересный…

Алик улыбнулся, ему было очень приятно.

- …самоуверенный… Думаю, хватит. Не хочу быть тем зеркальцем из сказки: "Ты прекрасен, спору нет".

- А я уж было приготовился это услышать, - опять улыбнулся Алик. Его улыбка была теплая и даже нежная, а голос был настолько бархатным (хотя уже куда бархатнее?), что Ане на секунду захотелось броситься на шею этому художнику и поцеловать.

"Фантазии", - усмехнулась про себя Аня, немного поведя плечами.

- Тебе холодно? - тут же отреагировал Алик.

- Нет, все нормально.

- Слушай…

- Давай определимся уже, как мы друг к другу обращаемся, а то мне уже не по себе от этих скачков то на ты, то на вы.

- Хорошо, я не возражаю.

- Будто почву прощупываешь.

- Ты права, именно этим я и занимался.

- Тоже мне разведчик. Нет, чтоб сразу.

- Не умею. Все-таки у меня остались качества тех рыцарей. Хотя… иногда все же сразу говорю все прямо.

- Я заметила.

Алик еще несколько секунд творил, а потом вдруг, приглядевшись к картине, вытер руки все той же тряпкой и бросил ее на мольберт.

- Предлагаю поесть. Тебе, как больной, нужны еда и сон, так что отказ не принимается. Не завтрак, конечно, но обед тоже хорошо.

- Почему тебя так волнует именно завтрак? Все гости, которые к тебе приходят, появляются только на завтрак?

- Нет. Как-то так вышло, что у нас слишком необычное знакомство, так что и твой визит должен ознаменоваться чем-то необычным.

- Завтраком?

- Да, а что?

Аня вздохнула, задержав дыхание, пытаясь вникнуть в логику Алика.

- Не получится. Это понимаю только я, - указал он на голову. - В большинстве случаев. Если, конечно, ты не избранная.

- И опять боюсь спрашивать, что это значит.

- Идем на кухню.

Аня пока на кухне не была, так что это был первый поход туда.

Тесно - первое, что бросалось в глаза. На стенке, над столом, висели маленькие картины в незамысловатых прямых рамках.

- Судя по размерам, это не твои.

- Да, это подарки знакомых художников.

Алик подошел к плите и поставил сковороду на огонь.

- Ты как у нас, не очень привередливая в еде, а то…

- Только не говори снова о костюме.

Алик запнулся, но все же смог закончить фразу.

- …а то… у меня деликатесов нет.

- Нет, я не привередлива. Хотя обычно ем в кафе. Но это только потому, что в это время я обычно на работе.

Рядом с холодильником у окна тоже стояла стопка связанных картин.

Аня почувствовала укол совести, Алик это заметил по ее лицу и закушенной губе, но ничего не сказал, а только слегка улыбнулся, снова повернувшись к сковородке.

Он готовил самое простое - хлеб, залитый яйцом. Но, видимо, от того, что Аня давно такой "экзотики" не ела, пахло вкуснее, чем на самом деле.

- Знаешь, я так подумала… Может, ты перенесешь пару стопок картин в мою квартиру? Места много.

Алик обернулся и пристально посмотрел на Аню.

- Ты серьезно?

Аня на секунду задержала дыхание, как при смущении, и как-то виновато сказала "да".

- Это здорово! Тогда мы можем после обеда выбрать те холсты, которые тебе понравятся, а некоторые даже можно повесить.

- А почему у тебя ничего не висит?

- Не люблю хвастать. Тем более, если я повешу одни, а для других естественно не хватит стен, то буду все время перевешивать и менять их, а это надоедает.

- Да, наверное. А у меня? Ты тоже будешь перевешивать?

- Это ж не моя квартира. Так выберешь, что тебе понравится?

- Хорошо.

Алик дожарил хлеб и, расставив тарелки, положил Ане и себе по порции. Беспокоясь о том, все ли нравится, Алик несколько раз предлагал достать то кетчуп, то горчицу, то еще какие-нибудь приправы, но Аня, улыбаясь, отказывалась.

- Нет-нет, ешь спокойно. Все в порядке, - говорила она, и Алик на некоторое время успокаивался.

Согласившись все же с тем, что Ане действительно ничего не нужно, он стал есть без вопросов. Когда с трапезой было покончено, Алик помыл посуду и, они с Аней пошли выбирать картины. Они устроились рядом с мольбертом, Алик вытащил три стопки и поднес к Ане, развязав веревки. Так они сидели на корточках перед картинами и выбирали.

Впервые Аня увидела, что Алик любил рисовать женщин. Большинство картин изображали именно их, притом многие были обнаженными. Алик любил писать сочными глубокими цветами, часто клал такие краски, какие в тех случаях смотрелись бы странно, но у него это было даже красиво, это добавляло шарма, это была его изюминка, отличительная черта. Характер картин был скорее похож на стилистику классической старой школы. Правда, в осовремененном варианте. Алик хулиганил с цветом на женском животе и бедрах, смешивая больше цветов. В верхних, чаще правых, углах частенько красовались рельефные горизонтальные линии и масляные "бусинки" - тоже своеобразный почерк. В волосы, если у модели их было много, и они были длинные (чаще в черные), он вплетал такие же выпуклые неровные линии и будто нанизывал на пряди бисер из чуть отличающихся по тону цветов (например, на черных волосах встречались синие, темно-синие или темно-зеленые).

Ане больше всего понравились два портрета. Один изображал лежащую на боку и опирающуюся на локоть женщину с наиболее выраженными характерными художественными чертами Алика; у нее были очень выразительные большие глубокие темные глаза и черные густые длинные волосы (казалось, что Алик нарисовал их больше, чем было в действительности), живописно тянущиеся до бедер. Фигура ее была несколько полновата, на что Алик сказал:

- Аппетитная, да?

Аня согласилась - той женщине действительно это очень шло.

Второй портрет представлял собой сидящую девочку в светлой панамке, очень густо написанную, и художник писал ее, смотря чуть сверху. Картина была меньше размером, чем все остальные, а по гамме цветов была самая светлая. "Солнце" - первое, что пришло в голову, как описание этого портрета.

- Это заказ, - прокомментировал Алик. - Но его так и не купили. Уехали куда-то.

- Жаль.

- Отнюдь. Мне нравится эта картина, так что я рад, что она осталась у меня.

- Мне тоже очень нравится, - зачарованно смотрела Аня.

Алик ставил перед Аней все больше и больше картин, отставляя те, что были ей по душе. Он не расстался только с этой женщиной с черными волосами - картина была действительно потрясающая, он не мог с ней проститься, хотя бы даже и на несколько шагов от его квартиры.

