– Ну и рожа у тебя, Шарапов! – произнес Шура заранее заготовленную цитату, когда в ординаторскую вошел его одноклассник. И осекся, погасил улыбку. Рожа была действительно ещё та...

Сенька Веденякин позвонил пять минут назад. Сказал: я тут внизу, дружище, примешь? Конечно, какие вопросы, обрадовался Шурик. После школы они виделись, но с последней встречи года три прошло. И очень хотелось поддеть Сеньку, как бывало, их дружеской дразнилкой. Потому что рожа у него всегда была перепачкана мелом или пастой от шариковой ручки.

– Привет, – тускло сказал Веденякин и сразу опустился на стул. – Видишь, да?

Левая щека у него была красной, отекшей. Ожог, ну и ну!.. И ухо тоже. Шура нахмурился, полез в шкафчик за мазью.

– Я тебя пока немного обработаю... Да сиди ты! Давай, излагай.

И Веденякин, вздрагивая, изложил. Грубо говоря, его хотят убить. На него давно идет охота. Да!.. Что смотришь? Веденякин нынче не кто-нибудь, а крупный бизнесмен. Разбогател. Это быстро, если заниматься алкогольным бизнесом. Он производит и продает водку, называется «По троньки». 250 миллилитров в пластмассовом стаканчике, имитирующем граненый стакан. Крышку сорвал, как со сметаны – и пей. Пользуется спросом, а ты как думал! ...Так, по делу. Пару месяцев назад стали письма с угрозами приходить. С вымышленного емэйла, конечно. Чтобы ушел с рынка, свернул производство. Потом машину с товаром остановили, водителя избили. Хорошо, без членовредительства обошлось, ну, товар уничтожили... Ясное дело, конкуренты! Но у Веденякина крыша есть, Веденякин не лох. Правда, в Конторе сказали, что если хотят тебя убить – убьют... Успокоили, гады.

– Но я нанял не тех, они лентяи. Я нанял профессионалов, охранную фирму. После того, как однажды в меня стреляли. Представь, сижу утром, пью кофе. И вдруг – бзыньк! – в стеклопакете красивая дырка, а в кухне разгром. Пуля разбила банки с вареньем и маринованными грибами.

Одноклассник говорил, говорил, говорил... Типичное постстрессовое возбуждение и речевое недержание, подумал Шура.

– Да-а-а, старичок... – протянул он. – Значит, в тебя недавно стреляли, бедняга. Ну так давай, помогу. Сниму стресс, гипнотизну по старой памяти. – «Если ему минут 20 порассказывать всякие истории, а потом слегка внушить, без директива... Пожалуй, общее избавление от страха и уменьшение тревожности на выходе получится».

– Помоги, Шурка, – с отчаянной надеждой глянул Веденякин. Белки глаз у него были в красных прожилках, намазанная щека жирно блестела. – За тем и пришел. Только стреляли в меня давно. С тех пор, как охрана работает, неделю спокойно было. А сегодня... – Он запнулся, губы его задрожали.

– Ну-ну, тихо. Вдохнул глубоко, так. Теперь резко выдохнул. Сел прямо. Слушаю.

В общем, сегодня Веденякин собрался выезжать по делам, вышел из офиса. Подошел было к служебной машине, водитель уже ждал. Охрана где? Один у офиса, второй возле машины, всё как положено. И тут Сеня вспомнил, что так и не купил таблеток от головной боли. А башка болит. Свернул в сторону, там аптека прямо на углу, двадцать шагов. Только отошел – сзади как громыхнет! И толчок в спину. Машину взорвали. А там же Иваныч! Подбежал, кричал что-то, охранник его еле оттащил. Вот, щеку пламенем обожгло.

– Значит, хорошо, что у тебя голова болела, – сочувственно сказал Шура. – Но только чем же я могу?.. Кроме психотерапии, конечно.

– Можешь. Вспомни, какие штуки ты в школе проделывал. Тебя не зря Гипнотизером звали. Помнишь, как ты внушил Чижику вызывать к доске тех, кого мы хотели? И чесать нос по команде? А десятиклассника, который перед нами шел по коридору, заставил споткнуться и упасть? Издалека.

– Это элементарные фокусы-покусы.

