– Крови! Хочу крови! Ну дай мне хоть немного! Тебе что, жалко? – непрерывный комариный зуд начал превращаться в крик. Гена лежал, накрыв голову одеялом, почти задыхаясь от нехватки воздуха. Всё же придётся высунуться наружу, но тогда комариные крики станут совсем нестерпимыми.

Геннадий дал бы свою кровь комарам, точнее комарихам (кровь пьют только самки), но ведь женская натура на этом не успокоится. Ей всегда всего мало. То вены неудобные, то кровь не той группы, то течёт не так. Искусает везде, где только дотянется. Мало того, потом будет хвастаться подругам, как провела недотёпу. Да ещё покажет куда лететь, чтобы добавить ему по полной программе.

Гена за ночь несколько раз выбирался из-под одеяла. Махал руками направо и налево, раз десять хлопал себя по шее и щекам, но достать надоедливого комара так и не смог. На этот раз он так же привычно махнул рукой, и случилось чудо, писк пропал. К сожалению, пропал и сон. Усевшись в кровати, Гена нашарил на стуле пачку сигарет и зажигалку. Дым сигареты успокоил, и мысли вернулись к вчерашним событиям.

Вчера с утра, пока не воцарилась жара, они с Василием залезли на крышу. Уже давно собирались выпилить в крыше башенки, что возвышалась над всем домом, небольшую дверцу. Тогда на крыше дома можно было устроить площадку. Сверху открывался отличный вид на город, а местами через кроны деревьев даже виднелось озеро. На этой площадке хотели поставить столик для чаепития и телескоп. А загорать там можно вообще без одежды, всё равно снизу не видно.

Верх башенки был почти квадратным, и поэтому её крыша имела форму пирамиды. Вот в этой пирамиде и прорезали треугольное отверстие. Отверстие получилось, естественно, под углом, всё-таки в пирамиде. Для двери заранее сделали треугольную раму, которую требовалось установить вертикально, а затем сделать маленький коридорчик от двери до отверстия в пирамиде.

С коридором вышла осечка, от работы отвлёк шум. Под крышей соседнего дома жило несколько воробьиных семей. Один из птенцов высунул голову в щель, да так неудачно, что голова застряла. Ни туда, ни сюда. На писк слетелись все воробьи и стали освобождать его голову из ловушки. Шума, гама, писка на целых двадцать минут. Наконец, общими усилиями сдвинули многострадальную голову к более широкому месту щели, и птенец спрятался под крышей. Сразу весь гам затих.

Только взялись за молотки, как во дворе через дорогу распахнулась дверь бани, и из клубов пара выплыло розовое тело соседки. Какая тут работа, сели на конёк крыши и закурили. Соседка стояла на пороге и подставляла солнцу округлости своего молодого тела, принимая при этом соблазнительные позы. Наконец, ей надоела эта гимнастика, и она, сделав вид, что не заметила, как за ней наблюдали, плавной походкой удалилась в дом.

Рабочее настроение как ветром сдуло, к тому же жара. Бросив инструмент на крыше, отправились на озеро. Загрузили на катамаран кучу всего, что могло понадобиться, и отчалили от берега. Лёгкий ветерок наполнил парус, и катамаран медленно заскользил по воде. Через пару часов причалили у противоположного берега. По дороге поймали двух щук. Уху съели за один присест. Купались долго, потом собирали грибы, не много, но на жарёвку хватит. Отдохнули, набрались моральных сил.

Обратный путь дался не так легко, при полном безветрии пришлось грести. Устали порядком, зато заснули сразу. Спал бы Гена до утра, да комары не дали. Спустившись со второго этажа, он поставил чайник. Кофе как всегда нагнало сон. Вернулся к кровати, мельком заметил метнувшегося за шкаф домовёнка Прошку. Что тот делал на втором этаже - непонятно, обычно он первый этаж не покидал. По крайней мере, на втором этаже появился впервые. Все мысли Геннадий отложил на завтра, а сейчас спать.

Проснулся с головной болью, тошнотворной слабостью и ломотой во всех костях. Непонятно, с чего его вдруг так скрутило. Пересилив слабость, спустился на кухню. На кухне Василий готовил завтрак.

– Вовремя ты проснулся, я тут гречку с тушёнкой приготовил. Садись.

– Вась, что-то мне есть совсем не охота, просто кофейка выпью.

– Чего-то ты сегодня квёлый. Не заболел случаем?

– Не знаю, но нездоровится точно.

К обеду Геннадий вроде разошёлся, даже на крышу полез помогать Васе. Крепили площадку и перила. Частично соединили дверь и проход. Соединили бы полностью, но кончились строганые доски. Пришлось спускаться во двор и работать с рубанком. Пока возились с досками, заметно стемнело. В темноте на крышу не полезли, а включили телевизор.

Вася заметил, что вся верхняя часть экрана воспроизводится с искажением цвета. Проверили на пустом входе, действительно, на синем фоне весь верх экрана был, как бы заляпан жёлтыми пятнами. Выключение и включение телевизора не помогло, внутренняя петля размагничивания не оказала на пятна никакого влияния. Плюнули, стали смотреть так, мало ли какая магнитная аномалия могла произойти.

В эту ночь Гена несколько раз просыпался. Чудилось ему, что домовёнок Прошка пытался столкнуть его с кровати. Мало того, снились кошмары, и утром он снова встал разбитым. Еле отошёл к обеду. К вечеру, наконец, закончили крышу, пространство пирамиды снова стало замкнутым. Отметили завершение работ, а потом пошли снова смотреть телевизор. Разноцветные пятна исчезли, как будто их и не было. Утром Геннадий проснулся полным сил, а домовёнок Прошка на втором этаже больше не появлялся.

 

Фотографии, сделанные на месте событий, можно увидеть здесь http://photofile.ru/users/apapa/3029324/