- А вот здесь? Как вот здесь получилось? Ничего, кажется… Даже красиво, - показал он на очередные рельефные части нового выставленного напоказ полотна. Он говорил приятным тихим голосом, будто боясь, что он разбудит картину, и та изменится.

Аня слегка повернула голову и посмотрела на Алика. Она глядела на него нежно, изучая каждый миллиметр его напряженного лица. Он заметил, что она смотрит на него, и тоже повернулся:

- Что?

Она отрицательно покачала головой и отвела взгляд.

- Посмотрела на меня по-другому?

Аня резко впилась взглядом в его уверенные глаза. Она хотела что-то возразить, одними чертами лица, но усмешка получилась слабой, так как этот необыкновенный пронизывающий и притягивающий взгляд напротив не давал думать нормально. Он чуть подался вперед, неуверенный в своих действиях, и, не увидев никакого сопротивления, коснулся губами ее губ.

Аня никак не думала, что она так долго ждала этого поцелуя. Едва губы Алика коснулись ее, она обняла его и страстно ответила на поцелуй, будто они были давно вместе и долго не виделись.

- И что это было? - спросил Алик после поцелуя.

Аня растерялась, не зная, что ответить на подобный вопрос особенно после происшедшего.

- Минутная слабость? - спросил Алик, не дождавшись ответа.

Аня сняла свои руки с его шеи и повернулась к картинам, молча уставившись в одну из них. Нахмурившись, она не хотела ничего больше говорить.

- Ты чего?

Она обиженно посмотрела на него.

- Всегда хочешь оставаться ни при чем? Всегда прав? - сказала она.

Алик впервые отвел взгляд. Теперь на картину уставился он. В тишине Аня смотрела на Алика, так и не взглянувшего больше на нее. Постепенно взгляд Ани смягчился, она зачем-то осмотрела кресло, стоящее слева от нее, затем поднялась и вышла из квартиры.

 

VII

Два, а затем и третий день Аня Алика не видела, только слышала. Утром он не бегал, побежал только на третий день.

На работе Аню никто не упрекнул за отсутствие. Ей даже показалось, что этого никто и не заметил.

К Ане приходила один раз подруга, которая приходилась и сотрудницей, но она не слышала ее. Она просто не могла воспринять нормально эту монотонную речь, которую раньше слушала без всяких критических мыслей.

Аня не понимала, что происходит. Почему Алик ничего больше не говорил? почему не звал ее позировать, ведь портрет еще не закончен? Почему он не хочет извиняться? А должен ли он вообще это делать? Может, это она была не права? Но ведь он был инициатором этого нелепого поцелуя.

- Ты не слушаешь меня? - спросила подруга, пытаясь поймать задумчивый взгляд Ани.

- Слушаю. Почему не слушаю, я все прекрасно слышу, - быстро отреагировала она.

- Не знаю. Ты какая-то странная в последнее время. Думаешь все время о чем-то. Что случилось?

- Ничего. Все как обычно.

- Ну, смотри.

Подруга все же исполнила желание Ани в тот момент - она ушла.

Послонявшись по квартире, Аня решила занять себя чтением. Не поняв ни одной строчки, она включила телевизор, но какой-то шум заглушил надрывающегося корреспондента "Новостей", и Аня выключила звук, чтобы понять, в чем дело.

Шум раздавался с лестничной площадки. Аня прихорошилась по быстрому, чтобы не предстать перед Аликом в виде несчастной "Мымры" из "Служебного романа", если что, и вышла. Двое мужчин, один из которых стоял с бокалом в руке, курили, опираясь о поручни, и живо разговаривали. Дверь квартиры Алика была приоткрыта, и оттуда исходил беззаботный шум веселья.

- О! - обратил внимание на Аню один из друзей Алика. - Соседка Алика!

- Вы не могли бы сказать всем, чтобы было потише? - интеллигентно попросила Аня.

- Да, конечно, - ответил все тот же, а другой подхватил:

- Но нам было бы приятнее, если бы вы присоединились к нам.

- Нет. У меня дела.

- Ну вы скоро там, а то сейчас Лола будет танцевать? - вышел на лестницу Алик, и тут же осекся, встретившись глазами с Аней.

Последняя тут же придала лицу суровость.

- О, кажется, сейчас будет война соседей, - сказал один из стоящих Аликовских друзей и потянул другого в квартиру, но они столкнулись на полпути с женщиной, как раз выходящей из нее.

Это была именно та женщина, которую Аня видела на картине. Волосы у нее действительно были шикарные, Алик приукрасил их самую малость - удлинил их буквально на пару сантиметров. Ярко накрашенная (притом, Ане показалось, что если убрать больше половины косметики с ее лица, можно будет совершенно спокойно сказать, что она очень красива), медленно двигающаяся, чтобы показать все свои достоинства в черном обтягивающем платье выше колен, она прошла мимо тех двоих, которые бросили ей "ох, Лола, что ж ты не танцуешь?", и положила крупные, но ничуть не портившие ее, руки на плечи Алика. Она была чуть выше его. Большая сочная женщина.

- Ты куда ушел? - проговорила она низким голосом ему на ухо, зашевелив алыми пухлыми губами.

Алик не отводя взгляда от Ани, ответил:

- Иди, милая, я сейчас приду.

Лола посмотрела на Аню, осмотрела ее с ног до головы и представилась, протянув руку:

- Магдалена.

Аня пожала предложенную руку, усердно думая, какое отношение к ней имеет имя Лола. Дерзкая противоположность библейскому? Или, можно сказать, навеянное им же?

- Я жду тебя, - провела Лола пальцем по щеке Алика. - Мы ждем, - и медленно удалилась в квартиру своего художника.

Где-то минуту Аня и Алик стояли друг напротив друга и смотрели друг другу в глаза. Наверное, это было состязание на самый жесткий взгляд.

- Картины-то когда заберешь? - нарушил молчание Алик.

Аня уже устала поражаться его отвратительному характеру. Она думала, какой ответ будет звучать холодней: "потом", "никогда" или "как хочешь", но, так и утонув в выборе, она дала Алику право еще на одну фразу.

- Пошли к нам.

- Не хочу, - над этим ответом она не думала.

- Брось. У нас весело. Или будем сердиться друг на друга вечно?

"Мне нравится это "друг на друга", - подумала Аня, подавляя в себе желание как-нибудь уязвить Алика.

Из квартиры снова вышла Лола и решительно направилась к Ане. Со словами "народ хочет, чтобы ты зашла" она потянула ее в гущу событий.

Алик довольно последовал за ними, прежде захлопнув входную дверь Аниной квартиры.

 

VIII

У Алика было душно. Компания оказалась шумная и разговорчивая. Догадки Ани насчет того, что вероятнее всего это были художники, подтвердилась уже через пару минут, когда Лола начала представлять ей всех, кто встречался на пути.