– Вот и проделай какой-нибудь фокус с моими конкурентами. Вычислим, кто именно хочет меня грохнуть, и...

– А дай-ка мы с тобой сейчас немного поработаем, бизнесмен ты наш с манией преследования. Ну-ну, шучу. Поглядим... Сядь поближе.

Через полчаса Шура и его посвежевший друг вышли в коридор. «Идем, провожу», – сказал психотерапевт, и они спустились на первый этаж клиники. Впереди вышагивал рослый плотный парень в черном костюме. Он шепнул что-то в лацкан пиджака. Предупреждает того, что у машины, догадался Шура.

Они вышли наружу, в весеннее тепло. Всё дальнейшее перепуталось, как плохо смонтированные кадры видеоклипа. У Шуры заложило уши, исчез уличный шум. Где-то в самой глубине сознания барахтался неслышный крик. Захотелось немедленно убегать – скорее отсюда! – страшно!.. Он схватил Веденякина за руку и очень слабо, как ему показалось, – а на самом деле изо всех сил – дернул к себе. Они еще медленно падали, а охранник у машины уже удивленно смотрел на маленькую дырочку в своей груди. Другой охранник ничего не успел заметить и всё шагал к машине, вернее, замер с поднятой ногой. И лишь когда одноклассники упали на жесткий, обдирающий кожу тротуар, кадры побежали быстрее, и охранник с дырой в груди осел, будто из него воздух выпустили, и другой выдернул пистолет, завертелся на месте, глядя вверх – будто это могло чем-нибудь помочь...

 

...Уже давно ушли неласковые парни из «органов», замучившие всех вопросами. Уже давно в отдельной палате для платных пациентов лежал Арсений Веденякин, бизнесмен, диагноз «шоковое состояние». Уже и шок пациента миновал, и пациент всё время засовывал нос в ординаторскую, но под строгим взглядом друга исчезал. А Александр Лемберг, психотерапевт, всё сидел и пил неизвестно какую по счету чашку чая. «Спасти нельзя бросить». Где поставить запятую в этой фразе? Когда-то он яростно мечтал всех спасти. Наивно верил, что человечество нуждается в его способностях. Ага, конечно. Размечтался. Уже лет пять после интернатуры вкалываешь с утра до вечера, а человечество что-то не меняется. Бросить к чертям эту кошмарную работу. Когда лица пациентов сливаются. И день за днем приходит одно и то же существо с одними и теми же вопросами. Паразитирует на тебе. На твоей готовности помочь...

– Ладно, зайди, – сказал он в очередной раз заглянувшему Сеньке. – Я придумал.

Ты скажешь, неторопливо наставлял Шура Сеньку, что я твой консультант. Всем в твоей фирме. Шепотом поделишься с сотрудниками моими необычными способностями. Про гипноз что хочешь ври, но главное – у меня звериное чутье на опасность. Можешь от восторга слюну пустить, лишь бы каждый поверил. Я на себе опыт Гершуни поставил. Записывай: физиолог Гершуни В.Г. Экспериментально доказал, что можно выработать условный рефлекс на неосознаваемые раздражители, то есть лежащие ниже порога ощущений. И твой друг, известный гипнотерапевт Лемберг А.С. – выработал. Короче, все должны быть уверены в моей способности ощущать смертельную угрозу. Для подкрепления я еще пару фокусов покажу. Понял?

Бизнесмен Веденякин понял. Только не понял он – на фига. Ведь это его не спасет. И бизнесмена, трам-тарарам, скоро не будет. Убьют его к такой-то матери.

– Не спасет, а поможет, – уверенно заявил известный гипнотерапевт. – Увидишь, как.

Переночевали в клинике. Веденякин не мог заснуть, вспоминал удивленное лицо мертвого охранника. Тогда он заходил в ординаторскую и выпрашивал у Шурки снотворное, но тот не давал. Не спится – не спи, говорил он. Читай, отжимайся. Скотина, как все врачи. А сам сидел, пил чай с охранником Веденякина, который пришел работать вместо убитого. Вот странно, знакомое лицо... Это же главный из охранной фирмы. Что за разговоры у них с Шуркой? И почему главный красный как рак?..