- Не стесняйся, чувствуй себя, как дома, - говорили художники, радушно принимая Аню в свое общество.

- Алик! Ты зачем скрывал от нас такую очаровательную леди? - крикнул из кухни один из друзей, на что Алик громко ответил из комнаты, уже приближаясь к ним:

- Вот теперь вы познакомились.

- Да. Благодаря только нашей Лолочке.

Сама же Лолочка сияла от радости, показывая всем, какая она молодец. Она посматривала на Аню и иногда пригибалась к ее уху, чтобы шепнуть пару слов про кого-нибудь из гостей. Аня чувствовала себя не в своей тарелке, но слушала. Она предпочитала представлять, что ее тут нет, и что это происходит совсем с другим человеком. Через некоторое время эти мысли помогли, и она более или менее раскрепостилась.

Кто-то всучил ей бокал вина.

Все уже переместились в "мастерскую", и Аня удивлялась, почему все же Алик не поменяет местами две комнаты, ведь другая, где стоял телевизор, была намного просторнее.

- Шкаф не позволяет, - сказал Алик, угадав мысли Ани по ее задумчивому взгляду и указав на большой протяженный сервант в большой комнате. - Да и так интереснее.

"Скорее второе, чем первое", - подумала Аня.

Мольберт и сложенные холсты убрали пока во вторую комнату, чтобы не мешали. Стало, конечно, свободнее, но людям все равно было тесно. Трое мужчин устроились на подлокотниках того кресла, в котором позировала Аня и куда ее усадили и сейчас; две женщины поскромнее, чем Лола, стояли у окна, одна из них курила в форточку; другой мужчина, единственный, кто не являлся среди этой компании человеком творческим (не считая Ани, конечно), сидел на уже знакомом Ане пуфике у пианино, которое выдвинули немного из-за угла.

- Ну, Лола? - обратился к своей модели Алик. - Дождемся мы сегодня твоего танца или нет?

- Естественно, - манерно ответила Лола и встала посреди комнаты.

Алик стоял у стены напротив Ани, но чуть левее, скрестив ноги, и смотрел то на Лолу, то на Аню. Его взгляд был очень серьезным, еще никогда Аня не видела такого выражения на его лице.

Лола тем временем приготовилась, и ее нарастающее напряжение и волнение передалось гостям. Она выгнула спину и медленно поплыла в странном танце по воздуху под звуки пианино, на котором как раз начал играть тот мужчина. Это было что-то невообразимое. Аня никогда не видела, чтобы женщины подобной конституции так гнулись. Это был абстрактный танец, просто плавное движение тела, за которым струились длинные черные волосы. Иногда Ане казалось, что это выглядит нелепо, но все же она согласилась с тем, что, возможно, неисполненная мечта Лолы о профессиональном занятии танцами, нашла выражение в компании ее друзей. Притом так, что все просили ее танцевать. Да, может, с некоторой снисходительностью, может, даже с насмешкой, но, видя лица застывших мужчин, Аня порадовалась за Лолу: они готовы были наблюдать за ней вечно. И, может, в конце танца захотели бы даже отвезти ее к себе домой и заняться с ней любовью.

Алику уже не отрываясь, смотрел только на Аню.

Лола закончила танцевать и поклонилась. Все захлопали, а кто-то из мужчин сказал "браво".

- Ох, Лола, - причмокнул кто-то из художников, и черноволосая танцовщица расплылась в блаженной улыбке.

- Тебе понравилось? - спросила Лола у Ани.

- Да, это было… необычно.

Лола присела рядом, так как все трое, что сидели на подлокотниках, ушли курить.

- Знаешь, я ведь хотела заниматься танцами профессионально.

- Да? И как?

- Не получилось. Я не тех габаритов.

- Это тебе там, на танцах, сказали?

- Нет, это и так видно. Все так на меня смотрели, что я не выдержала и ушла.

- Может, зря?

На Лолином лице появилось выражение какой-то боли.

- Мне самой страшно так думать. Не будем об этом. Алик сказал, что ты работаешь в банке?

Аня кинула взгляд на Алика. Он все еще стоял у стены и смотрел на нее.

- Да. Работаю.

Краем глаза Аня увидела, как Алик наконец-то оторвался от стены и направился к ним с Лолой.

- Можно тебя на секунду? - спросил он, склонившись над Аней.

- Ал, ну я только начала знакомиться с человеком, - надула губы Лола.

- У тебя для этого еще будет время. Потанцуй пока еще.

- Все издеваешься, - сказала с тенью упрека Лола и пошла к другим гостям.

- Идем? - повторил свою просьбу Алик, и они с Аней вышли на лестницу.

- Что случилось? - спросила Аня, скрестив руки на груди.

- Не закрывайся от меня, - сказал Алик и опустил ее руки. - В чем дело? Мы так хорошо ладили, и тут вдруг ты стала злиться на меня.

- Я не люблю, когда себя ведут не так, как чувствуют.

Алик кашлянул, чуть улыбнувшись:

- Ну ты выразилась.

- Не превращай все снова в шутку. Это не всегда решает проблему.

- А я не вижу проблемы.

- Я тоже.

Аня уже собралась вернуться в компанию, но Алик задержал ее за руку.

- Подожди, - он притянул ее на прежнее место и подошел ближе.

Его дыхание отпечатывалось на Аниной щеке, и она прикрыла глаза. Она не могла ему сопротивляться. Он все же ей нравился.

Он имел потрясающую притягательную способность, будто его обаяние жило своей жизнью вне зависимости от того, что Алик делал в тот или иной момент.

Его губы щекотали Анину щеку, чуть задевая распущенные прядки Аниных волос.

Лола вышла на лестницу, захотев вернуть двоих на праздник, но, увидев, что они совсем в другом настроении, бросила:

- Упс, простите, - и она вернулась в квартиру.

Аня посмотрела ей вслед, и опять встретилась с Аликом глазами.

- Ты что, - взволновалась вдруг она, - захлопнул дверь?

- Да. А что?

- Я же не взяла с собой ключи.

- То есть ты оставила бы квартиру открытой? И меня еще называют безалаберным.

- Черт! Как же я теперь туда войду?

Аня подошла к двери и подергала ручку. Естественно безуспешно.

- Так, подожди, я сейчас.

Алик вернулся к Ане уже с Лолой.

- Вот кто нам поможет, - прокомментировал он и уступил Лоле дорогу.

- Так, - со знанием дела протянула она и подошла к Аниной квартире со шпилькой в руках. - Нам повезло, что ты еще не поставила новую дверь. Мы часто заходили вот так подшутить над соседом, - улыбнулась воспоминаниям Лола и посмотрела на Алика. - Помнишь?

- Да, еще бы не помнить, - отозвался тот, но без энтузиазма.

Замок щелкнул, и Лола с победой сказала:

- Готово. Можешь входить, - и она открыла дверь.

- Ты просто виртуоз! - восхищенно произнесла Аня и поцеловала Лолу в щеку.

- Обращайся, - сказала Лола Ане. - Можете продолжать, я с гостями разберусь, - обратилась она уже к Алику и, улыбнувшись, вернулась в шумную квартиру.

Аня вошла к себе, Алик последовал за ней.

- Наконец-то я у тебя в гостях. А то все ты ко мне ходила.

- У меня, к сожалению, не так интересно.

- Ничего. Переживу. И куда бы ты хотела повесить мои холсты? - осмотрелся Алик.

- Да повсюду.

- Лестно.

- А кто эта Лола?

- Моя одноклассница.

- Правда? Да, похожа. Я сразу подумала, что вы давно знакомы.

- И моя первая любовь, - добавил Алик, ожидая реакции Ани.

- И что же не сложилось?

- Почему же не сложилось? Как раз таки сложилось. Мы некоторое время встречались, даже хотели пожениться, но две творческие натуры в одной квартире это чересчур.

- Значит, все-таки не сложилось, - повела бровью Аня.

- Все, что мы смогли получить от этой связи, мы получили. Оба остались довольны и в долгу друг перед другом не стоим.

- Хм… Забавно.

- Что именно?

- Я не думала, что ты можешь быть таким.

- Каким?

- …Сложным.

- Это тебя пугает? - спросил Алик, искренне интересуясь.

- Нет. Скорее приятно удивляет.

Алик еще раз осмотрелся и спросил:

- Ты не против, если я принесу сейчас картины, и мы расположим их, как надо?

Аня пожала плечами. Она думала, что Алик поступит по-другому.

 

IX

Он принес две стопки картин и прислонил их к стене.

- Куда сначала? - спросил он.

Аня подумала и указала на большую комнату, где стоял телевизор.

- Там и стены больше и обстановка подходящая, - прокомментировала Аня и помогла Алику отнести пару холстов.

- Твой сосед любил искусство? - спросила Аня, увидев несколько гвоздей, вбитых в стены.

- Нет. Честно говоря, здесь висели мои картины.

Аня бросила на Алика удивленный взгляд.

- А, понятно, - протянула она и поддержала нижний край подрамника, чтобы Алику было проще повесить свое творение.

- Спасибо. Пошли за следующей.

Так они украсили интерьер пятью картинами Алика, и он теперь стоял и любовался.

- Уже хочется перевесить, - сказал он.

- Не надо. Мне так нравится. Надо теперь занять так же вторую комнату.

Алик принес из своей квартиры еще две стопки картин. Это всё были те, что Аня выбрала ранее.

- Там гости без тебя не скучают? А то ты со мной возишься, а они не знают, куда себя девать и чем заняться.

- Я не вожусь с тобой, а занимаюсь вполне благородным делом - помогаю женщине обустроиться. Тем более Лола умеет развлечь.

- А кем она работает?

- Моделью. Но вообще она психолог.

- Вот это сочетание.

- Да. Такая она у меня.

- Ты очень к ней привязан? - с пониманием спросила Аня.

- Да. Мы как брат с сестрой, прекрасно понимаем и знаем друг друга. Она помогает мне с заказчиками.

- Идеальная пара, - заметила Аня, но это было сказано скорее самой себе, как мысли вслух.

- Ревнуешь?

Аня усмехнулась.

- С какой стати? Мы с тобой не муж и жена, не пара, так что не вижу смысла в ревности.

Эта фраза прозвучала фальшиво, как Аня ни старалась сказать это беззаботно.

- Не умеешь врать, - сказал Алик, прищурившись.

- Да, над этим надо еще поработать, - признала поражение Аня, демонстративно нахмурившись. - Никудышная из меня актриса.

Алик повесил очередную картину и спустился с табуретки. Он подошел к Ане и, проведя тыльной стороной пальцев по ее щеке, обнял.

- Я боюсь ошибиться, - начал Алик. - Боюсь людей. Ведь они всегда могут подложить свинью. Притом именно в тот момент, когда ты этого меньше всего ждешь. Притом именно тот человек, от которого ты меньше всего этого ждешь. Понимаешь?

Аня кивнула.

- Хоть у тебя и отвратительный характер… знаю, у меня тоже… мы похожи. Мы подходим друг другу, ты так не считаешь?

Аня что-то промычала, утопая в нежном чувстве.

- Хотя с Лолой мы знаем друг друга уже очень давно, в качестве друзей мы чувствуем себя намного лучше, нежели как-то по-другому. Я всю жизнь в активном поиске, а Лола, как маяк, которого я всегда держался. Она друг. Близкий верный друг. Но мне этого недостаточно. Я ищу свою… своего человека. Свою "музу", если хочешь, хотя это уже заезженное выражение в отношении художника, зато ты сможешь понять, что я имею в виду.

- Я понимаю.

- Как-то ты это безразлично сказала. Я хотел бы, - посмотрел Алик Ане в глаза, - чтобы ты действительно понимала, насколько это для меня важно. Почему-то я притягиваю к себе чуть ли не всех женщин подряд, но ни одна из них не смогла вызвать во мне какого-то хотя бы минутного страстного чувства. Ты мне показалась именно той "музой"… Должен признаться, несмотря на то, что я одинок и еще и творческая натура, - Алик улыбнулся, - совершенно не склонен к похождениям.

- С трудом верится, что ты не умеешь использовать свое обаяние.

- Мне тоже, - снова улыбнулся Алик и продолжил. - Так вот… так, сейчас я это скажу, и назад пути уже не будет… - Алик собрался с духом, прикоснувшись зачем-то к кончику своего носа, и сказал: - Если ты позволишь мне назвать тебя… своей "музой"… я понимаю, что это быстро, но никогда я еще не испытывал подобных эмоций, глядя в глаза женщине… то я буду тебе верным спутником, я буду твоим, а ты будешь моей, только ты и я. Я буду только с тобой. Ты мне веришь? - Алик проницательно смотрел в Анины немного испуганные глаза и ждал ответа, держа ее за руки.

Аня задыхалась от чувств, мысли смешались в ее голове, никогда она не была еще так растеряна. Но все же она смогла понять, что на этот раз все происходит не с кем-то, а именно с ней.

- Я тебе верю, - произнесла Аня, и Алик обнял ее.

 

X

Тихо. Только за окном птицы напоминали, что это все еще была планета Земля.