 

Веденякин все-таки заснул и даже выспался. Утром поехали на фирму. Открывая офисную дверь и пропуская друга вперед, Сенька-Шарапов состроил загадочную рожу. Сюрприз какой-то приготовил, догадался Шура. И ведь действительно – приготовил! Оказывается, у него работают ещё двое наших. Юрка Ивченко по прозвищу Счетовод – ясное дело, экономистом пристроился, и Борька Энтин, парень без всякого прозвища, но на все руки мастер. После взаимного радостного изумления – «А, наше всё! Какой ты молодец, Александр Сергеич! Знай лечишь нас, бедных...», – пожимания рук и похлопывания по плечам Шура обратил внимание, что у Сеньки мало народу. Или он жмот, или водку продавать – дело нехитрое...

Собрались в просторном кабинете начальника. Веденякин представил Лемберга, как и было велено: констультант по психологии терроризма. Ведь не секрет, печально сказал он, что совершаются попытки нашу фирму в моем лице уничтожить. Вот и...

Всматриваясь в людей, Шура думал: хорошо, что тут есть двое одноклассников. Они помнят меня и помогут «заразить» остальных доверием. Вот и вопросы пошли. Что за Гершуни такой да что за опыт, и разве можно чуять опасность. Уверенно-густым своим мощным голосом Лемберг рассказал: во время гипнотического сна испытуемого перед приказом о пробуждении экспериментатор включал звук, который он и сам не слышал. Затем включался один звук, и испытуемый просыпался. Возникал условный рефлекс. Кстати, даже у бодрствующих. Люди не осознавали, на что реагируют, но реагировали. Доказано, что есть не только субсенсорные звуки, но и запахи, световые сигналы и тому подобное... Вот такой тренинг я с собой и провел.

– Так вас нельзя убить? – недоверчиво спросил один сотрудник. Его прервал другой, глядя с восхищением и опаской:

– А что вы чувствуете, когда... Это самое...

– У меня начинается крапивница, – Лемберг ткнул пальцем в свою шею. – Вот тут. И грудь вся краснеет и чешется. Короче, теперь я буду всюду сопровождать Арсения Игоревича, и пока наши бравые органы не найдут преступников, он будет в безопасности.

Фирмачи завозились, заговорили, пожимая плечами. Поплыл сигаретный дымок над столом. Включили кондиционер. Вдруг консультант выпрямился на стуле, вздрогнул, локтем смахнул на пол чашку с чаем. Рванул воротник рубахи, и все увидели что шея и ключицы у него порозовели. Он вскочил, отпрыгнул – офисные стулья брызнули в стороны – и резко обернулся. У двери стоял Веденякинский телохранитель и целился в него из пистолета.

– Что за шутки?! – гаркнул Лемберг. От мощной звуковой волны присутствующие вжали головы в плечи.

– Да ладно, не волнуйтесь, – криво улыбнулся «бодигард» и спрятал пистолет подмышку. – Всё надо проверять.

– Возмутительно, – буркнул «проверяемый» и, нахмурившись, вышел вон. За ним выбежал Веденякин, по пути покрутив охраннику пальцем у виска. А в комнате так и остались сидеть с отвисшими челюстями...

 

...Арендованный теплоход ровно гудел, рассекая днепровскую воду. На палубе, в удобных креслах перед накрытыми столами устроился весь коллектив фирмы. Всего минут пять как отвалили от причала, а уже успели выпить дважды – за удачную сделку, за здоровье Арсень Игорыча, – и закусить салатами, икорочкой и прочими разносолами. Корпоративную вечеринку оплачивал шеф.

Проплыл над головами железнодорожный мост. Навигация началась недавно, никого еще не было видно на прогулочных катерах. Выпили еще, только раздразнив аппетит на свежем воздухе. Хорошо!..

Вдруг упал на скатерть стакан Лемберга, задрожала мелкой дрожью вилка в его руке. Консультант заозирался. Шея его покраснела.

– Что такое? – вскочил сидящий рядом с ним одноклассник Борька Энтин. Следом за ним и другие бросили свои вилки, перестали жевать.

– Опасность... – прохрипел Лемберг.

Охранники дружно вытащили свои пистолеты и встали по бокам стола лицом к водной глади.

– Нет... не там, – оглядываясь, яростно чесал грудь Лемберг. – Здесь... на теплоходе!..