Аня лежала на спине и смотрела в потолок. Там собственно не было ничего интересного, но она просто хотела продлить этот момент. Момент, когда все хорошо. Так, как она давно хотела. Алик лежал рядом, тоже на полу. Лопаткам было немного неудобно, но они этого не замечали.

- И часто ты так проводишь время? - спросила Аня, повернув голову в сторону Алика и озорно улыбнувшись.

- Нет. Впервые. Хотя нет, во второй раз. В первый раз я так сделал потому, что хотел отвлечься от грустных мыслей. Сейчас я хочу продлить приятные мысли, а точнее ощущение.

- Надо потолок разрисовать на всякий случай. Для следующего такого времяпрепровождения.

- У меня уже разрисован, - заявил Алик, широко улыбнувшись.

Аня приподнялась на локте и, повернувшись набок, нежно посмотрела на Алика.

- Да? Я не замечала.

- Как будто все так часто смотрят на потолок…

- И что там у тебя нарисовано?

- Узоры всякие. Цветы. Сумбурное месиво.

Они уже неделю были вместе. Алик уже закончил Анин портрет и приступил к очередным заказам, большинство из которых для него нашла Лола. Психолог с организаторскими задатками. Плюс модель. Действительно странное сочетание, как и сказала Аня.

Алик не перестал быть каким-то особенным, пытающимся угодить своей "музе". Он остался таким, каким Аня его уже успела увидеть.

Недавно они вдвоем привели большую комнату в Аниной квартире в нормальный вид, придав ей уюта. Пустой и напоминающей состояние ремонта оставалась вторая, на полу которой они сейчас и лежали. По полу стелился холод, но это ничуть не мешало, а даже приятно щекотало тело.

Аня нагнулась немного и поцеловала Алика.

- Это за что? - спросил он.

- Просто так. Разве тебя раньше целовали только за что-то?

Алик задумался на мгновение.

- В общем, да. Наверное, это были проходящие люди, которым не суждено было остаться в моей жизни. Что-то брали, ничего не отдали взамен и ушли. Но некоторые все же смогли остаться.

- Грустно. Почему ты так часто говоришь о разочаровании в людях?

Алик тоже поднялся на локте и посмотрел на Аню.

- Предлагаю поесть, - вдруг переменил он тему. - Сегодня выходной, так что не сходить ли нам в какой-нибудь ресторанчик? Отпразднуем первую неделю наших отношений.

Видимо, Аня была еще не в том качестве, в котором Алику уже можно было раскрывать душу. Аня решила подождать и не давить на того, кого только нашла.

Она часто задумывалась, что именно она испытывает к нему. Это была не любовь, а скорее симпатия. Обычная симпатия, даже влечение к мужчине. Ане было даже обидно, что это не любовь. Она очень хотела, чтобы это была она, но все же… ее не было.

Они остановились в близлежащем кафе, часть столиков которого находилась под навесом на улице. Там они с Аликом и сели.

Алик о чем-то усердно думал, но не хотел подавать виду, что его что-то беспокоит. Он хмурился и посматривал на Аню так же, как и тогда, на вечере, когда Аня познакомилась с Лолой.

- В чем дело? - спросила Аня, не выдержав.

- Нет. Все нормально.

- Я же вижу. Ты тоже не слишком хороший актер.

Алик немного поерзал на стуле, то ли устраиваясь поудобнее, то ли чтобы выиграть время для обдумывания своего ответа.

- Мне кажется, что не все между нами ясно, - выразил он мысль наиболее отдаленно.

- Ты иногда не очень понятно говоришь, - отложила Аня меню и сложила руки на столе, посмотрев на Алика.

Алик посмотрел на скатерть все с тем же нахмуренным видом.

- Пойдем погуляем, - сказал он, наконец.

Аня пожала плечами.

- Идем.

 

XI

Они шли по улице. Алик молчал, хотя прекрасно знал, что Аня ждет каких-то хотя бы невразумительных слов.

- Может, скажешь что-нибудь? - спросила Аня, почему-то виновато себя почувствовав. - Что происходит? Что с тобой вдруг случилось?

Алик молчал.

Они дошли до дома поднялись по лестнице на свой этаж. Алик молча открыл свою квартиру и сделал жест рукой, приглашая зайти Аню. Она послушалась, в нетерпении вздыхая.

Алик подошел к своему старому магнитофону, который ему привез когда-то друг из Сингапура, и нажал на "Play".

С шорохами и помехами, которые придавали записи характер ушедшего в прошлое ретро, зазвучала мелодия пианино. Это была неспешная музыка, чем-то похожая на ту, под которую танцевала Лола. Под эту мелодию можно было представить идущий дождь, стекающие по окну струйки и капли, срывающиеся с кончиков листьев деревьев со звуком, напоминающим колокольчик.

Алик вернулся из большой комнаты к Ане, что все еще стояла в прихожей, и нежно взял ее руку. Его движения нельзя было остановить или как-то воспротивиться им, настолько это было уверенно и в то же время завораживающе. Аня смотрела в глаза Алика. Он пару раз повернул ее вокруг себя, медленно, под эти гипнотизирующие звуки пианино, в конце концов, остановив Аню у себя в объятиях. Он склонился над ее ухом, и его дыхание мурашками отпечаталось на Аниной шее.

- Тебе нравится? - спросил он негромко, почти шепотом.

- Да, - ответила Аня с такой же интонацией.

Все-таки она не выдержала и спросила через несколько секунд.

- Так что тебя мучает?

Алик чуть отстранился от Ани и посмотрел ей в глаза.

Пленка на кассете закончилась громким шипением, и кнопка "Play" звучно взлетела вверх, разрезав неприятную тишину пополам.

Алик отпустил руки Ани и пошел прогулочным шагом по направлению к магнитофону, сунув руки в карманы брюк, но так и не дошел до него. Аня опять ждала ответа. Тут Алик развернулся, видимо, взвесив все "за" и "против", и выпалил с чересчур нервной интонацией.

- Я не верю, что ты меня любишь.

Ане постепенно стало жарко. Она стояла посреди прихожей и чувствовала себя виноватой школьницей, которая задержалась где-то после уроков, а родителям об этом не сообщила. Ее взгляд выдавал панику, она не знала, что ответить, но совсем не хотела, чтобы Алик понял ее слишком превратно. Это были самые жуткие минуты из всего их знакомства.

Вспомнив, что в подобных случаях лучше всего говорить правду, Аня решила все-таки ее сказать.

- Я не говорила, что люблю тебя.

Алик поднял на нее глаза. Это был острый, впитывающий каждое изменение, взгляд. Ане даже стало не по себе.

- Я испытываю к тебе влечение… симпатию. Но прости… это пока не любовь… - Аня решила, что пора все же пробить невидимую стену, которую она только что создала, хотя и не думала, что она очень прочная. Она казалась ей обычной целлофановой пленкой, которую сейчас прорвет одним прикосновением своей руки к его.

Аня медленно стала подходить к Алику, стоящему в проеме двери в комнату. Она осторожно прикоснулась к его пальцам и постепенно взяла руку полностью.

- Я хочу быть с тобой… Помнишь? "Только ты и я"… Я тебе верю…

Аня пыталась проникнуть в мысли Алика, но, как она не могла раньше понять ход его мыслей, так и сейчас не могла тоже. Только надежда в ее взгляде пыталась внушить доверие, о котором она только что сказала.

Алик держал Анину руку, как ей казалось, только потому, что она была в его руке, если бы руки не было, он бы ничего не потерял.

- Ты мне веришь? - спросила Аня, ловя каждое движение Алика. Его смятение и сомнения убивали ее.

- Да, - ответил он спустя минуты молчаливой пытки, и Аня облегченно вздохнула.

 

XII

Напряженная атмосфера непонимания повисла в воздухе. Алик молча смотрел на свой холст, думая о чем-то своем. Он будто не замечал Аниного присутствия, хотя она находилась в квартире уже давно. Она смотрела на Алика и пыталась найти хоть какие-то слова, чтобы снова увидеть эти хитрые глаза и озорную усмешку на его лице. Аня не понимала, что происходит. Еще до того, как они стали встречаться, он был нормальным (во всяком случае, она так думала), и тут вдруг все так резко изменилось.

Аня боялась произвести лишний звук и даже дышать старалась тихо-тихо, чтобы Алик не дай Бог не поднял глаза. Теперь в этом взгляде можно было разглядеть все что угодно кроме игры, которую он так любил, пока они не были вместе.

- Я пойду, - сказала негромко Аня и медленно поднялась с кресла.

Алик вздохнул и потер лоб ладонью.

- Извини, что я так себя веду, - произнес Алик.

Аня обернулась и поддерживающе улыбнулась через плечо, правда, это была скорее улыбка мисс Грусти. Чуть постояв в нерешительности или чтобы выдержать вежливую паузу, Аня все-таки ушла. Она осторожно прикрыла дверь и даже не удосужилась закрыть ее окончательно. Может, в надежде хоть этим разбередить Алика.

Что же с ним? Что с ним происходит?!

Аня никак не думала, что встречи с тем, кому ты симпатизируешь, когда-нибудь будут так печальны, без всякого другого выхода эмоций. Только в тишину, в хаос уходящее дыхание и непонимающий взгляд.

Может, дело в том, что она его не любит? Она так спокойно сказала ему об этом, а он теперь мучается… Но только зачем? Неужели он думал, что так все идеально в мире, что любовь должна возникнуть сразу? Да и вообще стоит ли убиваться из-за… из-за чего?! Из-за чего?!!

- Из-за чего убиваться-то??! - ломала себе голову Аня, ходя взад-вперед по своей комнате.

Раньше она не слышала телевизор только потому, что ее интересовал Алик, а теперь она не слышала его, сама не зная почему, она просто не знала причину. Первое состояние ей нравилось больше.

- Может, спросить?.. Нет… Так будет только хуже…

И тут Ане пришла в голову, как ей показалось, прекрасная идея. Позвонить Лоле! Ведь она давно знакома с Аликом и знает все его причуды.

Тогда, на вечеринке, Лола все же всучила ей свой телефон, и теперь Аня была этому безмерно рада.

Она порылась в карманах брюк и достала измятый клочок бумаги, который так и забыла вынуть. Быстро набрав номер, Аня застыла. Это была последняя надежда все выяснить. Долго никто не подходил. Аня уже расстроилась, но тут гудки оборвались, и Лолин голос возвестил Ане о воскресшей надежде.

- Алло! - радостно сказала Аня, сжав трубку. - Привет! Это я, узнала?

- Да, естественно, - отозвалась Лола, что-то жуя.

- Слушай, мне очень нужна твоя помощь. Давай встретимся где-нибудь. Это очень важно.

Лола немного подумала, продолжая жевать, наконец, проглотила и ответила.

- Хорошо. Давай.

- В кафе на углу твоей улицы. Через полчаса. Как?

- Отлично.

И они попрощались.

Аня приготовилась услышать от нее что-то страшное, так как она не знала, что могло настолько расстроить этого жизнерадостного человека по имени Алик, что он даже не мог нормально рисовать, а только тупо смотрел на холст и о чем-то думал, думал… думал………

 

XIII

В кафе было много народа, так что Аня не сразу увидела Лолин силуэт. При всем желании она бы все равно ее не узнала. Только если по волосам. Лола была одета по-простому - в джинсы и короткую белую футболку без рукавов, - и совсем без макияжа, что сбросило ей сразу почти половину возраста. Длинные пышные черные волосы неизменно струились вдоль спины.

Аня была права: так ей было намного лучше. Она изящно прошла к Аниному столику и присела: ее манерные движения ничуть не изменились.

- Что ты хотела? - спросила Лола.

Аня не знала, как начать, но все же она хотела узнать, что происходит с Аликом, который изменил свое жизнерадостное мировоззрение на вечную печаль.

- Это я виновата, - спокойно заявила Лола, пригубив коктейля, который уже успела заказать.

- Почему? - удивилась Аня и выпучила глаза. Она никак не ожидала такого ответа.

- Потому что я обманула его. Бессовестно и безмятежно, - ответила несколько устало Лола. - Просто так получилось, что я была его первой любовью. Нам было в общем-то хорошо вместе, но так вышло, что мне это было не очень и нужно. Я встречалась с ним только потому, что он мне нравился. Я не любила его. Он был другом, с которым я еще и встречалась. Можно сказать, он и сейчас таковым остался. Так что он теперь немного боится… Он говорил тебе, что любит тебя?

- Нет. Он как раз спрашивал об этом меня.

- Вот-вот. Узнаю его, - улыбнулась Лола, помешивая трубочкой в бокале. - Он теперь в жизни не скажет женщине "люблю", пока не убедится, что она испытывает то же самое. Даже если он будет мучиться и изнемогать, он слова не проронит.

- Да, я это заметила, - мрачно согласилась Аня.

- Алик простил меня. Он не мог меня не простить.

- А как же он все узнал?

- Я отказалась выйти за него замуж.

- Но ведь многие женятся просто потому, что хорошо знают друг друга. Это не смертельно.

- Для него это смертельно. Исходя из всего, что было. Тем более после того, как я абсолютно искренне была с ним такое долгое время, а потом вдруг резко отказалась и сказала, что не люблю его.

- Странно, - пожала плечом Аня. - Я думала, мужчины не бывают такими ранимыми.