– Где?! Что?! – Его схватили за плечи, затрясли. – Говори скорее!!! – Это был Борька. Остальные повскакивали из-за стола, еще не вполне врубаясь, но с испуганными лицами.

Веденякин закричал кому-то:

– Остановите теплоход!

– Поздно, – обессиленно ссутулился Лемберг. – Это здесь где-то... Какое-то взрывное устройство. Не успеем... Погибнем все... Сгорим, утонем... – Его лицо скорбно искривилось, он закрыл его руками и уткнул в колени.

Позже парни ему признавались, что еще секунда – и попрыгали бы за борт, прямо в холодную весеннюю воду. Но не успели.

– А-а-а! Нет! Неправда!!! – забился внезапно в истерике Юрка Ивченко. – Враньё! – Он весь сморщился и сжал кулаки. – Теплоход безопасен, здесь ничего нет! Ведь я же тут... Я же... Не минировал теплоход... Я только его хотел!!! – С ненавистью глянув на Веденякина, он сделал было шаг к нему, но развернулся и рванул к борту. Да так резво, что охранники еле его подхватили.

Шура поднял спокойное лицо.

– Все в порядке, – сказал он вроде негромко, но так, что услышал каждый. – Представление окончено. Никакой опасности нет. Если не считать вот это, – он брезгливо кивнул на крепко схваченного, обмякшего Ивченко.

 

...Теплоход стоял у причала. За столом остались лишь трое одноклассников: Веденякин, Лемберг и Энтин. Шуре налили еще стакан водки, он выпил и совершенно трезвым голосом продолжил свои объяснения:

– Ну, блин, что еще? Это же ясно. Ты компьютером пользуешься? Никогда не слышал, что вирусы запускают те же спецы, которые после торгуют антивирусными программами? Касперский даже выступал как-то в печати с опровержением, типа – это бред, равносильный обвинению журналистов в совершении сенсационных убийств. Не знаю про вирусы... Но твоя охранная фирма именно так обзаводилась клиентами. Вначале они устраивали якобы покушения, пугали. Затем начинали охранять. Выгодно! Ты им в час небось платишь приличную сумму. Как понял? Ха! Ты сам рассказал. Я твою кухню помню, и дом напротив. Если б хотел снайпер убить, не стал бы по твоим грибочкам стрелять, легко попал бы в голову. Но с этого только началось, потом-то на тебя всерьез стали охотиться. Ведь охранникам тебя убивать – значит потерять клиента. А взрыв машины, тем более сразу, когда ты из офиса вышел – это серьезно. Я так и понял, что в твоей фирме нечисто. Не мог лишь предположить, что это наш Счетовод... Увы. Он воспользовался шумихой с ложными покушениями и заказал тебя кому-то. Всегда не любил делиться.

– Ясно, ты его спровоцировал, – кивнул Сенька.

Энтин спросил:

– Но как ты провернул этот фокус с опасностью там, на фирме? И здесь? Я уж подумал, ты и впрямь уникум, смертельную опасность чуешь. Вот понтярщик!..

– С охранниками договорился. Пригрозил, что разоблачу, если не сделают всё, как я потребую. При слове «безопасность» он должен был навести на меня ствол. Ну а покраснение я могу у себя вызывать, когда хочу. Самовнушение... Ну что, по последней и разошлись?

– Ну а твои как? – запоздало поинтересовался Веденякин. – Жена, дочь?

Шура не ответил. Он выпил, смял крепкой ладонью пластмассовый стаканчик, махнул рукой и спустился по трапу.

Вдох, выдох. Забыть. Спрятать поглубже...

Год назад. Хотели поехать автомобилем в Крым. Утром он почувствовал себя хреново. Отпустил девочек, сказал – догоню поездом. Автокатастрофа под Пирятиным. Никто не выжил...

А он сидел дома, и его крючило, и он тогда еще не знал, почему. Если бы знал – не отпустил бы никогда. Теперь поздно. На кой оно теперь, это чувство опасности?

Хотя вот, Сеньку спас...

А всех спасти нельзя. Все – это много, и это никто. Кто хочет спасти всех, никого не спасет. Нет. Можно спасти только того, кто рядом. Сосредоточиться на том, кто попал в твое поле зрения.

Тогда, возможно, в конце концов кто-то окажется рядом с тобой.

И спасет тебя тоже.