- Полностью солидарна. Я тоже так не думала, поэтому и выложила ему все начистоту. А оказалось…

Аня надолго задумалась. Она не знала теперь, что делать. Как вести себя с ним.

- Не усложняй задачу. Пусть все идет так, как идет. Если все будет хорошо, ты сама поймешь. Он хороший человек. Надежный и верный, - сказала Лола и улыбнулась.

 

XIV

Алик сидел у окна рядом с мольбертом и рисовал размашистыми движениями набросок дворика мягким карандашом. Аня вошла тихо, так тихо, что он даже не услышал.

- Привет, - произнес он, подняв голову, когда она оказалась в поле его зрения.

- Привет.

Аня нежно смотрела на него. Она думала, сделать ли то, что она хотела, или нет. Все же она сделала. Аня не спеша подошла к Алику сзади, посмотрела на его набросок и осторожно обняла за шею.

Алик немного растерялся. На его лице ясно читалось недоумение. С чего вдруг такая нежность?

- Что случилось? - спросил он.

- Ничего. Разве должно что-то случится, чтобы мне захотелось обнять тебя?

Алик поморщил лоб.

- Ладно. Мне надо дорисовать набросок. Нельзя прерываться, пока идет движение.

- Не будь таким холодным.

Аня чуть отошла, и Алик продолжил рисовать.

- Мне иногда хочется, чтобы мы снова были едва знакомы. Тогда ты мне нравился больше, - сказала Аня, но вдруг пожалела об этом - вдруг и эта фраза повергнет его в еще большее уныние?

Алик снова поднял голову и задумчиво сощурил глаза.

- Прости, - только и сказал он.

- Прощаю.

Спустя еще несколько секунд он спросил.

- Ты говорила с Лолой?

Аня опешила. Откуда он узнал?

- Нет. А что?

- Ищу причину объятия.

- Боже! Ты невыносим! - в сердцах сказала Аня и ушла.

 

XV

- Предлагаю поехать куда-нибудь отдохнуть. На выходные. Или на три дня. Ты как? - спросил Алик.

Аня отреагировала бесцветно.

- Хорошо. Но я соглашусь, если ты не будешь так отвратительно себя вести.

- Обещаю, - поднял правую руку вверх Алик и улыбнулся.

- Куда?

- Думаю, куда-нибудь за город. У меня есть одно место, куда я обычно езжу рисовать. Что-то вроде дачи. Одноэтажный домик с верандой и куча зелени.

- Хорошо, - повторила Аня, но безразличие так и не ушло из ее голоса.

- Завтра, - заключил Алик, подошел к Ане, поцеловал ее с улыбкой и ушел.

Ане начинало надоедать такое течение событий. Она все ближе подходила к мысли, что если так будет и дальше, то придется все же с ним расстаться. Как бы больно это для него не было. Все время думать о возможном истолковании безобидной фразы слишком утомительно.

 

 

 

XVI

Место, о котором говорил Алик, оказалось очень уютным и тихим.

Но ненадолго. Как только узнали о приезде художника, нагрянули друзья. Среди них Аня узнала некоторых с той вечеринки - двух девушек и разговорчивого мужчину. Они все тут же стремительно устроили вечеринку - видимо, они жили только ими. Странно было то, что одна из девушек, которая была и в городе у Алика в квартире, вела себя несколько двусмысленно. Она бесцеремонно висла у Алика на плече, строила ему глазки, даже не вспоминая о существовании Ани. Нежным томным голосочком эта темноволосая лохматая кукла шептала что-то на ушко художнику, пока тот готовил остальным выпить. Алик же в свою очередь пару раз вроде подал ей знак, что пора бы уже прекратить, но та не унималась, и он решил, что лучше просто не обращать внимания.

Аню такая постановка вопроса не устроила. Она подошла к Алику и демонстративно положила руки ему на плечи, приторно улыбнувшись девушке.

- Прости, я забыла, как тебя зовут, - так же приторно произнесла Аня.

- Я тоже, - ответила почти так же та, с уязвленным видом посмотрела на Алика и медленно, пытаясь сохранить гордость, пошла к другим гостям.

- Ты меня удивляешь, - сказал Алик. - Все больше и больше.

- А ты меня нет, - несколько сердито ответила Аня. - Говоришь, не умеешь пользоваться своим обаянием, а сам тратишь его на всех подряд.

- Брось, не нужно делать вид, что тебя это чересчур трогает.

Аня смогла сдержаться и не высказать все, что взорвалось сейчас у нее внутри - эта лава слов, вылившихся в мозг, жаждала вырваться наружу, но, решив, что это бесполезно, лава остыла.

- Всем привет! - со свойственной только ей специфической кокетливой манерой произнесла Лола, войдя на территорию дачи Алика под ручку с каким-то высоким каченным парнем.

Алик обратил взор на нее, и его лицо изменилось. Что он думал в тот момент, Аня знать не хотела. Ей надоел весь этот дурдом, и она тяжело вздохнула. Единственное, чего Аня видеть не хотела, явилось перед ней сейчас во всей красе.

- Ты ее любишь? - спросила Аня напрямик, увидев лицо Алика, который все не мог оторвать пристального взгляда от новоявленной пары.

Алик бросил на Аню какой-то бешеный взгляд.

- Нет, - его голос был похож на металлический лист, который издает звук при движении.

Лола засмеялась шутке своего кавалера. Этот смех казался насмешливым и предательским после единственного слова, сказанного Аликом.

 

XVII

Каченный друг Лолы как-то грубо обнимал ее за талию, будто это была не женщина, а мягкий матрас.

Аня пошла спать. Точнее, она так сказала Алику, а сама лежала в кровати, которую он ей уже подготовил, и, смотря в потолок, слушала шум компании, доносившийся с улицы и веранды.

Одноэтажный домик, где легла Аня, с двумя кроватями с перегородкой между ними, находился в нескольких шагах от главного с уютными верандой и кухней.

Где-то раздавался шумный голос подвыпивших уже мужчин, где-то в их шутки вливался низкий голос Лолы и остальных девушек с более высоким.

Голоса Алика слышно не было.

Это было очевидно. Аня не видела, но представляла то, что было на самом деле. Алик весь вечер просидел, смотря на Лолу и ее нового друга. Он молчал и усердно думал, как сделать вид, что ему все равно. Что сказать? Как удачно пошутить? Но ничего не приходило в голову. Только Лола. Только она стояла перед глазами, даже если они были закрыты.

Аня?

Алик вздохнул и опустил глаза в свой бокал. Коньяк еще остался, и он опрокинул его в рот.

Аня слышала, как шумит листва за окном, и сверчки навязчиво лезли своим стрекотанием в уши. А справа все текла по направлению к Ане тяжелая обстановка духоты. Не только физической. Эта тяжелая масса нагнетания событий и сомнений уже окутывала ноги, как туман, постепенно приближалась к рукам и вот коснулась кончиков пальцев. Будто утопая в желании разрешения этой ситуации и растворения этого облака тумана, Аня чуть потянула подбородок вверх, будто боясь захлебнуться в захлестывающей волне.

Лола перевела странный взгляд на Алика и сглотнула. То ли от неловкости, то ли от того же подступающего к горлу тумана.

Насколько был красноречив взгляд Алика, настолько ему был непонятен взгляд не слишком эмоциональной Лолы.

Она пыталась не обращать внимания после длительного пристального изучения друг друга, но ей все равно было неловко. Она ерзала на месте, а один раз даже убрала руку приятеля со своего бедра. В конце концов, она предложила потанцевать, вскочив с потрепанного желтоватого дивана. Ее приятель тут же согласился и пополз рукой по направлению к Лолиной талии.

Алик встал, включил музыку и удалился. На улице было уже прохладно, поэтому он пошел в домик, где спала Аня.

Она слышала, как он прошелестел шагами куда-то вправо, сзади от ее кровати, нависающей выше обычного над полом так, что под ней еще помещалась тумбочка. Аня не хотела подавать вида, что не спит, поэтому она просто слушала. Алик со вздохом сел на вторую кровать и замолчал.

Через где-то две-три секунды в комнату осторожно вошла Лола. Так осторожно, что дверь немного заскрипела. Ни слова, ни звука ни от одного, ни от другого.

- Что ты хочешь от меня? - спросила Лола тихо и спокойно уставшим голосом.

"Психолог, - подумала Аня. - В других разбирается, а в себе разобраться не может".

- Ничего, - так же устало ответил Алик.

- Ты настолько невыносим, что Аня уже не может дольше получаса находиться в твоем обществе и просто уезжает подальше, чтобы не видеть твою несчастную физиономию.

- Тише, - попросил Алик, но Лола махнула на него рукой, не желая ничего слушать.

- Что с тобой случилось? Пора было бы уже забыть про мои детские выходки, а ты живешь прошлым! Хватит им жить! Это глупо!

Алик пристально смотрел на Лолу.

- Но я не могу забыть, - спокойно произнес он.

Аня еле сдерживалась, чтобы не сказать ничего. Она хотела, чтобы они замолчали. Или хотя бы выясняли отношения не там, где она будет их слышать.

- А ты постарайся! - резко выпалила Лола и уже повернулась к двери.

- Но я…

- Черт тебя подери, Алик! Я же тебя люблю! - воскликнула в сердцах Лола, и Алик застыл, уставившись в ее глаза.

Для него эти слова означали всё. Весь смысл, который они в себе заключали, сейчас вылился на него холодной струей, обжегшей все внутренности. Лола бы не произнесла этого, если бы действительно не чувствовала. Из ее уст эти слова звучали, как что-то очень трудное, что безумно нелегко отпустить от себя. Но на секунду все-таки емкость, где хранились эти слова, вдруг открылась, и Лола не смогла их удержать.

Алик в оцепенении смотрел на Лолу и ничего не мог сказать. В его голове все спуталось. И Аня, лежащая сзади него за перегородкой, и Лола, которая сказала сейчас что-то совсем невероятное, что Алик никак не ожидал услышать от нее.

- Вы бы не могли выяснять отношения не тогда, когда я сплю? - вставила все же слово Аня с такой интонацией, что ей действительно мешали спать, притом совершенно незнакомые люди.

Лола округлила глаза и положила руку в кольцах на грудь.

- Боже мой! Ты не уехала? - сказала она.

- Нет, - выглянула Аня из-за Алика. - Я пошла спать.

- Почему ты не сказал мне? - спросила Лола у Алика.

- Я пытался, но ты не захотела слушать.

- Пора было бы уже привыкнуть, что я не умею слушать, я только говорю, - сказала Лола с неуместной игрой в голосе.

- Ничего страшного, можете продолжить, но только не здесь, - как ни в чем ни бывало заявила Аня.

- Ань, я сказала, что люблю его… Я имела в виду, как друг. Ты же знаешь, как мы давно знаем друг друга, - улыбнулась Лола, пытаясь исправить положение.

- Не нужно, - прервала ее Аня. - Я же сказала, все в порядке, - Аня улыбнулась.

Алик усмехнулся.

- Ты все-таки что-то там поняла, - указал он на свою голову. - Даже мне это иногда не удается.

- Я еще не видела в своей жизни, чтобы люди так долго любили друг друга и так долго никак не могли соединить эту любовь. Вот это глупо, - вспомнила она фразу Лолы. - А всего лишь нужно было просто поговорить. Не умеют люди общаться, - снисходительно произнесла Аня и снова скрылась за Аликом, положив голову на подушку. - А теперь, пожалуйста, дайте мне поспать.

Алик подошел к двери, открыл ее и тут почувствовал нежное прикосновение рук Лолы, опустившихся ему на плечи. Он чуть повернул к ней голову, взял одну руку, и они вдвоем вышли из комнаты.

Аня посмотрела им вслед, опять опустила голову на подушку, вздохнула и закрыла глаза.

 

Эпилог

Аня так и осталась в своей новой квартире, иногда посещая по ярым приглашениям Лолы и Алика их продолжающиеся "творческие" вечеринки. Картины Алика занимали большую часть квартиры, Аня снимать их не стала. Они добавляли живость, да и к тому же оставили за собой право не исключать Алика из жизни совсем. Она этого не хотела. Он был прав, когда говорил, что иметь творческого человека в друзьях интересно.

Теперь пианино играло чаще. Все встало на свои места. Раньше мозаика в мыслях Ани не складывалась. Она не совсем понимала, в чем дело, но чувство того, что что-то не так, не покидало ее до тех пор, пока Алик с Лолой не разобрались. То играл тот мужчина, и Лола танцевала, то Алик включал магнитофон, танцевал с Аней, а Лолы рядом вообще не было. Сейчас пианино звучало как надо. Мозаика сложилась. Пианино теперь, наверное, могло даже играть само по себе, так как пропустить мимо себя очередной танец любви Лолы и Алика, оно не хотело.

Аня каждый вечер сидела за своими документами из банка, а до ее ушей доносились звуки плавной мелодии, что невольно вызывало на ее губах улыбку умиления. И не важно, что опять у нее никого нет, зато это танго под звуки пианино там, за стенкой, напоминало о том, что не все так ужасно, и что даже самое странное чувство и самое далекое расстояние, даже если на вид оно не кажется очень уж большим, все равно рано или поздно поплывет по невидимым нитям под звуки пианино.